Насилу мил не будешь

Папа может, папа может, все, что угодно… («Песенка про папу»)

Сентябрьский вечер был слишком хорош, чтобы проводить его в одиночестве, поэтому Франкен Штейн без колебаний принял предложение Спирита прогуляться после уроков по городу и заглянуть в какой-нибудь бар, чтобы скоротать время за рюмкой-другой добротного виски. Правда до бара они так и не добрались. Проходя мимо спортплощадки, парочка друзей заметила учеников Академии, игравших в баскетбол. Разглядев среди ребят Маку, Спирит тут же потащил Франкена на лавку; заботливый папаша не мог упустить шанс поглазеть и повздыхать над своей дочуркой. Расположившись на лавке под деревом рядом с другом, Штейн выудил из кармана сигарету и, прикурив, блаженно затянулся, наслаждаясь лучами заходящего солнца, ветерком и бездельем. - Как успехи моего ангелочка? – Спирит глазами полными вселенского обожания, не отрываясь, наблюдал за Макой. Та, в свою очередь, похоже решила игнорировать его внимание и не бросила в сторону лавки ни единого мимолетного взгляда, полностью сосредоточившись на игре, в которую, по независимому мнению Штейна, играла из рук вон плохо. - Она очень способный повелитель, - Франкен выпустил облачко серого сигаретного дыма и на несколько секунд замолк, размышляя, стоит ли делиться со своим другом наблюдениями последних дней. – Знаешь, их с Соулом резонанс за последнюю пару заданий порядком усилился. В конце концов, ничего страшного в этом профессор не видел. Как оказалось, у Спирита на это заявление было совсем иное мнение. И судя по его вдруг напрягшемуся лицу, Штейну уже следовало начать жалеть о сказанном. - Что ты имеешь в виду? – Коса Смерти впервые за все время пребывания на спортплощадке перевел взгляд с любимой дочурки на своего приятеля. Обожание в его глазах сменилось подозрительным блеском. - Просто делюсь наблюдениями, - пожал плечами профессор, стараясь сказать это как можно более безразличней. - Ты же не хочешь сказать, что этот мелкий пройдоха и раздолбай совратил моего невинного непорочного ангелочка?! Да я сейчас ему!.. – начал было закипать любящий папаша. Штейн обреченно вздохнул. Зная неуемную фантазию Спирита, можно было догадаться и ужаснуться тому, что уже мог выдать воспаленный любовью и обожанием мозг заботливого папочки. В такие минуты надо было еще поразмышлять, кто из них двоих безумней. - Остынь, семпай, - на лице профессора появилась добродушная улыбка. – Я всего лишь имею в виду, что они стали больше доверять друг другу… Ну, возможно доля взаимной симпатии здесь тоже присутствует. - Что?! О какой симпатии ты говоришь? – Коса, похоже, остывать не собирался. – Да посмотри на него! – он неопределенно махнул рукой в сторону Соула, который метким броском только что забросил трехочковый и теперь, дурачась, строил вместе с Блек Старом рожи игрокам второй команды. – Что моя девочка может найти в этом Эвансе?! Самоуверенный раздолбай-извращенец, считающий себя мистером крутотень, без манер и с ветром в голове! Штейн усмехнулся и крутанул болт: - Прости, дружище, я упустил, это ты сейчас себя или Соула Эванса описывал? - Не смешно, знаешь ли, - не оценил шутку обеспокоенный папаша. – Во-первых, моя Мака еще слишком маленькая, чтобы обращать внимание на мальчиков… - И то правда, в шестнадцать-то лет, - пробормотал себе под нос профессор так, чтобы его друг не расслышал. - Во-вторых, если бы Маке кто-нибудь нравился, она бы обязательно мне сказала… - Тебе-то, конечно, в первую очередь, - хорошо, что Спирит в запале не расслышал сарказм. - В-третьих, - не унимался между тем Коса Смерти. – Я не позволю ей встречаться с Итером. Они же совершенно не подходят друг другу! - Уж ты-то у нас, без сомнения, знаток счастливой семейной жизни… - Что ты там бормочешь? – недовольно взглянул на Штейна заботливый папаша. - Я говорю, а кто ж тогда по-твоему пара для Маки? Может Окс Форд? Тот еще вундеркинд. - Слишком много думает о своем исключительном мозге. Нет. - Тогда, возможно, Блек Стар? – Франкен взглянул на любимца богов, вставшего перед Макой с довольной ухмылкой и крутящего мяч на одном пальце, будто поддразнивая девушку, которая отчаянно пыталась у него этот самый мяч отобрать. Блек Стар только хохотал и ловко уворачивался. - Нет. Слишком много о себе думает, - нахмурился Спирит. - Кид? Франкен перевел взгляд на Шинигами младшего. Молодой человек тем временем незаметно подкрадывался к Блек Стару со спины, явно замышляя что-то недоброе. Ловко выхватив мяч, Кид с доброй улыбкой на лице передал пас Маке, которую тут же чуть не сбил с ног подскочивший Соул. Мяч через несколько секунд снова пролетел в кольцо команды Маки, Кида и Лиз. - Хм… - послышался задумчивый вздох друга на скамейке, и профессор удивленно перевел взгляд на Спирита. Мужчина довольно улыбался. – А это идея, Франкен. - Какая еще идея? – Штейн начинал чувствовать что-то неладное, уж больно довольный был вид у друга. Не к добру, ох, не к добру. - Посмотри на Кида, интеллигентный, аккуратный, вежливый молодой человек. Сын директора Академии, а не какой-то там отпрыск зазнавшейся семейки музыкантов или бандюга из клана убийц. Он же идеально подходит для моей умницы. - Что-то я не замечал, чтобы Кид интересовался Макой, разве что у той хвостики несимметрично были повязаны, - усмехнулся Штейн, а после добавил, – да Киду, по-моему, вообще не до девчонок, уж больно много времени у него уходит на поддержание симметрии окружающего мира. А Маке до него вообще дела нет. - Не говори глупостей, Франкен, - Спирит блаженно потянулся и расслабленно откинулся на спинку скамейки. – Ты говоришь со знатоком самых укромных уголочков женской души. Поверь мне, уж я-то знаю, как заставить сердце женщины дрогнуть и затрепетать от любви. Романтичная обстановка, свечи, цветы, понимающий человек рядом, готовый выслушать и утешить. И все, она твоя навек. Я сам лично научу Кида азам ухаживания, и тогда годика через три они станут идеальной парой. - Это, конечно, замечательно, но есть одна неувязка. Насилу мил не будешь. Как ты собираешься заставить Шинигами младшего обратить внимание на Маку? Стрелу любви в него пустишь, купидон? Спирит хлопнул друга по плечу: - Появилась у меня тут одна идейка. Положись на меня, - он заговорщицки подмигнул Франкену. - Вот этого-то я и боюсь…