Ядерная программа третьеклассника Житенёва

В будущем не станет обыкновенных людей. На Земле будут жить миллиарды исключительных, знаменитых, одарённых людей. И не важно будет, какой у них при этом остался уровень образования. Разве в корочках дело? Главное, что человек каждый день, просыпаясь, стремится создать что-то новое, что-то оригинальное, по-своему уникальное даже. А что — корочки? Вот дедушка рассказывал о совсем ещё недавних, по меркам истории, временах, когда всё продавалось и покупалось со страшной силой. И дипломы тоже. Раньше же как было? Хочешь — плати деньги! Не хочешь — тоже плати деньги! Нечем платить — всё равно плати, только в дальнейшем, нарастающим итогом. Немало талантливых людей потеряло человечество в эти годы. Потом всё равно нашло, но — уже в каком виде... Вот дедушкин одноклассник дядя Валера, например. Это сейчас он держит уникальную даже по меркам Галактики мастерскую по восстановлению и применению устаревшей техники: от ретросмартфона до ретромобиля. На других континентах хвалят золотые руки Валерия Геннадьевича. Но мы-то знаем, что все эти удивительные умения он наверстывал уже в совсем зрелые годы. А молодые годы его прошли не лучшим образом: говорят, он даже сидел в местах, как тогда выражались, не совсем отдалённых — кому-то слишком удачно дал по уху, ну, а там и ещё что-то добавилось, как тогда выражались, по совокупности... Ну это-то ещё понять можно: времена были такие, что только дурак не сидел. Но корень-то зла не в этом! Ведь он с детства знал только одну горькую истину: что идти ему некуда, что образования ему не получить, что ничего так просто не даётся. Вот и не далось, пока в обществе ничего не поменялось. Да хоть вот Султанова из параллельного класса! Её прабабушка вообще приехала в Москву, бежав из своего разорённого гражданской войной аула, торговать незнамо чем: может быть, и какая-нибудь горячительная травка через руки её проходила. Где торговала, там и жила. А что людям оставалось? В те годы наши предки их ненавидели как «чёрных», не вдумываясь, что и понаехали они не от доброй жизни. Из тёплого благодатного края. Тогда у нас очень даже сырой и холодный был климат, вообще-то. С другой стороны, и когда было вдумываться, когда самим москвичам работать было негде, а у кого было где — так это была не работа, а кошмар от зари до зари, годный только на то, чтобы хоть как-то обеспечить существование. Не до творчества было людям тогда. А вот сейчас? Эльмира, конечно, девчонка вредная, вся такая себе на уме, никому ничего ни объяснить, ни списать не даст, но прабабушка у неё — во! Мало, что в свои сто двадцать семь она в отличном здравом уме и твёрдой памяти — да это, похоже, сегодня и за редкость не почитают. А вот её рецепты варений и печений на основании редчайших комбинаций трав, злаков и плодов знает не только школа — весь город! Они помогают тонизировать организм человека, восстановить его скрытые силы после сложнейших условий работы, и, кажется, что-то из её технологий даже используется в питании работников отдалённых астероидов, которым постоянно не хватает солнечного света и земной гравитации. А всё потому, что до трагических событий в своей республике она успела получить специальность инженера-биохимика. Ненужной она ей оказалось в молодости, когда все пути закрывались перед их поколением. Но призвание осталось в душе женщины, всю — такую долгую! - жизнь, вот на старости лет и раскрылся в полной мере её талант. Нет, всё-таки посредственностей — не бывает! Их придумали не очень честные люди, которым в прошлом удавалось, вместо того, чтобы честно раскрывать собственные способности, устроить себя в жизни за счёт талантов и достижений других людей. А вот интересно, ведь сейчас такие люди вроде бы не задают тон на планете. И всё равно некоторым из исключительных и необыкновенных людей нашего века иногда удаётся поймать такую мысль, что они — самые заурядные, их судьба не отличается ничем от многих, ничего особенно в их жизни не произойдёт. И внушить её себе. Ох, что тогда начинает твориться в их судьбе! Можно представить... Вот ведь как бывает. Растёт человек, пока маленький, мечтает, открывает в мире и в себе каждый день что-то новое, интересное, замечательное. А потом — бац! - вырастает, вернее, даже не вырастает, что самое обидное, а просто настаёт день, когда к нему в голову приходят мысли: «А чего это я? Я такой, как все! Что мне — больше всех надо? Нет уж! Я нормальный человек. Чтобы в игрушки играть и тешить себя какими-то детскими мечтами? Да ну!» И всё. Это, наверное, и есть «социальная инволюция личности» (да, надо будет припомнить и к месту сказать на экзамене по социологии). Вот. Но это ещё ладно. А вот натворят потом такие нормальные люди порой дел таких, что хоть стой, хоть падай. И ведь им уже не объяснишь, как ненормально то, что получается у них в итоге... Алиса проснулась ранним утром не от будильника — то ли тёплые лучи апрельского солнца, столь изобильно, не в пример началу двадцать первого века, насыщая чистый, неотравленный транспортом и промышленностью московский воздух, ласково согрели щёчку девушки-подростка, то ли мысли, вот эти самые, которые пришли во сне на рассвете, не оставляли решительно никакого желания поваляться подольше. Алиса уселась на краешке постели и прислушалась. Из кухни доносились мерные звуки. «Поля оптимизирует память, это ясно» - догадалась она. - «Трудился всю ночь, по крайней мере, начал не позднее полуночи, процесс завершается, хорошо рассчитал время — пока я сплю». Посвистывание и щелчки раздавались в большой комнате. «Богомол вышел подпитаться солнечной энергией — денёк что надо, как на родине у него. Какие правильные инстинкты! Не теряет времени зря — не то, что люди... некоторые» - Алиса на мгновение подумала про одного из своих одноклассников... ну так, вскользь, на секундочку. За окном светило яркое солнце и чувствовалось, что будет замечательный день. В Москву пришла весна — семнадцатая Алисина весна. Да не пришла, а давно и прочно вошла в свои права, как положено нормальной весне субтропиков. Что и говорить, такие вёсны, какие бывали в двадцатом и даже ещё в начале двадцать первого века — когда природа долго и мучительно выходила из затянувшейся зимы, будто бы выздоравливала после тяжёлой, выматывающей последние остатки иммунитета, болезни — с рецидивами и осложнениями, с обязательными вьюгами и метелями на апрельском субботнике или градобоями на самые майские праздники — эти вёсны остались лишь в памяти старожилов из поколения прадедов. Потепление климата на Земле до неузнаваемости преобразило Россию. Заросли трав в Космозо в этом — весеннем! - сезоне, которые вызывают столь искреннее удивление предшествовавших поколений при показе кино, и закономерный вопрос — не в августе ли это снято? — в порядке вещей. Гуси и другие перелётные птицы давно построили свои гнёзда в лесах Подмосковья и вновь многочисленных, как в какой-нибудь середине двадцатого века, природоохранных парках Москвы — они были здесь ещё с конца февраля. Теперешняя московская весна была под стать подросшей Алисе — девочке крепенькой, румяной, весёлой, жизнерадостной, задорной и одновременно загадочной: она врывалась в город уверенным приходом тепла, буйным цветением двухсотлетних тополей (куда же без них!) и молодых, тридцати-сорокалетних мандаринов и маслин. И хотя последние были разведены преимущественно в селективно-декоративных целях (это не станция юных биологов на Гоголевском бульваре, где и ананасы, и бананы отменного качества в порядке вещей!), а мелкие плоды их не сравнятся по вкусу с курскими и воронежскими цитрусовыми и масличными культурами, всё равно весёлый аромат мелких беленьких цветочков, осыпающих эти деревца, вносил в современную девочке московскую весну дополнительные нотки юной радости и приподнятого настроения. «Папа всегда так тихо уходит... Вроде бы у меня чуткий сон, а тут опять не услышала. Ну да. Воскресенье. Столько детишек поведут в Космозо сегодня!.. А мама на этой неделе на объектах ближнего или дальнего космоса трудится?..» - Мысли Алисы прервала бодрая старинная советская песня конца двадцатого века, которая полилась из будильника: «Всё, что мне видится, всё, что мне слышится, Всё, чем живётся и всё, чем мне дышится, Мне подарила Земля моя вечная - Самая добрая и человечная». - Интересно! Неужели это действительно запрос моего подсознания сегодняшним утром? К чему бы это? - вслух произнесла Алиса, поднимаясь на ноги от удивления. - С добрым утром, Алисочка! Рад, что сумел создать тебе подходящее настроение! Желаю сохранить его до вечера и приумножить! - С этими словами будильник сорвался с места и упорхнул в дальний угол спальни, где всегда набирался сил сутками напролёт после выполнения своей единственной и самой важной задачи. Примчался Поля. - Алисочка, доброе утро, ты будешь кушать сразу или после физзарядки? - Поля, доброе утро, конечно после пробежки, как обычно. - Алиса! А я, между прочим, сегодня в 3 часа 46 минут и 32 секунды сделал ценное открытие. - Какое же? - Я просканировал ресурсы собственной памяти за контрольный период из последних приблизительно восьми лет, четырёх месяцев и одиннадцати суток и, после трёх запросов в Галактический информаторий, пришёл к выводу, что китайская монета периода династии Мин, непосредственно предшествовавшего её свержению маньчжурами, в настоящее время находится в государственном хранилище нумизматики в Хузуме, а вовсе не в Голландии, как я ранее предполагал. - Поздравляю с ценным открытием. - Спасибо, Алисочка. Надеюсь, ты отпустишь меня слетать туда на флаере, чтобы подтвердить эту гипотезу? - Поля, давай не сейчас. И потом, если подтвердится, скажи мне, что ты с нею сделаешь?! - Если подтвердится гипотеза, я непременно добавлю эту редкую монету в мою уникальную коллекцию, Алисочка. - Поля! Ну чем ты думаешь? Ты же сам только сказал: государственное хранилище! С какой стати они должны отдать тебе эту монету? - Для решения технических вопросов информации на данный момент недостаточно, и это будет решаться на месте. - Не надо на месте, Поля. Я тебе не разрешаю лететь. Нашей семье и так хватает известности и ещё один скандал мне не нужен! - Алисочка! Ну неужели тебе не жалко пластикового няня своего детства? Похоже, ты и впрямь ведёшь себя как первая девочка-тиран. Теперь, когда ты уже такая большая и самостоятельная, ты не даёшь старому роботу хоть немного побыть наедине с собой, позаниматься хобби... - Поля, милый, не надо этих фокусов! Я тебя очень люблю и забочусь о тебе. А вот ты обо мне позаботиться, как вижу, не хочешь. У меня два месяца экзаменов впереди — самых трудных причём. Ты наверно хочешь, чтобы твоя воспитанница Алисочка окончила школу с тройками в аттестате? - Алиса, зачем ты приписываешь мне желания, которых у меня не может быть по определению? Уже сейчас я отбываю на кухню, чтобы немедленно приступить к заботам о тебе: твоём завтраке. Желаю тебе приятной и безопасной пробежки, обо всех изменениях в твоих планах информируй меня в любое время. И подумай, пожалуйста, над моими словами, - озвучив последнее загадочным шёпотом, домашний робот завёлся и удалился из Алисиной спальни. Вообще-то Поля — замечательный робот. Правда, столько раз он выручал дочку профессора Селезнёва из самых сложных перипетий, столько раз помогал ей в непростых делах и потрясающих приключениях — а ведь немалая доля их произошла здесь, в Москве. Иногда кажется, что он даже не робот, а просто настоящий человек. Это потому, что он непрерывно, все годы своей верной службы занимается апгрейдом в Космонете, когда Алиса и её домашние отдыхают во сне. Да что и говорить, его процессор просто уникален, он в сотни тысяч раз превосходит те образцы робототехники, что знала история самого-самого начала третьего тысячелетия. Неслучайно на этом процессоре выгравировано маленькими красивыми буквами наименование «чаша Грааля разума». Кстати, это и сбило Селезнёвых-старших, когда они должны были дать ему имя. Папа решил было прозвать его Гришей. По двум первым буквам. Но явное отсутствие созвучия удивило маму, и она предложила назвать его Гролей — редкое, необычное имя. Однако на стадии формирования тезауруса самим чудо-роботом это слово никак не распознавалось! И тогда семья, наконец, по созвучию решила остановиться на имени Поля... Да, Поля — прекрасный друг, но иногда бывает просто несносным и он. Зато правдивый. Роботы не умеют врать — как же легко и хорошо с ними!.. Алиса протянула руку и тронула указательным пальцем сенсорный привод оконной рамы. Послушное лёгкому движению хозяйки, устройство впустило в квартиру Селезнёвых порцию свежего весеннего воздуха. Прикосновение мизинца девочки к другому сенсору — и комнату разделила невидимая преграда, генерированная между потолком и полом, в которой мгновенно отразилась вся обстановка. Едва безымянный палец лёг на третий сенсор, из столика, на котором смонтирована рабочая установка информатория (а сколько за ним сделано домашних заданий!), беззвучно выпорхнул верхний ящичек. Приставив к волосам взятую оттуда нанозаколку, Алиса сразу же вспомнила о вчерашнем огорчении. Злополучная заколка барахлит уже несколько дней. Когда она в порядке, она удерживает причёску посредством системы тонких электромагнитных полей — нажимаешь кнопочку и вот уже ты не только причёсана, но и имеешь на голове совершенно законченную, правильную форму, которая не собьётся, даже если подпрыгнешь до потолка, и не растреплется ни на каком ветру. О таком приборе, понятное дело, девушки и дамы старых времён могли только мечтать. Никаких тебе гребёнок, лаков, бигуди и пергидролей, на голове полный порядок, парикмахерская не нужна, а главное, без малейшего вреда здоровью! Но уж когда в программе что-то сбито, в зеркало смотреть — одно огорчение. Сегодня заколка посылала каждому волосу на голове импульс на центробежное распрямление. В результате этого на Алису из невидимой преграды глядела слегка смеющаяся над собственным нелепым видом девица-хиппи из середины двадцатого века. То ли ёжик, то ли шар?.. «Такая не пойду! Вот всегда думаешь об этих программах лучше, чем они составлены. Может быть, пройдёт ещё не один век, пока изобретут такие программы, которые будут чинить себя сами. А пока придётся всё же попросить Полю отдать в ремонт, хоть и неловко как-то. Особенно после всех его разумных и глупых упрёков в мой адрес...» - подумала Алиса и бережно деактивировала заколку в спящий режим. Как и большинство девочек её времени, Алиса носит скромную двухцветную причёску. Передние волосы — чёлка и виски — у неё соломенно-жёлтого цвета, а сзади — на макушке и шее — несколько более тёмного оттенка, ближе к каштановому. Художница Наталья Орлова, рисовавшая мультфильм «Тайна третьей планеты» — одно из достовернейших свидетельств проникновения информации об Алисе в двадцатый век — очень тонко и точно это подметила. Это красиво и ненавязчиво — вот ведь у Наташи Белой вся голова вообще разноцветная, и нет такого оттенка радуги, который не присутствовал бы в её шевелюре. Делается это путём программирования естественной пигментации на уровне корней волос, без всяких там старинных красок и пергидролей: кто же станет собственные волосы портить? Подросшую Алису не забавляет интерес посторонних лиц к её личной жизни. Включая тех, кто полон обожания и доброжелательности. «Ну что вы смотрите, что нашли тут интересного? Даже не знаю, о чём тут рассказывать!» - сказала бы она, если бы кто-то надоумил её изложить события этих дней в дневнике. Да и когда? На носу экзамены — и среди них, страх вымолвить: по трансспациальной тригонометрии. Подумав эти слова даже про себя, Алиса всегда словно проваливается в кромешную бездну, будто снова падает куда-то в кабинке машины времени. От одного их звучания начинает немыслимо кружиться голова, а если долго вдумываться в их смысл — то просто начнёт тошнить. Ведь там же решительно не за что ухватиться! В будущем наук очень много. Так много, что образованные люди прошлых веков за голову бы схватились. А как иначе: изучается всё и вся, в том числе и многое из того, о чём в прошлом люди лишь чуть-чуть смутно догадывались. Изучается скрупулёзно и детально. Естественно, что и для обозначения понятий и величин уже давно были привлечены все до единого алфавиты народов Земли. За буквами греческого и латинского алфавитов, используемых в базовых научных дисциплинах с незапамятных времён, в обиход прочно вошли буквы русские, арабские, еврейские. Закреплены были за своим спектром наук знаки хираганы и катаканы, деванагари и брахми, ключи корейских слогов и китайских иероглифов. Всемирная Академия наук Земли обсуждает вопрос об использовании древних африканских значков для новых научных понятий. Когда настал черёд трансспациальной тригонометрии, нужно было ввести знаки для различных координатных пространств. И для этого привлекли грузинский алфавит, потому что заглавные армянские буквы уже используются в одной из отраслей фемтобиологии, а строчные пока в резерве науки. Трансспациальная тригонометрия, иначе — транспространственная, сравнительно новая дисциплина математических знаний. Это наука о геометрических соотношениях между объектами, лежащими в изначально различных координатных пространствах, находящихся во взаимосвязи между собой в связи с перемещением материальной точки в бесконечном множестве таких пространств. Связи этих пространств между собой представляют собой величины переменные, а то и неизвестные. Решение задач не сильно облегчает дело. В будущем трансспациальную тригонометрию будут изучать в старших классах школы. Поколение Алисиного папы учило этот заковыристый предмет в рамках институтской программы. Тогда он только был введён как ознакомительный курс для общего сведения, так как понятная человеку теория трансспациальной тригонометрии только разрабатывалась на Земле — её первоначально обосновали инопланетные учёные. Поколение Алисы получило её по полной программе. А в конце двадцатого и даже начале двадцать первого века такого предмета вообще нет. Даже в умах специалистов. Это вам не теория сопротивления материалов! Это вам не система уравнений с шестнадцатью неизвестными, решаемых в шестнадцатеричной системе счисления! Здесь тоже непросто и довольно скучно, но Алиса вполне разбирается на твёрдую четвёрку — ночью спроси, ответит. Вот не умели ценить эти дети прошлых веков, как им везло! Знала бы эта воображала Руткевич из благополучной позднесоветской эпохи, чему учат в современной школе! Ни за что не посмела бы заложить Алису космическим пиратам, потому что сразу бы перестала завидовать. Завидовать-то правда нечему, кроме шуток. Меньше недели на подготовку! А делать нечего — надо сдавать экзамен. Итак, Алиса, как любая нормальная девчонка своего времени — далеко не фанат трансспациальной тригонометрии. Спрашивается, к чему было светилам образования городить огород? А всё почему: трансспациальная тригонометрия имеет широкое прикладное значение, применение в современных технологиях. Без знания трансспациальной тригонометрии немыслимо даже обслуживание, а уж тем более изготовление, ни пассажирского автобуса-телепортатора стационарного, ни системы навигации кораблей в Дальнем Космосе, тех самых, что осуществляют то, что старинные фантасты именовали «прыжок сквозь пространство». Как бы это ещё понятнее объяснить? Ну, в конце двадцатого века тоже далеко не всем и каждому надо было готовиться всю оставшуюся жизнь заниматься крекингом углеводородов нефти или селекцией племенных кроликов! Но и органическая химия, и законы Менделя входили в школьную программу даже в те далёкие годы!.. Словно бы в помощь мытарствам школьников выпускного класса в их специализированную московскую школу направлен с курсом разъяснительных лекций и семинаров на космолингве один из светил современной науки — академик Бээ Эйф из другой галактики. Это только так говорится — в помощь, а делу ничуть не легче. Толку от этих лекций — ноль целых, ноль десятых процента! Понимать трудно, плюс ещё и языковой барьер. Бээ Эйф не владеет ни одним из языков Земли. Единственный, кто искренне рад приезду академика в Алисином классе — конечно же, Аркаша Сапожков. Он уже заготовил список интересных вопросов по этой дисциплине, и теперь надеется получить развёрнутый ответ из первоисточника. А пока корифей ультраматематики работает на другом континенте, с молодыми головами Принстонского колледжа — есть несколько дней для самостоятельных упражнений. В будущем школьные занятия двух самых старших классов длятся до 31 марта. А дальше идёт подготовка и сдача экзаменов. Причём самые сложные экзамены сдаются не выпускным, а предшествующим, классом. Это для того, чтобы, если кому-то совсем не повезло, можно было бы пересдать. Таким образом в будущем заботятся и об аттестате, и о моральном благополучии выпускника средней политехнической школы, его самооценке и вере в себя. Вздохнув от этих мыслей, вспомнив ещё раз про восставленные перпендикуляры к плоскостям этих пространств, критические точки и фазы проникновения, Алиса ещё раз встряхнула головой, прогоняя остатки наваждения, выключила ящичек, зеркало и фрамугу окна и побежала умываться с тем, чтобы не терять времени и как следует побегать, тем самым зарядившись перед предстоящим днём нудного постижения нелёгкой дисциплины. Что и говорить: Алиса отлично бегает. Обогнать её порою сложно даже Пашке Гераскину. Для неё не было бы проблемы даже в том, чтобы догнать своими ногами колёсный ретромобиль с двигателем внутреннего сгорания, едущий в обычном городском цикле середины прошлого века. По правилам то есть, без превышения скорости в шестьдесят километров в час. По меркам начала века нынешнего же она и вообще могла бы достойно представить хоть олимпийскую сборную. Любой из стран тогдашнего разделённого мира. Но не сейчас, разумеется, когда на весь мир и за пределами Земли гремит имя двухкратного — в 2088 и 2092 годах, в Карачи и в Хартуме — олимпийского чемпиона Земли Максима Куровцева. Куровцев известен всем как «человек, который догнал гепарда». Было это так. Прежде чем добиться рекорда, Максим развил в достаточной степени физическую силу и выносливость путём эндогенного миостимулирования пикоэлектрозарядами всей участвующей в беге мускулатуры, тренировками в чугунных кроссовках, в условиях повышенной гравитации в камерах перегрузки на Земле, и на планетах с гравитацией больше земной. Наконец пришло время, когда он сумел бегать шестнадцатиметровыми прыжками. Это - на десять метров дальше, чем прыжок Алисы! Наконец подступило время рискованного испытания. По меркам людей будущего, лишённых злобы и жестокости ко всему живому, оно было сравнимо со стрельбой легендарного Вильгельма Теля в яблочко на голове собственного сына. Голодного гепарда выпустили из клетки на беговую дорожку, в конце которой прогуливалась газель. Молодой зверь в пять прыжков оказался у вожделенной цели, но Куровцев, стартуя на две секунды позже гепарда, пробежал быстрее. И в тот самый момент, когда хищник уже навострил лапы когтями для последнего броска, бегун поймал гепарда за ногу! В отличии от Ниф-Нифа из сказки про трёх поросят, зверь не успел отдёрнуть заднюю ножку. За неё-то его и схватил подоспевший Куровцев, и взмахом перешвырнул в загон, из которого было уже не выбраться. «Щ-щ-шшшя-уууу!» — взвыл, зашипел, зарычал, замяукал посрамлённый зверь. В отчаянии он клацнул зубами, готовый откусить Максиму половину головы за свою охотничью неудачу, но, к счастью, было уже поздно. В качестве утешительного приза гепард был накормлен здоровенным куском мяса из карникультиватора, генно идентичным кабаньей печени. Если кабан, имеющий такой объём печени, существовал бы в реальности, этот гепард побоялся бы появиться у него и на глазах — ведь кабан тот был бы крупнее африканского слона. Уцелевшая газель чуть не умерла от разрыва сердца, но, впрочем, быстро пришла в себя. Говорят, она и теперь живёт. Конечно, так Алиса не бегает. Но ей, вроде бы, это пока и не нужно. Она ведь живёт своей жизнью, а не как Маурицио Мацци — прославленный как «футболист-торнадо». В рывках на футбольном поле на короткие дистанции скорость Мацци не раз приближалась к ста километрам в час. У него на ногах самые большие мускулы в Италии. Но Маурицио Мацци и не знает в жизни ничего, кроме футбола. И когда однажды о незащищённую шлемом голову его лопнул футбольный мяч, пущенный со скоростью 120 км/ч и армированный, между прочим, нанометаллической сеткой, Маурицио только удивлённо поинтересовался: «А что это было?» В Алисе же помещается гораздо больше универсальных умений. Она развита гармонично. И это даже не только голова, но и, конечно, любящее, доброе сердце. Умытая и свежая, Алиса приступила к сборам. Во время утренних пробежек по Москве она обычно старается не привлекать к себе ненужного внимания, а для этого ориентируется, кто находится рядом и что думает, дистанционно. Поэтому на занятия беговой физкультурой она берёт миелофон. У неё есть специальная сумочка через плечо, маленькая, удобная, лёгкая. И очень модная. На планке и на самом ремешке этой сумочки написано:

dzŶra Этот бренд — самый востребованный на Земле в будущем. Он интернациональный и никто не задаётся вопросом территории происхождения. Его слава превосходит славу древних марок Версаче, Прада, Дольче-и-Габбана, Луи Вюиттон и Труссарди вместе взятых. Ведь Алиса, как-никак, молодая девушка, и ей не чужд интерес ко всему, что может украшать. Правда, в отличие от большинства сверстниц даже своей эпохи, она считает, что больше всего украшает то, что удобно и открывает новые возможности. Например, туфли или сапожки на гравитационном ходу, которые уже проходят завершающие испытания и, наверное, скоро поступят для использования. Тогда сказки о полётах фей действительно останутся в истории. А пока приходится бегать. Впрочем, бегать Алиса любит и умеет. Её обычная пробежка, без существенных нагрузок, составляет 15-20 км в день. Это легко, удобно и отлично тонизирует для дальнейших занятий умственным трудом, особенно, если экипировка подходящая. Алиса надела футболку в красную и белую полоску с отложным капюшоном, которым не помнит, когда пользовалась — ей нравится эта расцветка со времён детских прогулок на спине динозавра Бронти. Профессор Селезнёв даже до степеней известных упрекает дочь в инфантилизме: «Что ты одеваешься как девчонка-сорванец?» - «Мне так удобнее, папа!», - обыкновенно отзывается она. О погоде задумываться больше не приходится. И не только по причине намного более тёплого климата, чем тот, что знали предки. Шортики с системой встроенного кондиционирования нанотрубками отлично обогреют или охладят в любую погоду. На кармашке у них имеется пульт температурного контроля с шагом в одну десятую кельвина. Чтобы было комфортно, достаточно постучать пальчиком по кнопке «+» или «−» нужное число раз — и всё в порядке. Но, одев их на себя, предусмотрительная Алиса сразу выставила комнатную температуру, чтобы не отвлекаться на эту мелочь на бегу. На ноги она одела чулки из общераспространённой берёзобумажной ткани, укреплённой полимерной сеточкой, и, натянув самостоятельно принимающие форму стопы кеды-носки, несколько раз энергично потопала об пол прихожей. Тотчас же ударореактивный стереорезистентный полимер в нижней части её обуви образовал упругие и прочные подошвы. Теперь оставалось только настроить самый технологичный прибор. Это — промышленный образец усовершенствованного папиного гиперселенитового миелофона с амплификатором Хайдельштайна. Резонансный амплификатор биосигнала в лучевой плоскости, разработанный три года назад доктором Лотаром Хайдельштайном из Магдебургского университета теперь позволяет принимать токи мыслеформ и за шестьсот метров. Но Алисе сегодня вполне хватало ста — в таком радиусе даже при самом быстром беге разберёшься, кто что о чём думал до того, как этот кто-то обратит на тебя внимание и, может быть, что-то подумает и о тебе. А что, для девочки-подростка это имеет значение!.. В последний раз вскользь подосадовав на поломку нанозаколки, впрочем, уже без фанатизма, Алиса открыла сенсорным пультом шкатулку бабушки Лукреции и взяла из неё старинную бархатистую муфточку-резинку для волос, какие носили в начале двадцать первого века, подобрала причёску в удобный хвостик и незаметно закрепила под нею поясок-нейроконтакт миелофона. В последний раз посмотревшись в зеркало, она осталась вполне довольна внешним видом и усмехнулась: «Ну, теперь мы узнаем всё, что вы о нас думаете!» Тотчас же в её сознании возникли нехитрые мысли следующего содержания: «Солнышко, вкусное, питательное солнышко! За долгие дни зимы наконец-то до отвала наполнюсь солнечной энергией! Вкусное солнышко, ура, ура!». Это, конечно же, был марсианский богомол, которого отлично покрывал радиус действия миелофона — превосходно, не в пример незадачливой нанозаколке, работающего прибора. Алису не удивляло ни капельки, что она не слышит мыслей Поли: его процессор использует другой нейроформат, чем у живых существ. Откуда-то сверху доходили ещё сетования пожилого человека по поводу суставов, но девочка не могла разобрать, то ли это тётя Рита двумя этажами выше, то ли дядя Николай снизу и сбоку. Автоматически распознающая Алису из миллиардов биологических и робототехнических существ дверь бесшумно растворилась и выпустила девочку на улицу. У подъезда в гордом одиночестве восседал бодрый старик Всеволод Михайлович, известный «жаворонок» по своим привычкам вставать по утрам. Алиса вежливо поздоровалась с ним, он ответил ей, и она тотчас узнала, что про себя он ещё и подумал: «Какая красавица вымахала у Селезнёвых! Ладная, стройная, а такая добрая душа — какое вкусное мороженое помогла снова попробовать на старости лет, эх! Любо-дорого посмотреть на её ножки... Эх, лет бы так на девяносто родился бы я попозже!..» Во дворах домов особенно не разбежишься, того гляди ещё на кого-то налетишь, и Алиса трусила медленно, совсем тихонько: со скоростью не больше двух метров в секунду. Одновременно это было удобно, чтобы размяться перед настоящей нагрузкой. Люди почти не встречались. Птички, перелетая с оливы на ясень, с берёзы на тополь, были всецело погружены в свою родительскую суету, и Алиса узнала от них много столь же интересного, сколь и беспорядочного, по поводу качества червей и жучков, а так же поведения птенчиков и зоркого выслеживания крадущихся по окрестности мелких хищников. «Под ноги лучше надо смотреть, правильно, что бегу не слишком быстро», - подумала она. Доброй девочке была противна мысль даже случайно наступить на что-то живое, но, впрочем, с какой бы скоростью она ни передвигалась, она всегда успевает вовремя отскочить от некстати подкатившихся ей под ноги птички или жучка: такая уж ловкая и наблюдательная! Пробегая мимо подъезда, в котором живёт Пашка Гераскин, Алиса увидела сидевшую на крылечке женщину, в которой узнала его соседку Марию Фёдоровну, ум которой весьма критичный. Спустя мгновение та тоже заметила Алису. «Всё-таки эта Алиска немного чокнутая, так, самую малость. Большая уж выросла девка, бежит, улыбается как малышка», - отрапортовал миелофон своей хозяйке. В этот день Алиса решила взять курс на северо-запад города. Ей не терпелось побегать у большой воды, вдыхая аромат мандариновых цветов и любуясь электрореактивными баржами, которые денно и нощно подвозят питательно-строительный материал для самовозводящихся кораллов и 3D-принтеров многочисленных строек Москвы. Выбравшись ещё за два квартала от своего дома и чуть-чуть не добегая Тишинки, она ещё раз невольно сбавила шаг, поскольку увидела живописную картину. Под сенью оливковой рощи на сочно-зелёной траве сидела в позе лотоса Маша Белая и медитировала. А что, весь класс знает, что Мария достигла серьёзных успехов в индийской йоге, и эта практика отлично подходит складу её характера. Алисе не хотелось потревожить одноклассницу, но в то же время было любопытно как учёному, как же именно текут мысли человека при медитации. Упускать момент просто неприемлемо! Результат не заставил себя долго ждать. «Чувствую в глубине души тёплый сиреневый шар, который плывёт сейчас на уровне моего третьего глаза, озаряя всё тело свечением ярким и очищающим. Я спокойна, я совершенно спокойна, Абсолют приемлет и знает меня, он открывает передо мной все дороги, которые действительно нужны мне при прохождении моих путей и решении задач, для которых Космос вызвал меня к этой жизни. Шар становится нежно-зелёным с лимонным оттенком, он входит в мой разум на уровне третьей чакры — исходной точки речи и знаний, и теперь я непременно смогу выразить в словах и терминах понятия той дисциплины, по которой мне предстоит отчитаться перед школьной комиссией...» «Ха-ха, вот как мы готовимся к экзаменам!» - подумала Алиса, на цыпочках выбегая из Машиного двора и даже немного по-хорошему посочувствовала подруге. - «Наверное, настрой тоже что-то значит для постижения материала! Может, я не настолько способная в йоге, а может, это не так уж нужно мне — у меня свои виды спорта...» Миновав старинный, несколько раз переходивший с места на место памятник Максиму Горькому, Алиса добралась до широкой зелёной аллеи, которая занимала место когда-то забитого автомобилями Ленинградского проспекта. Что и говорить: современный Алисе транспорт фактически полностью относится к летающему. Только летают разные транспортные средства по-разному. На разной высоте. Конечно, в будущем тоже транспорт разнообразен, он даже ещё более диверсифицирован, чем на рубеже двадцатого и двадцать первого веков. Далеко не все грузы можно передавать по электронной почте и далеко не все люди пользуются телепортаторами. Существует даже спор между современными Алисе людьми, какой вид транспорта опаснее: гравитационный флаер, который теоретически может грохнуться наземь при серьёзной неполадке контура удержания, или автобус-телепортатор, который запросто может вынести вас в такое место пространства, где потом вас днём с огнём будут искать службы эксплуатации, а в худшем случае вас придётся даже немножко восстанавливать до исходных свойств. Но уж автокатастрофы с изуродованными, окровавленными телами, чадные пробки по много километров, опоясывающие город, люди будущего оставили в прошлом по единодушному согласию... Усовершенствованные железная дорога, трамвай и, конечно же, метрополитен, красота старинных дворцов которого не уступает термам и форумам Древнего Рима, переведённые на парящую тягу на основе усилителя диамагнитной левитации, возят потоки пассажиров и тяжёлые грузы по направлениям средней дальности. Появился даже скоростной междугородний метрополитен, он позволяет, например, доехать из Москвы в Симферополь за каких-нибудь пятьдесят минут. На реках и морях по-прежнему хватает работы судам, только это уже баржи-амфибии и электроходы на подводных крыльях, способные даже перелететь по воздуху на короткую дистанцию — например, между бьефами водохранилищ. Значителен собственно воздушный трафик, трафик высотного полёта, который строго урегулирован экологически, и во всех крупных городах мира применяется электронное эшелонирование движения как частных, так и используемых компаниями, гравилётов. Велосипед жив и продолжает процветать, принимая всё новые и эргономичные формы. Но, конечно же, появилось огромное множество пространств, по которым люди могут гулять, наслаждаясь покоем или занимаясь спортом. Это даже получило такое название в истории градостроительства: вторичное озеленение урбанистических агломераций, про что Алиса и её ровесники могут вам много рассказать. Через некоторое время мимо Алисы пронёсся и ещё один монумент, довольно новый и свежий для древнего города Москвы: памятник «Так Называемому Городскому Сумасшедшему — от благодарных потомков». Под ним красуется подпись «Они Одолели Диктатуру». «Далеко не последнюю», - с грустью подумала Алиса, - «сколько их ещё раскидано по Вселенной!» При этих мыслях девочка снова сбилась на воспоминания о школе, а именно о том, как сдала наконец новую историю Земли. «Паршивые диктаторы! Кому они только нужны! Вечно их все уничтожают всё равно в конце концов, а поначалу... как это там называлось... «кличут на царство»!.. Получается, сами их доводят до этого положения! И уже не задумываются о том, что их жалко, вообще-то, по-человечески». Историю Алиса не сказать, чтобы любит. Она её творит. Она ею живёт. Она её видела собственными глазами и не раз ощущала на собственной шкуре все её гримасы и прелести. Следы Алисы повсюду в историях народов мира и Галактики — от русских народных сказок, запечатлевших её под именем Алёнушки, до сочинений средневековых английских писателей и математиков, и даже произведений фантастов далёкой Колеиды. Алиса есть всегда, Алиса есть везде: при дворе Ричарда Львиное Сердце и при собрании Афанасия Никитина, в советской школе добрых восьмидесятых двадцатого века и в донельзя коррумпированном Египте начала двадцать первого. Её видели в древней Азии, на поле битвы при Курукшетра между кланами Пандавов и Кауравов, где в один из первых раз в истории Земли проклятые чёрные странники применили ядерное оружие — и в недавней Европе, в середине двадцать первого века, на палубе реактивного авианосца «Паралеул» в водах Средиземного моря, без ума покоряющей своему обаянию кондукэтора Великой Балкании Константина Ротару. История и Алиса нераздельны. Она как бы часть её собственного мира, что ли. И поэтому она может страдать о давно произошедших событиях так, как если бы какой-нибудь царь или купец были её соседом или школьным учителем. «Вот, к примеру, тот же Иван Грозный: подумаешь, ну да, был царём! А что толку? После такого замечательного и строгого царствования Смута и заварилась. Последствия еле расхлебали к середине семнадцатого века! А ведь противники очернения Ивана IV до сих пор судачат, какие, якобы, величественные были у Ивана Грозного задачи! Потому-де так и «надругались над его памятью», и потому ничего из великих задач и не вышло. Так ведь... и не вышло же. Вот в чём вопрос! Настолько ли велики задачи, если результат столь жалок? Гораздо важнее те психологические травмы, которые будущий монарх претерпел в детском и юношеском возрасте, глядя на избиение холопов до смерти. Они-то и предопределили, а ни что иное, ход мысли вполне, может быть, что и недюжинного, ума. А в этом плане, увы, пренебрежимо мала разница между детством древнерусского царя и детством недоброй знакомой Алисы — Ма Ми, дочки бывшего наркобарона из «золотого треугольника»!..» Ей также врезался в память случай дискуссии на одном из последних уроков новейшей истории до Объединения Земли, на котором их класс отвечал по ранним десятилетиям из истории государства-предшественника их территориально-административной единицы — Российской Федерации. Пашка, лучший друг Алисы, который, в то же время, не упускал возможности слегка поддеть её, толком не разбираясь сам в пёстрой политической картине девяностых годов двадцатого века, пошутил: «Алиска — электорат партии Явлинского!» Мол, если бы она жила в тогдашней стране в те годы, её симпатии были бы всецело на стороне «Яблока». Это, мол, потому, что она любит говорить: «Я выбираю свободу». Даже Кир Булычёв это зафиксировал в своих книгах! А, это, как известно, и был предвыборный слоган данной политической силы. Ну да, а что, свобода — вещь хорошая, кто же откажется от свободы? Но как ему объяснить, что девяностые годы двадцатого века и реальная свобода — это как тридцатые годы двадцатого века и реальный социализм? Даже мысль о тех малопривлекательных временах была досадной Алисе. Не случайно ноги её не ступало в этой эпохе! Ничтожные отрезки времени, за которые и одного поколения людей не воспиталось, зато дров было наломано будь-будь, разгребайте, потомки! Ну а то, что, живя в девяностые годы двадцатого века и продолжая творить, Кир Булычёв рассказывал тогдашним детям пионерского возраста именно о тех приключениях Алисы, которые были самыми созвучными мотивам эпохи (пресловутый Шкомерздет в Галактическом Центре, и т.п.) - так это ничего не говорит лично об её, Алисы, пристрастиях, нравах и вкусах. Алиса — разносторонняя личность, да, это так. Как и многие девчонки её поколения, впрочем. «А уж нескромности разносторонней личности не занимать!» - парировал Пашка. «Ты сначала выучи хорошенько и ответь хотя бы на «четыре» события в Южной Азии в 2050-е годы!» - заметила ему тогда Алиса, тем самым напомнив о незакрытой двойке по новейшей истории мира. Сейчас почему-то мысль об этом была ей неприятна. «Какая я стала ранимая да обидчивая!» - критично подумала про себя Алиса. - «И других задеваю!» Она сознательно и целенаправленно не давала самой себе слишком сосредотачиваться на всяких невзгодах. Если во всё так вчувствоваться, то для доброй и чуткой натуры это хоть реви двадцать четыре часа в сутки. Есть дела поинтереснее. «Вот так несётся! Хоть дорогу-то бы уступила?! Ох уж эти беззаботные девочки Земли!» - вернул Алису к реальности сигнал от миелофона. Это подумал важный господин-гуманоид, высадившийся из дорогого флаера в деловом районе Сокола: очевидно, он находится на Земле по каким-то торговым задачам. Шарахнувшись в сторону, пробормотав «Извините!» на космолингве, девочка окончательно рассталась со своими древними и современными историческими реминесценциями и продолжила жить здесь и сейчас. Она с удовлетворением отметила, что практически не устала, покрыв расстояние почти в десять километров. Ежедневные тренировки — не пустой звук, они что-то значат! Алиса вполне в силах добежать отсюда хоть до Зеленограда, да времени слишком мало останется на трансспациальную тригонометрию — главную текущую проблему современности. Прежде чем приступить к энергичной прогулке по своим любимым набережным, Алиса внезапно надумала завернуть вправо, к маленьким водоёмам Парка Дружбы. Может быть, решила поглядеть на аллею имени себя? Возделанная заботливыми руками далёких предков, она и теперь выделяется на общем фоне. На гальке дорожек под ногами рассыпаны опавшие лепестки мандариновых цветов, а на той аллее до сих пор стоят вековые рябины из годов начала двадцать первого века, которые современники так смешно и забавно называли «нулевыми». Над пушистыми кашками кофейно-белых соцветий деловито жужжат мухи. А в те времена рябина, да, цвела только в мае... История ботаники родного края хорошо известна ей: тогда берёза, рябина да черёмуха были самыми распространёнными в дендрофлоре Москвы. Не то, что сейчас. Алиса представила себе ребят из прапрадедовских поколений. Преданные глаза фанатов в кожанках на глухо рокочущих бензомоторных мотоциклах называют себя «Армией Алисы», сотни молодых парней сосредоточенно фантазируют на её портреты. Даже неловко как-то... перед Гераскиным, хоть он и такой разгильдяй! Перейдя на шаг, девочка остановилась и обняла за шершавый, стройный ствол старую рябинку. По стволу мерно, деловито поднимались кое-где в крону крупные муравьи с кеглевидным брюшком. «Говорят, что ром из её ягод был напитком, которым поминали меня до рождения. Как это странно сейчас, когда на Земле уже десятилетия как алкоголя нет в массовом употреблении, он применяется только в узко ритуальных целях! Так, как у тех ребят... Получается, что эти люди и предвосхитили эпоху!.. Какие они были всё-таки хорошие, пускай и наивные по современным меркам!» - подумалось ей. Алиса слегка отдышалась, и без труда перенеслась на другую сторону Великой Петроградской аллеи, которую её первые поклонники, рассекающие на своих рычащих и чадящих устройствах, помнили как федеральную трассу М10. Блики солнца играли в тихих волнах большой воды. «Ух ты как жарко становится!» - вдруг заметила она. - «Можно было бы подумать, что на дворе июль-август, если бы с утра не знала, что только апрель! Десяти часов утра нет, а воздуху осталось только задрожать, как в кратере вулкана какой-нибудь пустынной планеты! Что же такое делается?! Ещё немного и я растаю как шоколадка начала века!» Чтобы освежиться, Алиса побежала против ветра вдоль водной глади Химок. Над водою беззвучно плыла большущая электрореактивная баржа, доверху гружённая металлоломом. Он, наверно, остался от последних автомобилей с двигателями внутреннего сгорания. А может, и от каких-то железнодорожных платформ на железных колёсах. На борту баржи читалась надпись, выполненная краской ночного видения: «НОВАЯ ЖИЗДРА 548». На скрытом от Алисы борту палубы техобслуживания порознь друг от друга стояли два матроса — молодой и старый. Ни она, ни они друг дружку не видели, это было исключено. Молодой, недовольный и заспанный, думал о том аврале, который случился сегодня перед рассветом, когда судно проходило причал Мельдино под Дубной, городом ядерных физиков. Из-за неполадок плазменного редуктора в машинном отделении старпом выдернул его с койки в самую рань. Старому было не меньше шестидесяти лет. Это Алиса заключила из того, в каких цветистых образах клял он на все корки ненавистную тёщу-провокатора, что в очередной раз поссорила их с женой. Причём больше всего мужчина раздражался от сознания собственной глупости перед лицом тёщиных провокаций: «Вот уже битых тридцать пять лет она вот так тонко подзуживает меня, сто лет чёртовой бабе, а полна сил, достойных лучшего применения!» Проскакивающие как искры в его сознании сильно устаревшие крепкие выражения были весьма забавны для девочки, так как их уже никогда не услышишь из уст парней и мужчин более молодых поколений. В этот момент миелофон принял новый сигнал — точнее, запечатлел неподдельный ужас пожилой женщины, отдыхавшей где-то в скверике из оливковых деревьев. Дети приобрели для неё могучего и независимого пса, с которым она совершенно не справлялась. Понадеялись на современную технику, способную в идеале регулировать даже психику животных. Только что случилась беда: отказал радиоуправляемый поводок собаки, которую она выгуливала здесь в это утро. Электромагнитный замок намордника разомкнулся. Ещё через мгновение из кустов, с треском нагибая ветки, выглянул ротвейлер. Он посмотрел на Алису испытующе, мужественно и злобно. «Ничтожная старуха достала. Сейчас схвачу эту девчонку за ногу. В наезд, без разговоров! Она попалась! Вы все проиграли!» - генерировали собачьи мозги, в которых при виде мелькающих икр бегущей девочки-подростка дальше возникло не контролируемое ничем возбуждение охотничьего инстинкта. Пёс коротко рявкнул и кинулся прямиком на Алису. Она не растерялась и, мгновенно оценив обстановку — хозяйка бессильна, а бегством спасаться не получится, дистанция слишком коротка, несколько метров! - побежала на разъярённое животное с удвоенной скоростью и, когда ротвейлер на секунду опешил от такой наглости, с силой подскочила вверх, разметав во все стороны гальку, перепрыгнула собаку на чуть ли не четырёхметровой высоте, приземлилась у неё далеко за спиной и понеслась дальше, не сбавляя ходу. Всё произошло в доли секунды. Но взгляд Алисы успел запечатлеть и метнувшуюся снизу оскаленную морду ротвейлера, и то, как он вжался в землю и, необычно для этой породы поджав хвост, с внезапной прытью рванул к хозяйке, в кусты, обратно. «Она чего, очертенела?! А, хуже! Жуть! Похоже, решила меня растоптать?! Подальше, подальше от этого страшного места!» - отрапортовал миелофон. «Слыхала я поговорку «Каждый понимает в меру своей испорченности»: это выражение очень подходит к этому случаю!» - рассмеялась про себя Алиса, замедляя бег. Она была уже на слишком большом расстоянии, чтобы её миелофон принял тихую радость старушки по поводу внезапного укрощения не в меру строптивого питомца: он подозрительно притих и стал осторожно тереться носом о её руки, чего, похоже, не делал отродясь. Не сильно переживая по поводу угрозы быть покусанной невоспитанной собакой — как видите, её отличная спортивная и, без преувеличения, боевая форма позволяла — Алиса почти моментально ощутила другие, весьма неприятные, переживания, которые требовали теперь уже безотлагательного вмешательства. Ей уже казалось, что она варится в кастрюле с каким-нибудь супом или сидит внутри сковородки. Она остановилась и придирчиво осмотрелась. Везде целая, всё нормально, вот только что пар от неё не валит. Термометр на небоскрёбе на тушинском берегу водохранилища показывал комфортные 15ºС. А она положительно готова скинуть с себя всё и метнуться в воду. Что за чепуха, в самом деле? Алиса привычным резким движением отвела назад ремешок сумочки и вдруг заметила, как он легонько ударился о панель терморегуляции на её шортах. На нём равнодушно высвечивалось: «78,5ºС», а после удара ремешка стало «78,6ºС». Вот так он и бил по плюсику регулятора всю дорогу!.. Раздеваться Алиса не стала. Место общественное, нехорошо. Она несколько раз глубоко вдохнула, выполняя известное ей по детскому саду упражнение пранаямы индийских йогов «Охлаждающее дыхание», и одновременно монотонно застучала пальцем по кнопочке уменьшения температуры термоагента в нанотрубках её смарт-гармента. Как видите, она знала эту методику не хуже Машеньки! Однако прошло несколько минут, прежде чем эффект стал ощутимым, хотя на индикаторе было выставлено «10,5ºС», а сумочка перевешена на левое плечо. «Ещё через пять минут остановлюсь и подниму режим до нормы: простужаться перед экзаменами ни к чему!» - напомнила самой себе Алиса, разворачиваясь в сторону Великой Петроградской аллеи к центру Москвы. Обратный путь девочка прошла без приключений и даже почти без научных наблюдений миелофона.