Насилу мил не будешь

Ко мне не слетятся вороны Душу мою клевать, Их путь на четыре стороны Силы врага призвать. Время потерь вьется, печаль храня, В книге смертей будет глава моя. («Меченый злом» гр.Ария)

Одетый в строительные леса, небольшой готический храм на окраине Парижа находился будто бы в клетке и от этого казался еще более унылым и каким-то съежившимся; не ровня великому и знаменитому Нотр-Дам, в котором ребята сегодня тоже уже успели побывать. Соул помог Маке перебраться через шаткую ограду деревянного заграждения, где большими, наспех выведенными буквами было уведомлено о реконструкции собора. Парень устало зевнул и поднял взгляд на резную арку входа, увенчанную изображением очередного святого: - Может, уже закончим это бессмысленную экскурсию по памятникам готической архитектуры, а? Блек Стар же позвонил и сказал, что, кажись, нашел Спирита. - Нет, - Мака решительно потянула за ручку массивной дубовой двери. – Мне кажется, что он здесь. Я чувствую что-то странное. Огромная дубовая дверь собора с протяжным скрипом распахнулась, впустила их внутрь и тут же захлопнулась за спинами с таким оглушительным грохотом, от которого на мгновение заложило уши. Полутемное помещение было заброшенным. В нос тут же ударил запах затхлости и сырости. - Как в склепе, - поежился Соул. - Папа! Ты здесь?! – живой, громкий голос Маки прокатился по каменным стенам и унесся под мрачные своды собора, наполняя жизнью неуютную тишину. - Мака! – послышался слабый голос Спирита в ответ откуда-то со стороны полуразрушенного алтаря. Соул перевел взгляд в сторону источника голоса и увидел Косу смерти. В свете переливов витражного окна, на полу перед алтарем сидел Спирит. Его сгорбленная поза затравленного в ловушку зверя напомнила молодому человеку горгулий Нотр-Дама, даже тень Спирита как две капли воды сейчас была похожа на тварей собора Парижской богоматери. Мужчина был не один. По обе стороны от него стояли две девушки, те самые, которых они видели накануне в парке. Двойняшки злорадно улыбались и что-то по очереди тихо говорили скорчившемуся на полу Косе, отчего его глаза, устремленные на вновь вошедших, с каждым мгновением все больше наполнялись безотчетным страхом. Будто он сейчас видел перед собой не дочь, которая пришла спасти его, а ужасного монстра, ворвавшегося в собор, чтоб забрать его душу в ад. Жалкое зрелище. - А вот и главные герои нашей маленькой трагедии! – засмеялась одна из девушек, игриво наматывая локон-кудряшку на палец. – Встречай, Спирит. - Это ведьмы. Превращайся, Соул, - холодно сказала повелительница, в упор глядя на девушек. Какой бы холодной она не казалась в отношении со своим отцом, Соул знал, что Мака никому не позволит причинить ему боль. У ведьм нет шанса на спасение. Не говоря ни слова, парень подчинился приказу, и девушка тут же двинулась вперед. - Нет! Не подходи! – вдруг в ужасе закричал Спирит, вынудив свою дочь остановиться в недоумении. – Мака, доченька! Это же я! Твой папочка! Она нахмурила брови и снова пошла, не обращая внимания на наполненные ужасом вопли своего отца, который теперь прикрывался руками так, будто боялся, что дочь убьет его. - Мака! – взывал Спирит, глядя на повелительницу. – Я не чудовище, Мака! Это же я! - Я знаю, - бесстрастно проронила она и замахнулась косой, поймав на долю мгновения блик алого света от частички витража под потолком со сценой судного дня. А в следующий миг стены и колонны будто ожили. Сотни красных немигающих рубинов-глаз загорелись в одно мгновение в черных тонущих во тьме углах и закоулках заброшенного собора, темные тени заклубились по истертым плитам и закопченным свечами колоннам, и, наконец, мертвая тишина взорвалась пронзительным криком тысяч воронов, вдруг единовременно выпорхнувших из бурлящих теней известняковых поверхностей. И вся эта отвратительная черная масса устремилась на Маку с единственной целью – убить. Девушка удивленно вскрикнула, когда первая птица кинулась ей в лицо, норовя выцарапать глаза. Коса, описав затейливый полукруг, слишком поздно оказалась в точке, куда был направлен удар. А на месте стоявшей и злорадно улыбающейся ведьмы осталась лишь черная тень на полу, тут же метнувшаяся назад в сторону прохода. Не найдя своей цели, лезвие со свистом прошило пустоту и чиркнуло по каменной плите. - Черт, Мака! – Соул внутренне сжался от ожегшей его боли. Но девушке было не до него. Вороны уже были повсюду, окутали ее непроницаемым черным плащом из хлопающих перьев. Справившись с шоком, повелительница все-таки взяла себя в руки, и теперь коса мелькала вокруг нее со скоростью молнии в попытках избавиться от черных убийц, стремящихся разодрать девушку на куски. Напрасно. Коса против огромной стаи была бессильна. Рассекая со свистом воздух, стальное лезвие раз за разом резало лишь пустоту, наполненную крикливым карканьем воронья, в то время как черное облако птиц без труда рассыпалось на десятки частей, чтобы уже через несколько мгновений снова собраться в стаю в нескольких метрах от Маки и вновь ринуться в атаку. Острые когти то и дело резали ее тело, оставляя на коже тонкие росчерки кровавых полосок, а клювы норовили с силой врезаться в голову, плечи, ноги, пока она с упорством, больше похожим на упрямство, продолжала рассекать пустоту, напрасно теряя силы, кровь и время. Спирит с потухшими глазами безучастно следил за тем, как калечат его дочь, не понимая, что происходит вокруг него. А где-то у колонн, ближе к арке входа, за черной пеленой адских тварей с горящими алыми глазами, две чарующе красивые девушки со злорадством и триумфом наблюдали за боем. Наслаждались музыкой крыльев и криков, танцем бессилия и упорства. Нужно было добраться до них любой ценой, чтоб остановить весь этот хаос. Но Соул вдруг понял, что Мака слишком вымоталась, чтоб пробиться к ведьмам, вороны не позволят ей даже коснуться своих создательниц и хозяек. Коса в ее руках была в данной ситуации абсолютно ненужным предметом. И парень принял, как ему казалось, единственно верное решение. Он снова обрел человеческую форму, на секунду прижав не успевшую среагировать повелительницу к себе, чтобы хоть как-то защитить ее от птиц. Острые когти вцепились в его футболку, царапая кожу сквозь тонкую ткань. - Что ты делаешь?! – зашипела Мака, тяжело дыша. – Превращайся обратно! - Нет, - приняв очередную атаку на себя и морщась от боли, Соул резко развернулся к Спириту и грубо оттолкнул повелительницу в сторону скорчившегося на полу Косы смерти. - Защищай ее! Только почувствовав тело упавшей в его объятия дочери, мужчина, наконец, пришел в себя. Он тут же бережно прижал ее брыкающееся тело к себе, защищая от крыльев, когтей и клювов воронов, которые норовили выцарапать, вырвать, искромсать Маку с ненавистью и упорством разумных созданий. Однако Спирита отчего-то птицы не трогали, с пронзительными криками они подлетали к мужчине, но не смели дотронуться до него, будто молчаливый приказ или табу сдерживали их. И тогда вся их необузданная ненависть и злоба обратилась с девушки на новую жертву. - Соул! – раздался злобный окрик за спиной молодого человека, и он краем глаза уловил, как его напарница изо всех сил брыкается в объятьях отца, пытаясь вырваться на помощь своему напарнику, но Спирит слишком любил свою дочь, чтобы позволить птицам снова причинить ей вред. Отлично. Теперь за Маку можно не волноваться. Парень вскочил на первую лавку и, перепрыгивая по спинкам рядов молитвенных скамеек, помчался в сторону ведьм, опережая на долю секунды метнувшееся за ним черное облако и отмахиваясь от других птиц на пути. Кажется, ведьмы не ожидали такого резкого поворота событий и смены тактики. Сквозь метавшиеся крылья и полыхающие красным огнем глаза Соул вдруг увидел, как дверь собора распахнулась, и в широком дверном проеме появился Блек Стар, за ним темным пятном в ореоле солнечного света маячила высокая фигура Цубаки. - Соул?! – вскрикнул голубоволосый, наверняка, растерявшись от увиденного зрелища, и клетка с каким-то зверьком в ней и журнал под мышкой тут же оказались на полу. - Блек Стар! Убей левую! – крикнул Соул изо всех сил, перекрикивая неимоверный шум, наполнявший собор и искренне надеясь, что друг сразу среагирует без лишних вопросов. Ситуация складывалась как нельзя лучше. Расстояние от них до ведьм было практически одинаковым. И к счастью для Соула друзья среагировали мгновенно. С пронзительным криком повелитель с Цубаки в форме клинка ниндзя кинулся к одной из ведьм. Через несколько долей секунды Соул с лезвием-рукой и клинок Блек Стара одновременно обрушили свои удары на женщин. Женщин, которые снова обратились в бесплотную тень на полу, не позволив стальным лезвиям коснуться ни волоска на их головах. Метнувшиеся тени уже через несколько секунд вновь оказались около Спирита и вырывающейся Маки, а вездесущие вороны с криками обрушились на молодых людей, норовя выцарапать когтями глаза, оставляя длинные кровавые полосы на руках и спинах и не давая даже подняться, не говоря уж о том, чтобы снова сделать шаг. - Слабаки! – ехидный женский голосок поскакал по стенам собора вверх под своды, подгоняемый злорадным смехом ведьм. – Вам не добраться до нас! Вороны окружили со всех сторон, облепили тело, вцепились в волосы, норовили разодрать когтями все, до чего могут дотянуться, вынуждая Соула скрючиться на полу, закрывшись руками так, чтоб они не добрались хотя бы до лица и глаз. Все тело горело от царапин. Сквозь копошащуюся массу парень видел, что дела Блек Стара сейчас обстоят не лучше, а где-то там у алтаря Мака, наконец, вывернулась из цепких рук отца, чтобы тут же быть схваченной за руку одной из ведьм… И тут своды собора потонули в громозвучном звуке выстрела, чтобы через мгновение все неожиданно исчезло. Птицы перестали существовать так же внезапно, как и появились. На смену хлопающим крыльям и пронзительному карканью пришла оглушительная тишина, сопровождаемая только бешеным стуком сердца и шумящим потоком бегущей по сосудам крови в ушах. Подняв голову и опустив руки от лица, Соул увидел упавшую на колени Маку, лицо которой, расчерченное когтями воронов, теперь тускло освещала одна из душ ведьм, парящая в метре над плитами собора. Вторая душа зависла в паре метров правее. - Мой лучший в жизни выстрел, - раздался спокойный, но довольный голос Кида у двери. – Стрелять в двойняшек – такое удовольствие… Идеально… Целый и невредимый, довольный и удовлетворенный, Шинигами-младший направился по проходу к Маке, наверняка чувствуя себя победителем и спасителем всех и вся. Руки в карманах, гордая осанка и снисходительная улыбка победителя, которой он одарил скорчившегося на полу Соула, когда проходил мимо, вызвали в парне прилив такой ревностной злости, что он даже заскрежетал зубами. Кид их только что спас… Кид был сыном Шинигами, можно сказать – богом… Кид был почти идеален во всем, куда уж до него Соулу… И вот это-то и злило больше всего. Злило, что на фоне Кида Соул Итер наверняка казался Маке слабаком и неудачником… А еще больше злило, что в такой момент Соул почему-то думает не о том, что они сейчас почти чудом спаслись, а о том, как это вся эта ситуация выглядит в глазах Маки. Даже не пытаясь подняться, парень смотрел, как Кид чинно шествует к повелительнице, как она поднимается и почти бегом несется вперед к своему спасителю навстречу… и как в следующее мгновение проносится мимо него, даже не взглянув, чтобы добежать до Соула, склониться над ним и обеспокоенно спросить, попутно вытирая то ли пот, то ли слезы и размазывая кровь по лицу: - Ты жив? - Вроде бы, - усмехнулся парень, поднимаясь с помощью Маки на ноги и глядя на вытянувшееся в растерянности лицо Кида, который никак не ожидал, что его даже не поблагодарят. Сзади кто-то протяжно заскулил. - А это еще что за зоопарк? – удивленно выгнул Соул бровь, только теперь обратив внимание на клетку с белкой и скромно сидящего рядом с ней красного волка, пасть которого была до сих пор замотана ремнем. Волк усиленно пытался лапой стянуть ремень и поскуливал от нетерпения. - Это… - до сих пор сидящий на полу Блек Стар почесал макушку, переводя взгляд с белки на Спирита, неуверенной походкой бредущего к выходу, и обратно на животное, – долго объяснять.