Mrs. Robinson

      Мне никогда не нравилось просыпаться под шипящие звуки старого радио, стоящего на комоде в доме Миссис Робинсон. Мне никогда это не нравилось. Но пришлось.       Диктор с приятным голосом пожелал всем хорошего воскресного дня, а затем поставил какую-то песню по заказу.       С кухни доносился все тот же одинаковый, почти родной, перезвон кастрюлей и тарелок и голос Элизабет, которая с кем-то говорила по телефону.       Мои суставы отчаянно захрустели, когда я встал с твердого, неудобного дивана, на котором, видимо, уснул вчера в полном смятении и задумчивости. Одна моя нога затекла, так что я почти упал на только что вымытом полу, вовремя успев схватиться за стенку. — Доброе утро, милый, - улыбнулась тетя, убирая трубку от уха и зажимая её рукой. — Что будешь завтракать? - спросила она, открывая холодильник. — Давайте я сам приготовлю, - я достал сковороду и три яйца. Да, яичница — это единственное, что я могу сотворить из продуктов. К слову, в большинстве случаев она пригорает, или, скажем, я нечаянно просыпаю на нее всю солонку. — Merci, - Элизабет присела в почти изящном реверансе и быстро отправилась в другую комнату, кажется, для того, чтобы закончить разговор.       Немного масла, три яйца, чуть-чуть помидоров, соль, и, может быть, сыр. Это занятие заняло у меня где-то десять минут. И - не поверите - когда настало время раскладывать все по тарелкам, я с удивлением отметил, что еда с легкостью отделяется от поверхности сковороды. По-моему, впервые. Сегодня явно мой день.       Я быстро управился со своей порцией, что представляла собой два пожаренных яйца. Я всегда ел два, а Элизабет - одно. Она никогда не ела много, объясняя это тем, что не голодна. Но я-то, я, человек, который провел с ней столько времени, столько бесед, я знал, почему она мало ела. Я знал и жалел о том, что знал.       Я быстро управился со своей порцией, быстро помыл тарелку, быстро поставил её на полотенце сушится и быстро побежал на второй этаж, снова думая о том, что у меня не осталось одежды, которая была бы мне впору.       На лестнице я столкнулся с тетей. На ней было её черное, простое, строгое, но красивое платье. Это подтверждало то, что диктор не врал - сегодня воскресенье. Сегодня тетя идет в церковь, чтобы посидеть на задних скамьях, немного послушать проповедь, покивать, а затем безвременно уйти, браня современное духовенство. Как-то Элизабет попыталась взять меня с собой, но я долго отпирался. А Миссис Робинсон никогда не задает лишних вопросов и ни к чему не принуждает. — Я ухожу, Фрэнки. Ты, я полагаю, тоже? - она мне подмигнула. - Запрешь дверь и поставишь на сигнализацию, ладно? - и, не дожидаясь ответа, она быстро выпорхнула за дверь.       Миссис Робинсон каждое воскресенье ходила в церковь. У меня же были совершенно иные планы.       Шкаф одарил меня запахом средства против моли. Кажется, оно с лавандой. Я не разбираюсь в этом.       Для почти холодной и почти осенней погоды мне вряд ли подходили шорты и футболки, которые здесь были в избытке. Из одежды по сезону у меня были только джинсы и рубашка, да вязаная кофта, в которой, по словам моих знакомых, я выглядел "по-гейски".       Ах, этот удивительный мир стереотипов. Люди думают так, как им говорят думать. Стереотип - есть навязанный обществом способ мышления на определенные темы. И не очень. Ты мужчина и ты модно одет, значит, ты гомосексуален. Ты девушка и у тебя короткая стрижка, значит, ты тоже гомосексуальна. Я назвал лишь два, два самых распространенных по поводу сексуальной ориентации. Не верьте людям и, завидев красивого парня в стильной одежде или девушку с короткими взъерошенными волосами, не спешите судить о их пристрастиях в выборе партнера.       Улица встретила меня неприятным резким ветром, что гнал опавшие листья по дороге. Небо затянули серые тучи, заставив меня чувствовать себя так, будто уже вечер, потому что стало темно.       Я окинул взглядом нашу улицу перед тем, как нажать на кнопку, тем самым защитив наш дом от незваных гостей.       Качели у соседнего дома слева чуть раскачивались. По тротуару быстро шли рядом живущая девушка и её собака. Они гуляли каждое утро. Все было серо и обыденно, привычно. Унылую картину разбавляли лишь вновь ярко светившиеся окна дома Джерарда. Сквозь тонкие занавески на втором этаже я видел, как он был повернут ко мне и всей улице спиной, стоя у, кажется, мольберта.       Я не придавал ничему значения те минуты, что длился мой путь до центра города. Я не замечал машин, не замечал почти красивых высотных зданий, спешащих людей, светящихся вывесок и всех прочих атрибутов повседневной жизни того, кто живет в городе.       Теплом того места, куда я собирался, куда я ходил каждое воскресенье, повеяло еще тогда, когда я стоял на пешеходном переходе, глядя на самую обыкновенную вывеску Starbucks. Да, шел именно туда, в самый заурядный филиал самой заурядной кофейни, где делают вполне себе неплохой кофе. Зависит от баристы.       Я хожу сюда каждое воскресенье на протяжении шести лет. Здесь ничего не меняется, кроме посетителей. К сожалению.       Я начинаю отсчет столиков справа. Первый, второй, третий, четвертый, пятый, шестой. За седьмым, как всегда, сидели те, к которым я шел.       Их было четверо. Как всегда, каждый сидел на своем стуле (пятый стул, кстати, пустовал) и потягивал свой любимый напиток. Они громко говорили. Кажется, весь гул, что был в этом кафе, создавался ими.       Лолита. Робин. Джейсон. И, конечно, Жак. Мы встречались здесь на протяжении шести лет каждое воскресенье в 11.00, и весь здешний персонал прозвал нас "клуб «завтрак»". Они не знали ничего о нас, просто по воскресеньям мы здесь иногда ели. Но нас было пятеро. Как друзья мы существовали только здесь. За пределами этого места мы не общались. У каждого был секрет и то, чего он стеснялся.       Я сел на свое место и бросил каждому из них короткую улыбку.       Лолита. Девочка со светлыми волосами до плеч, восхитительными голубыми глазами и губами необычной, но жутко красивой формы. Она всегда носила свои любимые джинсы и какие-нибудь майки, топы, байки и вроде того. У нее был тихий голос и заразительный смех. Она создавала великолепные проекты зданий. Лолита была Лолитой* во всех смыслах. Она заводила отношения с людьми, что были старше на десяток-другой лет. Это был её секрет.       Робин. Поразительно красивый парень с темными короткими волосами, кривой улыбкой, теплыми руками и неплохим музыкальным вкусом. От него всегда приятно пахло хорошим парфюмом, а если прислушаться, то можно было заметить в его речи едва уловимый французский акцент. Он писал прекрасные картины. Робин не чувствовал себя человеком мужского пола. И это была его тайна.       Джейсон. Великолепный во всех отношениях человек, который вечно светился позитивом. Он мастерски владел гитарой и почти неплохо пел. У него был чуть хриплый голос, и он жутко любил голубой цвет. Он был душой любой компании, он был её сердцем. Джейсон подвергался домашнему насилию каждый день, пока ему не исполнилось 17. Это то, что он никому не рассказывал. Почти никому.       Жак. Я говорил уже о ней. Я могу долго о ней говорить, могу написать целую книгу. Она шикарно играла в футбол. Рыжее чудо с веснушками на её маленьком носике, на её щеках, на плечах и на руках. Рыжее чудо было приемным ребенком и лезла драться каждый раз, когда кто-то заводил эту тему.       И я. Я не могу говорить о себе так, как говорил о них. Я могу лишь признаться в том, что я отнюдь не был таким талантливым в чем-либо, как они. Я почти ничего не мог. Я не был таким же радостным, таким же счастливым и живым, не смотря ни на что, как они. Я не умел. Это была моя тайна.       Все они учились в Академии Искусств. Все, кроме меня. — О, Фрэнки, солнце! - Лолита подпрыгнула на месте, широко улыбаясь и махая мне рукой. То же самое проделали и другие. — Привет, парни, - я сел на свое место. — Так вот, о чем это я, - Жак продолжила говорить. — Бля, серьезно, меня пугает этот парень. На днях я видела, как он в кафетерии съел кусок бутерброда, а потом вдруг замер и куда-то побежал. — О, я знаю, куда, - невесело сказал Джейсон. — В мужской туалет. Я там был. — Боже, ему так срать приспичило? - поморщилась Жак. Она, как всегда, не стеснялась в выражениях. — Жак, - укоризненно произнес Робин, покачав головой. — Нет, Жак, он не справлял нужду. Серьезно, я мыл руки в тот момент, когда он забежал. Он даже не заметил меня, а сразу же подбежал к унитазу, наклонился и засунул себе два пальца в рот. Догадайтесь, что было дальше, - Джейсон поджал губы. - У него булимия? - задала вопрос Лолита. - Какая булимия, Ло? Он ничего не ест. Он похож на щепку, - небрежно произнес Робин. — Он самый настоящий анорексик. Он никогда не ест, у него все кости торчат, а кожа белая, как мел. Ты вообще видела его волосы? Конечно, он молодец, нашел способ скрыть то, что они все повыпадали. Взял и прядь в зеленый покрасил, дабы внимание отвлечь. Нам его жалеть надо, а не вот так обсуждать, если говорить серьезно, - парень сделал глоток кофе. А я, кажется, начал понимать, о чем идет речь. — Я бы его покормила, - Ло посмотрела куда в потолок. — Не твой это типаж, девочка. Ему всего лишь 23, - Жак показала ей язык. — Я не это имела в виду! Чертова извращенка, - светловолосая вздернула носик. — Как у тебя дела, Фрэнк? - наконец обратил на меня внимание Джейсон. — Все нормально, - попытался улыбнуться я. — Я... , - я не успел закончить. — О! Я кое-что вспомнила! Я видела его с девушкой. Мы еще в академию не поступили. Я шла по улице и тут вижу этот серо-черный шарф. Мне показалось, что это девушка и девушка. А потом оказалось, что это просто парень с чуть длинными волосами. А вот девушка, кстати, ничего такая. Вполне симпатичная. Даже слишком симпатичная для него. Он на нее так нежно смотрел, а она ему заправляла пряди волос за ухо. Они улыбались, держались за руки, а потом завернули за угол, где долго целовались, - Лолита быстро, перебивая саму себя, пересказали нам свое внезапно всплывшее воспоминание так, словно боялась снова забыть. — Не знаю, почему я это запомнила. Наверное, они просто выглядели вместе необычно, - задумчиво произнесла она. — Когда это было? - неожиданно для всех и для самого себя я задал вопрос. — Весной, - легко ответила девушка, но затем спохватилась. — Ты его знаешь? - насторожилась Ло. — Ну, Джерарда? Ты знаком с ним?       Я нервно сглотнул, почувствовав на себе четыре выжидающих взгляда. — Нет. Я не знаком. Мне просто интересно, - я состроил самое невинное лицо. — Ну ладно, - Жак махнула рукой. Я решил, что это жест означает то, что мне поверили. — Я думала, он педик, - медленно проговорила она. Робин вздрогнул, услышав неприятное для себя слово. — Знаете, парни, я, пожалуй, пойду. Тетя опять нехорошо себя чувствует и ей, наверное, помощь нужна. Пока! - протараторил я, а затем резко встал и выбежал из кофейни, решив не ждать их ответа.       Впервые за шесть лет я ушел раньше, чем уходили все. Впервые я повел себя странно при них и впервые задал здесь вопрос.       Вновь оказавшись снаружи, я засунул руки в карманы, думая о том, что забыл сигареты. Но я никак не забыл, что сегодня в пять часов меня ждет Тайна.