Наперекор судьбе

Мне трудно поверить, что когда-то моя жизнь была иной, что было время, когда я не знал печали и не умел сожалеть о прошлом. Я родился сыном царя и жрицы-полубогини, в пятнадцать лет стал пятым лугалем Урука, лучшего из городов, стоящих над Евфратом, обладал богатством и славой, наслаждался объятиями богини Инанны – Утренней Звезды, покровительницы моего города, изведал все доступные человеку удовольствия жизни и погиб в битве с врагами за неделю до того, как должно было мне сравняться двадцать шесть лет. Я горжусь тем, как прожил свою жизнь, горжусь победой в войне с Кишем, победами над чудовищами – Хумбабой, гигантским быком и орлом Анзудом, даже смертью своей могу гордиться – пусть и ценой своей жизни, но я выиграл то сражение и спас свой город. Не жалею я ни о том, что прожил недолгую жизнь, ни о смерти своего верного слуги, ни о том, что не смог добыть себе бессмертие. И о том, что не довелось мне познать чувство, называемое любовью, я не жалел. До своего последнего нисхождения к людям из Зала Героев. До того, как увидел тебя… Мало что знаю я о твоей стране, но в сердце своём уверен: земля, что породила тебя – прекрасна. Откуда ещё ты мог взять свою красоту, которой даже среди богов не найдётся достойного подобия? Нет в тебе ни одного недостатка. И ростом, и силой ты не уступишь мне. Ты – словно изваяние из драгоценного белого алебастра, созданное руками искуснейшего мастера – так совершенно твоё тело, так прекрасны черты твоего лица. Твоим волосам, будь они длиной хотя бы до плеч, завидовала бы сама Инанна, их вьющиеся пряди подобны блестящему мягкому шёлку, вобравшему в себя непроглядную черноту ночи, губы твои сравнимы с лепестками багряных цветов, что распускаются по весне – они так же нежны, и благоухание их заставляет сердце биться больно и сладко… Даже меня, привыкшего созерцать красоту, тронула прелесть твоего облика. Но я лишь любовался им, как любуются изысканной драгоценностью, как любовался я той же Артурией – ровно до того мгновения, как заглянул в твои глаза. Скажи мне, Диармайд, кто из богов заключил в них золотое сияние солнца?.. Твой взор ослепил меня, и с тех пор я не вижу другого света, кроме того, что живёт в твоих глазах… Я мог бы получить тебя силой – просто приказать тебе по праву Короля Героев. Но я был не в силах сделать это. Впервые в жизни я осознал, что есть вещи, которые нельзя завоевать, взять по праву сильного, купить даже за всё золото мира. Их можно лишь принять в дар. Именно таким сокровищем являешься ты. И я благодарил в сердце своём Инанну за то, что она внушила тебе ответное влечение ко мне… Их было совсем мало, тех недолгих ночей, что мы провели вместе, но каждая из них стоила вечности. Я помню вкус твоих губ, аромат твоих волос и кожи, и неизведанное прежде чувство упоения, когда мы просто лежали, обнявшись, обессиленные страстью и совершенно счастливые. Помню, однажды я спросил тебя в шутку, не боишься ли ты, что я убью тебя спящим – вполне объяснимый поступок для искателя Грааля. Ты в ответ лишь молча покачал головой и улыбнулся – своей всегдашней невесёлой улыбкой. Ты знал, что тебе незачем меня бояться… как и мне – тебя. Так же спокойно, естественно и бесстрашно, как сбрасывал ненужную в минуты близости одежду, ты открывал мне свою душу. Я один знал твои самые сокровенные мысли и чувства, боль одиночества, на которое обрекало тебя твоё проклятие очарования… Ты лгал всем и самому себе, Диармайд – у тебя было желание. Ты хотел обрести человека, который полюбит в тебе – тебя самого. И желание это исполнилось, только не благодаря Граалю, а по прихоти ветреной Инанны, соединившей твою душу с моей… Я опоздал лишь на долю мгновения, но это стоило тебе жизни. Ослеплённый болью, ты не сознавал моего присутствия, проклиная весь мир от земли до неба, своих погубителей и всех нас. Я уже не мог помочь тебе. Ненавижу себя за то, что остался в призрачной форме и молча наблюдал вместо того, чтобы вступить в заведомо безнадёжное сражение и умереть рядом с тобой, перед гибелью уничтожив этих шавок, посмевших отнять у тебя жизнь, отнять тебя у меня. До сих пор не знаю, что остановило меня – малодушие или то, что люди иногда называют мудростью. Я слишком хорошо понимал, что моё вмешательство ничего не изменит. Не воскресит тебя. Не избавит меня от боли, что закогтила моё сердце, от боли, что навек пребудет со мной и в жизни, и в смерти… Поистине, нет в мире пытки страшнее, чем видеть, как умирает твой возлюбленный, и не иметь возможности спасти его… Но я был призван Граалем, а значит, у меня оставалась надежда вернуть тебя и поквитаться с виновником твоей смерти. И я сражался с ожесточением, какого не испытывал ни в одной другой войне. Но когда после поединка с Райдером я взглянул в глаза его Мастера и увидел в них отражение своей боли, я внезапно понял, что не смогу победить. Быть может, это стало моей карой – ведь в ослеплении собственного горя я обрёк другого на то же мучение, которое испытывал сам. И боги воздали мне за это по справедливости… человек, погубивший тебя, украл у меня победу. Я потерпел поражение, однако сохранил жизнь и обрёл физическое тело. Вновь стал человеком, каким был жизнь назад. Только это даёт мне надежду. Быть может, горе лишило меня рассудка, но я верю, что смогу вернуть тебя… - Кирей, мне нужны командные заклинания. - Зачем? – мой друг и союзник недоумённо приподнимает брови. Как и мне, Война Грааля принесла ему лишь горечь потерь, но не сломила его волю. - Мне нужно – протягиваю ему правую руку. Он не знает про нас с тобой… пока не знает. И мне совершенно неважно, о чём он может догадываться. - Ты считаешь, что справишься? - Да, - бесит, когда он так разговаривает со мной – будто с неразумным ребёнком. - Что ж, как пожелаешь… Самым трудным оказалось начертить пентаграмму для призыва. А вот с реликвией всё просто… золотое копьё, помнящее твою руку, лежит на земле по другую сторону магического круга. Мне страшно, впервые за всю мою жизнь. Я боюсь, что у меня не получится. Или что ты не вспомнишь меня… Но страх – это слишком мало, чтобы заставить меня отступить на полпути… - Наполнись… Я произношу заклинание, и круг всё больше наливается бледно-голубым свечением. С последним словом магической формулы над ним взвивается вихрь светящегося тумана, на пару секунд ослепляющего меня. - Ответь мне: ты ли мой Мастер? – в твоём голосе слышится плохо скрываемое недоумение. Ты чувствуешь, что слишком мало прошло времени, чтобы начаться новой Войне. Помнишь ли ты меня, Диармайд? И… ты ли это? Мгновение между двумя ударами сердца, пока мы смотрим друг на друга, кажется мне вечностью. - Гильгамеш?.. – удивление в твоих глазах сменяется растерянностью и радостью узнавания, они наполняются столь знакомым мне солнечным сиянием. Забыв обо всём на свете, я бросаюсь к тебе, обнимаю, стиснув до боли в руках – просто чтобы почувствовать, что ты жив. Здесь. Со мной… Ты обнимаешь меня в ответ, с прерывистым вздохом прижимаешься лбом к моему плечу. Больше никакая сила не отнимет нас друг у друга. Что бы ни ждало впереди, мы будем вместе. И, клянусь древними землями моего царства, я сделаю всё, чтобы ты был счастлив…