23 истории из жизни

      «Осторожнее. Безумие заразно», - говорили врачи и все равно продолжали наблюдение.       «С каждым днем становится все хуже», - внятно произносили они, методично записывая каждое незначительное изменение в поведении пациента.       «Думаю, можно будет скоро его устранить», - не стесняясь, заявляли они, абсолютно не заботясь о мыслях и чувствах пациента.       А мужчина, запертый в подвальном помещении столичной больницы, только продолжал смотреть на этих глупых людей через толстые прутья решетки. Эрвин даже оставил попытки убедить кого-то в том, что он не сумасшедший. Бесполезно…       Все началось с того самого дня, как ему, во время погони за похитителями Эрена, откусил руку гигант. Разум и вопил от боли, а адреналин в крови зашкаливал, но мужчина все помнил и осознавал - по-настоящему плохо ему стало после пробуждения.       Открыв глаза, тринадцатый командор сразу же осведомился, сколько человек в его подчинении осталось в строю и в каком состоянии Эрен. Ответ удивил - никакого Эрена, а тем более легиона, никогда не существовало.       Сначала Смит не понял сказанного – переспросил – и получил более грубое уверение, что это последствие травмы: руку откусила бродячая собака во время обхода территории, на которой мужчина работал охранником. А все остальное: гиганты, преследование, бесчисленные смерти и боевое прошлое – всего лишь фантазия воспалённого мозга. Бред. Бессмыслица. Сумасшествие.       Эрвин не поверил сразу, посчитал, что это чей-то жестокий розыгрыш. Не разубедили его даже искреннее удивление медсестры и ее испуганный зов санитаров. Смит кричал, жестикулировал, не обращая внимания на резкую боль во всем теле, ругался, практически травмировал одного из санитаров ногой, когда тот попытался его связать – и все равно проиграл. Только шприц, больно вонзившийся в тело, остался в его памяти. А дальше - пустота…       Часы медленно сплетались в дни, а те, в свою очередь, в недели. Постепенно мужчина перестал кричать и задавать вопросы. Даже позволил врачам приближаться на расстояние вытянутой руки, но те не хотели рисковать – предпочитали скрываться за решеткой, ведь в первый раз буйный пациент чуть не оглушил самого сильного санитара. Стояли и что-то методично записывали, иногда переговариваясь между собой.       «Они говорят, что я не в себе, что это все неправда, что я болен. Но я-то знаю, что я видел. Я помню, кем я был, как попал сюда…» - взгляд Эрвина пуст и бесстрастен, но слабая улыбка, придающая лицу безумные краски, только усугубляющие его положение.       «А может, они правы? – твердит чей-то чужой, до боли напоминающий собственный голос. – Это же хорошо, что никаких гигантов нет. Люди же тогда свободны. Нет ни стен, ни множества смертей… Все это лишь во мне. Во мне, человеке, которому оторвала руку бродячая собака».       В какой-то момент мужчина даже рад поверить в такую версию. Уверенность с каждым уколом только крепнет, пациент, по мнению врачей, выздоравливает. Его переводят в более удобную палату, а потом снова все повторяется заново.       Смит кричит во сне, призывая к себе своих солдат, ведет их бой, чтобы вновь оказаться на утро связанным в подвальной камере. Но командор даже счастлив: именно после таких ночей он сам верит в то, что все это правда. Верит, что не безумен. Но, как только он полностью осознает это и находит в себе силы бороться, на пороге снова появляется врач со шприцом – все идет по новому адскому кругу.       - Вы не представляете, как я рад, что можно теперь от него избавиться. Он стал настоящей проблемой с самого первого дня… - врач говорит что-то еще, но Кенни морщится и начинает прикуривать, наплевав на все запреты. Ему мерзко и одновременно радостно – эдакая победа со вкусом горечи. В голове проскальзывает мысль, что не такой должна быть смерть достойного противника и воина, правда, она быстро исчезает – не хватало еще на старости лет стать сентиментальным.       Эрвин Смит опасен даже в таком состоянии. Если дать ему окрепнуть и встретиться с его бывшими людьми, которым, как всем жителям королевства, была стерта память о внешнем мире, он заставит их вспомнить – пошатнет равновесие в государстве. Память о том, что за стенами есть другие земли, должна умереть вместе с последним разведчиком.       - Ликвидировать в течение часа, - четко произносит Потрошитель и направляется к выходу, кожей ощущая, что через час этот мирок станет еще чуть-чуть гнилее.