Про цветочный горшок

Нелегко быть генеральным директором модного журнала. Особенно, когда по утрам под твоими окнами стоит такой шум. Давно пора было сменить квартиру, но вид, открывающийся на восходящее Солнце, раз за разом останавливал Мори Мотонари, когда он готов уже был звонить секретарю с требованиями разыскать местечко потише. Шум бы он еще пережил. Но поднимающийся к балкону запах бензина, в то время, когда он принимает солнечные ванны... Он жил здесь уже три месяца. И за это время его благородный словарь пополнился крепкими выражениями трудящихся внизу механиков, что самому становилось от себя противно. Но это не мешало про себя крыть их теми же словами. Особенно по утрам. Сегодня все повторилось. Бензин, соляра, металлический лязг и грубые выражения. Мори проявлял недюжинную выдержку и не начинал звонить по инстанциям только потому, что знал, что мастерская находится тут на полных правах и выселят скорее его, не смотря на все его деньги и власть... Он стоял, изо всех сил стараясь любоваться взошедшим Солнцем и не обращая внимания на комментарии и жуткие шутки по поводу очередной машины. Скоро ехать в офис... Нужно собираться и выходить. Утро уже началось, но с работать как-то не хотелось… Вообще-то, Чика был парнем деловым и не любящим тратить время на безделье, но иногда, по утрам, его скручивали тяжелые приступы лени. Особенно после очередной гулянки, когда в голове стоял устойчивый, не перебиваемый даже грохотом и лязгом мастерской, гул. В такие дни работа обычно не давалась ему в руки, и сегодня было не исключение. С утра он успел только опрокинуть ящик с инструментами, прикрутить с горем пополам две гайки и капитально измазаться в мазуте. Наорав со злости на подчиненных, Чика решил сходить в магазинчик за минералкой и, возможно, за сигаретами, раз уж день так нервно начинается. Солнце висело в небе и словно давило утюгом. В такое утро хорошо валяться в постели, на прохладных простынях, прихлебывая что-нибудь оживляющее, и чтоб нежные девичьи ручки массировали виски. Мечты, мечты… Ну, если кровать, простыни и оживляющие напитки у него дома найдутся, то с девичьими ручками, как и с девицами в общем, сейчас напряг. Не то чтобы девушек вокруг было мало или они Чику не любили, как раз наоборот! Просто в последнее время они его раздражали: одни трещали без умолку, вторые требовали подарков и ухаживаний, для третьих надо было чуть ли не театральные представления разыгрывать. Эх, ему бы найти девушку поспокойнее, нежную, тихую, изящную. А вон, кстати, что за красавица из соседнего дома выш?.. А, черт. Это же тот газетчик, как его там, Мори. Раздражающий тип, уже четыре раза приходил ругаться на шум и вонь от мастерской. А чего он хотел? Они тут не цветочки выращивают, и не статейки для домохозяек пишут! А уж на вид так и вовсе баба бабой, вон сегодня даже на каблуках выперся. — Утрецо, Мори-сан! Никак на работу? Давайте помогу со ступенек спуститься, а то в такой обуви и упасть недолго, — Чика протянул измазанную мазутом руку, с наслаждением наблюдая, как искажается лицо этого журналистика. Мотонари скривил губы в холодной усмешке. Воспитание не позволяло ему выдать откровенное отвращение к этому субъекту. Кажется, он был главным во всей этой технической вакханалии, творящейся под его балконом. Грязное неотесанное создание. Однако в долгу он не остался, покосившись на огромную перепачканную руку, протянутую ему в помощь, достал из кармана платок и, бросив на его ладонь, оперся на нее, спускаясь с лестницы. — Доброе утро... — он едва успел выдернуть руку до того, как это чудовище сжало платок в кулаке, Мори даже пожалел, что не посмотрел на его лицо в этот момент. Водитель приехал вовремя, тормозя рядом с начальником, и Мотонари нырнул в открывшуюся дверь, радуясь, что в машине стоит хороший кондиционер... хотя ему все равно весь день будет казаться, что он насквозь пропитан жутким запахом бензина. Вот ведь сучка! Чика сжал в руке платок, со злостью глядя вслед отъезжающей машине. Будь этот Мори нормальным мужиком, Чика бы ему такого не спустил, встретил бы ночью на улице и потолковал по душам, но как вести себя с этим созданием он не знал. Ну и черт с ним! В конце концов, он сам первый к нему полез, вот и получил. За это он и ненавидит всех этих «людей из высшего общества». Все как один, непроходимые снобы и зазнайки. Правильно он сделал, что вышел из этого круга давным-давно, предпочитая начать собственное дело и вдрызг разругавшись с многочисленными родичами-прихлебателями. Со вздохом запихав платок в карман — когда-нибудь он непременно вернет этой сучке должок — Тёсокабе поплелся в сторону мастерской. И без того не слишком хорошее настроение упало еще сильнее, опустившись за отметку «хреново». Работать при таком настрое невозможно, поэтому Чика еще разок наорал на работников, чтоб не расслаблялись и поднялся в маленькую комнатку над мастерской, в которой собственно и ночевал почти всегда. И на работу далеко ходить не надо, и доставшийся в наследство от родителей пентхаус не давит на голову своей роскошью. Завалившись на скрипнувшую койку, Чика снова достал из кармана платок. Кусочек ткани уже не блистал такой белизной, но по-прежнему пах какими-то духами. Аромат, на вкус Чики, был совсем не мужской, но и женским его назвать было нельзя. Через несколько секунд Чика поймал себя на том, что нюхает чертов платочек и не может оторваться. Тьфу ты, бля! Раздраженно запихав платок в карман, Чика перевернулся на бок и попробовал уснуть. Сон не шел, его отпугивали то мысли о мести, то воспоминания о стройных ногах Мори, то почти грустные мысли о том, почему этот журналистишка не родился девчонкой, тогда бы все было по другому… Наконец, Чика уснул. Во сне его преследовал все тот же тонкий ни мужской, ни женский аромат. Проснулся он только вечером, от того, что в мастерской было тихо. День прошел отлично, не зря он принял эту новую коллекцию в новый номер. Все прошло просто волшебно. От звонков рекламодателей не было отбоя, что сулило немалые прибыли. Мори был собой доволен и даже запах бензина, встретивший его у дома напомнил лишь об утренней победе, а не о каждодневных мигренях... Поклонившись вслед заходящему Солнцу, Мотонари добрался до квартиры и, скинув обувь, прошел в гардеробную, с удовольствием перелезая из костюма в халат, после чего вышел на балкон, чтобы проводить Нитирин за горизонт. И только он расслабился, подставляя лицо последним лучам, как внизу снова раздался грохот. Нари вздохнул, закрывая глаза, призывая себя к терпению... В конце концов, сегодня хороший день.. И ничто его не испортит. Даже этот грязно ругающийся мужлан внизу... Сколько же это может продолжаться? Он снова открыл глаза и перегнулся через перила, разглядывая мечущегося внизу механика. Он не делал этого специально.. Но так случилось, что цветочный горшок с любимой камелией словно в замедленной съемке начал падать вниз… Черт! Черт! Черт! Он проспал весь день! А эти бездельники даже не подумали его растолкать! Чика как безумный носился по мастерской пытаясь сообразить, что ему теперь делать. Работать было уже как бы поздно, но Тёсокабэ все равно схватился за разводной ключ. Он даже начал работать, когда эта скотина, ключ в смысле, вывернулся из рук и упал прямо на ногу. Мастерскую огласили ругательства. Ругался Чика на всех: на дрянной ключ, на придурков-механиков, на собственные кривые руки, на сучку-Мори и на весь этот дурацкий день. Чика театрально возвел очи горе собираясь обругать висевшие в небе звезды и весь этот дерьмовый мир, когда понял что прямо ему на голову несется какая-то тень. Следующее, что он запомнил — это удар по голове и грохот. Очнулся Чика быстро. Ну, ему показалось, что вроде бы быстро. В голове гудело в сто раз сильнее, чем с утра. Вокруг валялись комья земли, а прямо перед лицом какие-то несчастные, побитые жизнью над мастерской и падением с балкона цветочки. Земля и цветочки… Он-то надеялся, что его похороны будут как-то по круче. Стоп. О чем это он думает? Какие еще похороны? Видимо, его не слабо приложило по голове этой хренью, откуда она только взялась? Поднявшись и вытряхнув землю и осколки керамики из волос, Чика, с некоторой опаской, поднял голову вверх, пытаясь понять, откуда именно ему пришло наказание за грех сквернословия. На балконах с этой стороны дома цветов почти не было, они не выдерживали соседства с мастерской. Только на восьмом и седьмом этажах. На седьмом живет полу глухая старушка и у нее розочки, а вот на восьмом… Кто же живет на восьмом? Чика вытащил из кармана какую-то тряпицу и поднес ее к лицу, пытаясь стереть с него остатки земли, и тряпка неожиданно отозвалась знакомым, въедливым ароматом. В голове у Чики щелкнуло. Тихо зарычав, он подхватил с земли несчастное растение и уже через пять минут пинал ногами дверь Мори. Дверь сначала долго, не открывали, Чика даже успел поостыть в своем гневе, но потом она все-таки распахнулась. Вид у Мори был не сильно-то виноватый. И вообще вид его заставил Чику на несколько секунд забыть, зачем он вообще сюда пришел. Больше всего Чику смутил халатик. Шелковый… зеленый с узорами в виде пересекающихся листьев бамбука. Халатик был распахнут так, что Чика мог видеть ключицы и гладкую, безволосую кожу на груди у Мори. Потом Чика умудрился поднять глаза на лицо неудавшегося убийцы и злость, при виде этой холеной рожи вспыхнула с новой силой. Чика швырнул проклятую камелию прямо в лицо сучке и решительно вошел в квартиру. Схватил попятившегося Мори за грудки, встряхнул и заорал во всю мощь: — Ты что это делаешь, придурок?!! Мори дернулся, но руки этого животного оказались слишком сильны. — Это произошло случайно! — голос прозвучал на удивление строго, это разозлило одноглазого еще сильнее, и Нари только вскрикнул, когда тот швырнул его о стену. Про себя проклиная чертового урода, он попытался подняться, опираясь на тонкие руки и стараясь запахнуть халат. И зачем только открыл дверь? Неужели действительно беспокоился? И почему он не может встать? И мир меркнет перед глазами? Вот ведь фак! Он похоже немного перестарался, Мори упал у стены и теперь безуспешно пытался подняться. Он же вроде не так уж сильно его встряхнул… Чика посмотрел на свои руки, большие и измазанные в мазуте, а потом на руки Мори. Нда, у этого парня шея тоньше, чем предплечья у Чики. — Эй, парень, ты как? – Злость почти ушла, теперь Чика больше волновался о том, что причинил Мори вред. Не то чтобы он жалел сучку, просто лишние проблемы не нужны. Мори не ответил, только бросил на него взгляд исподлобья, от которого у Чики мурашки пробежали по спине. Может этот парень и слабее его физически, но он явно не слабак. Мори снова попытался встать и не упал только потому, что Тёсокабэ вовремя его подхватил. — Черт, это ведь я тут пострадавший. Почему я должен о тебе заботиться? – Простонал Чика, но все же поднял легкое тело и потащил вглубь квартиры. – Где тебя можно положить? — Направо... — если бы тоном можно было убить, Чика был бы мертв уже несколько раз. Голова кружилась, намекая на сотрясение, но мир немого успокоился, когда эти большие руки опустили его на кровать. Не стоило открывать дверь... А еще лучше нужно было скинуть на чертового громилу все остальные горшки с балкона...— Отомстил... Проваливай — он держался за ушибленное место, ероша волосы. А как же хорошо начинался этот день... — Слышь, это еще кто тут отомстил?! Чика тоже принялся ощупывать свою голову. На затылке наливалась приличная шишка, но это ерунда. Прав был Кейджи, когда говорил, что голова Чики переживет даже столкновение с авианосцем. А вот Мори… — Эй, дай посмотрю. – Он протянул руку к Мори, но тот отпрянул. Лицо у него было как у Матери-Королевы увидевшей перед собой пьяного конюха. Вот ведь ссс… — Да ладно тебе! Я умею определять сотрясение мозга, меня один приятель научил. Ну как приятель… Опекун моего друга, а друг — байкер. Так что для него это актуально. – Мори все же дался ему в руки, Чика заглянул ему в глаза, пытаясь понять, не расширены ли зрачки, и утонул в двух теплых карих безднах. С трудом выплыл и прочистил пересохшее горло, — Ты вообще как? Не тошнит? Голова не кружится? – Мори отрицательно помотал головой и тут же поморщился. — Ладно, ты посиди, я водички тебе принесу. Чика вышел из спальни и направился на поиски кухни, попутно осматривая жилище Мори. Ничего так квартирка, со вкусом. Стеклянная мебель, должно быть, сморится потрясно в лучах восходящего солнца. Заглянув в попавшееся по дороге зеркало, Чика едва снова не выругался. Не удивительно что, Мори на него так смотрел! Если бы в его квартиру ворвался этот измазанный в мазуте тип в грязном комбинезоне, он бы наверно также смотрел! Отыскав кухню, Тёсокабе умылся под краном и вымыл руки. Проблему грязного комбинезона, в котором он сегодня, кстати, проспал весь день, это не решало, но все же… Чика злорадно ухмыльнулся, подумав, что родители упали бы в обморок если бы увидели своего маленького принца в таком виде. Налив в высокий, стеклянный стакан воды Тёсокабе вернулся обратно в спальню. Мори сидел на кровати и халат его был запахнут под самое горло. — На, – Чика протянул ему стакан, пытаясь не обращать внимания на то, как Мори на него смотрит, — Так зачем, ты все же горшком в меня кинул? Мог просто крикнуть, чтоб заткнулся. Я ж все понимаю, вечер уже, людям отдохнуть хочется… — Это вышло случайно, — отпив воды и вернув стакан Чике, повторил Мори. На пробу снова прикоснулся к затылку и с шипением отдернул руку, — если бы я целился, ты бы не поднялся с земли... Механик рассмеялся, и Нари тоже почти улыбнулся, медленно укладываясь на подушку. Пришлось немного поворочаться, чтобы затылку не было так больно. В голове как будто перекатывался расплавленный свинец, веки сами опустились, избавляя хозяина от вида грязного громилы, который его чуть не убил и которого чуть не убил он сам, зато награждая мыслями, что теперь на его постели, халате, (великое Солнце!) ТЕЛЕ следы мазута и этот жуткий запах. — А вот теперь тошнит... — он вяло помахал рукой перед лицом, стараясь разогнать сковывающую дыхание масляную пелену, — моетесь вы в нем что ли? Не понимаю... Кстати, если отмыть и отчистить этот кошмар, то он получится даже привлекательным... Несмотря на эту жуткую повязку и звериный оскал. Он вполне мог бы стать моделью... И кого-то он напоминал Мори. Где он раньше мог видеть этого человека? Мотонари распахнул глаза, внимательно разглядывая мазутного гостя, но так ни к чему и не пришел. Надо бы выпроводить его. Ведь если он вторгся, то не обязательно соблюдать законы гостеприимства? — Работа такая, что поделать? – Хмыкнул Чика. Он задницей чувствовал, что Мори хочет его выгнать, но уходить не хотел. Черт, давно он не чувствовал себя так уютно, как рядом с этим готовым плеваться ядом журналистишкой. Кроме того Мори был красивый, Чика косился на него краем глаза, думая, что будь он девчонкой, то он бы за ним приударил, но увы… Чика конечно человек без предрассудков, но одно дело просто трахнуться по-приятельски, на пьяную голову с тем же Драконом и совсем другое — начать ухаживать за другим мужчиной. Бррр. От одной мысли не по себе становится. Хотя эта стервочка не слишком-то на мужика похож. Вон какие ступни из под халатика выглядывают. Кстати, пора бы перестать на них пялиться. — Если тебе настолько не нравится запах, то я пойду его смою. Где у тебя тут душ? – Чика едва не заржал, глядя на лицо Мори. Такую смесь шока, возмущения, отвращения и удивления ему еще видеть не доводилось. – Эй, ты меня чуть не убил! Я имею право на компенсацию! – правда, он Мори тоже чуть не убил, но он ведь позаботился о нем! Перенес в кроватку, осмотрел на предмет сотрясения, водички принес, все честно! – Не нервничай, так! Я не собираюсь посягать на твою косметичку. В этой квартире ведь две ванных комнаты верно? Я воспользуюсь гостевой, — пообещал Чика, выходя из спальни. Оставалось только надеяться, что Мори не вызовет полицию, пока он моется. Придется дезинфицировать помещение... Мотонари не чувствовал в себе сил, чтобы препираться с этим монстром, будь он в лучшей форме — непременно уже давно выпроводил бы его. Этого... этого... Мысли стекались в тяжелый затылок, причиняя боль, но нужное слово само выплыло на поверхность сознания. Демона. Этого Демона. Позабытый образ попытался прорваться вслед за этим словом, но так и остался в пучине сознания. Он не знал имени этого человека... только это жутко плебейское сокращение "Чика". Несколько раз он уже его спрашивал, но нарывался только на эту кличку и звериный оскал. Видимо, ему действительно сильно досталось, потому что оскал этот начинал ему нравится. Он бы даже любовался им. Издалека. Мысли о том, чтобы предложить Демону сняться для журнала в рекламе... например, духов, настойчиво баламутили раскаленный свинец на дне затылка, мешая расслабиться. Да еще и шум воды. У этого зверя отличное тело, он замечательно бы смотрелся обнаженным... по пояс. Ну ладно, чуть ниже... полу боком... спиной в кадр. Надо будет позвонить секретарю, чтобы прислали агента. Желательно девушку с автоматом. Иначе это животное вряд ли получится уговорить. Хорошая идея. Нужно завести такого сотрудника... В ванной комнате для гостей нашлось все необходимое, Чика не только вымылся, но помыл голову, побрился одноразовым станком и даже зубы почистил. Белозубо ухмыльнулся своему отражению в зеркале. Влезать обратно в грязные тряпки не хотелось до дрожи. Может полюбопытствовать у Мори на счет одежды? Конечно, все его шмотки будут на Чику, мягко говоря, маловаты, ну а вдруг? Нет, значит побредет домой так. В мастерской есть чистая одежда, до нее как-нибудь добежит. Обвязав вокруг бедер большое белое полотенце, Чика вышел из душа. Мори, по-прежнему, был в спальне. С постели он поднялся и теперь пытался открыть окно. Механизм на окне, похоже, был неисправен, Мори дергал ручку, но больше, чем на несколько сантиметров, окно распахнуть не мог. Хех, гуманитарий и механика, хмыкнул про себя Чика. Быстро подойдя к окну, он положил свою руку поверх ладони Мори, приподнял чуть-чуть, сильно рванул на себя и окно распахнулось. Мори развернулся к нему и так и застыл, глаза у него сделались совершенно круглые. — Эм, тебе бы мастера вызвать, пусть механизм посмотрит, — под этим взглядом Чике стало не себе немного, — прости, я у тебя полотенце позаимствовал. У тебя не найдется какой-нибудь одежды моего размера? Ну, чтоб я до мастерской добежал. Я верну, обещаю! Пожалуй, с фронта он тоже в кадре был бы ничего... Очень даже. Но то в кадре, а не так близко, что ощущается этот терпковатый запах крепкого тела. — Я думал, бензин в тебя въелся... — он прикоснулся к его плечу, отодвигая Демона с дороги и заодно удивляясь твердости мышц, — я поищу что-нибудь, но не обещаю ничего. Нари скользнул мимо него, стараясь не прикасаться лишний раз. Списывая пересохшие губы и горячие щеки на жар... если такой бывает от удара по голове. Да и если не бывает — тоже. Что это? Ему показалось или Демон действительно коснулся складок его халата на бедре? Или ему просто хотелось, чтоб он это сделал? Или он сам все же задел.... Вопрос решился бегством в гардеробную комнату. В сторону своих вещей он даже не посмотрел, у него здесь где-то лежали вещи из старых коллекций, если он до сих пор не выбросил их, разумеется. Оказалось, что не выбросил. И что даже осталась традиционная одежда. Прошуршав упаковкой, он извлек темно-фиолетовое кимоно. Оно было достаточно большим, чтобы сам Мори мог укутаться в него три раза. Должно хватить. К тому же этот цвет будет хорошо сочетаться с его белыми волосами и загорелой кожей... О чем он только думает?! — Вот, до мастерской дойти хватит, — вливая в голос как можно больше холода, Мотонари вернулся в комнату и замер на пороге с шелковым свертком, да так и остался стоять. Демон за время его отсутствия успел с комфортом расположиться на его кровати и разглядывал картину, стоящую в рамке на прикроватной тумбочке. Прямо так. На обложку. Он дотянулся до телефона и быстро сделал снимок. Пусть этот зверь думает, что хочет, но выглядит оно сумасшедше... сексуально. Чертов животный магнетизм... Чика повернулся на характерный щелкающий звук. Мори стоял рядом с кроватью, с телефоном в одной руке и каким-то фиолетовым свертком во второй. — Эй, ты что меня фоткал? – Засмеялся Чика. Поднявшись, он подошел к Мори и выхватил телефон у него из рук. Фото и вправду получилось ничего, с некоторой долей самолюбования отметил Чика. Вернул телефон Мори и забрал у него сверток, который при ближайшем рассмотрении оказался шелковым кимоно. Круто конечно, но рассекать в таком по мастерской… Хотя ткань прекрасная и цвет его любимый. Снова оскалившись Чика скинул с бедер полотенце и, не торопясь, надел кимоно. Запахивать не стал, так и стоял перед Мори, глядя ему прямо в глаза. Тот смотрел на него, не отрываясь и будто не рискуя опустить взгляд ниже. Чика нагнулся, приближая свое лицо к лицу Мори, так чтобы тот ощутил его горячее дыхание. — Нравлюсь, да? – Мори слегка дернулся, но глаз не опустил, — Ты мне тоже. Пальцы Чики прикоснулись к нежной коже на шее Мори и, задержавшись на мгновение, скользнули вниз, распахивая полы халата. Это было уже слишком. Позволить такое этому отвратительному Демону... Да что с ним такое? Уж если его и привлекали мужчины, то точно не такие... Он шатнулся назад, но этот зверь все же почувствовал неуверенность в движениях и взгляде и метнулся за ним, припирая к стене и отгораживая от него пути отступления обеими руками. Охотничьи инстинкты не подвели Чику. Мори действительно сдался. И ему, и самому себе, признавая, что быть с ним слишком приятно. И к чему было упираться? Взгляд Нари на мгновение стал твердым и уверенным и медленно опустился, скользя по телу Демона, разглядывая мышцы его груди, живота, а руки сами потянулись спустить кимоно с его плеч, оглаживая твердый рельеф. — Только то, как ты выглядишь, — взгляд упал вниз вместе с фиолетовым шелком, так же повторяя контуры этого звериного тела, — без... мазута, — Мори едва заметно двинул бровью, оценив размеры Демона, и поднял взгляд обратно к его лицу. Подобная смесь сопротивления и покорности всегда заводила Чику. Язычок у сучки остренький, интересно, каков на вкус? Мори покорно открыл губы, пропуская чужой язык, позволяя ему исследовать свой рот. Чика быстро стянул с него халат и уже полностью обнаженным прижал к себе. Мори был горячий, кожа гладкая, тонкие руки легли на чужие плечи, а член терся о его мгновенно напрягшийся орган. От этих прикосновений Тёсокабэ будто молниями било, он просунул руку между их телами, обхватывая оба ствола и сжимая их в кулаке. От стонов сучки у него просто крышу сносило, хотелось поскорей вставить этому холодному красавчику. — Пошли на кровать, — почти прорычал Тёсокабэ, — хочу тебя трахнуть. Донести тонкое тело до кровати было делом нескольких секунд. Положив Мори на спину, Чика улегся между его ног и снова впился в тонкие губы поцелуем. В волосы ему зарылись тонкие пальцы, дергая и теребя белые пряди. Чика, в общем-то, ничего не имел против долгих прелюдий и в другое время с удовольствием бы уделил время маленьким, темным соскам и изящным ступням, но не сейчас. — Зря ты отказываешься от мазута, детка. Он хотя бы маслянистый. А так, придется на сухую тебе вставлять. – Чика снова едва не заржал, глядя в возмущенно распахнувшиеся глаза. — Нецивилизованное животное, — раз уж пошло такое дело, то он тоже не станет сдерживаться, за такое сравнение Чика дернулся вперед, но и Мори резко приподнялся, впиваясь зубами в эту чертову пробирающую до костей усмешку, кусая его за губы и обхватывая одной ногой за пояс, — в тумбочке справа от тебя смазка... В верхнем ящике, — прошептал он, оторвавшись от его губ и припав к уху, — Тебе показать, где право? Расплавленный свинец, плескавшийся в голове, с громким шипением испарялся от таких температур. И из-за шума невозможно было контролировать свои действия и слова... Все было само собой. Все было правильно. Нет. Конечно, неправильно! Но они ведь уже в одной постели, верно? Разве есть еще пути отступления, когда тяжелое тело наваливается сверху в попытке дотянуться до тумбочки. Нет. Путей нет. Зато он получил возможность исследовать это самое тело, пока то занято копанием в разных мелочах в поисках заветного тюбика. Тонкие пальцы прошлись по его бокам, спине, спустились на ягодицы, слегка сжимая и раздвигая их, за что получил недовольное рычание и тихую ругань, но все равно не отступил, дразняще проводя пальцем по узкой ложбинке. Наконец, Чика нашел то, что искал и приподнялся, сбрасывая с себя тонкие руки, Мори, губы которого таили в самых уголках сдерживаемую улыбку. — Молодец... Чертов урод! Какого он руки распустил?! Чика ему что гомик, чтоб такое позволять? Хотя, учитывая в какой ситуации они сейчас находятся… Ну все равно! Это еще ничего не значит! Мори потянулся к нему, но Чика грубо отбросил его руку. — Лежи и не дергайся! — Чика выдавил смазку на пальцы и быстро вставил один палец в Мори. Парень дернулся и вскрикнул. Внутри у него оказалось неожиданно тесно, — Черт, детка, ты что девственник? – рассмеялся Чика. Мори пнул его ногой в плечо и двинул бедрами, понукая продолжить, — Ну да, глупый вопрос! Просто ты такой узкий, — Чика добавил второй палец, — что я уж подумал, что принцесска ждала именно меня. Он немного подвигал пальцами, смазывая Мори, и тот зашипел сквозь зубы что-то оскорбительное, но Чика уже не слушал, вытащил пальцы, решив, что хватит, этих растягиваний. Смазал член и раздвинув пошире коленки Мори приставил головку к покрасневшей дырочке. Ухмыльнулся, глядя в глаза Мори, и наконец-то толкнулся веред. У него просто давно никого не было, с кем можно было бы расслабиться. Работа захватила его с головой, не давая отвлекаться ни на что постороннее, и теперь он за это расплачивался, сдерживая всхлипы и стоны, пряча их за шипением и тяжелыми вздохами. Чика был слишком большим, но помимо боли это приносило кое-какие плюсы, и скоро Нари уже дрожал вовсе не от боли в этих огромных сильных руках, сжимая его бока коленями и резко двигаясь навстречу. Стоны стало невозможно сдерживать, и они уже спокойно лились наружу из распахнутых губ. Его собственный член терся о живот Демона, было невыносимо приятно ощущать его тело, его жар и хриплое дыхание. Отдаваться ему.... Демон вдруг изменил угол проникновения, заставляя любовника застонать в голос и забыть обо всех своих мыслях, оставив вместо них только свою ухмылку. Лицо Мори, с широко распахнутыми глазами и открытым ртом, было прекрасно, от его стонов Чика заводился еще больше. Он насаживал парня на себя, дергал его за бедра, не слишком-то волнуясь, о том, больно ли партнеру. А больно наверно было, потому, что Мори был таким узким, даже двигаться в нем поначалу было сложно. Тугие мышцы плотно обхватывали член Чики, заставляя стонать от удовольствия. Никогда еще секс с другим парнем не вызывал у Тесокабе таких крышесносных ощущений. Хотелось вставить ему по самые яйца, хотелось, чтобы сучка стонал еще сильнее, чтобы это не прекращалось… — Тебе нравиться, сучка? – Чика натянул узкое тело на себя до упора, ощущая, как растянулось все внутри Мори, и остановился. Дождался короткого кивка и снова двинул бедрами. – Скажи это. Скажи это, будь хорошей девочкой. Рука сама метнулась к его волосам до боли вцепляясь в белые пряди. Переведя дыхание, он приподнялся, поджимая губы. — Нравится... И я хочу еще, — шептал он, тяжело дыша, глядя потемневшими глазами на своего Демона, — Шевелись, грязное животное... — раз у них сегодня вечер откровений, то почему бы не высказаться? Правда за свою вольность Мори получил очередную серию сильных толчков, казалось бы раздирающих его изнутри болью и наслаждением одновременно, но ему даже нравилась эта игра ощущений, она захватывала и тянула на дно. А дно это было такое же темное, как дно единственного глаза его Демона... Если на его стоны и крики сбегутся соседи — он не удивится. Еще никто и никогда не заставлял его голос срываться с крика до хрипа, а тело так биться в ответ на ласки грубых рук и проникновение в свое тело. Раньше он не заводился от оскорблений, что только эта девка с ним сделала? Но, черт, когда Мори назвал его грязным животным, тело Чики скрутило от болезненного возбуждения. Ему и вправду хотелось сейчас стать животным, врубающимся в тонкое тело под собой. Хотелось кончить в него, залить своей спермой, будто бы это сделало Мори его собственностью, его девочкой, его сучкой. Хотя все действия Мори намекали как на то, что теперь Чика будет ему принадлежать. Теперь Тесокабе двигался еще быстрее, заставляя Мори почти кричать. Черт, они, наверное, уже весь дом перебудили! Черт с ним, с домом. Тёсокабе обхватил член любовника, надрачивая его, размазывая выступающие капельки смазки. Руки Мори легли ему на плечи, впиваясь ногтями в кожу, но Чика почти не замечал эту боль, он едва сдерживал себя, желая сначала довести до оргазма сучку. В тот момент было очень важно чтобы Мори кончил первым. Чика сжал головку чужого члена в кулаке и Мори выгнулся под ним, забился, как в припадке. Внутри у него все сжималось и это, черт побери, было настолько хорошо, что Чика уже не мог себя сдерживать. Кончая он продолжал двигаться в Мори, пока перед глазами не поплыли красные круги, и он не рухнул на любовника. Мори едва не задохнулся под этим горячим тяжелым телом, но так приятно было ощущать его на себе, что он даже не шевельнулся, пока Демон сам не сполз с него на бок. Свести ноги оказалось целой проблемой. Все тело болело, ныло и было тяжелым от удовольствия. Больше он не пытался шевелиться, боль в голове снова дала о себе знать. Но, даже не смотря на это... — Ты хорош, Демон, — он даже сам не понял, как это вырвалось из его рта, но менять что-то было уже поздно. Губы Чики растянулись в широкой сытой улыбке. Ну и черт с ним. Когда дрессируешь животное, нужно его хвалить. Он будет его и хвалить, и кормить... Может быть даже заботиться.... Или вышвырнет дикого зверя обратно на улицу. Это, наверное, будет правильней... С другой стороны, все равно этот зверь околачивается под его окнами... Воет и шумит. Мори прикрыл глаза ,чтобы не видеть этого невозможного самодовольства на лице механика. Подумать только... до чего опустился. Как в дешевом порно. — Да, детка, я хорош, – Хмыкнул Чика. Притянул Мори к себе, укладывая на широкой груди, — ты тоже хорош. Кстати, ты не боишься заниматься сексом с незнакомцами? – Мори едва ощутимо напрягся в его руках, — Нет, нет, не бойся! Я чист, просто… Тебе повезло, мог же оказаться какой-нибудь маньяк или извращенец и… Тычек под ребра заставил Чику охнуть и заткнуться. Мори скатился с его груди, напоследок пнул и перекатился на другой край кровати, завернувшись в простыни как в кокон. — Эй, ты чего? Я же за тебя беспокоюсь! – Чика потянул за край простыни, пытаясь извлечь Мори из-под ткани, — Ну Мори, — Чика неожиданно понял, что толком не помнит имени своего новоиспеченного любовника. Вот ведь, черт! Знает же! Мори представлялся когда приходил ругаться в первый раз. Мототори? Мотонори? Мотонари! – Нари, послушай, — Чика обнял закутавшегося в простынь парня, — если я сморозил глупость, то прости. Я не хотел, — Нари позволил себя обнять и даже сам прижался к Чике, — ты меня не выгонишь? — Надо бы. — Но ведь не выгонишь? – Чика зарылся носом в пахнущие все тем же парфюмом волосы, — тогда отдай кусок простыни! – Мори вздохнул так тяжко, будто пытался общаться с умственно отсталым пришельцем из космоса, к тому же не понимающим языка, но все же отдал Чике кусок простыни, которого как раз хватило прикрыть самое необходимое. Демон думал, что не заснет еще долго, но видимо чертов Нари с его духами способствовал успокоению. Через десять минут Чика уже спал. Оказалось, что под умиротворенное сопение этого зверя очень хорошо засыпать. Очень спокойно было в его объятьях. Нари даже улыбнулся, и поцеловал плечо своего Демона, прикрывая глаза. Хорошо все-таки, что он его не убил этим злосчастным горшком, а то бы мерз сейчас один.. Наконец, Мори позволил мягкому, как лен, сну окутать себя и погрузить в мир грез. Проснулся он, как и всегда, с восходом Солнца. Было странно, что в постели, кроме него, есть кто-то еще... Странно, но приятно. Спящим Демон выглядел куда более безобидно, как и любой зверь. Мори выбрался из его объятий стараясь не разбудить, и направился в ванную. Стоя под душем, он думал о вчерашнем и о том, что все-таки не прогнал Демона, и о том, что он сейчас в его постели, а что будет, когда он проснется? Голова почти не болела, что не могло не радовать. И когда он в халате вышел не балкон, подставляя лицо ласковым лучам восходящей звезды, то его порадовало еще и полное отсутствие облаков. Но что-то в этой идиллической картине было не так... Чего-то не хватало. Чего-то, что всегда раздражало Мори. Тишина. Мастерская молчала. Губы сами растянулись в самодовольную улыбку, и любоваться Солнцем стало втройне приятнее. Голова с утра болела дико. Так дико, что Чика даже не сразу понял, где он находится, когда проснулся. Не дома, это точно. Слишком мягкая и широкая кровать. Ах, да он же у Мори! Вот ведь фак, как говаривает братело-Дракон. Воспоминания о вчерашней ночи возвращались к Чике с садисткой неторопливостью. Вчера ему на голову свалился горшок, а потом он едва не убил Мори, а потом они тряхнулись. Круто, если бы не общий идиотизм, то почти сюжет для порно. Кстати, а где сам Мори? Чика наконец-то поднялся с кровати и пошел искать хозяина квартиры, надеясь только, что он не совершает ошибки и что сейчас его не встретит холодный взгляд и вопрос «ты еще тут?». Мори отыскался на балконе, стоял подставив лицо солнечным лучам и волосы его трепал легкий ветерок. Выглядело это как ритуал поклонения какому-то богу. Чике даже не по себе стало, настолько это было одновременно красиво и пугающе. Пугающе потому, что Нари казался сейчас не той горячей, стервозной, красивой сучкой, которую Чика вчера трахал, а чем то… чем-то прекрасным и великим, как солнечный свет. Тёсокабэ уже почти развернулся, чтобы уйти, когда понял, что вызывает в нем такое раздражение. Тишина. В мастерской никто не работал. — Сволочи! – гаркнул Чика и как был, нагишом, выскочил на балкон, перегибаясь через перила и глядя вниз, на мастерскую. Увиденное не порадовало, на пороге стояло двое механиков, курили и потягивали кофе из бумажных стаканов и все… — Уроды! Хоть бы одна сволочь работала! Ну, я им сейчас задам! — Это может подождать пару часов? — поинтересовался Нари с легкой насмешкой в голосе. Чика выглядел достаточно забавно, чтобы не отпускать его прямо сейчас. К тому же, если он уйдет, то через десять минут тут такой шум поднимется. А ему сегодня не нужно на работу, и так хотелось провести тихое утро... Ну... может быть не очень тихое, — или это так срочно? — в голос добавились почти разочарованные нотки. Демон кажется не поверил своим ушам, поворачиваясь к нему. О Нитирин, как же это было приятно, наблюдать растерянное лицо этого зверя. Желание пойти и надавать по мозгам ублюдкам было почти не преодолимо, но теплые искорки в глазах Нари все же победили. Теплые и слегка насмешливые искорки. Только сейчас Чика сообразил, что стоит голый на восьмом этаже жилого дома, сверкая голым задом на весь двор. — Ахтыжбля! – Чика рванулся в комнату и Мори за собой потянул, — Ладно, пусть расслабляются, задницы. Я им потом устрою веселую жизнь. Детка, если уж ты не стал меня гнать вчера, то сегодня придется кормить завтраком, я почти сутки не ел. А я пока в душ, по-быстрому. Мори изобразил горестный вздох, но на кухню все же отправился. А Чика по уже знакомому маршруту пошел в душ. С полдороги развернулся и поспешил на кухню. Нари как раз открывал холодильник, видимо прикидывая из чего бы сделать завтрак, Чика прижал его к себе, целуя за ухом и жарко прошептал: — И можно мне кофе? Если есть… — Мори дернулся, будто его укусили и кивнул. Чика не сильно хлопнул его по заднице и все же направился в ванную подгоняемый злобным шипением. Все-таки безмозглая скотина... Нари потер обожженное дыханием ухо и, приказав себе успокоиться, взялся за приготовление омлета, невольно прислушиваясь к шуму воды в ванной. Но есть и положительные стороны. Тишина. Сегодня он будет держать Демона здесь столько, сколько сможет. А потом пусть у кого угодно будет "веселая жизнь", главное, что у него будет тишина. Целый день тишины, теплая постель и солнце. А еще Демон, которого нужно кормить. Мори поменял привычную сковороду на большую... Спустя четверть часа, завтрак был почти готов, оставалось лишь немного подержать на огне омлет и дать уже налитому в чашки кофе немого остыть. Как раз скрипнула дверь в ванной, и мокрый взъерошенный Демон снова в одном полотенце явился на кухню, усаживаясь за стол. Мори невольно залюбовался его телом, ловя себя на мысли о том, что очень хочет прикоснуться к нему. Но это потом... Он выключил плиту, выкладывая завтрак на тарелки. Выставил их на стол, рядом устроил чашки с кофе. Очень хотелось что-нибудь сказать, но он решил придержать язык и послушать свою странную добычу. Как будто два охотника, попавшие друг к другу в капкан.. И все же, его вчера, наверно, чересчур сильно по голове огрело. Раньше-то он и от подружек стремился поскорее смотаться утром, а тут мало того, что остался на завтрак, так еще в голове роятся планы на счет того, что можно сделать с Нари после завтрака. Чувство неловкости, которое должно было бы возникнуть между двумя, не слишком хорошо знакомыми людьми, проведшими ночь вместе, решило взять отгул на сегодня. Чика чувствовал себя почти как дома в этой просторной, светлой квартире. Он почти не знал Нари, но почему-то его присутствие не смущало, наоборот… Точно слишком сильно ударило. — Слушай Нари, — омлет был просто объедение, Чика оторвался только когда слопал половину, — я вот все хотел спросить, если тебе так не нравится шум по утрам, почему ты не съедешь? Ты ведь можешь позволить себе квартиру и покруче, насколько я понял. — В городе нет другого места, где восходящее Солнце так прекрасно... — вздохнул Мори, ковыряя вилкой омлет. Другому бы он не сказал... Но Демон, даже понимающе кивнул. Не то что эти идиоты из его офиса, которые искренни не понимали, почему вечно психующий шеф не переедет. Солнце как раз дошло до того места на небе, когда лучи заливают всю квартиру. Тут и сыграла свою роль стеклянная мебель, замеченная Чикой вчера. Кухня будто засветилась, отражая свет всеми гранями, сияя в золотом свете. Мори кажется даже забыл о госте, улыбаясь и поворачиваясь к окну. — Вау… — выдохнул, Чика, — Действительно здорово, ты прав. Хотя Мори не был прав, в городе точно существовало одно место, которое освещалось лучами солнца еще лучше – пентхаус Тёсокабе, возвышающийся почти над всем городом и выходящий окнами на все стороны света. Нужно бы и там поставить стеклянную мебель, смотрелось бы потрясно. Хотя зачем? Он все равно не живет в этом доме, если бы не уборщики, там бы давно все пылью заросло. А вот Нари бы, наверное, отлично ужился в тех комнатах, обставился бы прозрачной мебелью и любовался на солнышко круглый день. Даа.. гулял бы в своем халатике и купался в бассейне на крыше. А из бассейна перемещался бы в спальню, к Чике. — Ты бы потрясно смотрелся у меня дома, — это вырвалось как-то само собой, Чика тут же прикусил свой длинный язык, который, как говорил друг Кей, однажды сведет его в могилу, но что сказано, то сказано. К счастью, Мори, похоже, не понял, что Чика имел в виду вовсе не комнатушку над мастерской и насмешливо фыркнул. Не желая привлекать его внимание к своим словам, Чика рассмеялся и потянул парня к себе. Усадил себе на колени, прижимая, целуя шею и плечи: — Перенести тебя в спальню, детка? Или не будем отвлекаться на такое дальнее путешествие? — А как на счет путешествия до зала? — настроение было отличное. Солнце, тишина и большой сильный зверь в его руках... фигурально, конечно, потому что фактически было наоборот. Но все же Мори начинал ощущать некую власть над этой кучей мышц, что не могло не льстить, — там самые большие окна... — он поцеловал шею своего Демона, — и самый мягкий ковер... — мягкий язык коснулся мочки уха, вздрогнувшего зверя. Судя по всему, ему приходилось здорово сдерживаться, чтобы не трахнуть его прямо здесь... — Сойдет, — прохрипел Чика. Подхватил Мори и потащил его в зал. По пути, к нему в голову пришла мысль, что до этого он еще не таскал парня на руках вот так вот. Нет, конечно, бы один раз, когда он оттаскивал от байка навернувшегося Дракона, тогда, кстати, Катакура и научил, как сотрясение мозга определить, но это было все же совсем другое. Сейчас в его руках было горячее, чувствительное тело, отделенное от его собственного тела лишь тонкой тканью. Ковер в комнате и вправду был роскошен, Чика аккуратно сгрузил на него любовника и наконец-то содрал с Нари этот дурацкий халат. В лучах солнца парень казался еще красивее. Идеальная смесь того, кем он был сегодня ночью и того кто стоял утром на балконе. Чика сглотнул, раньше не одна девушка не вызывала у него такого желания быть настолько нежным, ласкать и любить это тело под ним. Он осторожно коснулся губами маленького, твердого соска, вбирая его в рот, слегка прикусывая. Ладони скользили по ногам Нари, раздвигая их, ощупывая гладкую кожу на внутренней поверхности бедер. — Какой же ты красивый, детка. Как я раньше мог этого не замечать? Надо было давно огреть меня этим горшком, можно было хоть в первую встречу. Я бы трахал тебя каждый день… — Было желание вообще тебя убить... Когда горшок упал, я сначала обрадовался и только потом испугался... — Нари откинул голову назад, чтобы не застонать, когда Демон прикусил кожу на его животе, словно наказывая за насмешку в голосе, — оставишь на мне следы — и я тебя точно убью, — прошипел Мори. Впрочем, не особо злобно.. Слишком уж нежен был его Демон...Слишком хорошо было от того, как скользит по груди его язык, как сжимают бедра его грубые пальцы. Дыхание вышло из-под контроля, а сердце и вовсе сошло с ума... Да и сам он порядком тронулся, раз позволяет этому животному делать с собой такое...Да еще и бесстыдно стонет, получая удовольствие. — Не убьешь, я больше не буду стоять под твоим балконом, — Чика оторвался от нежной кожи на животе Нари и переключился на его ноги. Скользнул языком вверх по бедрам, пощекотал под коленкой и перешел к еще вчера привлекшим его внимание ступням. Ступни у Нари были маленькие, как для мужчины, так и для женщины с длинными пальцами и ухоженными ноготками. — Ты похож на девчонку, — рассмеялся Чика, ступня тут же вырвалась у него из рук, и Мори попытался заехать ему пяткой в глаз, — Эй, не так резко, — Тёсокабэ снова перехватил ногу за щиколотку, сдерживая агрессивные порывы любовника, — Ладно, не злись, дай поцелую, — он и вправду поцеловал ступню, скользнув языком по выступающим венкам, — Злючка Нари. Мори снова попытался пнуть его, но Чика ловко перевернул его на живот, почти укладываясь сверху. Членом он потерся об упругие ягодицы, тихо застонав сквозь зубы. Приподнялся, заставляя сучку встать на колени и коснулся пальцами его губ. — Оближи, а то больно будет. -Не боишься, что я тебе руку по локоть отгрызу? — фыркнул Мори, но спорить не стал, обхватывая пальцы губами, сначала даже прикусил, заставив Чику вздрогнуть, но тут же принялся вылизывать их, медленно и едва заметно двигаясь под любовником, самостоятельно потираясь о него... Грубые пальцы тем временем исследовали его рот, желая прикоснуться к каждой клетке влажного плена. Мори прогибался под целующими спину губами, стараясь не слушать, что они шепчут... Неуправляемый зверь. Даже сам с собой справиться не может. Выпускать его пальцы изо рта было почти жаль, зато он смог свободно вдохнуть, чтоб уже через секунду застонать от влажного требовательного прикосновения ко входу в его тело. После вчерашнего он был все еще растянут и Чика сумел быстро подготовить его, но не стал торопиться, лаская его все активнее... Чика уже устал поражаться изменениям, которые вызвало в нем вчерашнее падение горшка на голову. Про что, изменения вызваны не ударом, а парнем, прогибающимся сейчас под ним, Чика старался не думать. Он никогда не был любителем всяческих подготовок и растягиваний, стараясь разобраться с этой часть процесса поскорее, но сейчас ему нравилось. Нравилось, как Нари стонет от каждого движения пальцев, как прогибается, нравилось ощущать движение тугих внутренних мышц. Он бы продолжил доводить сучку до безумия таким способом, если бы собственный член не взрывался от возбуждения. Чика вытащил пальцы и наконец-то заменил их членом. Первый толчок был почти болезненным, внутри у Нари все еще было тесно, а смазки было мало. Тёсокабе зашипел и толкнулся еще раз, входя глубже, сучка вскрикнул и опустил голову на руки. Ему, похоже, было больно, и Чика успокаивающе погладил его по плечам и спине. Не хотелось порвать Мори, так что дальше он действовал осторожней, двигаясь неторопливо, давая привыкнуть к себе. Войдя почти полностью, Чика также неторопливо двинулся обратно, Нари снова застонал, но сейчас в его голосе было больше удовольствия, чем боли. — Да, детка, такой голосок нравится мне больше… Спазм, сдавивший горло не дал достойно ответить мучителю, позволяя вырваться из распахнутых губ лишь очередному стону... Нужно было только немного потерпеть.. Боль пройдет быстро.. Нужно только расслабиться. Но как же это было тяжело сделать под напряженно сопящим зверем, который изо всех сил старается быть аккуратнее, сдерживая собственную силу и желание... Мори бы так и мучился, если бы Чика не склонился над его ухом, горячо шепча что-то успокоительное... И до такой степени искреннее, что Нари доверился интонации, не вникая в слова... Впервые он отдавал себя такому страстному человеку. Впервые ему было так хорошо с мужчиной, не смотря на боль и хорошую долю унижения... И Мори расслабился, давая Демону большую свободу... Двигаться теперь стало полегче, похоже Мори внял его словам и успокоился. Вот теперь можно положить руки ему на бедра и начать двигаться чуть быстрее. Чика снова подался вперед, ощущая, как мышцы раздвигаются, пропуская его член глубже. Ему хотелось насадить Нари на себя до упора, так, чтобы сучка ощутил себя полностью заполненным его членом, чтобы понял, что теперь принадлежит Чике. Наплевав на угрозу убийства, Тёсокабэ, коснулся губами спины Мори, втягивая в рот кожу, оставляя багровеющий засос. Пометил свою собственность. Теперь никто не имеет право прикасаться к этому телу кроме Тёсокабэ Моточики. Сучка хрипло застонал, дергаясь, но Чику это уже не остановило, он больше не мог себя сдерживать, двигаясь все быстрее, заставляя Нари стонами отвечать на каждое движение члена в нем, на каждое прикосновение рук. Чика опустил руку, приласкав плоский живот, и сжал в кулаке член любовника. Мори вскрикнул, должно быть напугав всех соседей, и начал толкаться в ласкающую руку, пытаясь двигаться в такт с толчками Тёсокабэ. Чертов Демон сводил с ума, каждым своим движением заставляя его стонать, хрипеть и биться в судорогах удовольствия. Было уже плевать на собственное тело, на синяки, оставляемые этими руками, на то, что Демон громко заявляет о своих на него правах. Мори уже готов был согласиться, лишь бы тот не останавливался, лишь бы... Он извернулся под Чикой, хватая его за волосы и притягивая к себе для поцелуя. Казалось, рык Демона пробрал до костей. Это ощущение было сильнее, чем даже от проникновения. Следующим движением, зверь снова отправил его на пол, и он вцепился тонкими пальцами в ворс, уже просто всхлипывая не в силах даже стонать. Похоже, он просто не умеет быть нежным. Хотелось ведь трахнуть сучку нежно, неторопливо, а получилось… Получилось, что он врубается в узкую задницу, как бешеный, еще сильнее растягивая покрасневшее отверстие, а Мори под ним кричит и всхлипывает. — Черт, сучка, ты с ума меня сводишь… — В паху у Чики все скручивалось огненной спиралью, это ощущение било прямо в мозг, заставляя двигаться еще быстрее, еще резче, почти разрывая любовника. Горячий член Мори пульсировал в руке, и Чика стал дрочить его еще быстрее, двигая рукой по всему стволу и сжимая головку. Мори начал коротко вскрикивать, дрожа и сжимая ягодицы, заставляя Чику рычать от удовольствия. Еще несколько движений, и тело Нари свело судорогой, а в руку Чике ударила горячая струя. Внутри у Мори все так сжалось так, что Тёсокабэ не мог больше двигаться, только дернулся кончая и впиваясь зубами в плечо своей сучке, рыча и пытаясь сказать, как ему сейчас хорошо. Мир, кажется, перевернулся, потемнел и растворился, не торопясь собираться обратно. Силы оставили его, казалось даже, что он сейчас просто умрет... Так было хорошо. Он даже не чувствовал боли, она придет потом. Ну и черт с ней. Это того стоило. Нужно было шевелиться, скинуть с себя Демона, но он даже не дернулся.. Только дышал тяжело и хрипло, придавленный этим горячим огромным телом. И был совершенно счастлив. Непривычное чувство. Совершенно непривычное. Соленые капли коснулись губ. Он что плачет? Почему, ведь так хорошо... Мори наверное было тяжело под ним, но он не делал никаких попыток скинуть с себя Чику. Чем тот и воспользовался, целуя плечи и спину Нари, вылизывая следы от своих зубов. Подул на место укуса, от чего Мори вздрогнул и заворочался под ним, пытаясь перевернуться на спину. Чика приподнялся, чувствуя как обмякший член выскальзывает из чужого тела. По бедрам Нари стекала чуть розоватая сперма, но это не понравилось Чике куда меньше, чем слезы текущие по щекам любовника. — Прости, я не сдержался, — Слезы Нари были горячими и горькими на вкус, — было очень больно? Мори лишь мотнул головой и уткнулся носом в плечо Чике, закидывая тонкие руки ему на плечи. Не казалось, что ему очень больно или он обижен на грубость Тёсокабе, но все равно… Надо было лучше держать себя в руках. В прочем, даже если бы сучка его выгнал, оно того стоило! Это потрясающе, еще более здорово, чем вчера, возможно лучше, чем когда-либо. Надо бы оттащить Нари в душ, тело было как ватное, не хотелось шевелиться, хотелось просто лежать на мягком ковре и чтобы Мори продолжал несильно подергивать его за волосы. Это делало Чику счастливым. — Демон... — Мори поцеловал его плечо, приподнимаясь на локте и водя пальцами по его груди, — но придется тебя убить, — он покосился на красный след на своем плече, усмехнулся и поцеловал его губы... Наверное, он провалялся бы тут весь день в этих сильных горячих руках... Но зазвонил рабочий телефон. Мори выругался, поднимаясь, дотягиваясь до телефона и включая громкую связь. Чика недовольно ворчал, но Мори снова поцеловал его, сквозь поцелуй интересуясь, в чем дело. — Мори-сан, — девушка явно была обеспокоена,— приезжайте срочно. Срывается договор с Америкой... — А без меня никак? — Нет, простите.. Ваше присутствие... — Понял.. — он снова дотянулся до телефона, выключая его и с сожалением оглядел Чику — Эй, Мори, если ты сейчас скажешь, что тебе срочно надо на работу, я просто привяжу тебя к кровати! Губы Мори дрогнули в улыбке, а теплые искры в глазах намекали, что он в общем-то не против такого развития событий, но… Чике достался утешающий поцелуй, после чего Нари с легким стоном поднялся и массируя поясницу направился в ванную. — Сучка… — разочаровано протянул Чика. За окном что-то грохнуло, раздался звук бьющегося стекла и знакомые голоса спорящие на тему кто виноват и у кого руки растут из задницы. Чика прекрасно знал ответ на этот вопрос: руки из задницы росли у обоих механиков только, что грохнувших… интересно, что это они грохнули такое? Надо бы пойти разобраться. Или может выйти на балкон и все же наорать на всех оттуда? Вот у народа шок будет! Нет, лучше не надо, а то вопросов и шуточек потом не избежать. Тяжко вздохнув, Чика поднялся с пола, отметив про себя, что ковру теперь точно нужна химчистка, и направился следом за Нари. В этой ванной комнате он еще не бывал, она было побольше, на полочках стояла целая армия всяких тюбиков и бутылочек, на одной стене из плиток было выложено солнце, поднимающееся над морем. Похоже, эта мозаика — еще одна причина, по которой Мори не сменит квартиру. Сам Нари как раз мыл голову и на появление Чики отреагировал только недовольным мычание. Которое, впрочем, быстро сменилось на сладкие постанывания, когда сильные руки механика стали разминать его плечи и поясницу. С поясницы сместились на живот, а потом скользнули ниже. Сильный шлепок по рукам заставил Моточику охнуть. Мори вывернулся из его рук и не поворачиваясь буркнул: — Не приставай ко мне, животное. — Ссс… — начал было Чика, но тут Нари пустил воду посильнее, смывая пену с волос и направил струю воды прямо Чике в рот, заставляя буквально захлебнуться ругательствами, и пока тот отплевывался, Нари спокойно домылся и выскользнул из ванной комнаты, оставляя Чику в одиночестве. Мори собирался на работу, тихо проклиная все и вся: тупых сотрудников, пробки на дороге, плохо, по его мнению, отглаженную рубашку, большой член Чики и облака, которые вдруг вздумали появиться на небе. Уже когда он стоял в коридоре у зеркала, проверяя, насколько незаметно все то, что было сегодня и вчера, он проклял еще и самого Демона. Губы были опухшими от поцелуев, на шее виднелись явные засосы. Некоторые просвечивали даже сквозь рубашку. Краем глаза он заметил зверя, прислонившегося плечом к косяку и с удовольствием наблюдавшего за своей жертвой. Захотелось огреть его чем потяжелее... Хотя в прошлый раз это закончилось не так, как по идее должно было. Мори вздохнул и, взяв в руки заново приготовленное кимоно, подошел к Демону, накидывая ему на плечо. Он уже открыл рот, чтобы сказать, что будет ждать его завтра, но снова зазвонил телефон. На этот раз сотовый. Водитель приехал. Нари спешно ушел, велев ему запереть дверь и разрешив пробыть в квартире столько, сколько надо. В этих словах Чике виделся намек на то, что сучка возможно будет рад его видеть здесь же когда вернется вечером с работы. Вот только он не собирается здесь на столько задерживаться. Во-первых, что ему тут делать столько времени? Перерывать шкафы Мори в попытках разведать больше о своем новоиспеченном любовнике? У Чики было слишком много своих секретов, и он умел уважать чужие, чтобы заниматься такой хуйней. Во-вторых, звуки, доносящиеся из мастерской, манили все настойчивей… Закрыв дверь за Мори, Чика прошел в спальню и снова завалился на кровать. Они оба какие-то придурки… Мало того, что провели ночь вместе, хотя едва знакомы, это еще ладно, но то, что после этого они ведут себя, как парочка год прожившая вместе, вот это и вправду странно. Чика задумчиво погладил ткань кимоно. Красивая вещь, но в мастерской в таком не появишься, парни засмеют. Отыскав взглядом свой комбинезон и поморщившись от его вида Чика осознал всю дурость ситуации: в кимоно он идти не может это точно, свою одежду одевать не хочется еще больше, она давно нуждается в стирке, но устраивать постирушки прямо в квартире у Мори было как-то… В общем это был вообще пиздец. Рыскать по гардеробу хозяина квартиры, надеясь, что там найдется что-то подходяще, было бы еще большим пиздецом. Похоже, придется просить помощи. Позвонить Дракону или Кейджи и попросить, чтоб привезли какие-нибудь шмотки? Нет, мало того, что оба сейчас могут быть не в городе, так эти двое потом еще пристанут с вопросами. Ну, Кей точно пристанет, а Масамунэ может и не спросит напрямую, но узнает как-нибудь по-своему. Тяжело вздохнув, Чика отыскал в грязных шмотках свой мобильник, и набрал один из номеров стоящих на автодозвоне. Трубку на том конце взяли почти сразу: — Резиденция Тёсокабэ. Что ва… — Это я. — Тёсокабэ-доно! Я могу чем-то… — Да, привези мне шмотки, только, что-нибудь попроще: джинсы, футболку, обувь какую-нибудь. И пошли обычного курьера. Адрес сейчас продиктую. — Я могу спросить… — Лучше не надо, адрес пишешь? — Да. Чика быстро продиктовал адрес и отключился. Дожили, звонит в отчий дом, прося о помощи. Блять. А ведь клялся себе так больше не делать. Он снова завалился на кровать в ожидании курьера с одеждой. Когда тот прибыл, Чика уже весь измотался, в мастерской без него похожее все разваливалось, хотелось добраться поскорее до этих дебилов. Забрав у курьера сверток, Чика быстро переоделся, кинул в кулек грязные вещи и направился на выход. Уже возле самой входной двери развернулся, возвращаясь в спалю. Погладил, напоследок, еще теплую фиолетовую ткань. Он вернется вечером, обязательно. Он впервые так хочет куда-то вернуться.