Всё получится

Шестой любил свои очки. Они давали ему больше возможностей, ведь за завесой тёмных стёкол никто не мог отслеживать взгляд агента. В бою эта хитрость почти не пригождалась, но вот в обычной жизни… Агент делал вид, что просматривал отчёты, (после появления Рекса на его плечи легло небольшое количество письменной работы) но карие глаза его были устремлены к доктору Холидей. Доктор же была по уши в работе. Ребекка то увлечённо что-то писала, не отрывая карандаша от шершавой бумаги, то останавливалась и задумчиво запускала руку в густые чёрные волосы, тормоша их, то задумчиво грызла кончик карандаша. Иногда она тихо проговаривала: «Ну, конечно!», и глаза её радостно сияли. Шестого всегда удивляло как такая скромная, и кроткая женщина могла быть настолько неугомонной и энергичной. Шестой знал Пятую. Он знал, что женщины тоже могут владеть боевыми искусствами не хуже мужчин, что и они тоже могут быть безжалостными убийцами вопреки всем стереотипам. Однако при первой встрече с доктором Холидей, он отметил лишь её красоту, Шестой не мог представить эту хрупкую женщину в аккуратном белом халате на поле боя. Но Ребекка не раз поражала его. Пятая - пятый самый опасный человек в мире, владеющий почти всеми боевыми искусствами, доктор Холидей - гений «Провидения». Но если бы у Шестого спросили кто из них сильнее, он не замедляясь ответил бы: «Холидей». Ведь Пятая убивала потому что так было надо, а Ребекка шла в бой за тех, кто был ей дорог. Доктор могла забыть про себя, свою безопасность и вступить в неравную схватку, потому что руководил ей не приказ, не разум, а сердце. Шестой был поражён, как эта женщина могла защищать Рекса, хотя он для неё по сути дела был никем. Если Пятая проигрывала схватку - она бы отступила, ведь ей не зачем подвергать себя риску, она всё равно достигнет своей цели, пускай не сегодня, время у неё ещё есть. Но Ребекка бы отступать не стала, её любовь к друзьям вела бы её до конца: либо до победного, либо до её собственного. Кроме невероятной силы, которой обладала Холидей, Шестого также поражала её естественная женственность. Например, чересчур сильное волнение или страх. Когда Шестой видел страх в огромных зелёных глазах Реббеки, агент понимал, что он не имеет права бояться, он должен быть сильнее чтобы защитить её. Порой Шестому хотелось отгородить Холидей от страданий и жестокости реального мира, ему хотелось, чтобы она ничего этого не знала, не видела чтобы жила в другом более спокойном и прекрасном мире. -Шестой, может быть Вам помочь? - её мелодичный голос заставил его вздрогнуть от неожиданности. Сидя на стуле, агент поднял голову на стоящую над ним Холидей. В её зелёных глазах блеснули весёлые искорки, и с улыбкой на нежно розовых губах она проговорила: -Извините, я не хотела Вас напугать, просто вы уже давно так сидите и совершенно ничего не записываете. Я подумала, Вам нужна моя помощь. Шестой слабо улыбнулся. Пожалуй, эту улыбку могли разглядеть только два человека: Рекс и Холидей. Агент встал, показывая доктору на кресло, Ребекка без заминки села и тут же в её руках замелькали отчёты. Вообще-то Шестой знал, что нужно делать, но не стал отказываться от помощи, ведь это лишний шанс побыть вдвоём. В маленькой комнатушке больше никого не было. Ребекка увлечённо что-то писала, постоянно комментируя, что она делала, но поскольку Шестой всё это знал, слушать ему было не обязательно. Вместо этого он рассматривал, как в такт её движениям раскачиваются красивые серёжки у неё в ушах, как она опять с головой уходит в работу. Шестой наклонился над ней так близко, что Ребекка на секунду замерла, но потом сразу продолжила писать. Если бы агент видел сейчас её лицо, то узнал, что она покраснела. Говорила она уже не так быстро и легко, постоянно подбирая слова и запинаясь. Шестой же был так близко, что чувствовал её запах. Это опьяняющее чувство близости подавило в нем желание убежать и никогда никому не показывать своих чувств, дабы никто не мог сделать ему больно, так его учили. -Вас ведь не интересуют отчёты? - как-то странно сказала Холидей. Шестой отодвинулся. Страх пробежался рысью по всему телу. Чувство близости сейчас казалось ему лишь забвеньем. Лишь работать рядом с ней - это всё, что он может себе позволить. Такая женщина как Ребекка, такая умная, красивая, самоотверженная, сильная и нежная никогда его не полюбит. Шестой был в этом уверен, он слишком груб, жесток, порочен для нее. Его удел быть одиноким, её - быть любимой, но тем, кто достоин её, тем, кто сможет показать ей, что такое истинная любовь. Шестой сделал несколько шагов назад, но до двери так и не дошёл, ноги, словно налились свинцом. Ребекка повернулась на крутящемся кресле к нему лицом. Выглядела она так, будто сейчас заплачет. -Ребекка, что с Вами? - спросил Шестой, с опозданием заметив, что с тонких его губ, отныне безвозвратно слетело её прекрасное имя. -Я Вам совсем не нравлюсь? Шестой любил свои очки. Если бы не они, то Холидей увидела насколько сильно, расширились его обычно узкие глаза. -Ребекка, что Вы такое говорите? - он опять назвал её по имени. -Вы слышали! Я Вам безразлична? - голос её дрожал, но непонятно от обиды или от злости. Шестой молчал. Не мог сказать ни слова. Но Холидей продолжала: -То Вы так близко, что мне кажется, что вы ко мне не безразличны, а то так отдаляетесь, будто нас ничего и не связывает. Вы играете со мной, Шестой? Резко сдвинувшись с места, он подошёл к ней и взял её руку в свою. Она замолчала. Шестой опустился перед ней на колено: -Ребекка, мы не можем быть вместе… Её тонкие изящные черные брови сошлись на переносице. Она выдернула свою руку из его ладоней. -Не надо меня успокаивать! Просто скажите, что я Вам не нравлюсь, Шестой, Вы, делаете мне больно своими глупыми играми! - она попытала встать и уйти, но Шестой без труда удержал её. По щеке Холидей прокатилась слеза. -Пустите меня, - уже спокойно попросила она. -Ребекка, мы не можем быть вместе, не потому что ты мне не нравишься,- начал Шестой, он первый раз заговорил с ней на «ты»,- ты самая сильная, умная и добрая женщина, которую я знаю, но посмотри на себя и на меня. Я - всего лишь убийца, чудовище, а ты…а ты…ты - так прекрасна и нежна. Мы не можем быть вместе, ведь я никогда не смогу дать тебе той любви, которую ты заслуживаешь. Сильные руки агента, что до этого держали доктора, бессильно опустились, но Ребекка не спешила уйти. Вот он всё и сказал, всё, что чувствует. Если доверится суждениям тех, кто его учил, кто сделал из него того самого бесчувственного «Шестого», он сейчас нарисовал у себя на лбу мишень. Но выстрелит ли Холидей? И почему она до сих пор не ушла? Почему так смотрит на него? Шестой вздрогнул, когда она нежно взяла его лицо в свои руки. -Ричард, - сказала она. Шестой задержал дыхание, это было его имя, его настоящее имя, произнесённое с таким трепетом, что казалось, это был заветный ключик к его сердцу, который она хранила много лет. Так его никто не называл уже много лет. -Я тоже умею копаться в старых архивах, очень старых,- произнесла Холидей с лёгкой улыбкой. Ребекка не выпуская лицо агента из своих ладоней, поцеловала его в лоб. -Зачем ты это делаешь, Ребекка? У нас ничего не… -Ричард, я люблю тебя, и вся любовь, что мне нужна во всём белом свете, это только твоя любовь. Ты не чудовище, ты не бессердечен, ведь ты любишь. Любишь так искренне, что готов отказаться от всего. У нас всё получится, но только вместе. Ребекка и не заметила, как его губы успели оказаться так близко к её…