Еретики

Колдунья громко рассмеялась, запрокидывая голову и не сдерживая слез, катившихся из глаз от смеха. Смех этот отражался от мраморных холодных стен и возвращался уже более зловещим. Епископ недовольно нахмурился. - Замолчи, ведьма. - Ишь ты, как заговорил! - ответила девушка, немного успокоившись, но улыбка на ее губах так и осталась. - Ведьма, - протянула она, как бы пробуя это слово на вкус, после чего посмотрела на целый отряд святых, которые внимательно следили за пленницей и держали руки на оружии, хотя сама она была по самое горло закована в цепи. - Сколько внимания к простой колдунье. Губы вновь скривились в усмешке. Ее это несколько забавляло. Она не боялась, нет. В ней играл интерес, что же будет дальше. - Ты совершила немало преступлений и злодеяний, которые... - Злодеяний и преступлений! Ха!.. - мотнула головой девушка. - ...нанесла вред мирным гражданам нашей страны, - тем временем продолжал епископ, не обращая никакого внимания на пленницу, - переманивала на свою сторону... - Жалкий старикашка! - вспылила волшебница, дергаясь в путах. - К черту твои обвинения! - ...и потому обязуешься оставаться пленницей до того, пока не примется окончательное решение о твоем наказании, - бесцветные глаза встретились с яростными лиловыми. - За все свои преступления, ведьма, ты ответишь сполна! - К черту тебя! Тебя и твоих бравых воинов! Напасть на беззащитную девушку целым полком может каждый! - усмехалась пленница, презрительно выплевывая слова. - Сразись со мной в равном бою, жалкий шакал, поджавший хвост! Где же твоя хваленная справедливость? Вы все просто кучка идиотов и слабаков! Дракон вас задери! - Довольно, - мрачно ответил епископ, повернулся и направился прочь из подземелья. - Ты в ответе за все, что натворила. - Трус! - зло выкрикнула колдунья. - Будь ты проклят со своей фальшивой святостью!.. - Замолчи! - оборвал ее один из клириков, отвесив звонкую пощечину. - Еще один герой-заступник, - засмеялась девушка, гордо вскидывая голову. - И ты будь проклят, и ты, и ты, и все вы! Вся ваша вера фальшивая, а я - настоящая! Постепенно помещение опустело, остался лишь один клирик, который не спешил уходить. - Чего тебе, чокнутый святоша? - огрызнулась девушка, прожигая юношу взглядом. - Ты тоже мне нравоучения прочитаешь? Или скажешь, какая же я жалкая, грязная и подлая? Ну, чего молчишь, язык проглотил? Он как-то неопределенно дернул плечом и внимательно рассматривал пленницу, после чего осторожно подошел ближе и привстал на колено, чтобы их лица были на одном уровне. - Чего уставился, малявка? - раздраженно отозвалась та, ей не нравилось, как этот святой рыцарь на нее смотрит. - Глаза у тебя красивые, - тихо ответил он. - И чистые. У злодеек таких не бывает. Колдунья ошарашенно смотрела на юношу, который быстро поднялся и пошел в темноту зала. Она так и не смогла сказать ни слова. На следующий день он пришел один. Просто стоял и смотрел на пленницу, пока та силилась выпутаться из цепей и кричала ему проклятия. - Хватит пялиться! - злилась она. - Выпусти меня отсюда, я сотру это выражение с твоего наглого лица! Но он стоял непоколебимо и молчал, с какой-то печалью смотря на колдунью. Он пришел и на следующий день, и через день. И через несколько дней тоже. Колдунья как-то сама собой успокоилась и уже холодно рассуждала что-то вслух или же старалась разговорить его. В этот день ее освободили от цепей, только вот священники лишь сменили их на магические и более крепкие, и теперь колдунья безвольно висела над ледяным мраморным полом. Разве что ногами могла болтать да извиваться, словно змея. Да и шипеть так же, пожалуй. Она беспокойно засыпала, когда вдруг услышала тихие шаги. Она уже привыкла к их звуку и точно знала, кто это был. - А, вот и ты. Я уж думала, что ты не придешь больше, - сипло сказала колдунья, не поднимая головы и улыбаясь. - Так и будешь молчать, да? Конечно же, я ведь грешная ведьма, что со мной говорить... Клирик молча подошел к ней ближе, заглядывая в глаза и поднося к ее губам кусок белого пахучего хлеба. Девушка беззастенчиво вгрызлась в него. Какой бы гордой она ни была, а есть хотелось очень сильно. Ее не кормили, хотя от других она бы и не приняла еду. А этот клирик, имени которого она не знала, но который приходил каждый день и был с ней какое-то время, давал ей какую-то крупинку надежды. И ему можно было доверять. Когда она съела большой кусок, он с готовностью предложил ей второй, который пленница так же быстро умяла за обе щеки. И даже напоил вкусной прохладной водой. Колдунья почувствовала себя немного лучше, и даже жить захотелось сильнее. - Чего лыбишься? Подсунул мне, наверное, яд в кусок хлеба и рад-радешенек, что я сдохну быстрее, - заметив легкую тень улыбки на обычно бесстрастном лице клирика, которую он тут же скрыл, флегматично бросила девушка, но потом тихо добавила: - Спасибо. Колдунью держали в подземелье уже больше месяца. Или епископ просто напросто забыл о ней, либо у него действительно много важных дел, потому что приказа о наказании или казни так и не было. Или он просто издевался и изматывал ее, тянул силу и волю. Но она не поддастся. Даже если она будет гореть на костре, она будет смеяться ему в лицо. И он не услышит ее криков. - Ты сегодня рано, - заметила пленница, услышав знакомые шаги и улыбаясь. Она давно ждала его. - Завтра тебя сожгут на костре, - тихо сказал клирик, теперь уже торопливо подходя к колдунье и обеспокоенно заглядывая ей в глаза. - Вот как? Заговорил, наконец? - горько усмехнулась она. - Значит, недолго мне осталось. А ты пришел попрощаться? Как мило с твоей стороны зайти... Она сама не заметила, как по ее щекам потекли горячие слезы. Она не боялась смерти и боли. Ее не страшило и то, что будет с ее душой. - Не уходи, - с мольбой прошептала девушка, смотря сквозь пелену слез на юношу. - Пожалуйста, останься со мной до самой казни. Она опустила голову, всхлипывая и стараясь не разрыдаться в голос. И вдруг едва не упала, но горячие сильные руки успели подхватить ее еще до падения на мрамор. Колдунья крепко обнимала его, всхлипывая и роняя слезы на белую форму. В ее голове не укладывалось, что он сейчас сделал. - Тебе надо бежать. Она лишь кивнула и немного отстранилась от него, утерла слезы и улыбнулась. Затем схватила его за руку и, поднявшись на ноги, побежала в темноту. Они бежали по светлым коридорам, за ними гнались, и внезапно впереди из-за поворота вывалился еще отряд священников. - Доверься мне! - крикнула колдунья с усмешкой и вскинула руку в сторону бежавших на них воинов. - Прыгай! Черный круг рун принял их, выпуская позади нового отряда. Смеясь, колдунья упорно бежала к выходу, крепко сжимая ладонь клирика, и довольно скоро распахнула двери в город и снова прыгнула в портал. - Ты теперь тоже еретик! - крикнула девушка, глядя на своего невольного спутника, который теперь не мог вернуться обратно в церковь. Клирик впервые улыбнулся и коротко кивнул, соглашаясь с ней. Быть еретиком? Значит, тому и быть. Но зато он знает правду и поступает по справедливости. И про нее он тоже знает всю правду. Наверное, поэтому и бежал вместе с ней. Колдунья внезапно остановилась и посмотрела ему прямо в глаза, улыбаясь теперь искренне и открыто, словно и не было этого ничего. В порыве чувств она обняла его и как-то по-детски чмокнула в щеку. И как ни в чем не бывало пошла вперед, улыбаясь и напевая песенку себе под нос. Как ни крути, а клирик тоже умел забавно смущаться, стоило сейчас посмотреть на его растерянное лицо и заалевшие щеки.