Верни мою любовь.

автор-сама в шоке, в ужасе! =.= я не понимаю почему POV Тсуны получился настолько...странным! чесно признаюсь, что не знаю (отводит взгляд) откуда взялся этот бред про зомби... так и чешутся руки переписать эту часть!((( но главу писала я, вдохновленная отзывами за прошлую главу, вот почему она появилась так скоро! и автор-сама наконец-то свыклась с мыслью, что любой фф в конце концов подойдет к финалу. не думайте, что я намекаю на то, что я собираюсь заканчивать этот фанф *ага, да щаз! бегу и падаю!* просто если совсем достанет депресняк.. предупреждаю короче... только не бить сильно за эти мысли о зомби! Т.Т я не в курсе откуда они здеся взялись! Если Небо слепо, если ты не веришь, Только ль ты исчезнешь, Или я спасу? (с). POV Тсуна. Я с удивлением и испугом смотрел на Джессо. Он за руку вел меня сначала вглубь толпы, а затем на лоджию, при этом что-то лепеча. Когда меня наконец-то отпустили, я повел себя странно, даже для себя: встал, как вкопанный, не двигаясь. Так, так, так! Начнем с самого простого – во-первых, я на лоджии. Во-вторых, я тут не один. В-третьих, я здесь с Бьякураном. Да вроде все отлично… Стоп! Как это С БЬЯКУРАНОМ?! Что он здесь делает; откуда он здесь; и… и кто он?! В смысле он жив или он того…ну…как бы…зомби? От последнего предположения я дернулся и попятился, не хочу стоять рядом с живым мертвецом, который хотел уничтожить мир! Но если он сейчас не человек, то вдруг он…опять решит установить мировое господство? И как же мне с ним тогда сражаться, он же уже мертв?.. Стоять! Я отрицательно помотал головой: зомби вообще не существует! Наверное… Надо проверить! Я скрестил указательные пальцы рук и с этим импровизированным крестом двинулся на Джессо. А любитель зефирок что-то говорил, говорил, ничего не замечая. Но когда он заметил меня: маленькие шажки в его сторону, прищуренные глаза и скрещенные пальцы, то встретил меня настолько удивленным взглядом… Словно увидел Торикабуто, в розовом халатике, домашних тапочках со смешными зайчиками, кружевном чепчике ,с омолаживающей маской на лице и читающего журнал «Вязание крючком»… Представив такую картину ,я сначала зарделся, а затем выдавил неуверенную улыбку. А Бьякуран, ошалело хлопая глазками, думал о том, не стукнулся ли Дечимо головушкой. Но потом, когда раздался еле уловимый звук работы его шестеренок, он сопоставил факты и выводы и… засмеялся. Нет, даже не так, он заржал. Хотя вроде бы он не конь, чтобы ржать, но делал он это похлеще Дино, так что можно с долей уверенности сказать: Джессо из рода копытных, родственник Кавалоне, представляет собой вид «конь зефирколюбивый, белый, никак не помирающий». Катаясь по полу от смеха, под мой подозрительный взгляд, вытирая выступившие слезы, Бьякуран попытался выдавить из себя: — Т-ты…ч…ч…что, ду…думаешь, ухаха, что я…я…, блин, ахаха-уха-ха, зо…зо…зомби… ка…какой-нибу…дь? – После этого и пятнадцати минут истерического ржача, Бьякуран, кое-как успокоившись, но улыбаясь от уха до уха, хватаясь за живот, встал. И после этого случая многие утверждали, что стоило увидеть Джессо крест, он начинал смеяться до слез, из-за чего его принимали за дьявола. Ну еще бы! Угарать от вида христианской символики… Немного странно, да? Любитель зефирок сейчас решил подыграть милому рыжему пареньку и…перекрестился! Правда, при этом закусив губу, чтобы вновь не пуститься во все тяжкие. Я, немного подозрительно понаблюдав за ним, успокоился и расцепил свой крест. — Да жив я, жив! – Бьякуран, все еще улыбаясь, продолжил, — Просто меня лишили всей силы и теперь я обычный… — Все-таки Джессо маньяк, потому что захотел поиздеваться над наивным Тсуной еще немного, — …обычный зомби. – Театральный вздох. А после, прикусив щеку изнутри, ему пришлось успокаивать меня. Вот так издеваться над Десятым Небом Вонголы – полчаса придется доказывать, что ты просто прикольнулся. — Эх… Живой я, ЖИ-ВОЙ! – ответом любителю зефирок было недоверчивое молчание, а после крик: — ТАК ТЫ ЖИВ?! – Бьякуран лишь на это покачал головой, думая о том, что порой Дечимо такооой тугодум! – Но как? – теперь пришла моя очередь удивленно хлопать глазами. — Ну после той последней атаки я потерял сознание. – Парень с фиалковыми глазами задумался, вспоминая. – А когда очнулся, то был в какой-то комнате, щедро украшенной, но с решетками на окнах. А во всем особняке, где я оказался, было огромное количество охраны. И прошу заметить, что защищали эти люди отнюдь не меня, а…окружающих от меня же. Надзиратели! – На лицо бывшего Мельфиоре легла тень. – Оказывается, это Вендиче решили поставить за мной надзор. Вот же! Правда потом, когда они убедились, что я правда потерял былую силу, все же дали мне жить свободно. – Глаза Джессо, сосредоточенные на чем-то за моей спиной, вдруг обратились на самого меня. – Здесь я с одним деловым предложением к тебе. Я непонимающе посмотрел на него, что нужно от меня тому, кого я победил? Бьякуран лишь беззаботно улыбнулся. — Надеюсь, ты согласишься, потому что я дам кое-что взамен… — блин, сплошная интрига! Но, тем не менее, я полностью выслушал бывшего врага. А в конце офигел. Совсем. POV Мукуро. Я стоял напротив Дечимо, скрывая удивление за ехидной маской. И что же понадобилось моему чуду во время этого банкета? Зачем он отвлек меня от мыслей о мести Хибари, повторяя: «Мукуро! Мукуро, приди, пожалуйста!» Ну как я могу отказать Тсу-куну, когда он сам хочет меня видеть? А теперь я заподозрил подвох. — Мукуро… — рыжик покраснел и замялся, — … так получилось что… — Дечимо отвел взгляд и продолжил, — … что ты теперь… будешь учить кое-кого японскому языку и японским традициям. – Сначала я непонимающе смотрел на своего любимого. А потом задал самый разумный и интересный вопрос: «Кого учить?» — Ну...Э…Б…Бьякурана Д…Джессо. – прозвучал ответ в гробовой тишине. – А еще и это… вы теперь живете вместе в домике на окраине Намимори. – Не понял. Похоже, Дечимо надо мной прикалывается. Или нет? POV Хибари. Тсунаеши я нашел на лоджии, он одиноко стоял спиной ко мне, опершись на ограждение в виде перил. Когда я подошел к нему, он обернулся с каким-то удивленным и паническим выражением лица. — Что с тобой сделал этот недозахватчик? – Внутри кипела ярость вместе с ревностью. – И где он сейчас? — Он… — лицо Десятого перекосило, — …не зомби?! – Глазки, цвета карамели, удивленно захлопали. Неужели мой котенок верит в эти сказки? Боже… на моих губах появилась легкая улыбка. — Ну конечно не зомби. – Рука сама собой потянулась к непослушным рыжим волосам и мягко, то ли поглаживая, то ли расчесывая, перебирала нежные пряди. – Так чего он хотел? – В голове появлялись картины одна страшнее другой: начиная от битвы и заканчивая изнасилованием… — Он влюбился. – При этом выглядело мое чудо так, словно само не верило в свои слова. Надеюсь, что объектом воздыханий Джессо стал не мой Тсуна, иначе будет жестокая расправа над любителем зефира. – В Мукуро. – Я, не в силах сдержать эмоций, удивленно вскинул брови. В Рокудо? Бьякуран? Ну ни фига себе! Хотя внутренний голос с садистским удовольствием заметил, что разнокалиберный ананас на своей шкурке испытает каково это – быть тем, кого любит озабоченный и больной человек. Муахахахаха! — А еще он смеялся. – Личико Савады стало сначала озадаченным, затем хмурым, а в конце злым. – Очень долго и до слез смеялся! – Хм? И что же такое произошло? Хотя меня сейчас волнует другое… это – ответ на вопрос, который я задал своему Небу перед банкетом. Ведь целого вечера должно было хватить на то, что бы подумать, да? Просто я не могу больше ждать: сердце то разрывается от тоски, то сжимается от сомнений, то бьется быстрей от надежд… — Пришло время. – Рука, гладившая рыжие пряди, зарылась в волосы сильней, а другой рукой я притянул растерянного босса к себе и обнял, уткнувшись носом в его макушку. Вдыхая запах апельсинов, я медленно ласкал подушечками пальцев тонкую шею и поясницу Тсунаеши под рубашкой. Я нагнулся и прошептал в порозовевшее ушко: — Ты меня любишь? Тело в моих объятиях сначала напряглось, а затем обмякло. Неуверенная рука, обнявшая в ответ заставила участится пульс. — Я… — голос тихий, но хрипловатый, служит причиной того, что по спине побежали мурашки. – Да… — уверенный ответ, я не верю в происходящее. Но тем не менее душа ликует. Тсуна меня любит! В следующее мгновения я накрываю его губы своими, втягивая моего невинного котенка в поцелуй. Я нежно провожу по сомкнутым зубкам, и когда они раскрылись, проникаю внутрь этого сладкого горячего ротика… Словно случайно задеваю неуверенно отвечающий на мой поцелуй язычок Савады, а потом настойчиво, но легко провожу им по внутренней стороне щеки. А взгляд жадно поглощает картину, где Дечимо смущается, целуя меня в ответ, и прикрывает глаза… Мне хочется больше… и глубже… Я подхватываю удивленно ахнувшего Тсунаеши на руки и сажаю на широкую поверхность ограждения лоджии, на секунду разрывая поцелуй, чтобы потом вновь начать эту сладкую пытку, только делая ее более страстной. Уверенно развожу в стороны колени Десятого и прижимаюсь к нему ближе… Поцелуй разносит по венам наслаждение, ладони ложатся на обтянутые тканью брюк ягодицы и сжимают их… Мое Небо смотрит на меня затуманенными глазами, а потом вдруг ногами обхватывает мои бедра и… трется об меня всем телом!.. Мой протяжный стон разносится в вечерней тишине, и я не замечаю, как Тсуна слегка краснеет, чувствуя, как мое твердое естество упирается ему в бедро… А в голове, вдруг ставшей удивительно ясной, проносится только одна мысль, соблазняя и заставляя действовать: « Тсунаеши меня любит!»