Дорога.

Кафешка при мотеле была задрипанной – другого слова и не подберешь. По окнам лениво ползали мухи, прилипая взмокшим от жары брюшком к стеклу с подтеками грязи, появившейся из-под колес проезжавших здесь в непогоду машин. Мирно гудел вентилятор, в помещении было немноголюдно. Столики стояли пустые, возле барной стойки два парня пили пиво, устало развалившись на табуретах, и тихо переговаривались. Дейв пристально смотрел на них, пытаясь решить для себя, плохо или хорошо пить алкоголь, если через несколько минут сядешь за руль. Он вдруг понял, что еще не пробовал так делать. А надо бы. Здесь, в Луизиане, на это, похоже, смотрят сквозь пальцы. Решив, что в следующей придорожной кафешке он обязательно выпьет, Дейв потерял интерес к парням и перевел глаза на спину брата, облокотившегося на прилавок и ждущего, пока неторопливая официантка сварит шесть стаканчиков крепкого черного кофе – их заказ. Из старого радиоприемника бледно-желтого цвета доносился хрипящий голос Тома Уэйтса. Дейв закрыл глаза. Непроизвольно скользнул пальцами на свое запястье и сжал его, надавливая на выступающую кость. Это его успокаивало. Ему вообще нравилось щупать свои кости. На коже под пальцами проступали тонкие длинные шрамы. Парень рассеянно поглаживал их, пробуя на ощупь. Похоже на паутину. - Вот твой кофе, - раздался над ухом мелодичный голос брата, перекрывая на мгновение радиоприемник. Джас уселся на стул напротив, пододвигая к Дейву три пластиковых стаканчика, осторожно, чтобы не расплескать. Потом, тихо выругавшись, принялся дуть на свои пальцы. Дейв почти не обратил на Джаса внимания, даже не открыл глаза, только благодарно кивнул. Он не сразу заметил, что раскачивается в такт песне. Потом, очнувшись, тихо вздохнул и посмотрел на брата. Джас, морщась, понемногу отпивал горький напиток. Он терпеть не мог, когда нет сахара и сливок. - Давай не морщись, - недовольно сказал Дейв, беря в руки свою первую дозу кофе, - это тебе не для удовольствия, а чтобы не спать. Ехать еще долго, а на ночь где-нибудь остановиться денег не хватит. - Угу… - протянул Джас и сделал еще глоток. Потом обвел взглядом помещение. - Мило здесь, да? - Как ни странно, но мне нравится. Достаточно уютно. И музыка приятная. Как тебе? - Я уже привык к твоим вкусам. Мне по душе. Атмосферно, - обворожительно улыбнулся Джас, опустил стаканчик и потуже перевязал длинные пшеничные волосы шелковым оранжевым шарфом. – Мы скоро приедем, братик? - Еще около восьмиста километров. Завтра будем на месте. Джас мечтательно прикрыл глаза. - И сразу во Французский квартал, да?.. И на Бурбон-стрит, и на Шартрез-стрит… Братик купит шартрез? - Куплю, - мягко ответил Дейв, а сам подумал, что денег хватит еще на пару остановок в кафешках и на то, чтобы раз семь заправить машину бензином. Ну ничего. Не в первый раз. Он что-нибудь придумает. В крайнем случае можно будет кому-нибудь отсосать. Чтобы только Джас не узнал. Хотя лучше все-таки ограбить какой-нибудь автомат. Об этом он подумает после. Парень снова прикрыл глаза. Облизнул губы. Тихо прошептал слова песни, льющейся из радиоприемника, потом, расслабленно улыбнувшись, стал подпевать в голос. Джас присоединился, спотыкаясь на незнакомой пока мелодии и угадывая рифму. На душе было радостно и легко, воздух был пропитан предвкушением чего-то сказочного, давно желаемого. А потом песня кончилась. И кофе тоже кончился. Дейв положил на желтую в клетку клеенку счет и вышел из кафе, оставив Джаса за столиком поправлять слегка размазавшийся в уголках глаз черный карандаш. Закурил, окинул довольным взглядом свою черную машину. Старый двухдверный Шевроле конца семидесятых годов выпуска. Им с братом всегда нравилось его выражение лица. Если у машины есть лицо. Впрочем, конечно же, есть. Парень уселся за руль и включил зажигание, открыл окно, стряхивая на асфальт пепел. Стрелка бензина была практически на нуле. - Надо же столько топлива жрать… Дерьмо на колесах, - с любовью произнес Дейв. Выходящему из кафешки Джасу показалось, что где-то он уже это слышал. Он плюхнулся на пассажирское сидение и положил голову на плечо брату. - Включи музыку… Дейв не глядя пошарил в бардачке и извлек альбом «Mask» группы Bauhaus. - Отлично… - усмехнулся парень и с удовольствием посмотрел, как еле встроенная им магнитола пожирает кассету. В колонках раздались первые аккорды композиции «Passion of lovers». - Ну, братик, под такую песню только на заднем сидении трахаться, - протянул Джас. - После, - серьезно ответил Дейв и прищурился. Эта песня что-то ему напоминала… - Мы обязательно заглянем на Сент-Луис. - Но мне не очень нравятся кладбища, брат же знает… - поежился Джас. - Значит, понравятся. Только представь: старинные надгробия, тишина, шелест деревьев, полузабытые призраки, мы сидим около какого-нибудь склепа и раскуриваем травку… На землю опускается ночь, обволакивает небо, пыль спит в могилах спокойными снами, а тем, у кого бессонница, мы поможем… Мы будем беседовать с ними. - Мы будем там гостями… Добрыми гостями… - нараспев сказал Джас и осторожно коснулся пальцами губ брата. Дейв скользнул по ним языком и мягко поцеловал, потом отстранился и твердо, слегка хрипловато произнес: - Поехали. Вышвырнул в окно окурок. Фильтр от крепкого «Lucky Strike» остался дымиться на асфальте. Где-то впереди в восьмистах километрах сиял вечереющими огнями Новый Орлеан. Солнце золотило гаснущими лучами стекла Шевроле. Умиротворенно рычал мотор. …Нам не страшно. Пусть приходит ночь.