23 истории из жизни

      ― Ой, Петра, что ж ты так мало себе взяла? ― миссис Боссард, практически седая, измотанная жизнью, но улыбчивая женщина, подложила в тарелку смущенной разведчице несколько картофелин. ― Ты такая худенькая. Кушай, дочка.       От слова «дочка» Петру слегка передернуло, но она не позволила себе скривиться. Знала же, на что шла, когда соглашалась остановиться на ночлег в доме Ауруо.       Снежная буря очень не вовремя застала их в дороге, когда оба разведчика возвращались из столицы по поручению командора. Задание – доставить командору Доуку увесистую коробку с неизвестным грузом, почему-то перевязанную красной ленточкой, ― уже выполнено. Их задержку поймут, тем более мягкая постель и вкусная домашняя еда были намного предпочтительнее ночлега в чистом поле.       А про семью и приветливость мамы непривычно притихший Ауруо предупреждал. Даже заранее извинялся, за то, что ее могут попытаться сосватать. Петру эта новость поразила и слегка разозлила, но девушка промолчала. Уж слишком сильно образ Боссарда не вязался с его привычной, наигранной манерой поведения. С таким Ауруо даже говорить было приятнее.       Правда, когда они въехали в довольно бедный двор, по периметру которого стояли почерневшие от времени и кое-где покосившиеся строения, Петре стало чуть-чуть не по себе. Она, девушка из на тот момент процветающего Троста, не привыкла, чтобы под ногами ее лошади сновали курицы. Петра их живыми и не видела никогда, только безголовых на рынке, куда ходила со своей мамой перед большими праздниками.       А тут еще на крыльцо высыпала орава закутанных в тряпье ребятишек, человек пять, и бросилась к лошадям. От громкого смеха и радостных возгласов зашумело в голове. Только сейчас Ралл вспомнила, что вообще ничего не знает о семье, с которой ей предстоит переночевать.       Девушка перепугано обернулась к Боссарду, но тот не увидел этого просящего о помощи взгляда: уже спешился и подбрасывал вверх какого-то мелкого мальчишку лет пяти. Стайка девочек тоже не отставала – каждая хотела обнять и поцеловать брата, который так редко приезжал домой.       Только потом, когда хозяйка дома принесла гостье чистой воды для умывания и отругала сына за то, что не предупредил о приезде, Петра узнала, что попала в семью, состоящую из двенадцати человек: мистера и миссис Боссардов и их десяти детей. Ауруо был четвертым сыном из шести. Изменник, как в шутку называли его девочки, из-за того, что он подался в военные, а не пошел в шахту как отец и трое старших братьев.       ― Заработок там, конечно, поменьше, да и риск велик, но все-таки был бы дома, по хозяйству помогал и с младшими возился, а не заставлял бедную мать волноваться, ― причитала весь вечер миссис Боссард и продолжала нахваливать своих старших сыновей, которые женились уже давно, но все равно матери помогают. Вон, даже в такую погоду с отцом из шахты не вылезают, чтобы семье жилось лучше.       В конце концов, Ауруо не выдержал. Погрустнел и, сославшись на то, что нужно почистить лошадей, ушел в конюшню. Петре его даже жалко стало. Единственный раз за полгода домой вырвался, а тут такой прием. Ей, конечно, тоже постоянно приходилось выслушивать от семьи, что неплохо было бы, чтобы она оставила разведку, да и армию вообще, вышла замуж и завела троих детей, но она-то привыкла.       Чтобы скрасить неловкость, девушка предложила помочь с грязной посудой, за что получила очередную похвалу и печальный вздох миссис Боссард, уже осведомленной, что они с Ауруо не вместе. Стайка девочек тоже увязалась следом, наполняя кухню звонким смехом и веселыми разговорами. Петра им понравилась, и дети никак не могли исчерпать свои вопросы. Конечно же, им было интересно, красивые ли в разведке мужчины, страшные ли гиганты и сильный ли у них брат. Приходилось отвечать, иногда краснея и приукрашивая. Ведь не рассказывать же детям про ужасы экспедиций, после которых и жить-то не всегда хотелось. Вот она и говорила о героях-разведчиках, о командоре, ведущем всех в бой со злом, о друзьях, а из Ауруо вообще сделала рыцаря на белом коне, да такого смелого и храброго, что миссис Боссард даже прослезилась. А Петре потом стыдно стало, ведь вместо друга она представляла капрала Ривая.       В конце концов, настало время ложиться спать. Ауруо так и не вернулся к ним, поэтому его сестры, не уставшие за этот долгий день, проводили Ралл в свободную комнату. Странно было видеть на их лицах искреннюю грусть, из-за того, что на рассвете разведчики уедут.       Засыпая, Петра улыбалась, ведь, несмотря на гомон, который преследовал ее весь день, сегодня она ощутила настоящее семейное тепло.       Она проснулась резко и, судя по всему, слишком рано – солнце еще и не думало вставать. Где-то совсем близко плакал маленький ребенок, и почему-то никто не спешил его успокоить.       Петра перевернулась на другой бок, постаралась снова заснуть, но не получилось: уж слишком непривычным и громким был звук. Вздохнув, девушка все-таки поднялась и пошла на плач, хотя и не была до конца уверена, что ей следует это делать. Все-таки, это был не ее дом. Но, когда она практически нашла нужную комнату, ребенок почему-то затих, а Ралл, ведомая любопытством – она никогда не видела близко грудных детей – не смогла развернуться и просто уйти.       Толкнув дверь плечом, Петра оказалась в совсем крохотной комнате. В ней стояла только детская кроватка и небольшой столик, с которого поблескивала догорающая свеча. В центре же помещения обнаружился Ауруо с младенцем на руках.       Вряд ли кто-то из разведчиков видел его таким прежде. Ауруо легонько покачивал малыша, позволяя тому посасывать свой палец, улыбался уголками губ и был настолько нежен и аккуратен, что Петра усомнилась в том, что это он, а не кто-то из его братьев. Но нет, вот же эта прическа, которая совершенно, по мнению девушки, ему не шла, тот же тембр голоса, те же пальцы с мозолями от клинков. А глаза добрые-добрые, как будто не было в мире ничего прекраснее этого.       ― Привет, заходи, ― Ауруо сам заметил ее и жестом предложил подойти. ― Разбудили мы тебя? Прости. Он просто проголодался, а мама слишком устала сегодня, чтобы к нему вставать. Мне пришлось – старший же сегодня.       ― Понятно, ― в унисон сослуживцу, шепотом, отозвалась Петра и заглянула в лицо задремавшего малыша. Красивое, не искаженное пока печатью голода, болезней и невзгод. ― На тебя чем-то похож.       ― Да? Не замечал. Отец всегда говорит, что рад, что ни один другой сын на меня не похож, - Ауруо вздохнул, укладывая малыша в кроватку. – Ладно, пойдем. Уже скоро выезжать.       Они были уже в седлах, когда солнце начало подниматься. Боссард настаивал, чтобы выехали еще раньше, раз все равно не спят, но Петра не могла уехать не оставив благодарной записки. Ауруо все-таки сдался под ее напором и тоже черкнул пару строк, и, как показалось девушке, оставил сверток с половиной жалования, которое им выдали на днях, совершенно не заботясь о том, что ему нужно месяц на что-то жить.       Ехали молча до самого расположения, думая каждый о своем. Он ― о том, что все-таки должен был нормально попрощаться с матерью, она ― о том, что совершенно не знает своего сослуживца.       Впрочем, все хорошее впечатление быстро забылось, когда Ауруо, вернувшись в штаб, и снова стал неумело подражать капралу Риваю.