Одинокий Художник.

Шуршание бумаги. Шершавость белого цвета. Бросающийся в глаза яркий мазок белого. Тонкая кисть поддавалась вдохновенному безумию, летая по холсту подобно небольшой птичке. Или же, подобно мягкой и подвижной белке - пришла в ум необычная ассоциация. А ведь и правда, сходства у них были общие: любопытство; энергичные скачки в нужном направлении; пушистый "кончик". Солнце прокралось в комнату сквозь незашторенные окна и ярким бликом ослепило правый глаз. Уверенная рука, до этого не останавлившаяся ни на секунду, от неожиданности резко скользнула вниз, прочерчив длинную жирную линию. Он ненадолго даже перестал дышать - просто внезапно поперхнулся воздухом от осознания произошедшего. Практически половина холста была пересечена этим ужасным, прямым результатом его ошибки. Еще одна картинка испорчена. Снова. Тяжелый вздох, падающий в тишину окружающего пространства - как летящий в мусорную корзину бумажный шарик. Скомканный, слишком испорченный чтобы остаться в наружном мире. В таком чистом и совершенном. Потерев переносицу и полуприкрыв глаза, он сидел один в своей мастерской, скрючившись на жетском деревянном табурете. Вокруг располагались рисунки; изображения, нарисованные на холстах. Слишком неполноценные для того, чтобы называться картинами. Их было много; слишком много для одной квартиры. Он никогда на самом деле их и не считал. Вся его жизнь была как один большой прыжок. Как слишком затянувшийся вздох перед нырком в воду. Ожидание, нерешительность, предвкушение и боязнь. Шумная; слепящая; непонятная. Он выглянул в окно. Сквозь мутность покаребанного и потертого стекла неясно прорисовалось хмурое небо. Оттенка серого, близкого к бледному трупному. На вкус - как ля, на четверть тона ниже. От такого сводит зубы и пробегает нервная холодящая дрожь по спине. Где-то внизу, по безликому тротуару, на своих двоих перемещались люди. Кто-то суетливо, в целеустремленной спешке пытаясь преодолеть физические ограничения и успеть на нужный поезд. Кто-то медленно, почти лениво, почти прогуливаясь, шел по несрочным делам. У многих из них были зонты, хоть дождя и не было. Почти неслышно, почти прозрачно, он постучал пальцем по стеклу. Может, стоит выйти на улицу? *** Он сидел в угловом кафе, единстенный посетитель, предпочевший столик снаружи. Он поджал ноги под стул и скрестил пальцы на столе. Оббегая глазами всё вокруг, он выглядел одновременно и безумно заинтересованным, и безумно безразличным. Такое лицо обычно имеет человек, ищущий то, что не поддаётся его пониманию. Он жил в окружении звонких запахов и острых звуков; все, что представало перед его глазами, неизбежно было исчерчено тысячами разных масляных мазков. Буйство красок; с трудом различимый набор тесно связанных и не связанных вовсе ощущений. Он мог слышать звуки, настолько тихие, что их невозможно было различить обычному человеческому уху и мог не заметить оглушающего рёва пожарной сирены. Он видел цвета, звуки, и запахи там, где их не было и не мог различать людские лица. И ему было очень одиноко. Такое свербящее, опустощающее чувство где-то в середине души. Трещащая по не своим швам и постепенно разрастающаяся дырка. Иногда бывало так грустно, что даже почти холодно. Все его знакомые считали, что он псих, или по крайней мере озабоченный фрик. Его психотерапевт - что он просто действительно одаренный природой человек с невероятной возможностью воспринимать мир шире и глубже, чем остальные. Он сам считал себя Художником. Пусть он не написал пока что еще ни одной законченной картины, но ведь это звание - это не просто название профессии. Это нечто большее. Состояние души; стиль жизни. Он сидел перед остывшей чашкой когда-то горячего, но по-прежнему терпкого кофе и наслаждался внутренней тишиной. Прохожие мелькали вокруг расплывчатыми, неясными пятнами разных оттенков серого. Безликая, неплотная масса. Вязкая; тягучая; неприятная на запах и издающая лишь грудное ворчание. Лллиннь. Легкая, ненадолго затянувшаяся благодаря крайней педали, высокая нота. Яркий ореол света вокруг лица выходящей из дверного проема девушки. Вокруг талии небрежно повязан освежающе прохладный и по-молочному белоснежный фартук. Она широко улыбается, и начинает говорить. -Вы тут довольно давно сидите. Может, вам еще чего-нибудь принести? Официантка, всего лишь выполняющая свою работу. Но наверное, он совсем истосковался по общению, раз решает завязать разговор. -Вы слышите дождь? - почти заговорщическим тоном поинтересовался он, еще больше наклонившись вперед. -Но ведь он еще не начался. - Она слегка прищурила глаза и наклонила голову в сторону, будто и правда пытаясь прислушаться. -Да. Но его капли уже начали стучать, пусть вы и не можете этого увидеть. Тишина притихшей природы и запах, прозрачно намекающий на скорую свежесть и прохладу. - он улыбнулся, догадавшись по её лицу, что она сейчас вырисовывает эту картину у себя в голове, незаметно принюхиваясь. -И правда, есть что-то такое вокруг... - задумавшись ответила она. Небеса разорвались внезапно. Сначала сквозь них просочилась лишь маленькая капля, приземлившаяся на лоб девушки, а потом, сквозь получившуюся брешь начало падать все остальное. Много, очень много воды. Целые аккорды игры на пианино. Она тут же шагнула под высившийся рядом навес. Он лишь встал со стула и почти крича, силясь пересилить музыку дождя, спросил: -Как вас зовут? -Эмили. Я тут давно работаю, но вас тут почему-то в первый раз вижу. Кто вы? -Я местный художник. - он немного помедлил, а потом, уточняя, продолжил. - Живу на третьем этаже, в квартире напротив. Заходите как-нибудь на чашечку чая. Я напишу для вас картину. -Хорошо, я загляну к вам как-нибудь после работы! - она улыбнулась, а потом, недоуменно нахмурившись, торопливо спросила - Подождите, напротив чего? -Вы увидите. - он раскинул руки прочь и подставил лицо холодной влаге неба. Улыбаясь, он постарался растянуть это прекрасное мгновение на чуть подольше. Потом он в последний раз обернулся, - До свидания! - и пошел прочь. Каждый человек оставляет после себя какое-то ощущение; неосязаемый образ; уникальную ассоциацию, связанную лишь с ним одним. Эмили - свежесорванная мята, добавленная в чай, и привкус земляники на языке. Теплый цвет доброй улыбки.