Подарок на Рождество

На руку Киллуа плавно опустилась маленькая снежинка. Она мгновенно растаяла, не продержавшись и секунды. Золлдик немного грустно вздохнул, засовывая руки в карманы. Несмотря на мороз, охотник вышел на улицу в одних лишь шортах и привычной ему футболке. Хотя, какая разница, ему ведь все равно не было холодно. Да и оставаться дома просто не хватало сил. Ведь там Гон. Юный убийца досадно цокнул, вспомнив товарища. Его радостную улыбку, твёрдый, но одновременно добрый характер, соблазнительные ключицы, и упругую задницу... Чёрт, его снова занесло. Вот именно поэтому Золлдик и не мог оставаться в том тесном гостиничном номере. Кстати, Гону вчера взбрела в голову сумасшедшая идея. Он скупил на последние деньги кучу рождественских игрушек и заставил Киллуа тащить в отель громадную ёлку. Хозяин заведения здорово на них наорал, но как только пепельноволосый пригрозил именем своей семьи, все проблемы мгновенно исчезли. И вот сейчас это неугомонное чудо вертится по номеру на раскладной лестнице и крутит повсюду своей пятой точкой. Взгляд юноши зацепился за витрину с рождественской выпечкой. Пушистое золотистое тесто, скрученное в непонятные узелки, посыпанные миндалем и сахаром выглядит особо аппетитно. Киллуа тихо толкнул дверь в пекарню, вздрогнув от чистого звона колокольчика. Его поприветствовала милая девушка с приятными чертами лица. Она упаковала булку в бумажный пакет и отдала её в обмен на пару монет. Интересно, а Гону понравится? Спустя четверть часа он стоял перед дверью их номера, не находя в себе решительности открыть дверь. Руки нервно сжались на бумажном пакете. Он знал, Гон точно там. Что за чушь? Он ведь грозный убийца, профессиональный Хантер, так почему в груди так щемит? Было в совместном праздновании Рождества что-то интимное, домашнее. То, чего он не ощущал в холодных стенах их имения. Он решительно распахнул дверь, натягивая беззаботную улыбку. — Йо, Гон. Я тут выпечку по дороге прикупил, — Киллуа застыл, разглядывая комнатушку. У небольшого камина красовалась прекрасная ёлка, обвешанная красными и золотыми гирляндами и игрушками. На её верхушку была надета золотая звезда. Окно было украшено красным и золотым дождиком. Гон даже непонятно откуда достал баллончик с искусственным снегом и нарисовал изящные снежинки на стеклах окон. Весь стол был заставлен разными аппетитными блюдами - салаты, рыба, мясо... Но самым прекрасным был определённо сам Гон. Юный Фрикс явно что-то готовил на микроскопической кухонке, так как на его носу красовался кусочек картофеля. Забавный свитер с оленями и чёрные джинсы ему особенно шли, делая его таким уютным и родным. И снова взгляд Киллуа выхватывает крепкие ноги, покрытые темной тканью. Настолько желанные, что на мгновение он даже пугается этого чувства. Разве такими мыслями ему стоит благодарить за тепло и доброту, подаренные другом? — Привет, ты как раз вовремя, — мальчик кивнул головой в сторону одного из стульев. — Присаживайся. Киллуа молча повиновался, наблюдая за немного взволнованными движениями брюнета. — И когда ты успел все это сделать, хозяюшка? — опомнился Золлдик. Фраза должна была прозвучать насмешливо, но вышло скорее восхищенно. Гон немного надулся. — Тебя почти четыре часа не было. Конечно успел, — фыркнул Гон. — Вообще, мог бы и помочь. «И кто по твоему в этом виноват?» – раздосадованно подумал пепельноволосый. На деле Киллуа лишь пожал плечами, вовремя вспоминая про выпечку и протягивая её Гону. Фрикс радостно засиял, с наслаждением нюхая изделия из пышного теста. У Киллуа явно получилось порадовать Гона. Улыбка друга каждый раз вызывала в Золлдике такую волну трепета и... Любви? Наверное, так стоит назвать это распирающее чувство нежности, заботы. Ужин проходил на фоне непрерывной болтовни Гона. Он рассказывал про новых бойцов, его остров, разные праздники, ну и ещё кучу всего. Со временем Киллуа потерялся в потоке информации не смотря на то, что честно пытался слушать друга. Со временем он понял, что уже довольно долго завороженно наблюдал за тем, как открываются и закрываются губы юноши. Как по ним скользит мечтательная улыбка, как они образуют забавный круг, когда он произносит букву «о» и как они приоткрываются, когда Гон что-то усиленно обдумывает. Вот именно в один из таких «перерывов» Киллуа и решился поцеловать своего лучшего друга. Он осторожно наклонился через тарелки с едой, даря мальчику почти невесомый поцелуй, переполненный страхом и волнением. Фрикс вдрогнул, распахивая глаза от удивления. Золлдик мгновенно отпрянул, пряча взгляд за белой, пушистой челкой и коря себя за минутное наваждение. Его сейчас определённо отвергнут. Перестанут называть другом. Разорвут их связь. Но никаких гневных реплик не последовало. Лишь тёплые ладони заботливо коснулись щёк, повергнув парня в полнейшее недоумение. Он осторожно поднял взгляд на брюнета. Однако глаза Гона отражали в себе те же чувства, которые в себе уже так долго носил Киллуа. Блондин не мог понять, отчего янтарные глаза друга светятся так ярко, от отражений рождественских огоньков, или от чувств, которые Гон хотел передать взглядом. Понятно было лишь то, что никакого отчуждения между ними быть не может. Возможно из-за переживания Киллуа пропустил момент, когда Гон коснулся его губ своими. Поцелуй вышел ужасно неловким, ведь брюнет как обычно действовал по наитию. Он ткнулся в лицо Киллуа, прижался ближе, облизнул пухлые губы. Однако не рассчитав расстояние, Фрикс случайно столкнул солонку на перечницу, из-за чего весь стол оказался усыпан специями. Вынырнув из сладкого тумана от громкого звука, Киллуа внезапно для себя рассмеялся. Гон на мгновение замер, но тут же подхватил смех друга. Неловкость ситуации сразу прошла, забирая с собой всю неясность и напряжённость. – Черт, прости, сейчас все уберу, – Гон начал собирать специи в кучку ребром ладони, на Киллуа нежно его остановил прикосновением к руке. – Да оставь, потом уберем, – всё ещё неспособный сдержать улыбки облегчения ответил ему Золллик. Гон расслабился, согласно кивая дорогому человеку. Следующий поцелуй уже вышел не таким неловким. Все преграды, долгое время сдерживающие Киллуа будто растаяли под ласковым взглядом Гона. Они встали у высокого окна, краем глаза замечая лёгкие снежинки, играющие в свету уличных ламп. Все происходящие казалось Киллуа волшебной сказкой, навеянной Рождеством. Они с Гоном оба не умели целоваться, но ни одному из них это ничуть не портило наслаждения. Горячее дыхание опаляло кожу, губы соприкасались отчаянно и требовательно. В порыве непонятного желания запечатлеть этот момент, почувствовать реальность происходящего, Киллуа сжал Гона в крепких объятиях. Он вцепился в мягкую вязь свитера, обхватывая стройное, любимое тело. Брюнет вжался в Золлдика ещё сильнее, будто пытаясь слиться в единое целое. При этом их губы ни на секунду не отдалились друг от друга. Первым язык в поцелуй добавил Гон. Он на пробу провел по губе Киллуа, просунул кончик внутрь. Чувство мягкого, горячего, родного, так взбудоражило Золлдика, что его коленки слегка подогнулись. Он ответил Гону, полагаясь только на свои чувства и желания. В итоге вышло влажно, сладко, слегка неловко и очень приятно. Оторвавшись друг от друга, парни замерли в объятиях. Не желая отпускать любимого, они просто стояли вместе. – Я, кстати, хотел это сделать уже очень давно, – хихикает куда-то Киллуа в плечо Гон. – А почему не сделал? – Ты меня вечно избегал последнее время, вообще-то. Уходил по долгу гулять в город. Я думал, я наскучил тебе, – севшим голосом отзывается Фрикс. Киллуа прижал ближе к себе Гона, осознавая глупое проведение, которым ранил близкого человека. – Черт, прости. Я испугался своих чувств, думал один чувствую... Что это только я люблю тебя так, – Киллуа тихо выдохнул эти слова Гону куда-то в макушку. Брюнет отодвинулся, серьёзно заглядывая в глаза Золлдику. – Не один. Ты определённо не один, Киллуа, – и этими словами он пытался выразить намного больше, чем можно было передать одним предложением.