Первая

Знаешь, Сакура, когда Саске ушёл к Орочимару, я был чертовски рад. Надеялся, что ты оставишь своё бессмысленное чувство к этому подонку и наконец обратишь своё внимание на меня. Даже то жалкое обещание, что я его верну в деревню, было лишь ложью для успокоения твоей жалкой душонки. Девушки ведь любят ложь? Но шли недели, месяцы, года, а ты всё также слепо бросалась в бой лишь при упоминании имени отпрыска клана Учиха. А мне приходилось кидаться в этот омут с тобой, чтобы не показаться ненадёжной тварью, которая бросит друзей. И вот опять все израненные и с пустыми руками мы возвращаемся в Коноху. Ты вновь говоришь мне спасибо и как тебе жаль. Господи, думаешь мне это от тебя надо?! Наивная дура. От такого безответного чувства я просто озверел. Ты ведь знаешь, как я тебя люблю. Только полная идиотка этого не заметит. Видно, ты принадлежишь к этому числу. — Сакура-чан, давай пройдёмся, — я подхожу ближе, в голове уже отточив безупречный план на этот вечер. — Мне нужно быть дома к десяти, так что ненадолго, — из кармана твоей одежды выпадает какая-то бесполезная мелочь. В следующий момент ты наклоняешься за ней, изящно изгибаясь и словно провоцируя на немедленное действие. А может грёбаная неудовлетворённость давит на больную фантазию? Если я сейчас сорвусь, это ни к чему хорошему не приведёт. — Пошли, Наруто-кун! Небольшая прогулка по городу, ужин в Ичираку, и мы следуем в парк. В такое время там уже пусто, так что какая-то уверенность зарождается внутри. Раздражённость и негатив наконец-то выветрились из разума. — Сакура-чан, я давно тебе хотел кое-что сказать, — я смотрю ей прямо в глаза. Она лишь непонимающе моргает, как блондиночка, ну что поделать, за такое я в неё и влюбился. Глупо, но правда. — Наруто-кун… — Я люблю тебя, Сакура, — я приближаюсь ближе. На долю секунды она просто смолкает, а потом мягко улыбается. Где-то с плеч падают невидимые камни, становится легче, намного легче. Хотя по этому глупому молчанию вряд ли можно о чём-то судить. — Ты шутишь? — грубые слова в сочетании с ангельским выражением лица кажутся неуместными. — Я думала, ты понимаешь, что я люблю Саске и только его, — девушка повернула свою головушку в сторону, словно не желая смотреть на меня. Знаете, так же поступают на улицах, когда видят, как инвалид или урод просит милостыни. В такие моменты им противно. Вот такое же выражение, такие же жесты подавала и она, та, кого я любил долгое время, что не способна понять всего положения вещей, что бежит вслед за жестоким тираном, не видя кого-то более подходящего прямо перед своим носом. Та, кого я возненавидел сильнее, чем кого-либо. — Повтори, что сказала, — я просто на пределе. — Ты мне не нравишься, — она разворачивается ко мне спиной. Неужто собралась домой? «И ты будешь это терпеть? — раздавался внутри голос Девятихвостого. — Может просто взять то, что хотим и не будем беспокоиться о такой бесполезной херне, как мораль?» Впервые за наше долгое время нашего сожительства я был с ним полностью согласен. — Пока, Наруто, — она не дождётся пощады после того, что сказала. Повалившись всем весом своего тела на неё, мы упали на землю. — Слезь с меня! Ты чего?! Простыми криками от меня не отделаешься. После последней миссии у меня ещё остался шприц с успокоительным. Если одной дозы хватает на усмирение дикого животного размером с дом, то на хрупкую девушку уж и того подавно. Когда Сакура заметила иголку, она начала вырываться и кричать ещё сильней: — Спасите! Кто-нибудь помогите! Но это всё напрасный труд. В девять вечера парк — мёртвая зона, где никто и никогда не прогуливается. Все до сих пор верят, что здесь когда-то было старое кладбище, где успокоены тела отступников и бандитов. Чепуха и ересь! Тело под мной постепенно перестало двигаться. Могу поспорить, она ещё в сознании, но из-за препарата мышцы полностью парализованы, и она не убежит. — Не волнуйся, ты успеешь домой к десяти. Оттащив Сакуру подальше от фонарей, мы расположились в кустах ближе к окраине парковой зоны. Это место было достаточно далеко от кишащей людьми территории. Здесь ты наконец поймёшь, насколько была неправа, до сих пор предпочитая этого подонка мне. Боги, ты так дрожишь, прямо смешно. Одна из самых сильных куноичи деревни сейчас выражает столько страха, сколько нельзя было увидеть даже при страшнейших битвах. Неужели я так себе противен? Аккуратными движениями я снимал с тебя одежду, заметь, не рвал как одержимое животное. Хотя мне этого хотелось намного больше, чем быть нежным. В свете луны блики интересно прыгали по твоей коже. Никогда бы и не подумал, что ты настолько бледна. Или из-за страха ты стала ещё бледней? А может боишься того, что нас найдут и твоя репутация будет уничтожена? Вновь превратишься в жалкую жертву обстоятельств, которая будет прятаться за спинами остальных. Руками я принялся ласкать твои прекрасные груди, знала бы ты, как давно я об этом мечтал, в скольких фантазиях перетрахал тебя в самых различных позах? На мои мягкие движения ты отвечала лишь невнятными мычаниями. Это плохо. Ощущения такого контроля над твоим телом возбуждает меня ещё сильней. Прикусывая и зализывая каждый миллиметр твоего тела, я спускался от шеи к ключицам, от них к животу и всё дальше вниз к нетронутым половым губам. Расставив твои ноги шире, я провёл пальцами по розовой плоти вверх к клитору. По книжкам Эро-санина, если массировать это место, девушка нехило заводится. После аналогичных моих действий действительно появился эффект: щёки девушки пылали красным цветом, а соски на груди слегка сморщились и стали твёрдыми. — Скажи, Сакура-чан, — наклонившись к её груди, я прикусил один сосок, после чего старательно принялся его зализывать, — Ты когда-нибудь делала так, — одним пальцем я проник внутрь её тела, — думая о Саске? Девушка пыталась ерзать на месте, то ли уходя от подобного, то ли насаживаясь ещё больше. Во всяком случае ответа не последовало, хотя не мудрено. Дальше все пошлые разговоры и нежные я отодвинул в сторонку, это лишняя трата времени. Расстегнув молнию штанов, я достал своего дружка, который уже давно готов к бою. После чего без раздумий погрузился в омут страсти. Изнутри Сакура приятно меня обволакивала. Вниз по внутренней стороне её бедра стекала кровь, я буквально ощущал эту тёплую струю. И только после того, как я вошёл в неё, несмотря на катализатор, Сакура начала трепыхаться и выкрикивать что-то невнятное. Но этой ей не поможет. Обождав совсем малость, я начал двигаться. Быстро, хаотично, как зверь, добравшийся до долгожданной добычи. И это сравнение имеет смысл, я слишком долго ждал этого. Пять или шесть минут мы провели в полном единение. После чего последовала долгожданная развязка прямо внутрь жертвы. Пожалуй, секс самое прекрасное, что было придумано человечеством за всё его существование. Повторять второй раз это действие, я не стал. Скоро нужно было отводить Сакуру домой. Вряд ли она дойдёт сама после такого. Кое-как стерев следы спермы с её бедёр, мне не составило большого труда её одеть. Если внимательно посмотреть на неё, то что-то неладное выдавали лишь раскрасневшиеся от слёз глаза и щёки. — А теперь домой, — взяв её на руки, я направился прямиком до её дома. То ли транквилизатор был так силён, то ли половой акт её так измотал, но Сакура не сказала ни слова, а под конец пути и вовсе заснула. Приняв на свои руки дочь, отец девушки меня кратко поблагодарил. А на следующий день она умерла. Как оказалось, в тот вечер я её сломал, какая жалость. Её нашли повешенной в собственной комнате. Родители и друзья считают, что это из-за Саске. Винят его, проклинают. И от этого тепло на душе. Конечно, жаль Сакуру и так далее. Хе, вру. А может и нет. Получив то, чего я так желал, мне стало всё равно. Странная двойственность: я любил её, но ненавидел, хотел убить. Бесят все эти грёбаные рассуждения и тупые выводы. Спустя несколько лет я вспоминаю её имя, как самое первое в своём списке. Глупая первая жертва. Теперь их несколько, и в отличие от той дуры они получают удовольствие. Особенно Хината Хьюга. Вроде благородная особа и все такие дела, но на деле полная извращенка, которая не прочь поиграть в связывания. Она стала моей второй. Третье место в списке заняла твоя подружка Ино. В начале также брыкалась и орала, а теперь просто соска, приходящая в любое время суток, получив от меня сообщение. Тен-Тен и многие другие, чьих имён я не запомню. Все они живут теперь ради удовольствия, ради меня и только для меня. Всё-таки ты просто дура, которая не смогла понять своего счастья. Ведь ты была первая.