Dead inside… My heart and soul flatline. Put your mouth on mine And bring me back to life! Dead inside… No other satisfies. My blood runs dry, Take my life, Save me from this death inside! * © Skillet — Dead inside
Вино было красноватым и прозрачным, как рубины, горько-сладким с ноткой вишни и очень приятным на вкус. Темно-алая жидкость поблескивала в прозрачном бокале, а после глотка тепло приятно разливалось по венам и согревало изнутри. Верна с тоской взглянула на стеклянный графин. Как жаль, что вина оставалось совсем немного! Задумавшись, она выпила почти все, но легче, как ожидалось, ничуть не стало. Наоборот, в ее мыслях появилось что-то похожее на угрызения совести. Подумать только, Сестра Света Верна Совентрин пьет в одиночестве, пытаясь забыться! Ни аббатиса, ни другие Сестры, ни даже Джедидия не одобрили бы этого. «И какое мне до них дело?» — подумала Верна с некоторой грустью, поднялась с кресла и подошла к окну. Сквозь приоткрытую створку прохладный ночной воздух проникал в душную комнату. На черно-синем небе — тонкий серебристый месяц и ни одной звезды. Месяц так одинок… Как и Верна. Было удивительно осознавать, как в одночасье изменилась жизнь. Более двадцати лет назад, еще до ухода из Дворца Пророков, все вокруг было другим. Аббатиса казалась прекрасным и мудрым созданием, образцом для подражания, великодушной наставницей, всецело преданной добру и Свету. Почти всех Сестер Верна считала подругами и соратницами в их нелегком деле, а уж Джедидия… По этому молодому красивому волшебнику она сходила с ума, любила его так, что казалось, на всем белом свете нет любви сильнее. А может, жизнь была такой всегда, просто Верна-молоденькая-девушка видела все иначе, чем Верна-постаревшая-на-двадцать-лет? Будучи совсем юной, колдунья со всей свойственной ей живостью и искренностью старалась служить Создателю, быть преданной Аббатисе, выполнять свою миссию по обучению юных волшебников и помогать Сестрам. Важнее всего для нее было мнение других людей о ее действиях, поступках, даже мыслях… Верна усмехнулась. Любопытно, куда все делось? Куда пропала эта наивная, чистая девочка с блестящими от нетерпения глазами и огнем в сердце? Может, она сгинула где-то в Срединных Землях? Или просто стала взрослой женщиной, поумнела и высвободилась, наконец, из плена иллюзий страшнее, чем в Долине Заблудших? Той, кто теперь был вместо этой глупой девчонки, открылся совершенно новый и неожиданный облик Дворца: он был не обителью Создателя и Его благостного Света, а настоящим змеиным гнездом, где каждая должна держать ухо востро, чтобы не попасть в цепкие руки Сестер Тьмы. Ни одна из Сестер, стремясь получить повышение, не гнушалась подставить кого угодно, чтобы выслужиться перед начальницей или своим хозяином. Те добрые, справедливые женщины, оказались не теми, кем их привыкла считать Верна. Каждая из них могла служить Тьме. Осторожность со всеми. Верить нельзя никому. А как же Аббатиса? Почти святая женщина, несущая свет Создателя в мир, на самом деле уже долгие сотни лет лгала и притворялась, похищала из Нового Мира маленьких детей, разлучая их с родителями, разрушала счастливые семьи и навсегда ломала судьбы людей. Этим она совершала преступление, ведь в Срединных Землях были волшебники, способные обучить детей магии. Аббатиса плела свои интриги, вела хитроумную игру, а Верна оказалась в ней всего лишь пешкой: она ведь последняя в списке Сестер, слабая, без особых талантов, и ею можно рискнуть, можно отправить ее на верную смерть… Что ж, нынешняя Верна, повзрослевшая и обладающая силой еще двух погибших Сестер, могла по-своему понять Аббатису. И все же… Несмотря на понимание, было мерзко чувствовать себя безвольной марионеткой, которую годами дергали за веревочки, а потом и вовсе вышвырнули с глаз долой, как ненужную вещь. Колдунья прижалась лбом к холодному стеклу и уперлась ладонями в подоконник. Ну вот, она и про Джедидию сейчас вспомнит, как бы мерзко это ни было. А ведь раньше этот прекрасный юноша был любовью всей ее жизни! Он любил ее так же сильно, как она его, он даже плакал в день расставания и клялся дождаться ее из похода длиной в долгие годы, чтобы потом всегда быть вместе. Сейчас же этот волшебник отталкивает ее от себя, холодно и высокомерно говорит о том, как она постарела, и словно специально на ее глазах заигрывает со смазливыми послушницами вроде Паши Маес. О Верне он едва ли вспоминает. Будь она сейчас такой, как раньше, она бы бросилась ему на шею, рыдала и выясняла, что не так. Она бы всеми силами пыталась вернуть прежнюю жизнь и снова получить его любовь, а в случае неудачи умирала от тоски и ревности. Нет. Верна решительно тряхнула головой. В пекло их всех: лживую Аббатису, змей-Сестер и чванливого придурка Джедидию. Пускай катятся к Владетелю, как бы кощунственно это ни звучало. Пальцы медленно разжались. Пустой бокал тут же упал на пол и разбился на множество серебристых осколков. Махнув рукой, Верна с помощью магии убрала стекло и села обратно в свое любимое кресло. Жутко хотелось разрыдаться от жесточайшего разочарования, ведь все, что она любила и во что верила раньше, открылось с самой неприглядной стороны. В глазах щипало, горло сдавило, но Верна, вцепившись ногтями в подлокотники, сжала губы и молча уставилась в одну точку перед собой. Казалось, прошла вечность, когда она наконец выдохнула и откинулась на спинку кресла. Хорошо. Надо бы успокоиться и впредь не позволять себе подобных эмоций. «Никто не будет жалеть и гладить по головке, ты уже взрослая. Ты сама должна все понять, принять и подстроиться под этот порядок, если хочешь жить, — пробубнил где-то на задворках сознания внутренний голос, и Верна медленно кивнула сама себе в знак согласия. — Стоит порадоваться, что в твоей жизни хотя бы один человек, который точно не имеет отношения к этому гадюшнику». Таких, как он, больше нет. И только к его мнению Верна готова прислушаться. Только Ричард Рал-Сайфер с самого начала осознавал двуличную сущность Дворца Пророков. Только он понял, что это, говоря по правде, тюрьма для молодых волшебников, которые могли бы найти себе другого наставника, если бы их не притащили сюда в детстве, и только он называл вещи своими именами. Он не прогнулся под правила Дворца и не принял их, более того, он бросил вызов всем его обитателям! Ричард не доверял никому, даже Верне, несмотря на ее заверения и весь тот путь, что прошли они вместе. Как же они ненавидели друг друга в дороге! Сколько раз Верне отчаянно хотелось придушить его, выцарапать глаза или просто заткнуть рот, чтобы он наконец перестал говорить такую грубую, болезненную и неприятную правду! Сколько раз она была на грани от того, чтобы применить к нему силу Рада-Хань, и как трудно было ей сдержать себя! Она поучала его, взрослого человека, как глупого ребенка, ругалась, смотрела на него сверху вниз, насколько это было возможно с его огромным ростом… А он? Колдунья до сих пор не могла забыть тот противный липкий страх, когда однажды ночью Ричард, думая, что она спит, занес над ней меч. Верна напряглась и считала секунды, пока он замер, словно статуя, готовилась сию же секунду вскочить с земли, направить мощный порыв магии на Рада-Хань и отбросить его подальше, сражаясь за свою жизнь, пока магическое лезвие не коснулось ее… То мгновение длилось целую вечность, но Ричард не стал ее убивать, а просто набросил на нее одеяло и сел рядом, как будто ничего не было. А позже, несмотря ни на что, он спас ей жизнь в Долине Заблудших. Он хоть как-то пытался сблизиться и подружиться с ней, и что же? Верна лишь высокомерно отвернулась и даже не поблагодарила за спасение! Тогда она думала, что поступила правильно, но сейчас ей хотелось стукнуть себя по голове. Ричард чуть ли не силой вытянул ее из плена безумия и иллюзий, при этом осознавая, что она его враг. Он готов убить Верну в любое мгновение, но, как он и сам сказал в первый день, за нее он тоже готов убить кого бы то ни было во Дворце. Странно? Может быть. Но в этом был весь Рал. И именно из-за его странностей колдунья испытывала к нему странную симпатию. А он пылал ненавистью ко всему Дворцу, включая Верну, из-за проклятого ошейника. Ошейник… Верна вскочила с кресла. Неожиданная мысль родилась в ее голове за доли секунды и теперь не давала покоя. Нет, нет. Это бред сумасшедшего! Она не сможет, у нее не хватит сил. Ричард только посмеется или даже слушать ее не станет. И все же… Это может быть их единственный шанс. Верна решительно выпрямилась. Легкое опьянение, вызванное вином, пропало, мысли прояснились. Она знала, что делать, и эта догадка будто вдохновляла и двигала ее. Все было так просто… и так сложно в тоже время! Уже подходя к комнате Ричарда, Сестру Света одолело легкое сомнение. На секунду рука замерла в воздухе. Однако прежде чем как следует все обдумать, она обнаружила, что уже стучит в дверь.***
Гробовую тишину комнаты нарушил стук в дверь. Ричард, до этого чистивший меч Истины, с раздражением отложил оружие в сторону и поднялся со стула. Он не хотел видеть кого бы то ни было сегодня, а особенно хорошенькую послушницу, упорно навещавшую его чаще других. «Если Паша опять вздумала попытаться соблазнить меня, то я не знаю, что делать. На эту дурочку не действует вообще ничего! Интересно, что будет разумнее: подробно рассказать ей о Кэлен, выкинуть отсюда и запереть дверь, или проткнуть мечом, чтобы наверняка? О нет, она же может применить силу Рада-Хань! Тогда проще самому повеситься или упасть на меч. Наверное, только тогда эта юная леди оставит меня в покое, » — все это промелькнуло в мыслях Ричарда за доли секунды, пока он шел от стола к двери. — Кто там? — Ричард, это я! Можно войти? — послышался из-за тяжелых резных дверей знакомый женский голос. К счастью, не Паша. Искатель выдохнул с облегчением и открыл. — Добрый вечер, Сестра Верна, — произнес он и заметил, что у Сестры Света дрожат руки. Женщина кивнула в ответ, но жест показался ему слишком нервным. Ричард начал беспокоиться. — Что с тобой? — Ничего, — она мотнула головой. — Просто я тут подумала кое о чем… Ричард, выслушай меня, пожалуйста, это очень важно. — Хорошо. Что ты хочешь сказать? — спросил волшебник после того, как Верна прикрыла за собой дверь и прошла в комнату. — Видишь ли, — колдунья неопределенно махнула рукой, но Ричард поймал ее ладонь в воздухе и ободряюще сжал своей рукой, видя волнение на ее лице, — ты знаешь, что две Сестры передали мне силу, когда умерли. Теперь у меня Хань троих. Может, он не настолько мощный, но… Верна внимательно посмотрела в глаза Ричарду. Он знал этот взгляд, каким обладали Кэлен, Шота, Эди и Сестры во Дворце — взгляд женщины, владеющей магией и знающей о ней очень много. — Я хочу попробовать снять твой Рада-Хань. Искра надежды сверкнула было в душе Ричарда и тут же угасла. Все время с момента расставания с Кэлен он мечтал об этом! Но если Уоррен рассказал ему правду о магии Ущерба, правда, то затея Верны бесполезна. Сестра владеет только магией Приращения, как и большинство магов в мире, и если бы это она тогда надела на Ричарда проклятый ошейник, все было бы намного проще… Но нет, он сам взял Рада-Хань, сам же застегнул его у себя на шее и при этом, не осознавая того, применил магию Ущерба. Скорее всего, у Верны ничего не получится. «И что теперь? — прозвучал голос внутри сознания Рала прежде, чем мужчина успел открыть рот и сказать все, что думал. — Она пришла помочь, потому что поверила тебе! Что ты сейчас скажешь ей? Что она бессильна? Что ее усилия бесполезны и заранее обречены на провал? Но ты же сам хотел, чтобы она тебе помогала! Если ты сейчас откажешься, она уйдет и больше никогда не поможет тебе выбраться из этого проклятого места!» — Я не уверена, что у меня получится, — нарушила тишину Верна. — Но кто знает… Попытка ведь никому не навредит, правда? Искатель взглянул на Сестру с любопытством. Он был знаком с Верной не так долго, но уже понимал, что эта женщина упряма, как табун лошадей, и считает, что она всегда знает все лучше всех. А сейчас она смотрела так неуверенно, что Ричарда это немного позабавило. Однако он сдержал усмешку. Верна тоже улыбнулась. В ее взгляде был проблеск надежды, и Ричард невольно испытал то же самое несмотря на сомнение, спрятанное глубоко внутри. — Может попробовать, Сестра. — Хорошо. Тогда садись на пол. Рал сел, скрестив ноги, колдунья устроилась напротив в такой же позе и взялась руками за ошейник. — Будет больно, — произнесла она, чуть помедлив. — И почему меня это не удивляет? — Ричард криво усмехнулся. Он был готов к чему-то подобному, в глубине души осознавая, что ничего не может быть больнее пыток Денны и недавнего прощания с Кэлен. — Мне будет больно, не тебе, — возразила Верна. Искатель хотел было что-нибудь сказать насчет этого, но женщина уже не слушала его. Она сжала ошейник пальцами и закрыла глаза. Ричард почувствовал, как по телу разливается приятное ощущение тепла и покоя, и позволил себе раствориться в нем и даже задремать, будто он плыл по течению реки и ни о чем не думал. Однако скоро эти ощущения исчезли. Ричарду даже не нужно было смотреть, чтобы чувствовать, как воздух в комнате вибрирует от усилий Сестры, однако через минуту он все же решился открыть глаза. Послышался звон стекла. Зеркало у стены, не выдержав магии, сорвалось со стены и разлетелось на осколки. Стеклянная ваза с цветами распалась на две половины, вода выплеснулась на стол. Рал с беспокойством взглянул на Верну. Женщина сидела, почти не шевелясь, только раскачивалась иногда из стороны в сторону. Ее лицо побелело, рот сжался напряжения, она держала ошейник мертвой хваткой. Было видно, что ей очень больно, но она не даже не вскрикнула. Пряди вьющихся каштановых волос упали на ее лицо, Ричарду хотелось убрать их обратно, но он не смел пошевелиться. Прошло еще несколько минут. На шее колдуньи проступили голубоватые вены. По вискам и бежал пот, тонкие струйки скатывались по лицу и шее и оставляли следы на простом сером платье. Воздух в комнате уже не вибрировал, он сотрясался от невидимого усилия, по толстому оконному стеклу бежала длинная белая трещина. Однако замо́к Рада-Хань даже и не думал открываться. Наконец концентрация магии достигла пика, Ричард ощущал это всем телом. Его короткие, обычно и без того взъерошенные волосы встали дыбом, У Верны они торчали во все стороны. Глаза ее, казалось, были готовы выпрыгнуть из орбит. От усилия Сестра так сжимала ошейник, что едва не согнула железо. Наконец она чуть наклонилась вперед и издала глухой стон, и тогда Ричард понял, что нужно прекращать. — Верна, может, хватит уже? Но женщина даже не слышала его. Ее трясло крупной дрожью, и Искатель понял, что она не может разжать пальцы. Он обхватил запястья Верны и попытался оторвать их от себя, но эта затея оказалась бесполезной. Тогда Ричард, уже всерьез испугавшись, начал медленно и осторожно разжимать ее пальцы по одному, ощущая, как нагрелся воздух рядом с ней. От малейшего прикосновения к руками Верны его собственные пальцы пронзало болью, но Рал не обращал на это внимания. Когда он закончил и отнял руки Сестры от Рада-Хань, воздух тут же перестал вибрировать. Все вокруг будто успокоилось, напряжение разом схлынуло, и длинные волосы Сестры вмиг опали и безжизненно повисли. Ошейник так и не расстегнулся, но Ричарда это уже не волновало. Он придвинулся поближе к Верне и обхватил ладонями ее лицо. — Ричард, я… — она приподняла руку, но тут же бессильно уронила ее. — Ты в порядке? — спросил Рал обеспокоенно. — Я не… — Тише, тише, — он попытался успокоить ее, понимая, что Верна едва ли может мыслить связно после такого огромного усилия над собой. — Все будет хорошо. Женщина чуть приоткрыла рот, будто хотела что-то сказать, но только судорожно вдохнула воздух, а потом закрыла глаза и повалилась на пол. В страхе Ричард схватил Верну за плечо и с силой потряс, надеясь привести ее в чувство, однако она даже не пошевелилась. Неожиданная мысль мелькнула в его разуме. Он осторожно приложил ухо к ее груди, одновременно сжав запястье и моля добрых духов, чтобы эта мысль не подтвердилась. Но нет. Сердце не билось, пульс остановился. Верна умерла, пытаясь снять с него Рада-Хань.***
Ричард застыл на месте, по спине пробежала волна холодного липкого ужаса. Он поверить не мог, что Верна, обычно такая живая и энергичная, лежит на полу в его комнате и не дышит. Глядя на бледнеющее на глазах лицо и чувствуя холодную ладонь в своей руке, он не понимал, как такое вообще могло произойти. Искатель медленно обхватил руками голову и потер пальцами переносицу, пытаясь успокоиться, но мысли в голове метались, как безумные. Как она могла умереть?! Это неправильно, такого не должно быть! Он всегда считал Верну врагом, а сегодня, буквально несколько минут назад, поверил в ее дружбу и искренность, и что теперь? Она ведь и правда хотела помочь ему, единственная из всего Дворца! Она отдала все свои силы на то, чтобы попытаться снять с него ошейник, и что вышло? Верна отправилась прямиком к Владетелю. «Должен быть выход», — подумал он тоскливо. Должен быть… Но какой? Есть ли способ вернуть человека к жизни? Внезапно Ричард остановился, как вкопанный. Его разум словно заволокла темная пелена, а сквозь нее проступали до боли знакомые очертания. Выход пришел в форме видения, страшного, безумного видения из прошлого.***
Вокруг — каменные стены, и ни одного окошка, даже самого маленького под потолком. Крошечную темную каморку освещают только факелы. Ричард не чувствует ног под собой. Его запястья скованы наручниками, он подвешен к потолку. Пол, стены и низкий потолок в комнате запачканы, залиты кровью.Его кровью. Ему чертовски больно и страшно. Здесь, в этих мрачных застенках, он желает лишь одного — чтобы смерть поскорее пришла и избавила его от сводящей с ума боли. Он пытается закричать, но из горла вырывается лишь короткий хрип. Да и нет смысла кричать, ведь никто не придет на помощь. В подвале их двое: он сам и та безумная, сломленная, несчастная женщина. Поэтому он сдерживает вопль как может, но из горла все равно вырывается что-то похожее на надсадный хрип. — Не кричать! Дружочек, ты что же, забываешься? — раздается холодный женский голос, и Ричард кашляет кровью и судорожно дергается в цепях. Этот голос можно было бы счесть красивым, но для Ричарда он — сигнал тревоги, символ ужаса и мучений. К пленнику приближается высокая и стройная женщина. У нее длинные светло-рыжеватые волосы, заплетенные в тугую косу, она одета в ярко-алый кожаный костюм, а в руке сжимает тонкий красный жезл. Ричард видит этот жезл, и ему кажется, что он сходит с ума. Он готов сделать все, что угодно, лишь бы не чувствовать прикосновений этого жезла. Он готов убить себя и всех своих близких. Он готов предать друзей, родных и возлюбленную, кого угодно, только бы боль прекратилась. Но так легко он не отделается. — Прошу, госпожа Денна… Перестань мучить меня… пожалуйста, — Ричард молит о передышке. Однако его слова злят Денну еще больше. — Ты мне указываешь, что делать? Ты. Мне. Указываешь? Запомни, дружочек, я буду мучить тебя столько, сколько нужно. И пусть это будет тебе уроком! Она заносит руку, в ту же секунду эйджил коснулся лба, и мир вокруг будто окрашивается в алый. Казалось, голова его взорвется от боли. Если и есть что-то страшнее прикосновения эйджила… Нет. Для Ричарда ничего хуже не существует. В этот момент для него не существует вообще ничего, кроме вспышки боли и пульсирующей красноты в глазах. Но в тот же миг боль исчезает, как и все вокруг: цепи, застенок, кровь и Денна с ее эйджилом. Искатель проваливается в серую невесомость. Он летит куда-то вниз, во тьму, все глубже и глубже, но это его не беспокоит, ведь наконец-то он не чувствует ни боли, ни страха, ни усталости. Смерть радует Ричарда. Он счастлив, что наконец-то избавился от пыток. Вдруг сверху на него наваливается что-то теплое, даже горячее. Ричард ощущает, что вместо полета вниз он взмывает наверх, к сияющему свету. Нечто легкое и невесомое заполняет его изнутри. «Должно быть, это добрые духи». Ричард открывает глаза, надеясь увидеть отца, мать и друзей, которые давно умерли. Однако когда он видит все, что происходит вокруг, его сердце болезненно сжимается. Он лежит в скользкой луже собственной потемневшей крови на холодной каменном полу. Где-то недалеко светят факелы, а прямо над ним нависает красивое лицо Денны. Обучение продолжается.***
Серо-красная пелена спала с глаз. Потирая лоб, волшебник оглянулся в страхе и растерянности. Неужели он и впрямь вернулся в прошлое, в тот страшный каменный мешок, в плен к Денне? Но такого быть не могло, ведь Денна давно умерла! Нет, это было просто наваждение. Он в комнате Дворца Пророков, за окном ночь, а на полу лежит мертвая Верна — та, что отдала за него жизнь, как и Денна. Денна пришла к нему на помощь в трудный час, и Ричард все понял. Нельзя было терять ни минуты. Мысленно попросив добрых духов и Денну помочь ему и в этот раз, Искатель наклонился к Сестре, прижался своими губами к ее и с силой выдохнул.***
Верна оглянулась вокруг. Кажется, она только что упала в какую-то яму и шлепнулась на холодную землю. Странно, она же была во Дворце Пророков с Ричардом Ралом. Неужели в его комнате какая-то яма, а в ней — подземелье? И куда он делся? — Эй! Ричард! Ты где? Никто не ответил. Не было даже эха. — А я где? — уже тише спросила Верна саму себя. Она поднялась с земли и обхватила себя руками, чтобы согреться: здесь отовсюду веяло холодом. Это немного пугало Сестру, но она все же пошла вперед в надежде найти кого-нибудь или что-нибудь. Под ногами валялись странные обломки. Верна осторожно прощупывала путь ногой и внезапно наткнулась на круглый белый предмет. Присев и посмотрев на него вблизи, Сестра зажала себе рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Это был человеческий череп. Женщина встала и выпрямилась. Ее била крупная дрожь, но она все же пошла дальше. И как же она была рада, когда где-то вблизи, во тьме, выросли две знакомые фигуры! — Грейс! Элизабет! — воскликнула Верна и, спотыкаясь о камни, помчалась к подругам в надежде все выяснить хоть что-то и на мгновение забыв, что они мертвы. Призрачные силуэты синхронно обернулись. Они были такими бледными, что едва виднелись в воздухе, но все же узнать их было довольно легко. — Верна. Ты тоже здесь, — тихо проговорила Грейс. — Где я? Что происходит? Грейс, Элизабет, вы знаете? И что вы здесь делаете, вы же… — скороговоркой произнесла Сестра, но призрачная женщина с усмешкой коснулась ее лица ладонью, давая знак замолчать. Верну тут же обдало ледяным холодом. — Слишком много вопросов, Верна. Ты и при жизни слишком часто их задавала… Отвечаю: ты в Подземном мире. Здесь тот, кому мы служили всю жизнь. — Неужели наш Создатель обитает здесь? — ахнула женщина, едва веря словам подруги. — Тот, кому мы служили. Не Создатель. Несколько секунд потребовалось Верне, чтобы понять, в чем дело. Осознав, она приоткрыла рот от удивления. — Вы… — Мы скучали по тебе, Сестра, — бесцветным голосом проговорила Элизабет. — Помнишь, как мы путешествовали и преодолевали все трудности вместе на протяжении двадцати лет? Мы стали настоящими сестрами. Неужели ты не хотела увидеть нас после нашей смерти? — Неужели ты не хочешь побыть с нами? — подхватила Грейс. — Мы так любим тебя! Теперь ты навсегда останешься тут, и мы снова будем вместе, втроем, как в старые добрые времена. — Почему? — в голове Верны не укладывалось осознание того, что ее подруги были преданы Владетелю, а их непрерывная болтовня мешала думать. — Вы служите Тьме, но почему? — Потому что это правильно, — прозрачная рука Элизабет дотронулась до ее плеча. — Создатель — вот истинное зло, с нашим господином все намного проще. Пойдем с нами, Верна! Ничего страшного не произойдет. Женщина покачала головой и шагнула назад. — Нет. Мне жаль, что вы оказались прислужницами Владетеля. Ваш выбор, ваше право… Но я никогда не приму этого. Бестелесная фигура Грейс вдруг скользнула к Верне и взяла ее за руки. Она была призраком, но прикосновения ее пальцев оказались неожиданно холодными и скользкими, а хватка — крепкой. Сестра Света услышала, как Грейс бросила второй подруге: — Что ты ее слушаешь?! Хватит болтать! Она нам нужна! — Что ты хочешь этим сказать? — настороженно спросила Верна, отступая еще на пару шагов. Внезапно Грейс, дернувшись вперед, растворилась в воздухе, и белесый туман окутал колдунью, лишая зрения. Ослепнув, Верна споткнулась и упала. В спину больно впились острые обломки костей. Туман, казалось, был не только вокруг нее, он проникал внутрь, в сознание, где темное и светлое смешалось. Голоса Грейс и Элизабет настойчиво проникали в разум, как Верна ни старалась прогнать их оттуда. Иди сюда. Откажись от своего прошлого. Отдайся нам. Служи нашему господину. Настойчивый шепот перешел в вопли, в голове как будто звенел колокол. Вскрикнув, Верна обхватила ладонями виски, и вдруг в серо-черном мареве, полном темных зловещих фигур, блеснула яркая белая вспышка. Вернись, пожалуйста. Эту фразу произнес до боли знакомый голос, и Верна сразу вздохнула с облегчением. Голоса Сестер притихли, стало тепло и светло, и женщине показалось, что она буквально наполняется жизнью изнутри. Невидимая сила оторвала ее от холодной земли и потянула вверх, и Верна с радостью поддалась этой силе, взлетая все выше, к источнику света. «Ричард?» — подумала она, удивляясь, что вообще вспомнила его имя, и тут же мысленно обругала себя за глупость: кто еще это мог быть? Вместо кромешной тьмы и холода — тепло, сосредоточенное где-то на губах. Потоки ослепительного света сливались вместе, и это было лучшим, что Верна испытывала за всю свою жизнь. «Только бы не упасть…» Я стараюсь. Ведь я и сам не хочу, чтобы ты упала.***
Ричард опустился на пол, привалившись спиной к стене, и устало вздохнул. Прошел час. За это время он несколько раз подарил Сестре Верне Дыхание Жизни, но ничего не произошло. Она была мертва — черты ее лица слегка заострились, руки стали ледяными, а глаза, из теплых карих ставшие землисто-темными, бездумно смотрели в одну точку… И все же в ней было что-то живое, что-то искреннее и настоящее, чего не было у других обитателей Дворца. И несмотря на все их ссоры, угрозы и прежнюю взаимную неприязнь, Ричард не хотел ее смерти. «Не слишком удобно находиться на холодном полу», — отстраненно подумал Искатель и кивнул своим мыслям. И правда, не лучшее место, чтобы вернуть человека в мир живых… хотя какая разница, если в итоге у него ничего не выйдет? Поднявшись с пола, он осторожно подхватил Сестру на руки и перенес на свою кровать. Может, хоть это поможет ей вернуться?.. Какая глупость! Ричард присел рядом. Может, то страшное видение из прошлого было лишь мимолетным миражом, ничего не значащим сном? Но тогда ради чего он старался? Ради чего раз за разом вдыхал в нее жизнь, с каждым выдохом становясь слабее сам? Ради чего переживал за Верну, душа которой могла оказаться на нижних этажах Подземного мира по злому умыслу Владетеля? Неужели только ради того, чтобы узнать, что она не выживет? Он не сможет сделать еще одно Дыхание Жизни — слишком много сил потратил на бесплодные предыдущие попытки. А других способов оживить человека не существует — или они есть, но он не знает о них ничего. Искатель ощутил невероятную усталость и горечь. Боль, которую он прежде не чувствовал, потому что в сердце еще была надежда, навалилась на плечи тяжелым камнем. Склонившись над телом, Ричард взял безвольную ладонь Сестры и тихо заговорил: — Прости меня, Верна. Прости, что не верил. Прости мне все те грубые и неосторожные слова, которые я говорил тебе. Прости, если сможешь, потому что я убил тебя, как если бы сделал это собственными руками. Я понял, что ты веришь мне, и поверил сам. Ты настоящий друг — теперь я это знаю, потому что ты решилась, рискнула и пожертвовала жизнью ради моей свободы. Клянусь, я не хочу, чтобы из-за меня умирали люди, тем более такие люди, как ты. Я сейчас хочу только одного и только об этом прошу тебя: возвращайся к жизни. Ты мне нужна. Вернись, пожалуйста. Ричарду показалось, что позади невидимая рука будто толкнула его в спину. В последний раз склонившись к обескровленному лицу женщины, он снова вдохнул в ее губы еще одну частицу своей души — все, что у него осталось. А потом бессильно выдохнул, прижался лбом к ее плечу, и, удивляясь сам себе, беззвучно зарыдал. Время остановилось… или нет? Искатель не помнил, сколько минут или часов прошло с последнего Дыхания Жизни. Согнувшись, он сидел у тела Верны, так и не решаясь отпустить ее, скорбя о ней, как вдруг почувствовал легкое прикосновение, словно кто-то осторожно погладил его по голове.***
Едва осознавая, что происходит, Ричард медленно поднял голову. Колдунья тихо перебирала его отросшие волосы пальцами, дышала ровно и спокойно. Она все еще смотрела в потолок невидящим взглядом, но Ричард видел, что кровь снова прилила к ее лицу, а руки потеплели. — Сестра Верна, — шепотом позвал он. На секунду Искателю привиделось, что в светло-карих глазах блеснули слезы. Когда Верна посмотрела на него спокойным, осмысленным взглядом, он едва не задохнулся от радости и облегчения. Едва сдержав эмоции, он лишь спросил: — Ты как? — Неплохо, — она чуть улыбнулась и тут же скривилась. — Здесь лучше, чем там. И Ричард не выдержал. Обхватив Верну за плечи, он приподнял ее и крепко прижал к себе, и она не отстранилась. Она помнила Подземный мир, его холод и тьму. В голове еще звучал зловещий шепот тех, кому она доверяла раньше. Верна поежилась, вспомнив, что там она даже не слышала эха их голосов, ведь Подземный мир бесконечен… В нем есть только боль, страх, черная бездна и неспособность противостоять страшной воле Владетеля. Верна знала: сейчас она слаба морально и физически. Руки тряслись при малейшем усилии. Если бы она попыталась воспользоваться магией, то не зажгла бы даже крохотного огонька в ладони. Призрачные объятия Грейс отняли у нее силы, и сейчас ей нужен кто-то сильнее ее, кто придаст ей сил… например, Ричард. Позволив себе раствориться в его силе, в его мощном несокрушимом духе, Верна с трудом высвободила руку и обняла Ричарда за шею. Она чувствовала, что Искатель словно передает ей часть своей силы, и ей сразу стало легче. От радости на глаза набежали слезы, но Верна тут же отогнала их. Впору радоваться, а не рыдать, когда ты чудом выжила и обрела надежного друга, вырвавшего тебя из когтей Владетеля. Ричард зажмурился, коснувшись щекой пушистых волос Сестры и положив голову на ее плечо. Само ее возвращение к жизни казалось абсолютно за гранью возможного, и он внутренне ликовал, что Верна жива, что даже оказавшись в мире Владетеля, она услышала его зов и устремилась к свету жизни. Он больше не хотел терять ее. Столько людей умерло из-за него… но гибели друзей допустить нельзя. Пусть Верна была его врагом, пусть даже он сам всерьез желал избавиться от нее — этой ночью все изменилось. Она стала его другом, возможно, единственным в проклятом Дворце Пророков, и теперь Ричард точно знал, что может доверять ей. Вдруг ладонь женщины нащупала холодное железо. Ричард тут же почувствовал, как она напряглась в его объятиях и чуть отстранилась. Выражение ее лица помрачнело. Глядя куда-то в сторону, Верна покачала головой. — Прости. Я не смогла снять с тебя Рада-Хань. Мне стоило знать, что из этого ничего не выйдет… — Не нужно, — мягко остановил поток ее слов Искатель. — Это я должен просить у тебя прощения, ведь из-за меня ты подверглась такой опасности. Теперь я все понял. Стоило довериться тебе с самого начала. — Ох, Ричард… Верна прервала фразу на полуслове и, обхватив ладонями его лицо, внимательно посмотрела в спокойные серые глаза. — Теперь и я все поняла. Но должен быть другой способ, и я найду его. Обещаю. — Мы найдем, Сестра. — Найдем, — повторила она эхом, вдруг притянула его лицо к себе и, совсем как настоящая старшая сестра, коротко поцеловала его в лоб и взъерошила волосы. И кажется, впервые с момента прощания с Кэлен Искатель спокойно выдохнул и искренне улыбнулся.