410

\chapter{День шестой} Утра дожидались с нетерпением. Почти всю оставшуюся ночь звучали разговоры вполголоса и перешептывания. Кто-то предлагал даже идти на место крушения немедленно. Всерьез, к счастью, подобные инициативы не воспринимались. Вернувшись из ночной вылазки, я все-таки решил хоть немного вздремнуть, ведь утром нужно проводить спасательную операцию. Обязательно нужно. Плюхнулся на кровать не раздеваясь, положив сбоку двустволку. Кое-как пристроил содержимое карманов так, чтобы оно не мешало лежать и не впивалось в тело. Но сон не шел. Не то чтобы мешали разговоры пионеров, но сна не было ни в одном глазу. Так и валялся, ворочаясь с боку на бок. Незаметно подкралось утро. Кромешная тьма постепенно рассеялась. Нет, солнечные лучи не пробивались сквозь заколоченные окна, но разглядеть что-нибудь на расстоянии вытянутой руки уже было можно. Удивительно: ночь прошла, но на лагерь так никто и не напал. Или, может быть, все твари отбыли на место аварии, пожирать несчастных пассажиров поезда? В соседней комнате кто-то уже встал -- слышались шаги и копошение. Быстренько обувшись, я выбрался в коридор. Посветил фонарем в женскую комнату, и увидел там уже одевшуюся в спортивную форму Славю. -- Привет, собрался уже? -- обернулась ко мне девушка. -- Угу, -- хмыкнул я. -- То есть куда собрался? Брови пионерки удивленно взлетели, а рука потянулась к переброшенной через плечо косе. -- Так к поезду. Сейчас, вот, Виола проснется\ldots -- Стой, а ты-то куда собралась? В обеих комнатах послышалось сонное ворчание и шарканье. Похоже, что всех разбудили. Да и рассвело уж окончательно. Щелкнув кнопкой, я убрал фонарь в карман. \paragraph{}<++> В который раз меня посетила мысль, что обживать административный корпус было ошибкой. А все потому, что еду готовить все равно приходилось в столовой, предварительно проверив ее по всем правилам, не заползла ли внутрь ночью какая-нибудь дрянь и не притаилась ли в темном уголке. Проверили столовую? Теперь подежурить возле умывальников на время водных процедур, покуда пионеры изводят остатки воды из баков-накопителей. -- Да щас, -- от перспективы стоять и приглядывать за детским садом, буквально, перекашивало. -- Ульянка, сюда иди! Горн твой где? Дуди, если что, а я лодку пошел готовить. -- Семен, а есть ты не будешь? -- обнаружилась Ольга, также одевшаяся по-спортивному. -- Некогда, -- оглядев собравшийся возле умывальников народ, заприметил там рыжего. -- Витька, быстрей давай! Кибернетиков кое-как после подъема проинструктировал, чтоб наготове были, да ударно-дробящее под рукой держали. Точней -- Электроника, Шурик-то весь в мыслях о доработке передатчика и желания куда-либо идти не проявляет. У вожатой, вроде бы, стали проявляться какие-то зачатки разума. Да и Славя останется в лагере, а у нее с организаторскими способностями все в порядке. Спасательная команда образовалась небольшая: я, Витька и Виола. Больше в лодке не поместится, а меньше -- бессмысленно. От добровольцев-то отбою не было, каждый хотел принять участие. Кроме, пожалуй, Шурика и поварихи. \paragraph{}<++> -- Глянь, даже тут эта дрянь\ldots -- Витька зачерпнул пригоршню воды за бортом и начал ее разглядывать. -- А мы эту воду набирали, еду готовили\ldots Действительно, вода приобрела сероватый оттенок. Как, впрочем, и все вокруг. Серо, пресно и тихо. -- И дышим, -- добавила Виола. -- Весь этот туман, -- это что, по-твоему? Промолчав, я плюнул за борт и продолжил грести. Миновали уже небольшие, но поросшие лесом островки. -- Так что, -- не унималась медсестра, -- Семен, может быть, ты еще что-нибудь вспомнил? -- Например? -- пропыхтел я, налегая на весла. -- Когда все это случилось, ты о морлоках рассказывал. Я-то их не видела, но если ребята говорят\ldots Славяна тогда заикнулась, что они оттуда же, откуда и ты. Не подскажешь, что она имела в виду? -- Да шпион он американский, -- Витька оторвался от созерцания пригоршни воды, и перевел взгляд с меня на Виолу. -- Нож у него импортный. И фонарь тоже. -- Ну все, раскусил, -- перестав грести, я поерзал на лавке. -- Сейчас вот весло из уключины вытащу, и как дам по наглой рыжей морде! А вообще, давай, греби-ка теперь ты, коли такой бдительный. -- Так что, Семен? -- похлопала меня по колену медсестра, когда я уселся рядом с нею на лавку. А правда, что? Откуда все эти обрывочные знания, то и дело всплывающие из недр подсознания, неясные образы и воспоминания\ldots -- Да никакой я не шпион! -- лучше покамест изображать амнезию. По крайней мере, до тех пор, пока сам хоть как-то не разберусь в происходящем. -- А так, урывками что-то вспоминается. Не знаю, откуда. -- В общем-то, против истины не сильно и погрешил. \paragraph{}<++> Лодку на берег вытаскивать не стали. Тем более, что тащить ее на насыпь ни у кого желания не возникло. Вбили в землю колышек, да пришвартовались веревкой, предусмотрительно захваченной из лагеря. -- Ни черта не видно, -- следов аварии я пока не углядел. Рельсы уходили вдаль и терялись в тумане. -- Поезд вон в ту сторону шел, идемте. Похоже, что Витька обиделся за обещание огреть веслом, и шел молча. Виола тоже молчала и с подозрением косилась по сторонам. Нервничает, что не мудрено. -- Мне кажется, или туман густеет? -- медсестра повела плечами и поежилась. -- Как-то прохладно становится. -- Виола, за мной держись, -- скинув ружье из-за спины, лязгнул замком и проверил патронники. -- Витька -- замыкающим. -- Угу, -- буркнул пионер. -- Пошли уже. Идти по шпалам было неудобно. Сквозь мелкую гальку насыпи пробивалась трава, а колючки репейника цеплялись за штаны. -- Страшновато как-то, -- забеспокоилась медичка. -- А если туман усилится? -- Не заблудимся, -- отмахнулся я, -- рельсы прямые, мимо моста не пройдем. А там и лодка. Впереди показалось что-то темное. -- Да это ж поезд! -- Витька дернулся было вперед, но был схвачен мной за рубашку. -- Куда?! Под ствол не суйся. Картина открылась нам, прямо скажем, жутковатая. Поезд сошел с рельс и завалился набок. Несколько вагонов в середине состава буквально сплющились в гармошку. Кругом осколки стекла и какие-то отвалившиеся детали. Кое-где на земле видны какие-то маслянистые пятна. Сильно воняет соляркой. Удивительно, как это все не загорелось, а то и не рвануло. -- Эй, есть кто-живой? -- позвала Виола. В ответ послышался какой-то скрип. Легкий шорох и все стихло, Дошли мы уже до середины состава, но признаков жизни так и не встретили: ни стонов раненых, ни мольбы о помощи. Вся та же мертвая тишина, иногда перемежаемая тихим шорохом. -- Там кто-то есть, -- Витька нервно озирался, перехватив поудобнее топор. -- Почему они не выходят? Внутрь заглянуть не получалось. Подойдя к вагону, я прикидывал, как бы на него вскарабкаться. Как назло, зашли мы со стороны крыши. Подумав, достал нож и постучал по обшивке рукояткой, прислушавшись. Внутри, как-будто, что-то пошевелилось. Стукнул еще пару раз, но так больше ничего не услышал. -- Не нравится это мне, -- поморщился я, убирая нож. -- Пошли дальше. -- Угу, -- кивнул Витька. -- Слышь, Семен, поезд-то какой здоровый! Подходя к началу состава, мы увидели странное: такое впечатление, что рельсы внезапно кончились. Вместе с насыпью. А поезд ухнул вниз, перевернувшись в процессе. -- Это как вообще? -- подойдя к краю насыпи, медсестра удивленно глядела вниз. -- Почему здесь шел поезд, если пути не достроены? Краем глаза заметил какое-то копошение в кабине лежащего на боку тепловоза. По спине, как говорится, побежали мурашки. -- Твою мать, -- выдохнул я, отталкивая медсестру. В воздухе что-то коротко свистнуло, а следом грохнул дробовик. Выстрелил я, буквально на рефлексах, не думая. Что-то истошно завизжало, а я рванул вперед. Визг перешел в хрип и какое-то бульканье. -- Витька, охраняй врачиху! -- крикнул я, спускаясь по насыпи. Надо перезарядиться, пока есть возможность. Разомкнуть замок, вытащить гильзу\ldots -- Вот срань,-- ругнулся я сквозь зубы, -- опять подуло! -- гильза упорно не поддавалась. Вытащив нож, поддел за закраину, и патронник, наконец, освободился. Тепловоз, изрядно смявшись, где-то на треть зарылся носом в землю, стекла вылетели. И не только стекла: впереди, метрах в десяти валялся труп. Мужчина в характерной голубой рубашке и темных, непонятного цвета, штанах. Машинист, должно быть. В кабине что-то хрипело, хлюпало и, как будто, скребло по металлу. Внутри темно, не видать ни черта. Сняв с кармана фонарь и переключив его в турбо-режим, я осветил разрушенную кабину. Так и есть: там, скорчившись, подыхал морлок. Видимо, дробь попала ему в грудь во время броска пики. То ли жизненно важные органы обнесло, то ли нулевка с короткого ствола слабовата\ldots Кровищи, однако, натекло очень много, и тварь явно не жилец. -- Подыхай, подыхай, мразь, -- Существо заскулило и попыталось уползти вглубь кабины, но вместо этого, лишь поскребло конечностями металл. Поставив ногу на раму и ухватившись рукой за боковушку, я собирался влезть на борт тепловоза, но вовремя заметил еще один бледный силуэт. Вместо того, чтобы метнуть костяную пику, вторая тварь, видно, решила покараулить сверху и, как только представится такая возможность, пойти в рукопашную. Или, быть может, просто трусливо пряталась. -- Ага, попалась, -- прошептал я, вскидывая ружье. Однако, существо, словно почувствовав опасность, с диким верещанием прыгнуло с тепловоза на землю и рвануло на четвереньках прочь. Упускать врага я не собирался, и резво втащив себя на борт тепловоза, вновь вскинул ружье. Дробь ударила морлока в спину, видимо, задев позвоночник. Неуклюже кувыркнувшись, уродец рухнул на припорошенную беловато-серым землю. Пытаясь ползти на передних конечностях, он жалобно скулил. Окинув взглядом окрестности, я увидел как выше на насыпи вжалась спиной в крышу лежащего на боку вагона Виола. Витька же, агрессивно выставив топор вперед, ожидал нападения. -- Эй, товарищи! -- позвал я, -- идите сюда, кое с кем познакомлю. \paragraph{}<++> -- Вот мрази-то, а! -- Рыжий глядел на труп машиниста со смесью жалости и омерзения. -- Они ж ему пальцы на обеих руках отгрызли! -- А ты еще добивать не хотел и рожу кривил, -- я зло глянул на пионера. -- Зоозащитник хренов. Бледная как мел Виола склонилась над телом и что-то рассматривала. -- Похоже, что он мертвый уже был, -- пробормотала медсестра, -- когда они жрать его начали. -- Голова проломлена и шея сломана, видно, при падении. -- Похоронить надо, -- подал светлую идею Витек. -- А если там кто-то живой еще остался? -- Виола выпрямилась и кивнула в сторону состава. -- Может, еще что-то можно сделать\ldots -- Кстати, надо карманы его проверить, -- спохватился я. -- Документы какие-то должны быть. Документов не нашли, видно, остались они где-то в кабине. Добычей стала смятая пачка сигарет неизвестной мне импортной марки, зажигалка, которую я, недолго думая, присвоил, и связка ключей. Было решено влезть на борт поезда, и двигаться от тепловоза к хвосту состава, осматривая вагоны и прислушиваясь, не подает ли кто признаков жизни. -- К окнам не нагибайтесь, -- предостерег я, -- внутри еще твари могут быть. И осторожней, внутрь не провалитесь. \paragraph{}<++> -- Слышишь? -- полушепотом позвал меня Витька, -- там кто-то шевелится. Действительно, в глубине вагона что-то перемещалось. В то, что это кто-нибудь из выживших, верилось с трудом. Дошли мы уже до середины состава. По мере продвижения заглядывали в окна, но видели там лишь недвижные тела. То, что никто не выжил при крушении, поражало. В конце концов, не самолет же. -- Будьте тут, -- я посветил фонарем внутрь в надежде обнаружить источник шума. -- Сейчас попробую спуститься. -- Проверить все равно надо. Прыгать сломя голову внутрь выбитого окна не хотелось. Из недр вагона вновь донесся шорох. Велик соблазн пальнуть на звук, но вдруг это кто-нибудь из жертв аварии? Может быть, серьезно раненый. Как не приглядывался, но отчетливо так ничего и не разглядел. Лишь краем глаза заметил, как что-то прошмыгнуло в противоположном конце вагона. -- Во, через тамбур попробую, -- решил я, -- там посвободнее. Действительно, задний тамбур пострадал гораздо меньше остального вагона. Может быть за счет того, что там особо нечему было сминаться и отваливаться кроме, собственно, стен. Дверь изрядно перекосило, но от пары сильных ударов ногой, она с грохотом провалилась внутрь. Сюрприз ждал сразу же, как только я спустился и попытался заглянуть в коридор. Труп мужика, который, судя по всему, решил покурить или вышел в туалет. В момент аварии его, буквально размазало о двери. -- Вот дерьмо, -- ругнулся я сквозь зубы, пытаясь пролезть через кровавое месиво, не перемазавшись с головы до ног. Дверь туалета приоткрыта, и подсветив фонарем, я увидел внутри еще один труп. Пострадал он гораздо меньше того, кто ждал своей очереди. -- Семен, что там? -- Виола явно беспокоилась. -- Нашел кого? Со стороны купе проводника донеслось тихое постукивание. -- Тут кто-то есть, -- крикнул я в ответ. -- Сейчас купе проверю! Дверь, однако, не поддавалась. Похоже, что была заперта изнутри. И хотя ее несколько и покорежило, но не настолько, чтобы повредить запорный механизм. -- Эй там, внутри! Отодвинься от проема, я сейчас замок отстрелю! -- в ответ донеслось лишь какое-то вялое постукивание. -- Слышишь меня? Заткнув мизинцем левой руки левое ухо, а правое плотно приложив к плечу, дабы избежать контузии, выстрелил в замок с полусогнутой руки. Кашляя от повисшего в тесном помещении порохового дыма, я кое-как сдвинул покореженную дверь. Луч фонаря выхватывал из тьмы приборную панель, отражался от битого стекла и, видимо, высыпавшихся из шкафа подстаканников. На полке пусто. -- Эй! -- позвал я, обшаривая лучом тесную каморку. В ответ вновь раздался тихий стук. Удивительно, как мы услышали его снаружи вагона. Хотя, не только его, до моего спуска, в вагоне определенно шнырял кто-то еще. Источник звука я заметил не сразу. Скорчившееся тело в темной форме проводника под столом, как будто сливалось с темнотой. Да и, в таком сжавшемся виде, мало напоминало человека. -- Ты живой там? -- сдвинув дверь настолько, чтобы можно было протиснуться внутрь, я начал нелегкий спуск. Как бы не приземлиться на пострадавшего. Или на стол не напороться. Оказавшись на полу, а точнее стене вагона, я присмотрелся к жертве аварии. Проводница, коротко стриженая женщина, буквально, сжавшаяся в комок, сидела на стене под столом, плотно охватив руками колени. А звук она производила, видимо, стукаясь головой о столешницу при покачивании. -- Мля. -- Меня передернуло. -- Неужели и ты труп\ldots -- Тук-тук-тук. Протянув руку, тронул шею проводницы. Вроде, теплая. Так, нащупать сонную артерию\ldots Есть пульс! \paragraph{}<++> Однако, радоваться было рано. Все мышцы пострадавшей были жутко напряжены или, как будто, сведены судорогой. С трудом мне удалось развести ее руки, сжимающие лодыжки. Осторожно ощупал голову. Да вроде целая. -- Может мне спуститься? -- крикнула снаружи Виола. -- Оба спускайтесь, -- я окинул взглядом темную, тесную и покореженную каморку. -- Вытаскивать будем! В общем-то, сказать проще, чем сделать. Покуда большая часть спасательной команды проникала в вагон, я пытался погрузить проводницу на найденное здесь же одеяло. Корячились долго, хотя женщина была довольно легкой и небольшого роста. Вытащить скрюченное тело в коридор, сражаясь с подклинивающей дверью, стараясь не стукать спасаемую о выступающие поверхности, пробраться по узкому и низкому коридорчику, хлюпая по растекшейся из баков воде, преодолеть проем с месивом из человеческой плоти\ldots Ружье, висевшее за спиной, мешало преизрядно. Добрались до тамбура. Теперь нужно втащить недвижное тело наверх. Сказать -- это проще, чем сделать. -- Слушайте, пионеры, -- проявила, вдруг, чудеса наблюдательности Виола, -- а если нижнюю дверь растворить и землю слегка копнуть\ldots Тут, вроде, места больше. -- Витька, вылезай, -- скомандовал я, оценив по достоинству новый план, -- бери топор и начинай подкапывать снаружи\ldots -- Может лопату поискать? -- предложил рыжий. -- Где? В таком-то бардаке! Давай, пошел, я сверху прикрою. \paragraph{}<++> -- Вот это у нее в бедре сидело, -- Виола продемонстрировала небольшой, сантиметров десяти в длину, сборный костяной дротик с, как будто, бумажным, оперением. Покуда Витька занимался подкопом, медсестра зря времени не теряла. -- Похоже, отравленный, оттого ее так и скрутило. Пострадавшая лежала на взятом из ее купе одеяле. Кое-как оказали первую помощь: растерли мышцы и придали нормальное горизонтальное положение. Медичка что-то вколола. Но в себя жертва катастрофы так и не приходила. Удивительно, как дротик не разломали, когда вытаскивали проводницу из вагона. -- Ой-ей, -- тревожно воскликнул Витька, -- там, кажется, опять эти\ldots Действительно, внутри вагона слышался шорох и какое-то попискивание. Что-то стукнуло и разбилось, за чем последовало недовольное верещание. -- Ну я им бошки посношу, -- щелкнув предохранителем, я направился к подкопу. -- Эй, уроды, готовьтесь! Верещание сменило тональность, что-то опять упало, звук стал удаляться и вскоре затих. Притаились? -- Эй, да они сами нас боятся, -- пришло, вдруг, понимание. -- Трусливые твари! -- Семен, стой! -- окликнула меня Виола, -- нужно раненную в лагерь доставить. %%%%%%%%%%%%%%%%%%%% -- А другие выжившие как? -- уходить мне категорически не хотелось. -- Не может быть, чтобы на весь состав уцелела одна проводница! Изнутри вагона вновь послышалось копошение и повизгивание. Удивительно, почему морлоки не напали, когда мы вытаскивали пострадавшую. -- В общем, стойте тут, -- бросил я и полез в подкоп, -- осмотрюсь еще, а тварей перестреляю, сколько смогу. \paragraph{}<++> Дело не заладилось сразу: пробираться внутри лежащих на боку вагонов не так просто. Проще всего было в купейных, можно ползти по боковушке, а сами купе осматривать через дверной проем. Тел без явной расчлененки хватало. Меньше всего должны были пострадать те, кто лежал на нижних полках. Но создавалось впечатление, что из тех, кто спал на своих местах, не выжил никто. Признаки, как говорится, на лицо: отвисшие челюсти, образующие жуткие гримасы, окоченение и натеки. Где-то это все я уже видел. Вспоминалась та злосчастная пятиэтажка. Осматривали мы ее долго: срезали двери бензорезом, осматривали квартиры, но живых так и не нашли. Все обнаруженные тела лежали на своих кроватях. Люди уснули и не проснулись. Осматривая очередное купе, пытаюсь ухватить еще хоть клочок тех воспоминаний. Несколько квартир были пусты, в смысле, без трупов. Может, хозяева ушли куда, перед тем, как дом черте-куда провалился? Внимание привлек шорох со стороны коридора и я вскинул двустволку. Однако, нападения не последовало. Прислушался, после чего опираясь кое-как на полки, выглянул в коридор. Никого. Похоже, просто скрип покореженного металла. В вещах специально не рылся, но борсетка валялась прямо под ногами и грех ее было не осмотреть. Паспорт гражданина Российской Федерации, деньги, вроде бы, отличающиеся от тех, что я привык видеть -- очень уж купюры неприличного достоинства, с кучей нулей, записная книжка с именами и телефонами\ldots И билет "Н-ск -- Москва" на шестнадцатое июля тысяча девятьсот девяносто шестого года. Билет я решил прихватить с собой. -- Эй, Семен, -- донесся с улицы голос Витьки, -- ты как там? -- Нормально! -- откликнулся я и полез в коридор. -- Жутко вообще, никого жи\ldots Что-то ужалило в шею, руки подогнулись и я рухнул обратно в купе. Все мышцы скрутило судорогой, из глаз брызнули слезы и сил не осталось даже, чтобы сделать вдох. Шея горела огнем, словно ее облили кислотой. Где-то рядом, как будто, раздалось мерзкое хихиканье. Жечь начало все тело, а особенно глаза. Вдруг понял, что ничегошеньки не вижу, а в следующее мгновение потерял сознание. \paragraph{}<++> Оглушительно ревела сирена. Пульт пылал красным от мигающих сигнальных ламп - похоже, сдохло все, что могло сдохнуть. -- Не успеем уйти, -- донесся из-за спины девичий голос. -- Не могу стабилизировать канал! Мерзко воняло горелой проводкой, кровью и паленым мясом. Где-то недалеко стучали автоматные очереди. Полыхнула зеленоватая вспышка, и кто-то истошно завопил совсем рядом. -- А-а-а-а-у-у! -- завыл я, поднимаясь на четвереньки. Глаза болят, словно их вскипятили, мышцы горят, но двигаться могу. Я все там же, внутри перевернутого вагона, в купе. Черт, да где ружье? Кто-то крадется в коридоре. Определенно, я слышал мерзкое хихиканье. Совершив, буквально, акробатический прыжок, в купе с визгом сваливается морлок, с ходу пытаясь достать своим утлым копьишком то место, где по его, уродца, прикидкам должно было лежать мое обездвиженное тело. -- Семен, Семен?! -- голоса Витьки и Виолы. -- Что там?! Хрипя от боли и злости, впечатываю локоть левой руки в бледное тельце мутанта. В удар вложена вся масса тела -- буквально подминаю врага под себя. Правая рука сама собой ложится на рукоять заткнутого за пояс ножа, выхватываю и бью одним движением. Гадина пищит и пытается вырваться: ухватить зубам мою руку, сжимающую тонкую шею. Бью ножом, еще, еще! Чем больше нанесешь ударов, тем быстрее сдохнет враг. Рукоятка теплая и мокрая, писк переходит в хрип. Еще удар в грудину. Выше и выше. Последний колющий удар приходится в горло. Убрать левую руку и резануть вверх, распахав трахею до подбородка. -- Уф, -- выдыхаю и загоняю нож морлоку в глазницу. -- Контроль! -- Семен! -- в голосе Виолы истерические нотки. -- Семен, отзовись! Вить, его, похоже сожрали\ldots -- Да живой я! -- ору в ответ. -- Сейчас вылезу, только ружье найду! \paragraph{} Сказать, что Виола с Витькой были поражены -- ничего не сказать. Перемазанный кровью с головы до ног пионер -- зрелище, думается, весьма занятное. -- Это\ldots -- Оторопело произнес Витек, указывая пальцем. -- У тебя из шеи иголка торчит. -- Вот срань! -- Выругался я, вытащив и себя, очевидно, останки дротика. -- Думал, сдохну. -- Говорить было тяжеловато, начало колотить. А еще дико хотелось жрать. Назад шли быстро. Так быстро, насколько это возможно, когда приходится тащить на плечах парализованное тело. Хорошо, хоть весила проводница не много. Доверять медсестре ружье я не то, что не хотел, а попросту боялся: не умеет же пользоваться. И не то, что врага, а как бы себя не подстрелила\ldots Хотя, как показывает практика, из длинноствола по неосторожности стреляют, обычно не в себя, а в окружающих. Вот с такими веселыми мыслями я и оглядывался назад. А еще радовался, что ружье опилил, в свое время: теперь хоть одной рукой им манипулировать более-менее удобно.о Из головы никак не шел чертов бункер. Метались смутные образы и обрывки воспоминаний: палаточный городок, выросший у ограждения из колючей проволоки -- отчаяние и безысходность, красивый город на берегу моря -- отвращение и ненависть\ldots А вот и мост. Где-то здесь мы оставили лодку. \paragraph{}<++> %%%% -- То есть, на тебя не подействовал яд? -- осмотрев место прокола, медсестра протерла его проспиртованной ватой. -- Интересно. Кстати, как твоя покусанная нога поживает? Действительно, про раны на ноге я забыл, буквально, на второй день. Интересно получается. -- Да нормально. -- На всякий случай закатал штанину и осмотрел ногу. Не осталось даже шрама. -- Яд подействовал, очень хреново было: парализовало, потом начало все тело жечь, думал, глаза вскипят. Спасенная проводница, за крайние пару часов, несколько раз приходила в себя, пыталась что-то сказать, но очень быстро теряла силы и отключалась. На лодке до <<Совенка>> добрались без приключений. На пристани нас встретило, похоже, все население лагеря. Дальше последовала суета, расспросы, размещение пострадавшей в медпункте, куда в скором времени отправили и меня. Поначалу, собрался там почти десяток человек, если не считать пациентки: собственно Виола, Ольга, которой было очень интересно происходящее у состава, Шурик с Электроником, Славя и Лена, даже непоседливая Ульянка прибежала, ожидая захватывающего дух рассказа\ldots В общем, тесновато стало. Немного поразмыслив, медсестра решительно выставила всех лишних вон. Славя вызвалась помочь с осмотром и получила разрешение присутствовать. -- Слушайте. -- пришла мне в голову идея. -- А если у меня к этой дряни морлоков иммунитет, может из моей крови попробовать противоядие синтезировать? -- Охо-хо, -- тяжело вздохнула Виола. -- Ты что, думаешь, что у меня тут биохимическая лаборатория? Очнись, Семен, -- это пионерлагерь! -- И что, -- вмешалась Славя, -- так и оставим ее умирать? В голове словно щелкнуло. Аудитория, только сидят в ней не молоденькие, разодетые, кто во что, студенты, а люди в военной форме. Седой человек с кибернетическим протезом правой руки водит лазерной указкой по проецируемому на экран изображению\ldots -- По идее, -- заговорил я, -- часов через пять должно отпустить. Оно так действует: сильные болевые ощущения при попадании в кровь, дальше растворение за десятки секунд в зависимости от места попадания, потом судороги и несколько часов практически полного паралича. В зависимости от реакции организма, возможна потеря сознания, аллергическая реакция, влекущая отек легких\ldots Девушки замерли и с оторопью переглянулись. -- А еще что-нибудь полезное можешь вспомнить? -- Славя обернулась от кушетки, стремительно приблизилась и уставилась мне в глаза. -- Откуда это все, Семен? Пожалуйста, вспомни! -- Не знаю. -- Чем больше я пытался окунуться в свое прошлое, тем сильнее путались мысли. -- Когда очнулся в автобусе, то думал, что ехал к родителям. Вообще, хорошо помню то, что было где-то до семнадцати лет: юность и школа там\ldots Дальше начинается мешанина всякого разного. -- Так ведь тебе сейчас явно не больше семнадцати. -- Поднялась, сидевшая на краешке стола, Виола. -- Как ты можешь помнить, что было после? Бред какой-то. Я, вроде бы, не дура и понимаю, что творится тут нечто из ряда вон: туман этот, морлоки эти жуткие, поезд\ldots -- Кстати. -- Встрепенулся я, и вытащив из кармана билет, протянул его медичке. -- Если уж здесь все люди взрослые и неглупые\ldots Истерик и воплей в стиле ''я не верю, этого не может быть'', действительно, не последовало. Девушки осмотрели доказательство темпорального разлада и молча уставились на меня. Прошло несколько минут и, видимо, наглядевшись, заговорила Славя. -- В общем-то, я что-то такое подозревала. Когда ты ружье пилил и рассказывал разное\ldots -- Ладно. -- Поморщилась Виола. -- Поезд из другого времени. А ты ко всему этому, Семен, каким боком? Допустим, ты тоже иновременец, и что дальше? -- А то, -- вскочил я со стула, -- что в автобус я садился, будучи несколько постарше. А теперь не помню, куда и зачем вообще ехал. Помню этот долбаный город, населенный морлоками и, одуревшими от голода и влияния разлома, людьми. Когда засыпаю, то вижу своего напарника Игоря, что тащит меня раненного на себе через этот сраный туман, помню бричера нашего, Сашку. А чьего ``нашего'' - нет. Лица, образы, иногда имена -- вот и все\ldots Пионерка с медсестрой переглянулись и вновь вперили в меня взгляды. -- А еще, -- продолжал я, -- когда поезд осматривал, вспомнил: если спишь в момент перехода, то ты труп. А я спал, когда сюда провалился. \paragraph{}<++> Батарея, отбитая у <<кибернетиков>>, сухо щелкнула и встала на свое место в лаптопе. Открываю крышку, и жму клавишу включения. На секунду зеленоватым светом мигают индикаторы, загорается светодиод подсветки на крышке и взгляду предстает меню загрузчика. Внимание отвлекает шорох за окном. -- Эй, кто там? -- рука непроизвольно тянется к ружью. -- Семен, -- голос Слави, -- проводница очнулась! Мгновение, и девушка оказалась внутри бытовки. -- Это тот самый осколок иного мира? -- пионерка поежилась и указала пальцем на компьютер. -- Никогда такого не видела. -- Угу, -- кивнул я, и глянул на экран. Меню загрузчика сменилось приглашением на ввод пароля: <<Please unlock disk sda5\_crypt:>> Попробовал несколько паролей, мелькавших в памяти, но не подошел ни один. Девушка удивленно глядела на мои манипуляции. -- Может, пойдем? -- Славя подошла и поглядела на экран. -- Что ты там собираешься найти? -- Черт его знает, -- пробурчал я, вбив еще парочку стандартных паролей. -- Может быть, какие-то заметки, хоть что-то\ldots Ай, ладно! -- Вдавил кнопку выключения, и дождавшись, когда погаснет экран, захлопнул крышку. -- Пойдем уже, пообщаемся с выжившей. \paragraph{}<++> Пробуждение было достаточно болезненным. Боль в левой руке, на которую человеку не повезло упасть, множественные порезы от осколков, очевидно полученные при том же падении. Мелькнула мысль: ``А может быть, полежать еще немного?''. Однако, чувство тревоги, выдернувшее его из забытья, не давало покоя. ``Не стоило садится на этот несчастный поезд, тогда бы все эти люди были живы, но кто ж знал. Бегать и будить всех подряд? Соседа-то не добудился\ldots'' Крякнув, человек перекатился на другой бок, вправил левую руку и пошевелил пальцами. -- Нормально, жить буду. -- Поднявшись, попытался оглядеться, но очертания предметов терялись во мраке. Мгновение и правый глаз стал видеть гораздо лучше: мир окрасился в зеленоватый цвет, замерцали красным тепловые сигнатуры находящихся поблизости живых существ. -- Что-то вы на людей не особо похожи, -- пробормотал человек и нащупав внутрипоясную кобуру, извлек миниатюрный пистолет обтекаемой формы. Существа, правда, особого интереса к очнувшемуся пока не проявляли, должно быть, просто не почуяли. Но лучше подстраховаться. Багажное отделение под нижней полкой не поддавалось. Не мудрено: мешалось тело соседа. Бедняга уснул, а проснуться ему было не суждено. Сдвинув труп, человек вытащил из отделения под полкой сумку. Взвизгнула молния, и вот в руке небольшой кубик. Провести пальцем по грани и вколоть появившуюся иглу себе в вену. Боль в руке пропала, порезы перестали кровоточить и, должно быть, затянулись. Изображение в правом глазу стало ярче и контрастнее. Сил заметно прибавилось. Вдруг, картинка подернулась рябью и на мгновение показала салон несущегося неизвестно куда автомобиля, клубящийся за окном туман. -- Не может быть, -- человек дернулся, лицо его перекосило гримасой ненависти. -- Кто-то из предателей тоже здесь\ldots \paragraph{}<++> Проводницу звали Валентина и было ей двадцать восемь лет. В себя она пришла минут пятнадцать назад, и мы со Славей как раз успели к началу рассказа. Впрочем, говорила спасенная невнятно: заикалась, да и трясло ее так, что зуб на зуб не попадал. От выданной Виолой валерьянки пользы заметно не было. История была нехитрой: поезд шел по расписанию, ничто не предвещало беды. Тумана Валентина, вроде как, не видела, а вся чертовщина началась с резкого торможения. Достаточно резкого для того, чтобы стукнуться головой и потерять сознание. -- А когда я очнулась, -- дрожа как осиновый лист, повествовала спасенная, -- вокруг было темно и жутко, все переломано, а поезд на боку лежит. Страшно очень: поняла, что авария случилась. Кое-как выбралась из купешки, ну вы видели, что там было\ldots А еще все умерли: наверно все купе в вагоне проверила -- одни мертвецы. А потом эти появились. Услышала, как крадется что ли кто-то поверху. Подумала сначала, что кто-то живой, кричать начала. А как увидела, сразу назад побежала. -- Да уж, как еще ноги себе не переломала, -- хмыкнул я, припомнив обстановку в вагоне. -- Ну вот, добежала и дверь закрыла, а потом очень плохо стало, -- продолжила Валя, -- сначала трясло, потом не то, что двигаться, а дышать трудно стало, больно очень\ldots А эти все в дверь скреблись, стучали и выли. Так-страшно, так страшно! -- Тише-тише, -- промурлыкала Виола, погладив проводницу по плечу и протянула той заполненный наполовину стакан с чем-то прозрачным. -- На вот, выпей, полегчает. Сделав глоток, Валентина закашлялась, после чего выдохнула и выпила содержимое залпом. -- Ну вот, не знаю сколько я там сидела, эти кажется что-то жрали, бегали туда-сюда. А потом я выстрелы услышала. Двигаться не могла, кое-как дергаться и раскачиваться получалось, да головой о стол стучать, а дальше вы знаете. -- Да уж, знаем, -- поморщилась Виола. -- Что там с Семеном приключилось? -- Ой, -- передернуло проводницу. -- Я сначала жутко обрадовалась, когда его увидела. Ой, спасибо, спасибо большое, что вытащил! Только, когда он упал и тоже трястись начал, решила, что конец: сейчас обоих съедят. Но он очень быстро в себя пришел, а потом ту гадину ножом зарезал\ldots Замолчав на секунду, проводница задумалась и обвела глазами помещение медпункта. -- А вы уже позвонили в милицию? И вообще, что это за место? -- Знаешь, -- покачала головой Виола, -- у меня для тебя плохие\ldots Оборвав фразу медсестры на полуслове, за окном раздался звук горна.