***
Едва колышущаяся от ветра листва. Приятный запах полевых цветов и скошенной травы щекотал нос. Солнце, лениво плывущее по лазурному небу, изредка прикрываясь пушистыми облаками, дарило тепло. На поляне, раскинувшейся посреди леса, сияет речка, проходящая сквозь глушь деревьев, раскрывая свою красоту на солнце. Среди камней в кристально-чистой воде мелькают маленькие рыбки, поражающие своей красотой. Настолько великолепная атмосфера лишь иногда прерывается, не портящими ее, голосами и смехом двух детей. Девочка, с длинными волосами, доходившими её до пояса, и которые были завязаны самодельной резинкой, сидела на траве. Она мастерила венок из цветов, время от времени, смеясь над мальчишкой, который чинил велосипед. У этого двухколесного транспорта сломалась педаль и слетела цепь, что, естественно, поставило под вопрос подвижность данного изделия. Мальчик, подгоняя свою работу самыми крепкими словами, которые он только знает, старался исправить все неполадки, что у него не особо получалось. Он лишь сильнее пачкал руки в масле, коим была смазана цепь. Педаль-то он, так и сяк, но исправил, но цепь всегда была его больным местом. - Может, тебе все-таки помочь? – в сотый раз, спрашивала девочка. Ее карие глаза светились такой добротой, что мурашки бегали по коже только от ее взгляда. - Лучше под руку не говори, - мальчик был раздражен. Его голову не покидала заносчивая мысль, о том, что о нем подумает девочка? Ему не хотелось, чтобы она решила, что он настолько глуп и слаб, что не может починить какую-то дрянную цепь. Эта мысль его пугала и, одновременно, бесила. - Отвлекаешь меня. "Какой дурак захочет показаться девчонке слабаком? - думал мальчишка. - Тем более такой к... красивой..." - Давай помогу. Не могу же я просто так сидеть и ничего не делать, - нахмурилась девочка, кладя доплетенный венок на траву. - Сплети еще один венок. У тебя хорошо получается. - Ты мне зубы не заговаривай. Иди лучше руки вымой, а то совсем на свина стал похож. - "Сви-и-и-ина", - передразнил мальчик, но руки мыть пошел. "И как я умудрился так испачкаться? - в недоумении думал он. - Вроде бы ничего не делал... Дурацкая цепь!" Опустив руки в воду и поболтав их из стороны в сторону, он придирчиво взглянул на свои ладошки. Мозоли на них давали понять, что парнишка часто ездит на велосипеде - приходится крепко сжимать руль. Потер руки между собой. Вроде нормально. Повторно взбаламутив воду и распугав рыбок, а напоследок показав своему отражению язык, мальчик вернулся. Девочка аккуратно вытирала пальчики о какой-то листок. Мальчик открыл рот. Цепь велосипеда была сделана и натянута на свое место. Удивлению мальчишки не было предела, но затем его захлестнула волна злобы и обиды. - Ты что наделала!? - прорычал он. - А если бы ты сломала цепь?! - Но я же не... - Какого чёрта ты её вообще трогала!? Кто тебя просил!? Глаза девочки наполнились слезами. Нижняя губа задрожала, а маленькие кулачки с силой сжали ткань шорт. Она опустила голову и тихо что-то невнятно проборматала. - Что? - Дурак! - девочка вмиг поднялась и, замахнувшись, нанесла сильный удар по голове мальчишки рюкзаком, который лежал рядом с ней. Опешив, парнишка потер больное место и уже готов был снова что-то ляпнуть, как увидел, что девочка уже шагает по дороге к своему дому. Всего на секунду ему захотелось кинуться за ней, но гордость не позволила ему этого сделать. Он разрывался меж двух огней. С одной стороны, он может сесть на велосипед, который она починила, и догнать ее, попросив прощения, тем самым признавая свой проигрыш. Другой вариант, заключатся в том, что он мог пойти домой пешком, потеряв и не только велосипед, но и доверие своей юной спутницы навсегда. Надо бы добавить к первому варианту то, что если девочка расскажет всем мальчишкам на их улице, что самый хулиганистый мальчишка не смог починить велосипед и является слабаком, то вся его слава вмиг исчезнет, и он превратится в объект насмешек. Пока эта неравная борьба продолжалась в его голове, он молча наблюдал, как девочка уже скрывается за деревьями леса, и тут мальчишку, будто что-то подтолкнуло. Он вскочил на велосипед и что есть мочи помчался вслед за девочкой, зачем-то прихватив её венок. Догнав беглянку, он резко затормозил перед ней, чуть не наехав несчастной на ногу и поймав на ходу испуганный и удивленный взгляд карих глаз. Только сейчас он понял, что ему абсолютно нечего сказать. Но, как говорится, начинать с чего-то надо. И он начал. - Эм... Ты венок забыла... Коротка обида ребёнка. Глаза девочки прояснились. В них появилась прежняя, та самая доброта. Она внимательно вгляделась в лицо мальчика, а затем аккуратно взяла из его рук венок. - Спасибо, - она мило улыбнулась. - И это, - парнишка отвел глаза в сторону. - Извини меня... - Я не могу на тебя долго обижаться. От этих слов сердце мальчика запрыгало, как резиновый мячик, а щеки покрыл едва заметный румянец. - Ты это... Залезай давай. Вновь улыбнувшись, девочка запрыгнула на багажник велосипеда и крепко обхватила торс мальчишки, стараясь не помять веночек. Они довольно быстро доехали до дома девочки. Там же паренек слез с велосипеда и присел на скамейку у забора. То же сделала и девочка. Они просидели молча около пяти минут, а затем девочка вдруг надела на голову своему спутнику венок, нечаянно осыпав его пыльцой. - А-апчхи! - мальчик аж притопнул. - Прости, - засмеялась девочка. - Я просто хотела его тебе подарить. - Зачем? - искренне не понимал мальчишка, вытирая нос. - Захотелось, - вновь полная доброты улыбка. - Он на тебе очень мило смотрится. Ты такой милый с этим венком на голове. Просто прелесть. - Скажешь тоже, - вновь румянец залил щеки, глаза отведены в сторону. Вновь тишина. Закат, легкий ветер, увлекающий за собой еще один беззаботно прожитый день, который вскоре забудется. - Слушай, - вновь заговорил мальчик. - А мы всегда будем вместе? Я имею в виду, мы ведь всегда будем дружить? - Я не знаю, - бровки девочки сползли к переносице. - Я над этим еще не думала, но скорее всего, да. - Я тут сказать хотел... Он не успел договорить. - Лейла, милая, пора домой! Хватит гулять! Пора ужинать! Девочка вскочила, схватила рюкзак и вдруг остановилась. Она мельком взглянула на мальчишку и, порывисто подпрыгнув к нему, быстро чмокнула его в щеку. Мальчик вспыхнул. - Это... - До встречи, Сильвер - уже в калитке, смущенно улыбнувшись, сказала Лейла. - До встречи, - повторил мальчик, дотронувшись до того места, куда его поцеловала девочка. Солнце скрылось за горизонтом. Впереди дорога домой, столь короткая, что он её и не заметит, но впереди у него целый жизненный, который будет намного длиннее, чем дорога домой. Теперь он единственный из мальчишек, получивший поцелуй от девочки. Но он не будет об этом рассказывать. Он сохранит этот момент у себя в сердце. Навечно.***
Темнота сгустилась. Повсюду мелькали многочисленные силуэты людей, чьих лиц не было видно. Не видно даже собственной втянутой руки. Только шорохи, стоны и тихое скуление. Где-то вдалеке послышался вой. Волчий вой. Люси стояла на ровной поверхности, освещенной кругом света. Дальше – только темнота. Мгла, которая поглощала все и вся. И вдруг наступила такая тишина, что в ушах яростно зазвенело. Даже собственного дыхания не было слышно. Только эта всепоглощающая и бездонная тишина. Она пугала. Пугала до ужаса, до дрожи костей. Такое ощущение, что ты один в этом мире. Эта тишина давит на тебя всей своей силой, стараясь причинить как можно больше дискомфорта. И тут послышалось странный звук, будто острием ножа провели по кафелю. Этот шум был омерзителен, даже мурашки побежали по коже. И тут показался он. Выплыл из темноты, медленно и ужасающе. Волк. Черный, как сама тьма. Его пронзительные, полные слепой ярости глаза цвета яркой луны были такими безжизненными. Глаза, жаждущие убийства, жаждущие смерти, жаждущие крови. Глаза повергающие в ужас, в животный ужас. Ноги подкашивались, но девушка продолжала стоять, трясясь от страха. Она старалась краем глаза увидеть кого-нибудь, кто поможет ей. Хотя куда уж там... От обиды на жалость к себе, из глаз потекли слезы. Даже не пытаясь их утереть, Хартфелия осела на пол. Она осознала всю свою никчемность. До боли знакомое чувство. Пред глазами всплыло дуло ружья, надменный оскал Фуллбастера-старшего, его ледяные, пронизывающие насквозь, темные глаза. Прямо как у его сынка, который шатался с ней по лесу. Волк все еще сверлит ее взглядом безжизненных ярко-желтых глаз. Изучает. Облизывается. Понимает, что жертве бежать некуда. Понимает, что она и сама это знает. Он упивается этим. Смеется. "Смеется?" И правда, животное издавало звуки лающего смеха. Обрывочный, жесткий и издевательский. А глаза оставались такими же бездонными. Спокойными. Холодными. Ужасающими. Это вновь и вновь заставляло содрогаться девушку всем телом. Сердце рухнуло вниз и увеличило свой темп в несколько раз. В круг света вышел еще один волк. Если бы на спине этого волка не было бы широкой темной полосы густой шерсти, то его можно было назвать белоснежным. И глаза, до боли знакомые, пропитаны жестокостью, надменностью, к которым, странным водоворотом, примешивалось отчаяние. Его глаза бегали туда-сюда, не зная, что делать. Он смотрел то на первого волка, то на Люси. Правда, смотрел как-то странно… Словно сквозь нее. И это пугало еще больше. Люси старалась не шевелиться. Ноги свело, но двинуться было равносильно самоубийству. Она сидела на полу, согнув ноги в коленях, обливаясь слезами. Ей вдруг захотелось, чтобы Фуллбастер посмотрел на нее. Ей казалось, что таким образом его отчаяние исчезнет. Ведь он ее не видит. Ей хотелось как-то показать ему, что он здесь не один в обществе этого Дьявола. "Твоя жалость тебя погубит, - вдруг тихо прозвучало у неё в голове. Хартфелия поймала на себе очередной взгляд Дьявола. Этот взгляд был более жестоким. Его взгляд стал более пристальнее. Зверь будто хотел прочитать её мысли. И девушка, почему-то этому не удивилась. Возможно, из-за прошедших событий. Слишком много всего произошло с ней за эти два дня. Слишком. "Когда же всё это закончится?" «Никогда, - вдруг услышала она грубый голос у себя в голове. Люси вздрогнула. - Пока ты жива, все это будет происходить с тобой постоянно. Ты не избавишься от этого проклятья. Никто никогда не избавлялся…» От этого голоса по телу девушки пробежались мурашки. Он был и не женский, и не мужской. Его нотки метались от голоса ребенка до голоса старика-скряги. Прямо как у Грея в лесу. И тут случилось невероятное. Из темноты, прямо за Дьяволом, в свет вышел... - Гажил, - дрогнувшим голосом прохрипела Хартфелия. Ей стало трудно дышать. Он улыбнулся. Своей незабываемой улыбкой, демонстрируя ряд идеально белых, ровных зубов. Отсалютовал, не обращая внимания на зверей, стоявших без движения. Девушку трясло и знобило. От нахлынувших чувств у нее из глаз, с новой силой, потекли слезы. Забыв обо всех предосторожностях, девушка попыталась утереть их, но они оказались горячими. Это была кровь. Её глаза кровоточили. Из глаз текла кровь! Вдруг взгляд Фуллбастера прояснился, и он накинулся на Дьявола. Завязалась драка. Полилась кровь. Вскоре весь белый круг света превратился в кровавое пятно. Люси все еще смотрела на свои руки и плакала. Крови становилось все больше и больше. Все лицо и руки блондинки были в крови. А волки все дрались. Они рвали друг друга в клочья, вгрызаясь в глотки и царапая когтями морду друг друга. Тем временем к девушке, невзирая на лужи крови, подошел Редфокс. Он присел на корточки и приподнял личико Люси за подбородок, ласково посмотрев ей в глаза. Глаза девушки вновь наполнились кровью. Она текла ручьями, спускаясь по щекам. Ей было больно смотреть на доброе и счастливое лицо Гажила. Ведь она понимала, что его больше нет. И это рвало её душу на части. - Скоро, Люси, - только и успел он это сказать, как его лицо расплылось в тумане. В последний момент перед взором девушки мелькнули испуганные глаза Фуллбастера, залитые кровью. Люси закричала... Девушка с криком проснулась. Глаза на мокром месте. Дрожащей рукой Люси дотронулась до влажной щеки. Поднесла пальцы к глазам. - Не кровь, - облегченно выдавила она. Ее мутило. В голове раз за разом повторялись слова "Скоро, Люси". «Чёрт подери, что это значит?!» Она приподнялась и выползла наружу. Несмотря на вчерашний дождь, на улице было хорошо: свежий воздух был пронизан ароматом влажной земли и листвы. Солнечные лучи пытались пробраться сюда сквозь густую завесу деревьев. Тихо журчала речушка, пытаясь утихомирить разбаловавшихся рыбок, которые начали выпрыгивать из воды, а затем, с тихим плеском, нырять обратно. Такую мирную картину ничего не могло испортить. Из леса выбежал волк. Хартфелия вздрогнула. На секунду вспомнился сон, но он тут же канул в бытие. Девушка быстро спрыгнула с выступа под мостом и очутилась на твердой земле. Немного поежившись, она внимательно посмотрела на Фуллбастера. Вид у него был обеспокоенный. Люси подметила, что он был немного взъерошен, и это показалось ей очень подозрительным. Девушка подбоченилась и красноречиво посмотрела на парня-волка. Тот лишь, оглядев ее с ног до головы и еще раз подметив, что фигурка у нее еще та, фыркнул и отвернулся, затрусив к мосту, дабы прилечь. Девушка только пожала плечами. И так все ясно. Он голоден. Как и сама Хартфелия. Вот горе-волк и решил поохотиться. Видимо, на белок или на другую мелкую живность. «Нарожают даунов, - беззлобно подумала девушка. - «Хоть бы рыбу поймать попытался, неуч». Потом до нее дошло, что эта рыба - в пищу совершенно непригодна. Мяса - ноль. Бесполезно. И белок ловить тоже не получится, ведь они все запуганные, даже на метр не подойдут. Остаётся только одно... - Я в город, - оповестила Хартфелия, залезая под мост и доставая свой рюкзак, который был абсолютно пуст. Сверху послышалось недовольное рычание и возня. Волчья тушка спрыгнула вниз, обдав Люси поднявшейся тучей пыли. Девушка поморщилась и, отфыркиваясь, стряхнула с себя пыль. Фуллбастер встал ей поперек дороги и отрицательно помотал головой. «Дура, ты что, забыла, что с тобой сделал мой папаня?» - возмущенно думал Грей, наивно полагая, что девушка его слышит. - «Это же, чистой воды, самоубийство!» - Мне плевать на твое мнение, - Люси прикрыла глаза и сложила руки на груди, пытаясь всем своим видом показать свое бесстрашие и хладнокровность. - Я хочу есть, да и ты с голоду помираешь. А волки - народ требовательный. Вот если бы ты был кроликом, я бы даже не заморачивалась. Сунула тебе пучок травы и всё. Волк закатил глаза. Он понимал, что без еды они долго не протянут. Да, он пытался жевать траву... Но его мгновенно вывернуло. На вкус она оказалась отвратительной и очень, очень горькой. А об его охоте на белок он вообще молчал. Они оказались не такими уж милыми существами, какими кажутся на первый взгляд. Могли хотя бы скинуть ему свою больную родственницу. Фигушки. Только дразнили его своим наглым видом, мол, ты такой большой и толстый, до нас не допрыгнешь. Обидно. «Не тупи, - думал парень. - Если там тебя перехватит один из парней моего отца, тебе точно не поздоровится. Не прибьет, та отдаст на ночь этому же парню и его дружкам, глазом не успеешь моргнуть...» Тут-то он и поймал себя на мысли, что представляет себе всю эту сцену, причем в мельчайших деталях. Стало противно и, одновременно, интересно. Спустя секунду он себя одернул. - Твоё налево, просто дай мне пройти, - наконец, взбесилась Хартфелия, толкнув волка в бок. Она попыталась пройти мимо него, но вдруг - БАБАХ! - девушка полетела в воду. Она сидела в озерке, прямо в самой середине, распугав всю рыбу и замутив воду. Ее глаза были напуганными, но больше всего в них было возмущения и злости. На берегу стоял Грей, по-волчьи обхохатываясь. Надо же, как удачно. Он всего лишь хотел оттолкнуть ее обратно, но девушка сама подставила себе подножку и улетела прямо в воду. Да еще и вид у нее был такой... Ну, представьте девушку, сидящую в озерке по грудь, со злобой смотрящей на вас. Люси была вся мокрая, и еще у нее так бровь интересно дергалась... Только когда Хартфелия поднялась, сжимая что-то в руке, Грей понял, что ему сейчас сильно как не поздоровится. Он быстро замотал головой из стороны в сторону, думая, куда бы убежать, но было поздно. Ему прямо в морду прилетел сгусток мокрого песка, и стал медленно сползать на землю. Со стороны послышался смех Хартфелии. В ее голосе звучали злорадные нотки, и Фуллбастера это еще больше раззадорило. Он повернулся к девушке хвостом и начал быстро-быстро копать землю задними лапами, тем самым отбрасывая песок и раскрошенные камушки прямо в девушку. За Люси не заржавело. В волка вновь полетел мокрый и липкий песок - ШМЯК! - прямо в волчью пятую точку. - Страйк! - звонко расхохоталась девушка, наклоняясь за следующим "снарядом". И тут ее окатила волна воды. Фуллбастер прыгнул прямо в воду, чем создал волну, которая, буквально, свалила с ног зазевавшуюся Хартфелию. Она вновь оказалась в воде. Поднявшись и отфыркиваясь, Люси, выдирая из волос рыбешку, которая каким-то образом оказалась в Z-зоне, взглянула на Грея. Этот взгляд означал только одно. - Ты сам напросился, засранец, - прошипела Хартфелия. Девушка размахнулась и шлепнула по воде рукой, создавая тучу брызг, которые обрушились на волчью физиономию. В конце концов, Хартфелия стала орудовать обеими руками, брызгая в Грея все больше и больше. Парню-волку показалось, что пора это безобразие заканчивать. Он встал на задние лапы, сразу возвысившись над девушкой примерно на пол ее роста, и с брызгами опустился на воду, обдав Люси еще одной волной воды. Им не было холодно. Они просто веселились, позабыв обо всем. Позабыв о проклятии, о Сильвере и вообще, о своих проблемах. Им было плевать, что один из них - животное. Сейчас царило лишь веселье. Ничто не могло побеспокоить эту парочку. Со стороны выглядело, будто девушка играется со своей собакой, и лишь приглядевшись можно было понять, что это разумный волк, который двигался в какой-то степени как человек, исключая свою ходьбу и прыгание на четырех лапах. Девушка забыла обо всем. Все ее плохие воспоминания улетучились куда-то вдаль, оставляя за собой лишь тонкий-тонкий след. Грей не осознавал, что ведет себя как ребенок. Он просто поддался веселью, временами забывая, что он - тяжеленная волчья туша, поэтому Грей все время пытался встать на две ноги. Не замечая ничего вокруг себя, он просто бесился, радовался, отвлекаясь от самых мрачных мыслей. Из его головы без следа вылетело то, что он когда-то издевался над этой девчонкой, которая сейчас казалась ему другом. Настоящим другом. «Вряд ли Джувия одобрила бы такие бесиловки», - мимолетно подумал Фуллбастер, окатывая Люси еще одной волной прохладной воды. Хартфелия поняла, что пора заканчивать, лишь тогда, когда волк начал на нее уж очень сильно наскакивать, время от времени больно наступая на ноги. Девушка перестала беситься и попыталась остановить Фуллбастера. Но тот - ноль внимания. Он вдруг резко повернулся к ней и стал медленно приближаться. Он оскалил клыки. Его глаза... Они стали звериными. Мелкий зрачок был пропитан жаждой убийства, гонимого голодом при виде добычи. Люси похолодела. Она начала пятиться назад, не делая резких движений. Девушка уперлась спиной о выступ под мостом и с ужасом осознала - тупик. Забраться в комнатку она уже не успеет. Волк задерет ее раньше, чем она залезет на выступ. А волк все приближался. Вот его морда уже в двадцати сантиметрах от лица Хартфелии. Дыхание девушки участилось. Сердце стучало с неописуемой скоростью. А Фуллбастер все ближе, и ближе. А Фуллбастер ли... ? - Г-грей, - сдавленно просипела девушка, не заметив того, что назвала парня по имени. Волк уже было раскрыл пасть, но тут его будто что-то оттолкнуло. Он резко захлопнул рот, кончиком холодного носа едва задев лицо Люси. С его глазами начала происходить непонятная метаморфоза. Зрачок увеличивался, появлялись белки. Вот перед девушкой вновь глаза человека. И эти глаза были ошеломлены и напуганы. Парень-волк отшатнулся и отпрыгнул назад на добрых три шага от Люси. Его трясло. Он с непонятным ужасом поглядывал в сторону девушки, словно не понимая, что произошло. Сама же Хартфелия была ни жива, ни мертва. При одной мысли о том, что Фуллбастер мог на просто загрызть её, девушку пробирала дрожь. И что его остановило? - Л-ладно, - дрогнувшим голосом сказала Люси. - Я в город. Вернусь, как только смогу. Не уходи никуда. Волк не ответил. Не отреагировал. Он сидел на земле, спиной к девушке и дрожал. Внутри все горело. И одновременно было очень холодно. Его бил озноб. В глазах мутнело. Сначала он не понял, что с ним происходит. «Да, Хьюстон, - горько думал Грей. - У нас действительно проблемы...» А девушка не могла и подумать, что его сейчас разрывало от дикой боли, которая низвергалась из глубин его организма, ведя борьбу за его сознание. В этой борьбе решение парня не имело никакого значения. От его выбора не было толку. Сейчас он мучительно вел эту схватку, краем уха улавливая звуки удаляющихся шагов Хартфелии. А борьба была нешуточная. Именно сейчас началась та стадия, когда только два варианта могли определить, погибнут эти двое или выживут.