17 января, 1918.
Дорогой дневник. Сегодня, будучи на празднике по поводу дня рождения своей верной и дорогой подруги Шарлотты Хофманн, я встретила довольно таки добрую и красивую девушку, которую я когда либо встречала. Ее зовут Марлин Шнайдер. До сего дня я никогда ее не видела в нашем маленьком уездном городке. Она переехала сюда около декабря месяца из крохотной и глухой деревушки, чтобы начать новую жизнь и исполнить свою давнюю мечту - открыть небольшое ателье по пошиву прекрасных нарядов. Этот вечер прошел необычайно весело, что отличалось от обыденных светских дней. А все благодаря задорному характеру простушки Марлин, которая, очевидно, ни разу не была на торжествах и баллах. Да и как она могла быть там, если долгое время просидела в такой глуши? Все гости смеялись и хохотали. Марлин была прямолинейна и чиста. Словно бы ребенку дали невиданную игрушку и не объяснили. Пока Марлин рассказывала приехавшим свои истории и рассказы о деревенской жизни, мы с Лотти решили уединиться. Она рассказала об их довольно таки забавном и, можно даже сказать, нелепом знакомстве. Когда Шарлотта выходила из шляпной лавки, на нее налетела незнакомка и сбила ее с ног, ували в грязный, чуть подтаявший снег. Это была Марлин. Лотти конечно, было неприятно за испорченное платье, но сбившая ее с ног девушка быстро затараторила и обещала сшить ей наряд. Шарлотта закружилась в прекрасном платье с множеством кружев, рюш, бантами и немыслимым количеством оборок. Оно было просто великолепным. Когда гости, довольные этим вечером, уже разъехались по домам, я узнала, что Марлин живет у Лотти, пока не найдет себе квартиру. Мне сразу же вспомнились добродушные речи простушки и в голове мелькнула мысль, что дома мне будет не хватать их. Я предложила Марлин пожить у меня до тех пор, пока не найдет себе квартиру. Тем более, что Шарлотта собиралась уехать на некоторое время за границу по каким-то особо важным для нее делам. Марлин сразу же согласилась и убежала собирать свой чемодан, который, к великому моему удивлению, был настолько мал, что мне бы и не хватило, чтобы уложить туда хотя бы 3 своих лучших нарядов. В этот вечер я приказала отправить ее в ванную и приготовить ей на завтра комнату. А сегодня она будет спать со мной.19 января, 1918.
В эту ночь я никак не могла уснуть. Я все думала о Марлин. В тот раз, как и в этот, были морозы, завывала метель. Я прижималась к пухленькой Марлин и заснула очень быстро. Теплая... Она засмеялась и обняла меня. Я смутилась и уткнулась к ей в плечо. Оно было мягким и таким теплым. Но в эту ночь она была уже в отдельной комнате на противоположном крыле резиденции. Было холодно и я простудилась. До этого момента я никогда не болела, хотя замерзала. Кухарка отпросилась на торжество в честь рождения ее племянника и поэтому стряпала сегодня Марлин. Она была кудесницей не только в портняжном деле, но и в кулинарии. Моя гостья просидела сегодня весь день у моего ложа и то и дело рассказывала мне истории и сказки, какие она любила слушать, будучи еще ребенком. Я попросила ее остаться на ночь со мной, сказав, что без нее мне холодно и страшно. Она, к моему великому удивлению, моментально согласилась, сказав, что раз я прошу, то она с радостью. Мы приняли с ней вместе ванную и мне полегчало. Особенно было забавно, как она строила из своих мокрых, всех в пене волос башни и хохотала от чистого сердца. Мы начали говорить о планах на ближайшее будущее: какие наряды ей прикупить, какую квартиру ей бы хотелось и об ателье. Марлин отказалась от всех роскошных нарядов. Особо привередливой она не была.*примечание "Жить могу хоть в какой угодно, лишь бы крыша была"
А вот в ответ про ателье она буквально погрузилась в свои грезы. Я невольно закрыла глаза и заснула. Проснулась я будучи уже в кровати. Часы пробили полночь, а рядом лежала со взъерошенными волосами и без одеяла Марлин и, мило сопя, обнимала меня. Она отдала свою половину и укрыла меня. Я укрыла ее и поцеловала в лоб. В эту ночь мне снились сладкие, теплые сны.21 января - 27 января, 1918.
Около недели провели в поисках квартиры. Не хочу, чтобы она переезжала. Я успела ее полюбить. Вчера, 26 января, провели день превосходно. Я отпустила всю прислугу до следующего дня и мы резвились с ней как дети малые. Весь день играли в прятки и наряжались. Было забавно смотреть на Марлин, которая с трудом вертелась в еще не зашнурованном корсете. А когда увидела себя в зеркале закричала, что она пингвин и захохотала. Мне так не хочется, чтобы она уезжала. Нам и без всех хорошо. Под конец вечера мы выпили по фужеру лучшего вина. После этого помню туманно. Мы начали целоваться. Было приятно... Утром я проснулась нагой, лежащей на Марлин. Ложе, пол и даже мы были в чем то белом и склизком. По вкусу было соленое. Что же это могло быть? Хорошо хоть еще не вернулась прислуга, иначе я бы сгорела от стыда. Марлин долго не хотела вставать и хныкала. Уже было 8 утра 27 января. Мы вымылись, оделись и я заплела косы Марлин, хоть та кричала и сопротивлялась. Однако выглядело это неописуемо красиво. Марлин хотела расплести их, но я предложила ей начать готовить. Пока она стряпала, из ее уст шли сладкие речи об ателье. Я задумалась. Я перестала ее слушать, но она, увидев это, улыбнулась и замолчала. Мне так не хочется расставаться с ней. Так хотелось осуществить ее мечту. Меня прошиб холодный пот. Я представила свою жизнь после ее ухода. Вернее, что будет. Я испугалась и расплакалась. Марлин прижала меня к себе и стала успокаивать. Я успокоилась и заснула у нее в объятиях.13 февраля, 1918.
Сегодня, за послеобеденной трапезой, нам прислали весть, о том, что нашли жилище для моей сожительницы. Мне стало плохо. Я поняла, что пришла пора. Я велела набрать ванную для Марлин, а сама уехала осматривать ее новые владения. В доме было 2 этажа: на первом этаже располагались холл, бальный зал и кабинет, на втором же - ванная комната, спальня и кухня, не этично, но красиво и умно соединенная с обеденной. В спальне располагался балкон, с которого открывался вид на чудесный в сезоны цветения. Я долго думала. В конец я оплатила покупку дома и велела объеденить бальный зал и холл в одну комнату и превратить это местечко в эстетичное место для посещения его обществом.21 апреля, 1918.
Сегодня переезжаем со многим имуществом в новый дом. Марлин еще не знает ничего ни о том, что это ее новый дом, ни о том, что внизу идеальные условия для ателье, ни про то, что я перееду к ней и ни про то, что я продала свой дом кампании Шарлотты. Мы будем счастливы. Через час Марлин впервые войдет в двери того дома. Я не знаю ее реакцию. Все будет замечательно, ведь так, дневник?4 июня, 1918.
Сегодня будем праздновать день открытия ателье Марлин и Аниты. Сегодня свершится наша судьба. Сегодня я вручу ей обручальное кольцо. Мы счастливы. И будем счастливы до тех дней, пока смерть не разлучит нас.Подпись: Анита Клайн, рожденная 4 октября 1892
Этот дневник я посвящаю моей дорогой Марлин Шнайдер, рожденной 27 июля 1900 года.