Что любят двойники?

Ичиго любил тепло. В маленькой ванной комнатке пахло душистым мылом. Зеркало запотело от влажного, нагретого воздуха. В мыльной воде, прямо в разноцветных пузырях, отражалась голубая плитка с замысловатыми узорами, обрамлявшая стены, и такого же цвета занавеска. Голубой цвет успокаивал. От тепла хотелось спать. Ичиго любил воду. Упавшая с крана капелька взбудоражила толщу воды круглыми узорами. Умиротворение так и сочилось из груди. Спокойно. Тихо. Запах витал столь пряно-сладкий, что кружил голову. Пена ласкала разгоряченную кожу и щекотала оголенные ключицы. Ичиго не любил, когда вода была горячая, не любил, когда она и холодная. От горячей расширялись сосуды, сердце билось на такт выше, от чего дышать становиться невыносимее, тягуче. Как будто кто-то нарочно забирает из легких воздух. Это только кажется. На самом деле так сказывается разница в температуре в легких и во внешнем пространстве. Все об этом знают. От холодной же сосуды, наоборот, сужались, замедляя приток крови к сердцу, от чего тело бьется в крупной дрожи от холода, пытаясь хоть как-то согреться. Чувство холода - хуже всего. До одури хуже. Теплая вода самое то. Иногда нужно расслабляться, после трудных и протяженных дней. Люди расслабляются по разному. Кто-то читает книги, кто-то слушает музыку, кто-то рисует, а кто-то банально спит, восстанавливая силы. У Ичиго восстановитель силы и душевного спокойствия - теплая ванна. Странно? Ничего подобного. Пребывая долгое время в теплой воде, да и в одиночестве, о многом думается, правда? О смысле жизни, например. О происхождении человека на земле. О проблемах. О семье. А также много вспоминается. Вспоминается то, что давно вышло из головы. У Ичиго много воспоминаний. Из крана капает вода, с характерным звуком падая в воду. Кажется, капель стало больше. Перед глазами легкая дымка и разум затуманен теплотой. Спокойно. Легко. Так бывает несомненно редко. Сонное сознание не сразу распознало звук расходящейся воды, очень похожий на тот, когда человек осторожно входит в воду. Ичиго вздрагивает, когда чувствует, как кто-то поднимает его, тем самым уступая себе место. Кожей спины рыжий чувствует холодную спину неизвестного, которая со временем становится теплой. Спокойно. Умиротворенно. Не хочется ничего, кроме как чувствовать тепло. Рыжий так и не открыл глаза. - В твоем мире так холодно и мокро от постоянных дождей. Всех заморозил, чертов сопляк, - колко заметил Хичиго, еще больше наваливаясь на спину Короля. А тот лишь вздрогнул, но ничего не ответил. Странный он какой-то. Еще два часа назад рыжий бросался на белесого с дзампакто, а сейчас невинно вздрагивает и молчит. Не проснулся еще? Пустой что-то говорит, но рыжий сначала слышал металлический голос, словно через вату, а потом и вовсе одни отголоски. В смысл слов он не вдавался. А зачем? Не хотелось бы портить такую идиллию. Рыжему совсем этого не хотелось. Но спустя некоторое время все прекратилось. В воздухе повисла протяжное молчание. Только на периферии сознания он уловил, как сжимаются мышцы спины у пустого. Тишина. Сколько она уже царствует? Неизвестно. Ичиго словно парализовало от теплого дурмана. Надо бы сейчас встать, метнуться к мечу и рвать, рвать, рвать на части белесого психа, пока он открыт. Но рыжий не в состоянии сейчас это сделать. На глаза опускаются тяжелые веки, тело с каждой минутой все слабеет. Вот-вот и он уснет. Уснет перед тем, кто хочет его поработить. Уснет перед своим врагом. Холодно. Тело покрылось мурашками. Интересно, почему? И воды больше совсем не чувствуется. Она с завидной скоростью стала убывать и уже доходила до пупка. И только тогда, когда послышался шум открывшейся воды Ичиго, наконец, очнулся. Глупо было так легкомысленно ко всему относится. Знаем. Проходили. Только вот уже теперь ничего не попишешь, когда к глотке постыдно подставили клинок. Такой же белый, как его обладатель. Оставалось лишь угадывать, откуда он его достал и когда успел повернуться, чтобы остаться незамеченным. Ичиго не любил сюрпризы. Завораживающий красотой клинок немного прошелся по коже, разрезая ее. Находясь в такой ситуации, каждый вошел бы в панику. Каждый. Но не Ичиго. Рыжий пребывал в пугающем спокойствии. Его сонливость никуда не прошла, только чуть отступила, разум обволакивала дымка. - Король, не слишком ли ты беспечен, находясь со мной? Это ранит мою гордость, - скрипучий металлический голос с театральной иронией раздался над ухом, опаляя кожу. Хичиго убрал клинок, бросая его куда-то на пол, и опустился, обнимая Ичиго со спины. Хотя обнимая - это мягко сказано, рыжего просто зажали в тисках, не давая повернуться. Он весь сжался, а разум стал такой чистый-чистый, что от былого спокойствия и следа не осталось. Из открытого Хичиго крана бежала ледяная вода и ванна ей наполнялась отнюдь не медленно. От того, что минуту назад рыжий нежился в тепле, разгоряченная кожа покалывала в холодной и начинала жутко болеть. Шинигами весь скривился от боли и с силой начал сопротивляться. Тщетно. Вот глупец, просто немыслимый глупец. Ичиго хотел провалиться в недры Тартара от стыда и своей же глупости. - Черт, отпусти меня, ублюдок! - с еще большим остервенением начал сопротивляться рыжий, срывая голос. Так и до судорожной паники не далеко осталось. Неужто пустой собрался заморозить его до смерти? Вот уже все тело побивала крупная дрожь, а пальцев ног и вовсе не чувствовалось. Вода скоро достанет до груди... - Чувствуешь боль, Король? - усмехнулся пустой, кладя подбородок рыжему на плечо, - Теперь представь какого нам в твоем мирке. Только вот холодный душ у нас там в последнее время постоянный, - со злостью процедил он сквозь зубы, выплевывая слова, словно яд. Рыжий уже не чувствовал все, что находилось в воде. Горло першило, а нос начинал зудеть. Ужасно больно, что сводит зубы. - Больной! Да ты псих! Ненормальный! Если ты сейчас же не отпустишь меня, я убью тебя! Комнату охватил смех. Злой, деспотичный. Ичиго передернуло от этого смеха. - Король, ты такой забавный. Убьешь меня? Попробуй, если сможешь, - отдышавшись, прошипел пустой. Сколько бы Ичиго не бился, не изворачивался в руках белесого, все было тщетно. Только силы потерял и собственное тепло, да и от ничего не значащих попыток к бегству пустому становилось смешно. Более, чем смешно. Он злорадствовал, упивался победой и тем, что Король теперь находится в его власти, в его руках. Он может сделать все, что угодно. Убить, например. Но банальное убийство - это слишком скучно, обыденно, не правда ли? Ребенок должен посмотреть на свои ошибки со стороны, а лучше и вовсе испытать это на себе. Пора воспитать маленького, глупого Ичиго, что нельзя показывать свою слабость таким плохим дядечкам, как Хичиго. Ведь плохие дядечки запросто могут этим воспользоваться без какого-то либо чувства совести. Ха-ха, совесть, что это? У пустого и сердца то не было, куда уж до совести то. Однако, белесого немного огорчал тот факт, что недошинигами открылся так легко, но он компенсирует это. Болью. Тело рыжего как будто пронизывали тысячи клинков и выворачивали наизнанку. Просто невыносимо больно, что больше не было сил терпеть. Даже говорить ему было больно, потому что губы все посинели и онемели. Хичиго чувствовал, как слабеет в его руках Король, как он начинает надрывно кашлять и хрипеть, выговаривая очередные пустые угрозы, как он содрогается всем телом и прижимается к его груди в поисках хоть какого-то тепла. Глупый Король. У пустых не было источника тепла - не было сердца, поэтому они никогда не чувствуют холода. Ох уж эти человеческие предрассудки, ох уж это людское самосохранение! Но Хичиго это до одури нравилось. Вот твоя соломинка на спасение, хватайся, вгрызайся зубами, впивайся ногтями, но не отпускай, ни в коем случае не отпускай! Отпустишь - сдался. Отпустишь - смерть. Пустой закрыл кран с ледяной водой, одной рукой придерживая тело Короля, чтобы тот ненароком не утонул, раньше времени. Еще бы немного и вода бы полилась из краев. И теперь, с чувством выполненного долга, стал терпеливо ждать. Ждать те самые, заветные слова. Его любимые, что будоражили кровь. В это время у Ичиго сил совсем не осталось. Мысли шли медленно и надрывно, никак не удавалось сконцентрироваться. Чертов пустой, чертова собственная оплошность, чертова ситуация! Нужно что-то срочно предпринять и поскорее, а то в глазах все больше появлялись черные пятна, а тело теперь горело от холода. Если все так оставить он потеряет сознание и умрет от обморожения. Такая смерть шинигами, который много кого спас и много от кого уцелел, просто не то слово недостойна, а убога. В груди противоречивые чувства. Он чуть ли не выл от безысходности. Выхода нет. Последняя надежда - это зацепиться за ниточку спасения, который исходил от его пустого. Глупо? Глупо. С чего бы пустому его спасать? - П-пустой, - рыжий испугался собственного голоса, который звучал так тихо, хрипло, надрывно и настолько болезненно, что становилось жаль самого себя. Хичиго победно ухмыльнулся и еле сдержал сумасшедший смех, который так и хотел вырваться наружу. Он ждал этого. - М-м? - сладко протянул белесый, притягивая дрожащего, сломленного Короля поближе и обхватывая руками за шею. Лживые, язвительные объятия. Ичиго бы оттолкнул, если бы силы были. Да что уж там, он бы просто убил бы этого ублюдка. Еле шевеля языком, то и дело запинаясь, он произнес те слова, которые боялся говорить вслух, который так и вертелись на языке. Но эти простые на вид слова такие постыдные, такие унижающие особенно перед своим врагом, что даже хотелось умереть от обморожения. Но рыжий с усилием воли подавил эти мысли. - П-помоги мне, спас-си...пустой... Хичиго не выдержал. Хичиго залился таким едким, надменным смехом, что заложило уши. Рыжему стало страшно и стыдно. Теперь его ожидает смерть, а последнее, что он почувствует - это жгучее унижение. Худший расклад событий. - Раз ты меня так просишь... - отсмеявшись, лукаво прошептал пустой на ухо, сжимая шею Ичиго с такой силой, что у того сперло дыхание, - То я спасу тебя, но при одном условии. Открой свой наглый ротик и скажи: "Хичиго, я нуждаюсь в тебе", - облизнулся пустой, ликуя в душе. Что любит Хичиго? Хичиго любит боль. Любит страдание. Любит разрушение. Но самое любимое у пустого - это видеть полное унижение на лице своего Короля. - Я никогда такого не скажу, м-моральный урод! - прохрипел он что есть силы, стараясь не запинаться, губы то и дело дрожали. Ичиго пожирала злость. Как он мог так унизиться перед пустым? Это уже не в какие ворота. Он лучше умрет, чем откажется от последних остатков гордости. Он еще не сломлен. Рыжий весь напрягся, ожидая, что сейчас руки сомкнуться и удушат его. Послышался громогласный "щелк" и он стал еще больше наваливаться на грудь белесого. Что это значило? Вода сливалась. Сли-ва-лась. Ичиго бы недоуменно уставился на него, если бы мог повернуться. Пустой молчал. От этого еще страшнее. Когда вода уже вся слилась рыжий практически полусидел на ногах белесого, облокотившись на его грудь. Он чувствовал его дыхание на своей макушке. И ванна сразу показалась такой маленькой-маленькой, смущающе тесной. Слишком близко. Рыжий попытался встать, но и руки не смог поднять. Хичиго резко потянулся к душу, взял его и включил воду. Рыжий подавился вдохом, на что получил смешок. Горячая! Нельзя же сразу с холодной переходить на горячую, ожоги будут. Но со временем, горячая вода оказалась и вовсе не горячей, а прохладной. И дрожь окатила рыжего с новой силой. - И что это значит, п-пустой? - горло жутко першило, говорить было сложно, но этот вопрос мучил рыжего больше всего. К одеревеневшим конечностям приходило тепло, наконец рыжий вновь мог их ощутить, даже пошевелить. Но вместе с теплом, пришла жуткая усталость. Хичиго ничего не ответил. Он наконец узнал ответ, такой очевидный, что самому смешно. Что же Хичиго любит больше всего? Унижение Короля было его любимым делом, но не самым любимым. Пустой любил гордость рыжего недоразумения, его невинность, наивность. Любил когда он сопротивляется и не сдается. Волосы у Ичиго мягкие и пахли вкусным шампунем. Они щекотали пустому шею. Он поморщился, но ничего не сделал. А еще оказывается это недоразумение такое легкое, что, кажется, одной рукой можно поднять, не смотря на его комплекцию. И шея тонкая, одно неверное движение и хрясь - сердечко не будет биться. Садистские наклонности у пустого определенно имелись. Хичиго посчитал завершить водные процедуры, выключив воду, на что услышал недовольный вздох, а после рыжий чихнул. Это было так по детски, что белесый не удержался от довольной ухмылки. Видимо, это рыжего смутило и он попытался встать, но только вертелся и ерзал на одном месте и прямо возле его уха послышался сдерживаемый вздох. - Ей, Король, не делай так, до греха доведешь же, - недовольно прошипел пустой, а потом сомкнул зубы на шее, оттягивая нежную кожу. Недоразумение протяжно вскрикнуло. Ичиго весь зарделся, заалел и перестал вообще двигаться, даже дыхание затаил. Вот ведь несносный мальчишка, но такой забавный. Белесый был поражен его реакцией и его новым характером поведения. Он никогда не видел его таким...беззащитным? Появилось жгучее желание узнать, как он прореагирует дальше. - Коро-оль, у тебя уши даже покраснели. О чем ты сейчас думаешь? - лукаво проговорил пустой, тыкая пальцем тому в горящую щеку. Новая краска на лице Куросаки ему определенно нравилась. - Заткнись! Я думаю лишь о том, как прикончу тебя, когда выберусь от сюда. А уши красные потому что меня из холодной воды сразу в горячую бросили, понял? В го-ря-чую. Вот и все! Рыжий отругал себя за столь резкий ответ. Придется надеяться, что пустой это не заметил. Напрасно. Хичиго все прекрасно заметил. И как он пытается отстраниться, и его сбивчивое дыхание, и быстрое сердцебиение. Вот это да. Никогда белесый не думал, что Ичиго бывает таким. Соблазнительно-сладким. Черт бы тебя побрал, Куросаки. - Хм-м, интересно, а что, если я сделаю так? - пустой склонился к укусу на шее и провел по нему языком, в тоже время гладя рукой грудь и нечаянно задевая сосок. Рыжий дернулся и прикусил губу. Теперь все лицо было красным. Хичиго снесло крышу. - Мать твою, Хичиго! Отпусти меня и не т-трогай, - из-за сорванного голоса предложение показалось еще жальче. Куросаки схватился за бортик ванны и попытался подняться. Рука соскользнула и рыжий угодил прямо в распростёртые объятия белесого. Теперь стало совсем стыдно и страшно. Они голые. В ванне. И обнимаются. Ичиго хочет сгореть заживо. - Какая честь слышать из твоих уст свое имя, - не очень правдоподобно удивился белесый, - Давай, Король, попытайся выкарабкаться, только, я думаю, больше не выдержу твоего ерзания. - И что нам делать? Я еще в такую унижающую ситуацию никогда не попадал, - рыжий не сразу понял, что сказал это вслух. Хичиго просто в жизни не был так счастлив. Ичиго унижен, но не сломлен. Это самое потрясающее явление в жизни Широсаки! Янтарные глаза зло блестели, на устах победный оскал. - Ну мне и так хорошо здесь. А ты можешь просто сказать "Хичиго, я нуждаюсь в тебе и принадлежу тебе. Поцелуй меня, по-жа-луй-ста". Тогда я помогу тебе выбраться отсюда, - потом тихо, чтобы рыжий не услышал продолжил, - может быть... - Да ты совсем тронулся с головой, а? Там же еще не было последнего предложения! Я уже сказал, что никогда такого не скажу. Нет. Ни за что, - эта ситуация выбивала Ичиго из колеи. Ну как это с ним могло произойти? Ка-ак? Он уже чуть ли не плакал от безысходности. - Твое дело, Король. Мне от этого хуже не становится. Наоборот, лучше. Позабавлюсь тобой сполна, а потом прикончу, - серьезно ответил Широсаки и потянулся за белоснежным клинком. Ичиго вздрогнул и схватил за руку пустого. Сил не было, чтобы остановить его. И рыжий начал с силой дергаться из стороны в сторону. Белесый придурок! - Ну с-сопляк... Не ожидал от тебя, такой подлянки, - томно выдохнул пустой. Он выронил меч из рук и тот укатился подальше от ванны. Цыкнув, пустой подмял брыкающегося рыжего под себя, наваливаясь сверху, и зло усмехнулся, завидев его растерянно-смущенное выражение лица. Какая красота, видеть смущенно прикрывающегося Короля под собой, который не знал куда себя деть и куда смотреть. В груди опять разлилось теплое разливающееся чувство удовлетворенности. Вот бы он еще заплакал, - Теперь уж тебя ничто не спасет. Заслужил. - П-погоди! А если скажу? - молниеносно среагировал рыжий. - Поздно спохватился, у меня стояк, благодаря тебе, дорогуша. Так что одним поцелуем не обойдешься. А потом я тебя точно прикончу. Хичиго потянул шинигами за волосы, чтобы тот открыл свою тоненькую шейку с быстро бьющейся жилкой, и припал к ней с протяжным поцелуем. Медленно оттягивал кожу, зализывал выступающие капельки крови, снова кусал, потом снова зализывал. Кожа у Куросаки была пряно-сладкая, а кровь так вообще сироп. Этот сопляк заводил пустого все больше и больше своими сопротивлениями, слабыми, как и он сам, а еще он восхитительно вскрикивал, когда его кусали, и охал, когда целовали. Музыка для ушей. Ичиго до крови кусал губы, только бы не застонать. К его большому ужасу, чередование приятного и больного ему нравилось. Он никогда не догадывался, что у него мазохистские наклонности. И от этого не то чтобы стыдно, так вообще убийственно постыдно! Он, Куросаки Ичиго, сейчас под своим врагом нежится то в ласках, то кривится в боли. Немыслимо. Горло теперь саднило и внутри, и снаружи, голова кружилась, а лицо пылало в агонии. Тело ломит от пережитого. Наигравшись с шеей, пустой припал к губам, слизывая кровь, кусая нижнюю губу и размыкая зубы языком. Рыжий не поддавался. Пустой хитро посмотрел на полузакрытые вызывающие карие глаза. Не сдался, правда с головой смущен. Ох, как же он сейчас возбуждает, даже сам того не подозревая! И руками он отталкивает, только пустой этого совсем не чувствует. Вообще. Спускается к груди, обхватывая затвердевший сосок, водит языком вокруг. Ичиго не выдерживает и сладко стонет, от чего у пустого вырвался злорадный смешок. Неужто его Король такой чувствительный? И сладкий-сладкий. И капельки воды так соблазнительно стекали с тела. Прекрасно. От своего стона рыжий чуть ли не падает в обморок от стыда, закрывает рукой рот и смешно жмурится. Хичиго хочет слышать его. Хичиго любит его голос. Он с легкостью заламывает обе руки Куросаки наверх одной своей. А рыжик дуется, пыхтит от недовольства, все еще сопротивляется, хотя уже не так рьяно, как раньше. Ичиго любит тепло. Ичиго чувствует его сейчас и не может сопротивляться. Он полностью пленен. Широсаки нравятся новое ощущение в груди, нравится мальчишка под ним, до истерики нравится, когда он выгибается в спине, дрожит всем телом, а потом вжимается в ванну, будто опомнившись. Борется. С чувствами, с ощущениями. С собой. Хичиго терпеливый. Он умеет ждать. Он подождет, когда его мальчишка сам не попросит. Будет дразнить, измываться, топить его в ласках, добавляя толику боли и ожиданий. Руки у Куросаки давно дрожат, не от холода, не от страха. Грудная клетка вздымается и опускается, да к тому же невыносимо горит. И места, куда Он прикасался тоже горят. И щеки. И уши. И тянет сладкой истомой внизу живота... Широкая ладонь блуждает по телу, нежно гладя, то больно щипая, оглаживая кубики пресса, обводя пупок, но не спускаясь ниже. Невыносимо сладко, в глазах все размывается и теперь никак не удается сдерживать вздохи. Нет! Надо быстро остановить это, а не то это зайдет слишком далеко. Его же потом Он обещал убить... - Стой, п-подожди! Черт... Не надо больше, - хрипло отозвался Ичиго, изворачиваясь от напора пустого, а тот тем временем недовольно покосился на него, поднимая одну бровь и сверля неодобрительным взглядом. Его выражение лица как-будто говорило само за себя: "Да хватит ломаться, просто доверься своим чувствам и раздвигай ножки". - Надо, Ичи, надо, - вздохнул пустой, пожимая плечами. Как будто так оно и есть. Как будто так и надо. - Ты демон! - пытался прокричать рыжий, когда белесый вел дорожку поцелуев от ключиц до самого пупка, но получился судорожный вздох, - Не называй меня так! - Я пустой, мне можно, - парировал Хичиго, нежно размыкая губы непослушного Короля, а потом, когда тот немного поддался, грубо вплетая язык в его. Дико, бешено, страстно. Чтобы снести окончательно крышу. Им двоим. - Ты убьешь меня, - скорее утверждал, чем спрашивал шинигами, тяжело дыша после поцелуя. Впервые в жизни ему захотелось плюнуть на всё, на все свои принципы, гордость, логику и законы. Почему-то очень хотелось прижать Хичиго к себе и не отпускать. Пускай пустой хоть убьет его, хоть пытает, все то угодно, но он не отпустит его. И с каких пор Ичиго это взбрендело в голову? - Это смотря на твое поведение~ Пустой был крайне доволен, видя как потихоньку мальчишка сдается. Сдается не духом, а сердцем. О, Ками, хоть бы ему сдержаться самому до того, как Король попросит это сам! Видеть раскрасневшееся лицо, чуточку опухшие губы после поцелуя, блеск страсти в шоколадных глазах было невыносимо. А как он возбудился после его ласок, мм-м... Белесый выпустил руки Куросаки, ладонями гладя бедра, и тут же получил вознаграждение - страстный, изнывающий стон. Он специально не притрагивался к тому самому требующему внимания местечку, дразня рыжего, заставляя трепетать в ожиданиях. Опять пошли легкие поцелуи, от пупка пустой опускался все ниже, обходя возбужденную плоть. Ичиго крутил голову из стороны в сторону, метался, ерзал, изнывал. И смущался от своего поведения, от жалких, просящих стонов, которые против воли вырывались из уст. Резким движением белесый раздвинул его ноги. Рыжий явно этого не ожидал и хотел было обратно их сдвинуть, как там уже была преграда в виде колена. Ичиго задохнулся от стыда, когда заметил, где и как разглядывал пустой. К горлу подкатил комок. Шинигами думал, что больше не куда попросту смущаться, но он явно ошибался. - Ох, что я вижу, Король! Ты там уже весь липкий, - хохотнул Широсаки, облизываясь. - Не говори таких пошлых вещей, идиот! - Я пустой, мне можно, - повторился белесый, кусая внутреннюю сторону бедра рыжего, с удовольствием отмечая как он выгибается и борется со смущением. Ичиго больше не мог терпеть, просто не мог. И пошла вся гордость к черту. Пусть весь мир остановится. Он с огромным усилием сделал рывок вперед и обнял сначала слегка удивленного, а потом довольного, как мартовский кот, пустого. - Хичиго, я... Я больше не могу. Пожалуйста... - под нос прохрипел Ичиго, но белесый ясно услышал его, оскалился и шепнул в ухо, прикусывая мочку: - С превеликим удовольствием~ Больше не церемонясь, пустой ввел сразу два пальца, вертя ими, двигая, растягивая, что Куросаки вскрикивал поначалу от боли с непривычки, а потом расслабился. Хичиго прерывисто дышал, так же, как и он. Мокрые волосы прилипали ко лбу, а капли воды и пота, стекали по лицу. Ичиго не удержался и слизнул одну капельку с щеки пустого, на что тот выдавил из себя смешок и, лукаво посмотрев, добавил третий палец. Куросаки охнул от боли, но его заткнули нежным, манящим поцелуем. Он отвечал ему как мог, как умел, вкладывая все чувства и ощущения, которые сейчас получал. Вот пальцы уже убрали и вместо них появилось что-то большое и горячее. Куросаки вспыхнул, осознав что это. - Не бойся, я постараюсь нежно. Но ничего не обещаю, - томно прошептал белесый, приподнимая рыжего. - Ну спасибо, обнадежил, - буркнул Ичиго куда-то ему в шею, за что и получил резким толчком, - Черт, б-больно... Вхождение и правду получилось резким и болезненным, но вместе с тем он задел какую-то неведомую точку от которой все тело трепетало и билось в мелкой дрожи. - Коро-оль, ты был таким милым, что я не удержался. Ох, и ты так приятно сжимаешься... - не успел договорить Хичиго, как его рот прикрыли рукой. Он недоуменно уставился на рыжего и подивился его выражением лица. Пурпурный, с ярко-алым румянцем на щеках, волосы растрепанные и мокрые, глаза слезились и на лбу смешная хмурая складка. Божественно. Лучше и не представишь. Пустому окончательно снесло голову и он, не дожидаясь рыжего, начал двигаться. Сначала медленно, давая привыкнуть, а потом набирая темп. Куросаки прижался руками к белесому, чтобы удержаться. С губ то и дело срывались стоны наслаждения, из глаз брызнули слезы от пережитых эмоций, все в душе перекувыркнулось. По телу пробирался жар, в животе скучивало от волн наслаждения, внизу живота приятно ныло. Так приятно и в тоже время неправильно, но Ичиго отмел эти мысли куда подальше, отдаваясь белесому всего себя, каждую частичку своей души. - Такой узкий, влажный, - нашептывал Широсаки, кусая губы шинигами, а потом зализывая, опускается ниже к шее, опять кусает. Он впивался в кожу на пике страсти так сильно, что потом явно будут синяки и ссадины. Но это не важно. Это потом. Это доказательство того, что он принадлежит ему. У Куросаки кружилась голова, а перед глазами виляли разнообразные узоры. Это уже крайняя точка, самый пик, внизу все пульсировало и ныло. С резким толчком, Хичиго сильно задевает ту самую точку, что Ичиго со стоном кончает, тем самым сжимая пустого. С глухим рыком кончает и он. Они, прижавшись, падают в ванну, пребывая в экстазе. *** С крана капает вода с характерным звуком ударяясь о воду. В комнате пахнет душистым мылом, заполняя своим чудесным запахом пространство. Зеркало от высокой температуры запотело. Так спокойно. Умиротворенно. Ичиго любит тепло. Любит воду. А еще любит прижиматься к широкой груди своего пустого. Хичиго любит боль. Любит унижение. Но самое любимое - это нежно обнимать рыжее недоразумение, находящееся у него под боком, и сейчас смешно сопящее и хмурящее брови. В принципе, убить это чудо можно и в другое время, правда? Взглянув на недовольную моську Короля во сне и алые щеки, пустой ухмыльнулся. "А возможно, есть способ и получше", - подумал про себя Хичиго, расправляя хмурую складку Короля нежным поцелуем. Куросаки дремал со счастливой улыбкой. END.