Белый фарфоровый друг.

- Знаешь, мне уже третий день подряд снится один и тот же сон, - я смущенно теребила в руках порядком изгрызенную ручку. - Какой? - глаза Маринки загорелись от предвкушения необычайной истории в жанре кровькишкимозгнадверцу, но я поспешила предупредить подругу, что рассказ намного прозаичней. Бросив взгляд на физика, который уже минут двадцать пытался безуспешно втолковать классу что-то о неких таинственных линзах, зашептала на ухо подруге: - Сон этот какой-то странный. Уверяю, что никому ничего подобного точно не снилось. - Ты давай без предисловий, - махнула рукой одноклассница. - И поподробнее! - Хорошо-хорошо. Значит, начинается все с того, что я иду по дороге из школы. Спокойно совершаю движения нижними конечностями, перемещаясь вперед, скоростной режим не нарушаю, окружающим дебилам неудобств не доставляю. И тут из кустов выскакивает... Путин в красном платочке! - Кто? - хрипя от беззвучного смеха, спрашивает подруга и отворачивается от меня в сторону, как от душевнобольной. - Путин! - недовольно бурчу я. - В платочке, в красном таком, в белый горошек. И я его спрашиваю: "Вы кто такой?" А он встает в позу поэта Цветика и вальяжно так отвечает: "Я Владимир Владимирович. Кто кашу не ест, молока не пьет - на митинг, на митинг, на митинг!" И протягивает мне пакет молока и тарелку с некой загадочной субстанцией, которая, наверное, представляла собой кашу. Я все это заглатываю и ухожу. На фоне играет "Прощание славянки" и все прохожие машут мне в след белыми ленточками. - Ты что курила? Поделись, - лаконично охарактеризовала мой рассказ Маринка. - Это не все, - яростно зашептала я. - Слушай дальше. Я иду вперед по улице и чувствую, что становится невыносимо жарко. Сбросив с плеча тяжелый рюкзак, я снимаю джинсовку и тут познаю страшную истину! Содержимое мочевого пузыря требовательно просит свободы действий. "Черт, что делать?" - думаю я и начинаю озираться в поисках спасительных кустов, благо на улице ни души. Но любые заросли, к которым я метнусь, стремительно увядают и от перспективного сортира остается лишь кучка пыли. А я продолжаю скакать средь растений, как укушенный в задницу олень, пока от прекрасных кустиков не останется ничего, кроме ехидных серых кучек. Вдруг с неба, прорезая тучи, падает огромный светящийся луч, и от удивления я даже забываю про цель своих бешеных скачек и с открытым ртом смотрю наверх. "Ты избранная!" - пророкотало с небес. "Ты призвана в наш мир, чтобы спасти его! А сейчас, Аликетаросуния, я открою тебе страшную тайну!" Я не сразу вкурила, что этот замысловатый набор букв означает мое имя и что этому невидимому наркоману видимо наплевать, что зовут меня Леной. - Ты помнишь тот шрам на левой коленке? - вновь прогремел голос. - Ну да, это я по льду на роликах каталась, - пожав плечами, ответила я. Невидимый, видно, немного опешил, но тут же взревел по новой: - Нет! - пафос в интонации покорял все новые и новые вершины. - Разве ты не знала, что его оставил твой настоящий отец - Волан-де-Морт! А Леди Гага - твоя мать! - Но как все это связано с тем, что я не могу нормально поссать, а? - взвыла я и, пританцовывая от недержания, бросилась прочь. "Ты обладаешь темными силами!" - донеслось вдогонку, но мне было уже все равно. Как, черт побери, они помогут мне справить малую физиологическую нужду?! Демоны из ада по-быстрому построят мне толчок? Или я должна продать свой мочевой пузырь дьяволу? Мозг работал в неком фоновом режиме, и я, почти не задумываясь, поскакала в сторону небольшого сквера, что был как раз по дороге. Там, если в свои шестнадцать я не стала маразматиком, находились уличные кабинки. Вот впереди заманчиво засияли бело-голубые стенки. - Десять тысяч евро, - сторожившая туалет бабулька преградила мощной грудью путь к моей мечте и покрепче перехватила скалку. - Сколько?! - подскочила я, продолжая через плечо старушенции влюбленным взглядом осматривать кабинки. - Вы что, совсем охренели?! Но пенсионерка лишь сурово шмыгнула носом. - Кризис приближается, а у меня бизнес, внученька. Чуть не плача от обиды, я вновь запрыгала вдоль улицы, тихонько постанывая. Другого выхода не оставалось, нужно было донести "душевные порывы" до своей родной квартиры. Вашу Машу, за что мне это... Так, стойте. Точно! Я мигом свернула налево. Тут же живет моя давняя подруга, Машка, постучусь-ка я к ней! Сия светлая мысль придала мне должного ускорения, ибо сил сдерживаться почти не было. Трясущимися руками я набрала код домофона и, игнорируя возмущенные возгласы консьержки, стрелою взмыла на пятый этаж. Казалось, что с момента нажатия на кнопку и до открытой двери прошла целая вечность. - О, Лена, какой сюрприз! - узнав меня, подруга широко улыбнулась и пропустила приплясывающую дуру в моем лице в квартиру. - С какими судьба... - Я потом все объясню! - почти задыхаясь, прокричала я, бросаясь в сторону "святой комнаты". Легким движением руки я распахнула дверь, но... - Аккуратно, не урони его! - Да знаю я, ты бери за бачок, а я за основание! И двое мужиков в костюмах насяльника вынесли мой беленький, чистенький, любименький... - А мы тут ремонт решили сделать, - невинно улыбаясь, сказала мне Маша, провожая взглядом двух гостей из солнечного Таджикистана. - Санузел обновить, кухню, коридор. Я медленно подобрала челюсть с пола, все никак не желая верить, что вместо вожделенного мною сортира в полу красуется лишь обрывок серой трубы. Однако хорошенько пострадать мне опять не дал все тот же зов мочевого пузыря, и с грациозностью мамонтихи я, даже не попрощавшись, выбежала из квартиры. В глазах помутнело, мозги съехали набекрень, а ноги сами несли меня в направлении родного жилища. Но, может, у меня аура на туалеты какая-то нехорошая?! Сегодня лифт я ждать не стала, а шестнадцатый этаж в моих глазах представлялся просто плевой высотой. Я буквально выломала дверь в квартиру, несмотря на то, что ключи в замке отчаянно сопротивлялись, и метнулась к унитазу. В настойчивом порыве снова распахнув дверь, я увидела... Тетку. И кота. Первая сидела с баллоном освежителя воздуха в руках, а второй гордо восседал в лотке. И оба таращились на меня, как на медведя в центре Петербурга. С минуту мы так и продолжали наш молчаливый диалог, но тут тетка очухалась, и под ее ультразвуковой визг я сообразила, что перепутала квартиры. - Извините! - бросила я и кинулась на выход. Захлопнув дверь, я вытащила из замка многострадальные ключи и метнулась к собственной квартире. Судя по висящим на люстре колготкам, это точно моя обитель. Уже несусь по знакомому маршруту, распахиваю дверь, на бегу стягивая брюки, и плюхаюсь... на пол. Я даже поссать забываю от шока. В дверном проеме появляется огромный учебник геометрии и гордо так вещает: - За пренебрежение к моему величию, забираю я твой унитаз! - Нет! Только не это! Что угодно, только не забирай его! - со слезами на глазах ору я и... просыпаюсь. Это все, - я устало выдыхаю и начинаю заинтересованно осматривать свои туфли. Маринка некоторое время молчала, усердно занимаясь мозговой деятельностью, а потом тихо так сказала: - Знаешь, мне кажется, что у этого сна все-таки есть смысл. - Какой же? - я удивленно вскинула бровь. Подруга улыбнулась. - Не забудь подготовиться завтра к контрольной по геометрии.