Его секрет, вновь объединивший нас

      ― Пошли, Такао, ― довольно резко приказал зазевавшемуся однокласснику Мидорима. Казунари, проигнорировав его слова, глубоко вздохнул и продолжил смотреть в окно. Внимание разыгрывающего привлекла летняя тренировочная площадка баскетбольного клуба Шутоку, где сейчас активно тренировались его члены. Всего минуту назад они о чем-то переругивались, видимо, всеми нехорошими словами поминая своего аса и Такао, которые в этот раз не пришли на тренировку, но, быстро сообразив, что ребят они не дождутся, решили начать занятие без них.       ― Знаешь, Шин-чан, я не хочу, ― тихий, полный выразительной тоски голос Казунари заставил парня остановиться и обернуться. Шинтаро немигающим взглядом посмотрел в спину Такао, зная о подавленном состоянии сокомандника.       ― Тебя никто не заставляет, Такао, ― сжав талисман, сухим, безразличным голосом произнес Мидорима. ― Это твой выбор, не мой. Я избрал свою судьбу.       ― Впервые ты выбрал свой путь сам, а не следуя указаниям гороскопа, ― горько усмехнулся Казунари. Его сердце разрывалось на части, душу пронзала неописуемая боль. Такао страдал, не зная, как ему быть и что делать…       За тот год, что он провел вместе с Шутоку, они стали для Казунари чем-то очень близким и родным, чем-то совершенно необходимым. Каждый из них занял в сердце Такао особенную нишу. Хах, а ведь сам Казунари даже не предполагал, что все так обернется. Он пришел в Шутоку, снедаемый чувством соперничества, закрепившегося в нем после того судьбоносного матча его средней школы и звездной пятерки Тейко. Конечно же, «Поколение чудес» тогда победило, иначе и быть не могло, но… В тот миг, когда взгляд его серых глаз пересекся с равнодушными взорами победивших игроков, Казунари понял, что стартовая пятерка Тейко пресыщена победами. Ребята уже не ощущали того головокружительного счастья от победы, не чувствовали подбадривающей связи между ними. Наверное, раньше «Поколение чудес» было одной большой семьей, делившей горе и радости поровну. Однако на смену этому «Поколению чудес» пришли другие парни. Парни, упрямо отрицавшие команду. Эгоисты, ценящие лишь личные заслуги и уповающие на собственное мастерство.       Такао усмехнулся, полностью погрузившись в размышления и не заметив, что Мидорима, до этого пристально смотревший на товарища, молча развернулся и ушел. Пусть идет. Шинтаро уже принял решение, а ему, Такао Казунари, надо еще многое обдумать. В конце концов, готов ли он уйти из Шутоку? Готов ли последовать за Шин-чаном и принять новую семью? Казунари не знал ответа на эти вопросы, мучительно вертевшиеся в его голове. Шутоку для него ― все, но Мидорима… Смутное чувство горечи поглотило разыгрывающего, обессиленно прижавшегося к стене. Судьба порой так непредсказуема и иронична. Подумать только, Такао пришел в Шутоку, намереваясь вместе с этой командой одолеть Мидориму Шинтаро, лучшего снайпера «Поколения чудес», но судьба-злодейка сыграла с ними шутку: соперник номер один стал для Казунари лучшим другом. В его душе, конечно, не забыта былая цель, но так ли ему необходима эта победа? Оставшись вместе с Шутоку и отклонив тем самым предложение «Поколения чудес», Такао сможет вновь сразиться с Мидоримой, но выиграть у него он не сумеет.       Такао взъерошил волосы и вымученно улыбнулся. Кажется, он позже пожалеет о своем решении. Ну и пусть! Пусть этот выбор позже ляжет тяжелым бременем на его плечи, пусть позже Казунари будет сожалеть. Сейчас он поступит так, как велит ему сердце.       С трудом отойдя от стены, Казунари быстро понесся по коридору, будто боялся, что секунда промедления заставит его изменить с таким трудом принятое решение. Миновав коридор, поднявшись на второй этаж и пулей пролетев через три зала, Такао достиг кабинета директора. Парень остановился и, тяжело дыша, опустился на одну из лавок, стоящих вдоль стены. Черт, да он бегал с такой скоростью, разве что, на последнем матче Сейрин и Шутоку, в безуспешной гонке пытаясь поймать то и дело исчезавшего Куроко.       ― Такао? ― услышав над собой знакомый голос, Казунари приоткрыл один глаз и изумленно посмотрел на Мидориму, обеспокоенно склонившегося над тяжело дышавшим другом. ― Ты…       ― Да, Шин-чан, ― слабо улыбнувшись, прервал фразу парня Такао. ― Я пойду вслед за тобой и Куроко.