Глаза Убийцы

Тсуна внимательно, но ненавязчиво смотрел на вошедшего в класс военного. Мужчина средних лет с загорелым лицом и серьёзными глазами. Его выправка до сих пор такая, как будто он на параде: спина прямая, подбородок чуть вздёрнут, а ходит он так же, как и марширует – чеканя каждый шаг. Фигура жилистая, не перекаченная, но и роста капитан не высокого, он лишь на пол головы выше семнадцатилетнего Савады Тсунаёши. Его форма, идеально выглаженная и подшитая, сидит как влитая, ни одной лишней ниточки, ни пятнышка. Тсуне нравятся такие люди, с их идеальной выправкой, серьёзными глазами и стальным стержнем. И, что уж тут, ему безумно приятно, когда такой человек смотрит на него также внимательно, словно стараясь прочесть его душу по движениям, привычной, смущённой улыбке и мягкому, сдерживаемому Волей пламени в глазах. На этом достоинства капитана Коматсу закончились. Его голос был сухой и немного хриплый, как будто мужчина не пил несколько дней. Он ходит по классу и в тишине, прерываемой лишь монотонным рассказом, звук его шагов давит на психику, чем-то напоминая Саваде всем известную пытку, когда тебе на голову капают капли воды с интервалом в определённые палачами минуты. Он ходит по кругу медленно, обходя ряды парт, на которые облокотились сонные ученики, и монотонно рассказывая про работу правоохранительных органов, про то, как важно в наш непростой век сохранять чувство патриотизма, про подпольный мир, про террористические акты… Капитан говорил много, каждый раз останавливаясь, то рядом с партой Ямамото, незаметно сжимающего одной рукой коробочку Вонголы, а второй подперев подбородок, внимательно слушая, то кинет недовольный взгляд на притворно-расслабленного Гокудеру, который продолжал сидеть за первой партой, закинув на неё ноги и иногда качаясь на стуле. Хаято не любит всех, кто старше его, а так же тех, кто мог причинить вред Дечимо. Этот человек подходил по обоим пунктам. Кольца Вонголы угрожающе блестят на пальцах хранителей красным и голубым камнями. Больше всего внимания, на удивление самого Тсуны, военный уделял ему. Проходя мимо каждый раз, он внимательно всматривался в чуть удивлённого мальчишку-неудачника. Ребята нервничали, а Тсуне под таким присмотром было очень трудно как-то их успокоить или подбодрить. Когда капитан сделал очередной круг, Савада посмотрел в его глаза. Спокойные, заинтересованные, настороженные. Он был уверен в себе, а Тсунаёши уважал таких людей. Плюсы капитана Коматсу резко выросли. Постоянное напряжение теперь не давило, рассказы капитана пополнились примерами из жизни, а Савада разлёгся на парте, прикрыв глаза. -…эта операция была очень трудная. Начальство на неё вообще не хотело соглашаться, но… «- Эта операция слишком трудная для него. Как вы вообще могли отправить туда Десятого в одиночку?!- старался вразумить Реборна Хаято, сжимая кулаки от нервного напряжения. Аркобалено ничего не ответил, лишь бросил на хранителя насмешливый взгляд полный превосходства и ушёл. Гокудера от бессилия сполз по стене, ударяя по ней кулаком. Он не смог защитить Десятого. Какая же из него правая рука?» -…убивать, ребята, очень сложно. И страшно. Только в боевиках есть люди, которые могут спокойно забрать жизнь… «Такеши никогда этого не забудет. Нет, не своё, чужое первое убийство. Шестнадцатилетний Тсуна тогда был похож на маленького ребёнка, сидя в своей комнате обняв колени и уткнувшись в них лицом. Его спина подрагивала от беззвучных рыданий, а Ямамото просто не знал, как успокоить друга. Когда мечник убил в первый раз, рядом был Скуалло. Такеши тогда убивал, чтобы спасти. Тсуна тоже убивал чтобы спасти. Но Тсуна это Тсуна, он другой, более мягкий и добрый, он не считает, что можно отнять одну жизнь, чтобы спасти другую. И Ямамото может только укачивать своего босса, нет - лучшего друга в объятиях, неся какой-то тихий бред. Убивать, как сказал ему Савада, очень-очень страшно». - Я до сих пор помню глаза того человека, у которого пришлось забрать жизнь… «- Они были карими,- отмечает про себя Тсуна, уцепившись за слова мужчины, летящие над классом прозрачными змеями,- с зелёными прожилками. Красивые глаза, но зрачки были расширены от страха. Хотя я, кажется, боялся больше него. До сих пор помню, какой тяжестью налился и без того нелёгкий пистолет, как дрожали руки. Наверно, я выглядел не лучше него,- Тсунаёши закусывает губу. Его первая жертва – предатель, пробующий поднять мятеж против Десятого поколения Вонголы. Тут было два варианта, либо он либо друзья, чьи жизни бесценны даже по сравнению с жизнью Тсуны. Тем более, по сравнению с этим… Нехорошим человеком. Савада вновь сел нормально, смотря на свои руки. Ему до сих пор кажется, что они заляпаны чужой кровью. Сколько он уже убил за год? Пятерых? Семерых? А сколько жизней на счету его хранителей? А ведь они каждый раз рискуют, чтобы он, Савада Тсунаёши, жил». Звонок отрывает Десятого от неприятных мыслей, и юноша лениво приподнимает голову, оглядывая копошащийся класс. Лишь они троя сидят на месте, да Киоко-тян посматривает обеспокоено. Она уже взрослая девочка и знает, что мафия – это не игра, а вполне не призрачная угроза для жизни. Такеши всё так же сжимает коробочку, Хаято, не шелохнувшись и не поменяв позы, сидит на своём месте. Их взгляды говорят, что одно лишнее движение, и этот мужчина, этот чёртов внимательный капитан будет разрезан на сотни кусков, что он сгорит в бушующем пламени, но Тсуна не меняется в лице, не даёт каких либо знаков или призывов к действию. Он ждёт, когда этот сильный человек с серьёзным взглядом сделает свой первый шаг. И капитан не заставляет себя ждать. Медленно, не прерывая зрительного контакта, он подходит к Тсунаёши, будто что-то решает для себя. Под пристальным взглядом оставшейся в кабинете троицы он вздыхает и горько усмехается. Ему не оставили выбора три подростка. Три очень опасных и влиятельных подростка. И у одного из них большие карие глаза, отливающие янтарём. Капитан знает это напряжение, когда подчинённые ждут единственного сигнала командира, как верные псы команды хозяина. Они перегрызут глотки врагу без лишних слов. И на данный момент капитан Коматсу – враг для этих, сравнительно, детей. - У тебя глаза убийцы,- всё так же хрипло говорит он этому странному юноше, а тот и не боится, лишь улыбается, так солнечно и покровительственно, что капитан впервые хочет не верить зеркалу души. - Я знаю,- кивает Савада и улыбается. Так, как улыбается друзьям. Он уже смирился с тем, что он отнимает чужие жизни, хотя кошмары настигают его каждую ночь,- но я убиваю ради того, чтобы жили те, кто мне очень дорог. - Надеюсь,- кивает Десятому капитан,- что мы никогда не встретимся. - Надеюсь. Такеши убирает коробочку в сумку, а Хаято чуть облегчённо вздыхает, поворачиваясь к боссу. Они сделают всё, что в их силах, чтобы их Небо больше не обагрилось кровью. Хотя каждый понимает, что это бесполезно.