Шалость удалась!

Канун Рождества — худшее время для колдомедика. Повезло магглам всё-таки: травмы от фейерверков и хлопушек покажутся детскими шалостями по сравнению с плевком ядовитого червя, купленного по дешёвке в Лютном переулке, или пущенным прямо в лицо разогревающим заклинанием. Опять-таки огневиски скашивал мозги и инстинкт самосохранения намного быстрее обыкновенного алкоголя, а случаев падения при неудачной левитации, готовке или уборке дома в предпраздничной суете и вовсе не счесть. Радость украшенного дома и накрытого матерью стола пролетела мимо Ло со скоростью новой гоночной метлы — он дежурил на Рождество и был, в общем-то, не единственным неудачником, поэтому времени горевать об этом банально не оставалось. Как заместитель главного колдомедика, он занимался самыми запущенными случаями (то есть всем подряд) и срывался на зов в любой конец больницы. — Первый этаж, взрыв котла, — отрапортовал дежурный целитель Шаччи, кинув на Ло затравленный взгляд. Парня не так давно перевели из стажёров в «нормальные люди» и теперь он зашивался втрое больше, чем прежде. — Ожоги второй и третьей степени, но это не очень срочно… Ещё с четвёртого просили, чтобы вы зашли, много отравившихся. Один ребёнок наелся белены и дурмана, другой выпил зелье для роста волос, теперь похож на Чубаку… Ой, простите, вы же не знаете, кто это. Шаччи был из семьи магглов, что не делало его плохим целителем, но добавляло ассоциативных и контекстуальных трудностей. Отсылки на персонажей, известных любому магглу, вводили Ло в ступор ещё когда ушлые братья Уизли запустили в своём магазине живые игрушки какого-то тёмного властелина, командующего армией вечно мажущих солдат. Кажется, их называли штурмовиками. — Хорошо, схожу. Что-то ещё? Проклятия, инфекции, волшебные твари? — Никак нет, сэр. Правда… Ло закатил глаза и на несколько минут — только несколько! — сел рядом с Шаччи, чтобы перевести дух. После целой смены перед глазами плясали чёрные мушки. Только бальзам по особому рецепту невыразимцев спасал от падения в обморок прямо во время операции. — Что ещё? — Сами знаете. Авроры не дремлют, — Шаччи выписал в воздухе пальцами непереводимую комбинацию знаков, но Ло его прекрасно понял и без подробного объяснения. Какая пора года ни стояла за окном, сколько бы людей не страдало от укусов и смешных сглазов, всегда и постоянно работники аврората не покидали койки в больнице Святого Мунго. Для них даже были зарезервированы места… для особо злостных, конечно же. Чтобы сразу в знакомую палату и срочно лечить, пока не умер от пойманного проклятия из перечня «давно всеми забыты, но привет, сними меня». — Если тебе так хочется работать… — начало фразы напоролось на полный страданий взгляд, поэтому Ло умолк, не желая организовывать лишние проблемы ни себе, ни другим. Авроры могли справиться с этим намного быстрее, так что следовало ценить каждую секунду относительной тишины. Помня о том, что где-то взорвался котёл и мучается от несварения желудка ребёнок, Ло поправил под рукавом сбившийся никотиновый пластырь — удивительные всё-таки выдумщики эти магглы! — и с надеждой посмотрел на часы. Его смена кончалась через восемь часов. Ещё целых восемь мерлиновых часов. Хорошо было на седьмом курсе с маховиком времени… Хорошо, но, к сожалению, недолго. — Целителя! Как Ло и ожидал, в холл для приёма срочных посетителей аппарировала группа авроров. Немаркие мантии были пропитаны грязью и кровью, волшебники и одна волшебница оставили после себя множество грязных следов, но не это было главным. С ними предстояло много возни, и, что ещё хуже, возни непростой, с тяжкими телесными, сложными многоступенчатыми проклятиями и травмами, часто несовместимыми с жизнью. Авроров пирогом с потрохами не корми, только дай убиться об кого-нибудь идиота с непростительными на кончике палочки. — Этого в перевязочную, ты дойдёшь сам, троих осмотрю позже, проклятие отсроченное… — командный голос прорезался сам. Все Ло, конечно, слушались: немногочисленные медсёстры, как назвали бы их в маггловских больницах, быстро распределили авроров по этажам, оставив практически на руках у Ло одного самого проблемного пациента. — Идиот, — вздохнул Ло, наложил обезболивающее и кровеостанавливающее заклинание и подтолкнул к ближайшей палате. — В какое дерьмо вы вляпались на этот раз? Луффи улыбался, несмотря на раны и ощутимую тревогу за товарищей. Он никогда не отвечал на вопросы, ведь подробности заданий — не его тайна, как и Ло не распинался перед всякими неучами, как сложно и долго варить редкие зелья, запрещённые применять без разрешения Министерства. Луффи на разрешения было плевать, разумеется. Он видел цель — и шёл к ней напролом. Другому подобное не сошло бы с рук, но благодаря Луффи жизнь в магической Британии стала намного безопаснее и спокойнее, поэтому его лишний раз старались не трогать. Больше десяти лет прошло со дня выпуска, а он практически не изменился, словно втайне ото всех изобрёл камень бессмертия. — Садись, — грязная мантия комком упала под ноги, Луффи перешагнул её, уселся на кровати и едва заметно поморщился. Плечо и правая рука не двигались, хотя со стороны этого было не разглядеть. Полная концентрация на задании, а травмы и прочие «мелочи» подождут. За это Ло ужасно, невыносимо хотелось наложить на Луффи какое-нибудь хитрое проклятие. Чтобы каждый раз, когда тому в голову придёт безумная идея, над этой самой головой собиралась грозовая туча и била придурка молнией в лоб. Кто знает, может шрам его вразумил бы? Повинуясь властным командам Ло, Луффи подставлялся то одним боком, то другим, терпел нажатия и вполуха слушал лекцию о технике безопасности. Парализованная часть тела потихоньку оттаивала, рана на ноге заживала, а внутри разгоралось приятное тепло. Взгляд Луффи тоже потеплел, утратив привычный для аврора стальной блеск. На работе, невзирая на полнейшее распиздяйство, он был собран, серьёзен и дьявольски жесток. Ло не помнил, чтобы хотя бы один преступник ушёл от него целым. Тех, кого нужно было поймать живыми, отправляли потом в Азкабан, и это была участь намного гуманнее, чем попасть под волну ярости и магии. — Никто не умер сегодня, — сказал Луффи тихо, потянулся и ткнулся горячим лбом в плечо Ло. От этого откровенного жеста в горле застрял комок. Медленно отложив палочку, Ло сел рядом, обнял Луффи и замер в неудобной позе. Иногда полезно делать передышку и думать, будто не было никогда никакой войны, и не умирали люди, и победа не далась им в руки ценой настолько большой, что вспоминать о ней было страшно. Ло не забыл заседания Визенгамота по собственному делу и считал, что его должны были судить также, как Пожирателей, но помиловали ввиду «особых заслуг» и «помощи светлой стороне». Факт, что чёрное и белое в этой проклятой войне давно перемешалось и стало грязно-серым, тактично умалчивался. — Ты делаешь для этого всё возможное. Ло помнил его — смешного мальчишку, лихого и азартного, который попал на Слизерин и все удивлялись, почему, а затем Луффи раскрылся во всей красе и вопросы исчезли сами по себе. Он не был типичным изворотливым интриганом и политиком, все его родственники учились на Гриффиндоре, да и огромной тяги к власти и знаниям за ним никто из преподавателей за семь лет учёбы не заметил. Зато Луффи знал, чего хотел и как быстрее этого добиться. Он умел выбирать себе друзей и союзников также виртуозно, как и заводить смертельных врагов. При нём Слизерин расцвёл, впервые встав на путь общения с другими факультетами, и если бы не это, Мерлин знает, чем бы закончилась война. Они все у Луффи в неотплатном долгу. Никто, кроме него, не осмелился бы стать символом… нет, залогом победы. Наверное, Ло чёртов везунчик, раз прошёл весь путь от школьной скамьи до больничной койки с ним рядом. Наверное, это неснимаемое проклятие из самых жутких и страшных. Наверное, Ло просто влюбился в тот самый первый день, когда увидел вертлявого первокурсника, над головой которого шляпа истошно заорала на весь зал название его, Ло, факультета. — Вообще-то я специально подставился сегодня, — признался вдруг Луффи. На его лице застыла совсем не глупая улыбка — больше усталая, но полная сдержанной нежности. Что не избавило от желания немедленно дать ему в зубы. — Ребят прикрыл, а сам получил откат. Хотел тебя увидеть. Только не злись… хотя я вижу, что уже злишься, но не злись, иначе я никуда не уйду и буду мешать тебе работать, а когда мне скучно, сам знаешь, что происходит… О да, Ло знал. Если в вашем доме никогда не было полтергейста, вам не хватит воображения представить хаос, творящийся вокруг Луффи-которому-скучно. — Однажды ты нарвёшься, — вздох утонул в тихом смехе. — Клянусь, постоянно везти не может. Ты ведь не пьёшь Феликс Фелицис перед каждой миссией? — Нет, конечно! Но иногда мы его принимаем, по капле, знаешь, так окрыляет. Чтобы всё точно получилось. Нами, правда, злится, не любит зря тратить деньги. И правильно делает, один флакон стоил как маленькое состояние. Не каждый мог себе его позволить. Ло, конечно, знал рецепт и мог приготовить, но никогда не занимался этим по собственному желанию. Только для близких друзей. Луффи расслабился и сонно моргнул. Зелья и заклинания начали действовать, толкая организм в уютную бездну сна. На плече у Ло спать неудобно, как он сам думал, однако Луффи смутить было трудно. Удобно примяв жёлтую мантию щекой, он обнял Ло крепко-крепко и засопел, не позволив ни переложить себя нормально, ни уйти к больным детям и взорванным котлам. Что ж, не самый плохой канун Рождества. Ло пообещал, что обязательно позовёт Луффи на праздничный ужин. Когда этот придурок напишет все отчёты и докажет не на словах, а на деле, что больше никогда не додумается рисковать собой ради личной выгоды. Свидания в больнице — совсем не то, о чём Ло мечтал, сдавая экзамен на целителя.