Стерпится — слюбится

И это займёт всего минуту — Выйти на улицу и позволить палящему солнцу Выжечь на сердце клеймо. Злость здесь излишня, Боль здесь привычна, Не зарекайся быть рядом. Сейчас тебе, утопившейся в битвах, Просто на тяжесть мою уже всё равно.

      На раскрытый вектор Пайона плавно легло перышко, на кончиках белоснежных ворсинок которого мерцал солнечный свет. Надежда.       Бригадун погряз в извечных стереотипах. Плохой, хороший — есть ли во всём этом хоть толика здравого смысла? Плохой, хороший — какая к чёрту разница, если говорит не интуиция, а душа?       Яркие солнечные лучи подобно лазерам пробивались через дыры в потолке, выжигая зеленую траву. Выжигая положительные эмоции.       Больно? Больно. Ничего, стерпит.       Пайон стремился стать для неё кем-то важным; не просто очередным способом выплеснуть скопившийся из-за Мелана гнев, а действительно... важным. Пайон хотел быть нужным, но каждый раз его пронзал безучастный, острый взгляд ультрамариновых линз. Да, были моменты, тяжёлые слишком, чтобы справиться самой, и тогда она приходила к Пайону, искала поддержку в нём. Больше идти-то некуда.       Замкнутый круг.       Пайон берёг Эрин и держал её близко к сердцу. Зря? Она не упускала шанса пронзить его колким словом, дерзким противоречием, несдержанной мыслью. Может, поступал ошибочно? Нет. Невозможно. Эрин привыкла, что её старший брат всегда находится рядом, помогает, не даёт упасть.       Эрин говорит, что любит сестринской любовью и спустя мгновение безжалостно рвёт любовь в клочья своею циничностью и вспыльчивостью.       К Пайону раньше не подкрадывалась обида так близко, не хлестала сердце, заставляя его сжиматься, беспокойно метаться в незримых тисках, томясь одному небу известной надеждой, что младшая одумается, что всё образуется. Но нет. Видимо, это было бы слишком просто. Разве воин ищет лёгких путей? Уж точно не Пайон.       Эрин порой бывает импульсивна; она считает, что полагается лишь на себя, но забывает о том, к кому бежит за утешением в случае неудачи. Пайон — её советчик, её отрада, её гордость. Она ценит его, по-своему только.       Пайон вскинул голову, и ветер пустил перышко по воздуху, вверх, чтобы оно обожглось, вспыхнуло и сгорело в жарком луче. Пусть Эрин поступает, как заблагорассудится. Сильвер — Мономакия не из жадных. Ему и этого достаточно.