Охотник, вот твоя Белоснежка

"У этого вашего общества слишком много двойных стандартов. Почему животных можно убивать, но нельзя трахать, а людей можно трахать, но нельзя убивать?"© Локи. ___________________ Хочешь понять местных – изучи их суеверия, религию и мифологию. Именно по этим трем пунктам можно судить о вменяемости целого народа. К сожалению, (а, может, к счастью), когда дело касается жителей Королевства – об адекватности не может идти и речи. Ну, посудите сами: какое уж тут здравомыслие, когда женщины уродуют собственных детей, гномы нападают на мирных путников, а автором Великого Пророчества признают Оленя? «Или Лося?» – Локи слабо разбирался в подобной живности. Чего-чего, а лосей, как и оленей, в Асгарде не было. Таких, по крайней мере, точно. Животина была знатная: огромная, почти на две головы выше девушки, с белой-белой шерстью и развесистым великолепием рогов. «Эх, нет здесь Тора, - внезапно подумалось трикстеру. – Уж он-то бы по достоинству оценил такое чудо природы, не упустив возможности забабахать новый элемент декора в пиршественный зал Асгарда». Локи, пусть и не отличался человеколюбием, животных жалел (ну, кроме Халка) и редко сопровождал брата в его охотничьих вылазках. Поэтому на Великого Оленя бог обмана взирал скорее как любитель-эстет, правда, с примесью опасения, что сейчас животинка тронется умом – и вздернет Лафейсона на собственных рогах, как на «первом встречном суку», которым еще вчера угрожал ему Эрик. Кстати, об Охотнике: парень был подавлен, задумчив и опечален, поэтому на разворачивающееся перед глазами действо внимания не обращал. Другое дело гномы и принц Уильям – с этих ребят можно было срисовывать картину «Явление Христа народу». Хотя, по сути, ничего экстраординарного не случилось: просто Локи-Белоснежку загнал в кусты Огромный Белый Лось. Ну, подумаешь, делов-то. Умные и явно всезнающие глаза мохнатой зверюги смотрели на ётуна с осуждением и откровенной насмешкой. Локи так и слышал в мозгу это пренебрежительное: «Ай-ай-ай, и не стыдно Вам, молодой человек, пользоваться ситуацией и беспомощностью юной девушки?..» Трикстер уже хотел было рявкнуть: «Я, блин, Локи из Асгарда, бог и все дела! Мне стыдно быть не может!», но потом понял, что он единственный, кто слышит голос ОБЛ-а*, а посему прикусил язык и демонстративно уставился на животное, мысленно повторяя вызывающую реплику. Олень, между рогов которого, как в капкане, стоял трикстер, едва заметно покачал головой. Чуть не сотворив фарш из божественной тушки. Ётун побледнел и попятился. «Ну, чего тебе надобно, старче?» - заломив брови, подумал трикстер-Белоснежка. Олень вздохнул и отвесил Локи ментальный подзатыльник. Потом немного помолчал и, наконец, в мозгу трикстера вновь зазвучало: «Ты обязан спасти королевство от Равенны. Кстати, она на днях собирается убить тебя. Посредством отравленного яблока. Но это так, к слову… Так, о чем это я? Ах, да. Ты обязан защитить мирных жителей от Великого Зла…» «Я сам – Великое Зло!» - возмутился трикстер. «Ой, ну, не смеши меня…» - фыркнул Олень прямо в лицо бога. Локи-Белоснежка пошел пятнами, выдав на-гора: - Я – бог, тупое ты создание! – но его, как обычно, никто не услышал. В этот раз, потому что на них и ОБЛ-а напали. Опять. И снова прихвостни Равенны – они выстрелили в несчастное животное из арбалета, и гигант взревел, перекрывая ревом возмущенное откровение Лафейсона. - Белоснежка, пригнись! – закричал Уильям, моментально выходя из священного ступора и хватаясь за лук. В лесную чащу уже ломанулся вооруженный любимым топором Охотник. Оттуда на него градом посыпались стрелы. Которые, казалось, носились везде. И только семь гномов стояли, как истуканы, и улыбались блаженными улыбками идиотов: - Вы видели, её признал сам Великий Олень! - Да… - Да… Олень. - Но она же психованная истеричка, - попытался возразить один из «Великолепной Семерки». - Но Олень! - Да! Олень! И пророчество! – добавил самый старый гном. - Какое пророчество? – уставился на старика молодняк. - Она пришла, чтобы спасти нас от Равенны и стать новой Королевой. - И Олень! – опять вякнул самый молодой гном, которого не так впечатлил Олень, как пресловутые Белоснежкины губы алее крови, кожа белее снега и волосы чернее воронова крыла. И грудь, не забываем про грудь. – Олень – это самое гл… - Скорее, идиоты! – трикстер уже выбрался из-под туши мертвого животного и теперь, пригибаясь, покидал опасно открытую для обстрела поляну. Гномы спохватились и кинулись врассыпную. Готовые защищать свою Королеву. В отличие от Охотника, которому с бабами не везло, Лафейсону в этой версии Мидгарда капитально подфартило: столько галантных кавалеров! «Прям не знаешь, кого первого на расстрел», - добавил бы Локи, но мы не он, мы – гуманисты… наверное. И, как истинные гуманисты, мы с превеликим удовольствием посмотрели бы, как Эрик раскраивает черепа топором или как Уилл пробивает стрелами сыромятные нагрудники, а в особо удачных случаях – попадает даже в глаз или адамово яблоко злобных наемников Королевы. Но, как истинный гуманист, я вам об этом не расскажу. Скажу только, что все обошлось без жертв. С нашей стороны. И вот 10 маленьких, но очень гордых птичек путешественников добрались до границы владений Уилловского отца: заснеженного горного края, где жили суровые люди с чистыми сердцами и светлыми помыслами. Ну, и еще любители выпить. Иначе никак. Благодаря отжатым у бедолаг-путешественников вещам, гномы были в состоянии одеть себя и своих новых друзей по сезону. Меховая накидка, доставшаяся Локи, явно служила его предыдущему хозяину подстилкой для кота. Поэтому Лафейсон постоянно чихал, - внезапно оказалось, что на племя кошачьих у Белоснежки была аллергия. «Бедный несчастный я – баба, да еще с аллергией», - подумал про себя ётун, а вслух сказал: - Апчхи! Уилл уже в сотый раз пожелал ей здоровья, а Охотник даже не оглянулся, вовсю игноря даму сердца, оказавшуюся кавалером. К щенячьему восторгу принца, у которого появился призрачный шанс хоть на миг заполучить расположение Белоснежки. С вооруженным топором Эриком в качестве ухажера принцессы такой возможности у Уильяма, конечно же, не было. И Прекрасный Принц пользовал её (возможность) по полной: когда на привале Локи отошел от костра, Уилл последовал за ней. Застав даму за справлением естественных нужд. - Ты идиот, да? – вздохнул Лафейсон, путаясь в юбках. - А… э… прошу меня извинить, - пискнуло Его Высочество и свалило в туман. Лафейсон только успел обратно задрать юбки (особенно бесила нижняя, которая почти вплотную облегала бедра и не желала поддаваться), как снова услышал чьи-то шаги. - Нет, ты точно идиот…. – начал было трикстер, но вдруг его, словно молнией прошиб мощный заряд магии. Темной магии. «Королева!» - в панике подумал Лафейсон, оборачиваясь. В двух шагах от него стоял Уильям. Он – и одновременно нет. Статный, с гордо расправленными плечами, цепким взглядом прищуренных глаз, - как мало он напоминал того парнишку, который тащился за Охотником и Белоснежкой, канюча: «Ну, возьмите меня…» «Да, дорогуша, - ухмыльнулся про себя трикстер. – Маскировка-то хромает. Ты мне показываешь не мальчика, но мужа. Прокол получился». Но наяву Лафейсон только стыдливо потупил взор, пробормотав: «Ах, Уильям, это ты…» и попытался залиться стыдливым девичьим румянцем. Уж не знаю, насколько получилось, но псевдо-Уильям обворожительно улыбнулся, выдохнув: - Белоснежка… И начав нести какую-то ахинею. Локи, будучи в первую очередь трикстером, и только потом богом, магом и Белоснежкой, еле сдерживал фейспалм, слушая слащаво-сиропную ересь Равенны про мужчин, которых она, Белоснежка, могла бы вести за собой взглядом, словом, жестом… Подобная хренотеть могла подействовать только на девочек лет пятнадцати, которые мечтают о прекрасном принце и короне… Ну, предположим, от принца в лице Эрика и короны Локи Лафейсон тоже бы не отказался. Но на пятнадцатилетнюю девочку он, давший жизнь скопу чудовищ, разгромивший Нью-Йорк, сперший тессеракт, не тянул никак. Поэтому он с каменным лицом слушал Равенну, кивая в такт её идиотскому монологу, пытаясь не заржать аки Слейпнир прямо в лицо лже-принца. И когда Королева протянула ему отравленное яблоко, Локи вцепился в него чуть ли не с благодарностью: «Наконец это словоблудие закончится!» Ётун сразу же откусил кусок побольше. Еще мгновение они стояли посреди заснеженного леса: двое, не-Белоснежка и не-Прекрасный Принц, но два сильных мага, пытающихся перехитрить друг дружку. А потом ноги трикстера предательски подкосились, и Локи упал в снег. Из его ослабевших пальцев выпало яблоко. Уилльям и Эрик, заметив странную стаю птиц, бросились спасать свою будущую Королеву от Королевы нынешней. И в этот раз им не повезло. Ну, по крайней мере, пока эти двое идиотов бегали за птицами-Равенной с топором и мечом, Локи удалось незаметно выплюнуть в снег кусок яблока. «Хоть какая-то с них польза», - устало подумал трикстер, закрыв глаза и приготовившись к роли бездыханной девицы. Станиславский сказал бы: «Не верю!», но Уилл, как и Эрик – далеко не Станиславские. А Локи Лафейсон, как ни крути, был богом обмана и коварства. Коварный Локи такой коварный. _________________ *ОБЛ (аббр.) – Огромный Белый Лось:)