Bad Moon Rising

Don't go around tonight, Well, it's bound to take your life, There's a bad moon on the rise.

       На землю гигантским одиноким глазом взирала оранжевая луна. Из мрака, устилающего закоулки, доносился леденящий сердце вой банши. Куда бы ты не шел, казалось, что-то следит за тобой. Неприкаянные души напоминали о себе хладным дыханием, то и дело касавшегося щек случайных прохожих… Впрочем, Сэмми это не останавливало.        Поглядывая на огромную оранжевую луну, наколдованную сегодня какими-то шутниками и видневшуюся из каждого окна замка, он мерно шел к Большому залу на праздничный ужин по случаю Хэллоуина. Едва не налетев на Банши, очередную кошку завхоза Майлз и поздоровавшись с призраком Серой Дамы, Винчестер двигался по петляющим коридорам второго этажа. Сегодня его угораздило схлопотать выговор и отработку от профессора Морта, тем самым лишив себя полноценного удовольствия от праздника. Но, не прошло и двух часов, как мышиные клетки были выдраены, лягушки рассортированы по размерам и рассажены в банки, а Венгербергский маскирующий крыжовник избавлен от сухих веток. Счастливый, Сэм с чистой совестью отправился поглощать тыквенные пироги и печенье в виде фаланг пальцев.        До Большого зала оставался один поворот. Уже был слышен смех и разговоры учеников, по коридору тянулся восхитительный запах еды. Сэм ускорил шаг. Но не успел мальчик дойди до статуи старухи Седонии, как услышал резкий голос Анны Милтон, старосты Рэйвенкло. Впрочем, ее тут же оборвал какой-то парень. Сделав еще несколько шагов, Сэм увидел и их самих.        Раскрасневшаяся Анна, нервно сжимая ремень сумки, выслушивала Рафаила Холдера, старосту Слизерина. Рядом с ними со скучающим видом стоял Эш, прежде помогавший Сэму в паре дел, слизеринец Габриэль Ридер и рэйвенкловец со старшего курса, Бальтазар Этьен, - оба были приятелями Каса, которых Винчестер знал лишь косвенно.       - Делай, что хочешь, но пусть он перестанет к нам прикапываться! – кричал Холдер.       - Не хочешь проблем – не создавай себе такой имидж!       - Я еще раз повторяю тебе, Милтон, до девяти часов они имеют право находится где им вздумается. Хоть в Большом зале, хоть в Хогсмиде, хоть в твоей спальне!       - Ну а я еще раз повторяю тебе, Холдер, что профессор Морт запретил всем ученикам твоего факультета подходить к нашей башне после шести часов! Вы совсем в Слизерине с ума посходили! Тебе напомнить, что было в том году во время финала по квиддичу? Это нормально, что Зик до сих пор не может метлу удержать? Мне напомнить тебе, в результате чего это вышло?       - Если тебя это утешит, могу сказать, что он и до этого ее нормально держать не мог… Ты что тут делаешь? – посмотрел на Сэма Холдер. Винчестер, не без зависти, заметил, что стоящий за ним Габриэль ест огромное печенье с марципановым привидением. Его живот неприятно заурчал.       - Я просто шел на ужин. Меня задержали на отработке, - выпалил Сэм, вовсе не желая попадаться под горячую руку.       - Понятно. Милтон, лучше проследи за своими первокурсниками, которые вечерами шатаются по замку.       - Рафаил, я предупредила тебя, - прошипела Анна, отбрасывая назад волосы и сверкая большими серыми глазами.       Хмыкнув, Холдер ушел.       - Так, Эш, Бальтазар, умники чертовы, вы сейчас со мной идете к Морту и пишете объяснительную. И Ширли… Ему тоже нужно отдать решение Барнс о том, что оранжевая луна – дело рук двух балбесов, а не знак скорой гибели всего живого… Сумасшедший день.       Сэм уже решил было под шумок пройти в зал, но не успел.       - Сэм, - ты ведь брат Дина Винчестера, так? – будь другом, отнеси вот этот конверт профессору Ширли. Чак слишком… перенервничал из-за этой луны, и даже не вышел к ужину. Я бы сама зашла, но нужно разобраться по поводу этой ерунды…       Сэм чувствовал, как в его глазах концентрируется печаль всех обиженных эльфов домовиков. Счастье в виде пирогов и тортов было так близко… Но это же староста. И вроде как девушка его брата. Одна из них, по крайней мере. Да и выглядела Анна весьма расстроенной.       - Хорошо, - вздохнул мальчик. – Где мне его найти?       - Тебе нужно в старый кабинет профессора Моусли. Это третий коридор от туалета плаксы Миртл. Пройдешь статую Годрика, после нее две… нет, три горгульи и портрет Девы в черном. Потом через арку выйдешь в проем к…       - Анна, он уже ничего не понимает, - театральным шепотом перебил старосту Гейб, при этом весело блеснув глазами.       Сэм безучастно кивнул.       - Значит, ты пойдешь с ним! Оттуда до ваших подземелий рукой подать, – вспыхнула Анна. – Кстати, еще неизвестно, кто там из вас и что именно наколдовал, зато мой факультет явно схлопочет наказание, а ты, как всегда, сухим из воды! И не смей больше шататься возле Кали!       - Тише, детка, тише, - усмехнулся Гейб. Он уже покончил с печеньем и теперь многозначительно посасывал лакричную палочку, – Если бы не я, как бы ты срывала злость на Холдера? Идем, парень, проведу пару поворотов.       Анна молча отдала Сэму конверт, подписанный фиолетовыми чернилами.       - Значит, еще один Винчестер? – спросил Гейб, когда они с Сэмом остались одни.       Мальчик кивнул.       - Да. Я Сэм. Дин говорил о вас… тебе и Бальтазаре. Вы ведь друзья Каса?       - Лучших, чем мы, еще поискать надо.       - Кас хороший парень. Он недавно помог мне разобраться со статьей в «Трансфигурации сегодня».       - О да, конечно, наш Кас просто золотце. Правда, последнее время эта печальная синеглазка все больше проводит время с неким охотником, приходящимся тебе близким родственником. Ничего об это не знаешь?       - Ничего, - прошептал Сэм и посмотрел в пол, - как-то не доводилось.       - Что-что? Это прозвучало как «я слепой лось».       Сэм покачал головой. Те, кто говорит, что рэйвенкловцы странные, не видели слизеринцев с переизбытком глюкозы в организме.       - Сэмми, так что же ты не попал в бравый Гриффиндор, «славный тем, что учатся там храбрецы»? – процитировал слизеринец песню Распределяющей Шляпы, дожевывая лакричную палочку.       - Так вышло, - буркнул Сэм.       - О, я чувствую ноты гнева в твоем голосе. Что, папочка-мракоборец тоже был недоволен факультетом сына?       - Возможно.       - Знаешь, это интересно, очень интересно… - протянул Гейб, когда они поравнялись с бюстом Слизерина. Лицо волшебника странно искажалось при свете факелов.       - Не вижу здесь ничего интересного, - отрезал Сэм. Его раздражало, что человек, который знает его меньше десяти минут, задает вопросы о семье. – И что значит «тоже»? Может, твой отец и не был тобой доволен, но мой очень годится своими сыновьями!       «Надеюсь» - мысленно прибавил мальчик.       - Да уж, прости, Сэмми, что задел твои чувства, но, знаешь, наверное, мой отец все же превзошел твоего. Помню, после моего поступления он подарил мне новую метлу, а на зимних каникулах мы ездили отдохнуть в домик у моря. А каждое лето мы всей семьей отправляемся на острова.       - Правда?       - Конечно. Особенно, учитывая то маленькое обстоятельство, которое явно не было достойно памяти одного из Винчестеров: я, Балти и малютка Кас выросли в лучшем из образчиков детских домов – приюте с католическими фанатиками, - завершил свою саркастичную тираду Ридер.       - О… Прости. Я не хотел, - смутился Сэм, глядя на Гейба. Парень скривил губы.       - Все в порядке, жестокий маленький братец.       Отодвинув гобелен, Гейб пропустил Сэма вперед. Они вышли в какой-то темный коридор, в котором было вдвое меньше факелов, чем прежде.       - Еще далеко?       - Нет, вот этот коридор, потом два поворота, переход и наверх по винтовой лестнице. Возле коморки Ширли всегда висит пара связок чеснока. Чудак отпугивает вампиров, сразу его дверь приметишь.       - Хорошо.       Еще минуту они шли молча. Сэм все еще ощущал неловкость, а Габиэль продолжал улыбаться. Очень нехорошо улыбаться. В свете факелов было легко представить пляшущих на дне его глаз чертей.       - Как учеба? Азазель не слишком издевается?       - Мы сейчас проходим стандартные методы борьбы с потусторонними существами класса А… Теория. Кстати, это правда что на третьем курсе нас будут учить бороться с дементорами?...       Несколько минут разговор шел о стражниках Азкабана. Как оказалось, Гейб обладал в этом вопросе более разнообразными знаниями, чем Дин или Кас.       - Знаешь, из тебя получился бы отличный слизеринец, - произнес Габриэль, остановившись у очередного гобелена, скрывающего тайный проход.       - С чего ты взял?       - Не знаю. Наверное, потому, что за все время, что я тебя знаю, ты успел указать на мое, едва-ли не магловское, происхождение и проявить странные для первого курса познания в области темной магии, - Гпбриэль улыбнулся еще шире, но отнюдь не добрее и сделал эффектную паузу, - И, какая забавная черта для мальчика из чинной-благородной семьи полукровок - показать свое владение парселтангом.       - Что?! – закричал Сэм, широко раскрытыми глазами глядя на довольное лицо слизеринца.       - Много шипящих, характерное для змееуста быстрое произношение… Нет, ничего такого не заметил?       Сэм отрицательно замотал головой, пытаясь переварить полученную информацию.       - Нет? Ну и ладненько. Пошутить уже нельзя, тоже мне… Тебе нужна вон та дверь, сразу перед колонной. Удачи.       В мгновение ока стирая со своего лица улыбку, Гейб скрылся за гобеленом. Сэм, крепко сжимая в руке письмо, продолжал смотреть на скрывавшее потайной ход полотно.       Как это – парселтанг?       Нет, быть такого не может. Это глупая шутка.       - Этого не может быть… Дин был прав, когда не доверял слизеринцам. Шутки у них совершенно дурацкие… А Касу стоило лучше выбирать себе друзей…       Совершенно растерянный, мальчик пошел вперед. Здесь было жутковато. Слишком тихо, и, как Сэм заметил только теперь, слишком темно. Факелы едва горели, давая света ровно столько, чтобы идущий мог видеть свои ноги в темноте.       Сэму все это ужасно не нравилось. Он прошел уже несколько колонн и даже успел вернуться назад, но никаких дверей со связками чеснока так и не увидел. Мальчик почувствовал, что начинает боятся. Липкий, холодящий руки страх стал медленно расползаться по его телу. Сэм достал палочку и крепко сжал ее в свободной руке.       Он вернулся к гобелену, у которого расстался с Гейбом. Осмотрев коридор в последний раз, он резким движением одернул полотно, но увидел за ним лишь голую стену. Приложив пальцы к холодному камню, Сэм не смог обнаружить какого-либо секретного механизма или чего-то похожего.       Внезапно за его спиной что-то пошевелилось. Сэм обернулся. Вокруг никого не было.       - Габриэль? - крикнул мальчик, чувствуя, как голос предательски дрожит.       Никто не отозвался. По коридору пролетел холодный ветер и слабое пламя факелов дрогнуло. Где-то в глубине послышался звук шагов.       - Кто тут? – закричал Сэм, выставляя палочку вперед. Он лихорадочно вспоминал все заклинания, выученные у Азазеля и то, чему его научили Дин и отец. Только одно дело – репетировать заклинание с братом субботним полднем, а другое – сжимая в окаменевшей ладони палочку посреди темного коридора, в котором, не факт, что кто-то появится на этой неделе. Винчестер уже понял, что кабинет Ширли располагался в другом месте.       Один из факелов погас. Сэм, отойдя от гобелена, стрелой понесся туда, откуда, как ему казалось, его привел Гейб. Слыша гул своих шагов, он боялся оборачиваться. За его спиной с тихими щелчками гасли факелы.       У поворота Сэм замер. Перед ним были два коридора. Он уже хотел было бежать в один из них, когда на его плечо опустилась чья-то рука. Не глядя назад, Сэм сбросил ее, дернув плечом.       - Винчестер, что вы себе позволяете? – прозвучал над ним шипящий голос Азазеля. Сэм едва-ли не ощутил себя счастливым, но… тут он поднял голову.       Вместо глаз профессора чернели две дыры, из глубины которых струился ядовито-желтый свет. Кожи на его лице не было. Редкие мышцы едва прикрывали темные кости черепа, в некоторых местах которых зияли углубления, полные чего-то шевелящегося. Его покрытые струпьями губы кривились в улыбке, по подбородку стекала неприятная зеленая жижа. Расширившимися от ужаса глазами, Сэм машинально посмотрела на его руку. В длинных темных пальцах, заканчивающихся острыми ногтями, профессор сжимал кривое лезвие, покрытое бурыми пятнами.       Сэм рванул вперед. Не разбирая дороги, он налетел на валяющийся посреди дороги сундук и с грохотом упал на пол.       - Потому что ты выбрал неверный факультет, - донесся до него суровый голос отца. Джон стоял перед Сэмом, глядя на него сверху вниз, направив на него палочку, с которой сыпались искры, - ты опозорил меня, Сэм. Лучше тебе не возвращаться домой.       - Но, папа...       - Да, Сэмми, он прав, - сказал Дин, появляясь рядом с отцом, - ты опозорил нас всех. Лучше бы у меня вовсе не было брата. Лучше бы ты сдох тогда! Ты всегда мешал нам! Из-за тебя умерла мама!       - Нет, нет… Вы что…       Лицо Дина исказилось.       - Лучше бы тебе не рождаться, урод… Ты не такой, как мы. Ты не можешь быть моим братом.       По щекам Сэма потекли слезы. Все еще лежа на полу, он пополз назад.       Рядом с ним скользнула темная мантия.       - Джессика? – сощурил слезящиеся глаза Винчестер.       - Прости меня, Сэм, - шепнула девочка.       - За что?       В ту же секунду коридор озарило яркое пламя. Джессика пронзительно закричала и вся, от темных туфелек до светлых локонов, засияла белым пламенем.       - Нет! – потянулся к ней Сэм, но тут же отступил от столба пламени. Девочка корчилась и извивалась в нем, громко крича и взывая о помощи, - Агуаменти… агуам… - слабо пытался вызвать воду мальчик, но у него ничего не выходило. Он кое-как поднялся, пытался бежать. Дорогу ему преградила высокая женская фигура без лица, вся закутанная в белое.       - Прости меня, Сэмми, - прошептала женщина, исчезая в огне.       - Нет, пожалуйста! Мама! – кричал Сэм. Он не понимал, что ему делать. Он знал, что попал в ад.       - Ну что, они все решили? – отходя от стены спросил Гейб. Анна, поправив заколку на волосах, презрительно посмотрела на слизеринца. За ней из кабинета Морта вышли Бальт и Эш.       - К твоему счастью, - фыркнула Милтон.       Бальтазар, стоящей за ней, тихо дал пять Эшу и показал Гейбу поднятый вверх большой палец. Ридер молча проследил за всеми этими действиями.       - Что сказал Ширли? – спросила Анна, с подозрением провожая взглядом парней.       - Ширли… А, Ширли. Да черт его знает. Я довел Винчестера до гобелена с единорогом и сказал идти дальше по коридору, оттуда до Чака две минуты, даже если ты умирающая черепаха.       - С единорогом… Постой, но возле кабинета Ширли висит гобелен с битвой за Хогвартс. Единорог висит этажом ниже… Габриэль! Ты что, оставил его там? – и без того бледное лицо старосты стало совсем белым.       - Ну… да. А что такого?        - Майлз еще вчера за ужином предупредила, что в коридоре пятого этажа собралась целая стая боггартов! Их там около двадцати штук! Он же даже не знает, как с ними бороться! Там же все было перекрыто, как вы вообще туда прошли?       - Я… Я не знал, - пробормотал Гейб, осознавая масштаб произошедшего, - свернул потайным ходом…       - Ты идиот! Он остался совсем один! Первокурсник! О, Моргана, что за день… Идем, с мальчиком могло случится все, что угодно!       - Я справлюсь сам, - отстраненно ответил слизеринец. Он заметно изменился в лице.       - Гейб, ты уже один раз справился… Гейб! Ридер! – закричала Анна. Гейб побежал вперед, и она едва поспевала за ним.       - Через какой этаж вы шли? – тяжело дыша, крикнула девушка.       - Я справлюсь сам, - отбросил Гейб, скрываясь за статуей волшебника и льва. Анна со злостью ударила по стене рядом со статуей. Она была слишком примерной студенткой, чтобы знать все потайные ходы. И слишком невнимательной, чтобы знать, что открыть проем можно было, ударив на пару дюймов выше.       Когда слизеринец наконец оказался в нужном коридоре, все было тихо. Факелы по-прежнему едва грели, на стенах плясали размытые тени. Казалось, все было также, как и полчаса назад.       - Сэм? – позвал Гейб. Его голос эхом отозвался от стен. Сделав несколько шагов вперед, слизеринец увидел на полу адресованный Ширли конверт. Подняв письмо, он пошел вперед. Не успел уйти далеко, как за его спиной раздалось тихое шипение.       Габриэль обернулся. Из темноты к нему скользящим движением приближался гигантский белый питон. Слизеринец на мгновение замер, завороженный выставленными напоказ белоснежными зубами, между которыми мелькал раздвоенный язык.       - Не надо, Люц. Ты сам показывал мне этот фокус, - поморщился Гейб, поднимая палочку.        Змея широко открыла пасть, готовясь к прыжку.        - Ридикулус!       Питон превратился в зефирную тянучку и исчез.        Габриэль нашел Сэма за следующим поворотом.       - Ридикулус!!!        Кишащая насекомыми голова, лежащая перед Сэмом, стала мыльным пузырем.        Широко открытыми, остекленевшими глазами, мальчик посмотрел на Гейба. На его щеках были видны дорожки от слез, веки заметно опухли и покраснели.        - Ну, приятель, извини меня… Я не знал, что так выйдет, - причитая, слизеринец кинулся к Сэму. Мальчик не реагировал. Гейб пытался поймать его взгляд, глядя в глаза и неловко поглаживая по плечу.       - Они… Они все умерли…       - Тише, Сэмми, тише. Все будет в порядке… Гейб не понимал, что ему делать. Он никогда не попадал в такие ситуации. Его уже даже не так пугало порицание от Милтон и прочих, как то, что могло произойти с этим ребенком.        - Вот, держи. Съешь, тебе станет лучше.        Сэм, медленно сфокусировав взгляд, принял из рук Гейба половину шоколадки. Крепко сжав ее в руке, он продолжил сидеть.       Слизеринец, садясь рядом, обхватил Сэма за плечи, прижимая к себе. Даже сквозь мантию чувствовалось, как худые плечи мальчика пробирает дрожь.       - Все будет в порядке, слышишь? Ты только подумай, если будет не в порядке… Мне твой брат голову оторвет, а ваша рейвенкловская Черная Вдова ей в квиддич сыграет… Черт побери, Сэмми, я действительно не хотел!       - Я знаю.       Сэм прижался к Гейбу. Парень машинально погладил его по голове, как маленького ребенка.       - Скажи… Я правда говорил на парселтанге? – прошептал Сэм.        Уголок губ Гейба слегка дернулся.        - Нет, я пошутил. Хотел тебя позлить. Первокурсники, молодое мясо, что с вас взять… Я действительно плохо пошутил.       - Это хорошо, - выдохнул мальчик. Поднеся ко рту шоколад, он откусил небольшой кусочек. Склонив голову, он закрыл глаза. Казалось, что уснул. Гейб решил, что Сэм упал в обморок.        «Поможет… Или нет… Куда уж хуже? Его брат действительно меня убьет. Черт, Сэм Винчестер, ботаник-зануда из семьи грязнокровок, ты так не похож на человека, который попадает в неприятности… Значит, ты будешь попадать в них всю жизнь».        Достав палочку, Гейб легонько приложил ее к затылку Сэма.        - Обливиэйт.       Мальчик не пошевелился. Осторожно взяв его на руки (что было не совсем просто, так как рост шестикурсника Габриэля ненамного превосходил рост долговязого Винчестера), Гейб пошел обратно.       Когда они вышли из проема рядом со статуей Гриффиндора, Анна все еще была там. Сидя у статуи, она дремала, но, стоило двум фигурам появится из стены, как девушка тут же вскочила.       - Что с ним? – испуганно прошептала она, глядя на Сэма, которого Гейб предусмотрительно взял под руки. Голова мальчика безвольно свисала вперед, упираясь подбородком в грудь.        - Ничего. Он все забудет, - устало ответил слизеринец. – Я не думал, что кто-то может так бояться боггартов.        - Кретин ты, Ридер. Полнейший. А я тебя еще прикрывала… Больше никогда такого не будет!        - Тише. Он, кажется, в обмороке. Пойдем, ты же не будешь тащить его до вашей башни? Анна согласилась.        Была почти полночь, когда они добрались до башни. У самой лестницы, ведущей наверх, Сэм пришел в себя.        - Что… Что такое? – протирая глаза, спросил Сэмми.       - Ты ждал Ширли возле его кабинета и уснул. Чак вернулся, увидел твое бренное тело и попросил меня оттащить рэйвенкловскую тушку обратно. Финита, амиго, - не задумываясь, ответил Гейб, пока Анна отгадывала загадку горгульи.       - Уснул? - Сэм недоумевающе посмотрел на Гейба, - вообще ничего не помню… Помню только, как ты сказал, что я…        - Идем, Сэм. Тебе уже давно пора быть в своей спальне, - прервала его Анна, придерживая дверь в их гостиную.        - Давай, шагай, Винчестер. Надеюсь, больше не свидимся. И передай своему брату, что от его малышки Кэсси за версту несет самодельным гриффиндорским сливочным пивом! – зло глядя на мальчика, проговорил Гейб. Он и сам не понимал, почему так разозлился.       Сэм тоже ничего не понимал.       Анна, стоя на лестнице, хмуро смотрела на слизеринца.       - Что вы там шепчитесь? Сэм! Ридер, иди уже, хватит. Нашелся тут, страх Годриков… Мальчик пошел наверх, не прощаясь и не оборачиваясь. Ему не понравился это Габриэль. «Касу стоит лучше выбирать друзей» - подумал Сэм, и ощутил странно чувство, будто эта мысль уже приходила ему в голову.        Гейб дождался, пока дверь захлопнется, и пошел к себе.        «Что я могу поделать, если он действительно хорошо ладит со змеями?» - уже без тени злобы подумал слизеринец, сворачивая за угол и исчезая в очередном, известном только ему, потайном ходе.