***
Если меня спросят, когда это началось, я не отвечу, но в мыслях вспомню все до секунды. Это может показаться странным, легкой формой зависимости. Хотя, нет, совсем не легкой. Просыпаться каждый день только ради того, чтобы, вернувшись после школы, вновь бросить все и схватиться за старый телескоп. Возможно, использовать его не по назначению может показаться каким-то левым астрономам варварством, но я знаю, почему все еще не выкинул его. И причина не в том, что он достался мне от дедушки, которому, в принципе, была не сильно важна сохранность этой рухляди. Да и не в школьном задании, ради которого я его и достал из подвала. Если подумать, то я в каком-то смысле рад, что все это произошло. Иначе, я мог никогда не встретить тебя. Глупо, конечно, называть это встречей. Всего лишь один парень бессовестно следит за другим, который, видимо, пытался найти подходящее место, желая побыть одному. Да, я сталкер. Да, меня совсем не волнует мнение других по этому поводу. А если быть совсем честным, другие даже не должны знать. Наша маленькая тайна. Нет. Моя маленькая тайна. Тот день, час, секунда, мгновение – все это сопровождалось простым удивлением, не более. Я даже не думал, что случайно замеченный на одной из крыш парень может так быстро запасть в душу. Парень. Вот что самое смешное. Но мне тогда было совсем не до смеха. Да и сейчас не считаю это слишком забавным. Первая мысль тогда: что этот идиот забыл на крыше дома? Вторая мысль: суицидник, что ли? Третья: не-е-е, не похож, слишком довольная жизнью рожа. И это все. В самом деле, смешно. Я не ожидал, что на следующий день вновь посмотрю в телескоп, в надежде увидеть тебя. Да я даже не отдавал себе отчета, делая это. Конечно, искал причину, не найдя – пытался выдумать, не получилось – просто смотрел. Парень с фиолетовыми волосами. Чудной, фрик, псих, безрассудный глупец. Именно это подумают люди, заметив тебя на улице. Пирсинг, тату-рукава, презрение ко всем, но, тем не менее, скрытая гениальность во взгляде. Таких не признает общество, считает изгоями, ненавидит зачастую. А правы ли они? Нет. Абсолютно и безоговорочно. Да, я не знаю тебя. Но чувствую, что не могу больше жить без того, чтобы видеть тебя на той самой крыше, смотрящего вдаль. Такой странный, но в хорошем смысле. Волшебный. Иногда думаю, что ты вот-вот раскроешь крылья и взлетишь. Хочу в этот момент быть рядом, но страшно даже просто прийти и встретиться с тобой. Наверное, боюсь, что не увижу тебя. Что ты просто мираж, вина больного воображения, по которому давно плачут психологи. Я хочу узнать тебя. Услышать, что за мелодию ты играешь на гитаре, а не просто смотреть как ты перебираешь струны. Хочу услышать, что ты поешь, закрывая глаза и улыбаясь. Встать рядом и почувствовать такой мерзкий, но в то же время сладкий, дурманящий сознание, и только твой запах сигарет, которые ты выкуриваешь перед уходом. Мечтатель… Я глупый мечтатель, скрывающий все свои чувства, закрывающий глаза на реальность. Живущий в мире иллюзий. Ты даже не представляешь, как больно просыпаться каждый раз, теряя такое призрачное чувство поцелуя на губах, понимать, что ты перевернул мою реальность, разорвал на тонкие лоскутки душу, и откалываешь от сердца по кусочку, приходя каждый раз на ту крышу. Я уверил себя в том, что не смогу жить, если не увижу тебя снова. Но, если мыслить здраво, что я уже давно перестал делать, то мне станет легче, если ты вычеркнешь себя из моей жизни, прямо как поэт неудавшуюся строчку из стихотворения. Ты больше не придешь на ту крышу, а я, несколько дней подряд прождав тебя возле телескопа, наконец, сплюну в раковину иллюзий, вместе с твоей чертовой улыбкой, всю свою боль от наших недо-встреч. Но как ты сможешь исчезнуть, если даже не знаешь обо мне? Моя боль, мой яд. Если существует болезнь, от которой умираешь, при этом наслаждаясь страданиями, то я, похоже, заражен, подсел на живой наркотик, сам себе ввел эту отраву в кровь. Каждый раз, когда я хочу уйти, меня что-то останавливает. Возможно, это твой взгляд в мою сторону, и дьявольская улыбка. Хочется думать, что она предназначена мне. Только мне. Что ты издалека все видишь, как я стою у дурацкого телескопа, и краснею. Тебе ведь нравится уходить по-английски. Только я отвернусь, что-то подниму, или же меня окликнет мама, я обязательно отведу взгляд. А потом тебя нет. Ты пропадаешь, словно сон, словно чертова иллюзия, или же просто ангел. Каждый раз, когда наша встреча заканчивается, я продолжаю верить, что это не было фантазией, что мое сердце еще имеет несколько осколков, которые тебе лишь предстоит отколоть, и ты именно ради этого вновь выйдешь на ту крышу.***
День с самого утра не задался. Будильник не прозвенел, я уронил телескоп, а собака погрызла сумку, с которой я опоздал в школу. Казалось бы, мне этого хватит, но еще в школе схватил две двойки, да и после уроков оставили. Последнее меня разочаровало больше всего. И вот теперь, сломя голову, я несся домой, только бы вновь не пропустить твой приход. Меня чуть не сбила машина. Снова. Пятый раз на неделе. А сегодня только вторник. Мама вновь накричала, что я без обеда, да еще и с собакой не погулял. Она не понимает, что ты для меня важнее всей этой глупости. И так слишком задержался, да еще и телескоп чинить пришлось. А по времени ты уже должен был быть там, снова смотреть вниз и что-то писать в нотной тетради. Ты и правда там. Только вот тетради нет. Просто стоишь и смотришь вниз, облокотившись о край. Смотрю на тебя, а внутри вновь что-то тлеет, подобно сигарете, твоей сигарете, к которой ты прикасаешься губами, наслаждаясь отравой. Но ты сейчас не куришь, а что-то шепчешь, судя по тому, как твои губы, то и дело замирают, и ты смеешься. Сердце пропускает удар. И еще. И еще. Казалось бы, дышать стало невозможно, живот стянуло в тугой узел, а земля ушла из под ног, и я повис на краю пропасти. Хотя на краю сейчас ты. Залез и встал на край. Больше не смеешься. Смотришь вниз с полной серьезностью, а ветер раздувает фиолетовые волосы, что лезут в глаза, пугая этим меня еще сильнее. Я, конечно, видел, как ты не раз сидел на краю, свесив ноги, при этом что-то напевая. Я видел твою радость и твои срывы. Видел, как бы это странно не звучало, твои песни, музыку. Я успел влюбиться в эту улыбку и ямочки на щеках. Я влюбился в человека ни разу не услышав голоса, и не говоря с ним. Ты меня убил. Убил волю и силу, сделал одиноким, зависимым идиотом. Как же я ненавижу тебя. Неужели ты решил все части моего сердца, что остались, отколоть разом? Решил лишить меня шанса вновь увидеть тебя. Козел Гавнюк Сукин сын Чертов ублюдок И ради тебя я сейчас срываюсь с места, наконец, разглядев номер дома. Того дома, который дал мне возможность увидеть своего сладкого мучителя. Долго ищу тот самый подъезд. Пульс срывается, пока я буквально лечу через ступеньку вперед. Не знаю, успею ли, но я должен. Не получится – прыгну вслед за тобой, чтобы хоть в другом месте смог догнать тебя. Я всегда был в тени, позади тебя, прятался, считая, что меня не видно. Готов вышибить дверь, но этого не требуется. Она открыта, как и ожидалось. Чуть ли не спотыкаясь о порог, в чем мать родила – джинсы и майка – я останавливаюсь прямо за тобой. Голос пропадает, а горло жжет от всех слов, что хочется сказать. - Давай еще немного поживем?! – хриплый крик с моей стороны, и еле заметное вздрагивание с твоей. Удерживаюсь от того, чтобы не упасть, стараюсь не выглядеть сломленным в твоих глазах. Хотя это так. Когда не вижу тебя – я словно мертв. А тут ты в трех шагах, но не смею даже вздохнуть. Даже не моргаю. Вдруг я вновь сплю? Хотя в моих снах все было по-другому. Там ты звонил мне в дверь, а я, не выспавшийся, в домашних штанах, открывал дверь. Я ждал всего, готов был расплакаться, а ты просто загадочно улыбался, прямо как сейчас. Просто повернулся и спрыгнул ко мне, улыбаясь. Волосы все еще странного фиолетового цвета, который так мне нравится. Серые глаза, цвет которых я никогда не мог понять, кажутся мне космосом. - Раз уж ты так хочешь, мальчик с телескопом, - растягиваешь слова, а с губ не сходит ухмылка. Черт подери, я смог его услышать. Твой голос. Никогда не думал, что он такой. Я его себе тысячи раз представлял, придумывал. Ты, в самом деле, другой. Такой живой и осязаемый. А не просто призрак моей мечты, который я привык видеть сквозь телескоп. Медленно подходишь ко мне, не отводя взгляда. Чувствую, что краснею, почувствовав запах табака. Таю, когда твоя рука скользит по моей шее, а другая притягивает к тебе, прижимая на максимум. Готов провалиться прямо в Ад, когда губы обдает твоим горячим дыханием. - Я уж боялся, что не придешь прощаться, - шепчешь мне прямо в губы, впиваясь поцелуем. Настойчиво, но не грубо. Проникаешь языком мне в рот, от чего я просто горю и сам хватаю тебя за футболку, не собираясь отпускать целую вечность. Скользишь языком по моей нижней губе, немного прикусывая ее, а затем вновь углубляешь поцелуй. Он именно такой, как я и представлял. Горький, со вкусом кофе и никотина. Вот какой на самом деле вкус у мечты. Мне нравится.