Давай делать ангелочков вместе?

Я проснулся из-за вибрирующего под подушкой телефона. Нет, ну кто может мне звонить в 7 утра, да еще и в выходной? Беспредел! Не буду брать трубку. Только я начал проваливаться в сладкую бездну сна, меня снова выманил телефон своей раздражающей вибрацией. И что мне оставалось делать? Я взял трубку! Но вместо ожидаемого голоса пьяного друга или подруги я услышал нежный девичий голосок, который вторил мне одно и то же: - Я знаю, что ты спишь, прости, что бужу. Но выходи на улицу, тебя ждет сюрприз. Сначала я подумал, что девушка просто ошиблась номером. Но еще немного полежав, я все-таки решил выглянуть в окно, чтобы полностью убедиться в том, что девушка ошиблась ( ну, мало ли).Но как только я подошел к окну , я услышал тот самый девичий голос. Посмотрел вниз , а там она машет мне (и как она меня увидела?). -Выходи! Выходи! Ну, а что мне делать? Я быстро оделся и выбежал на улицу (не мерзнуть же девушке). А она , увидев меня, просияла. Я даже не знал, что такое возможно. Нет, я конечно слышал , как кто-то говорит об этом , мол «я аж просиял», но в жизни с подобным столкнулся впервые. Подбежав ко мне почти в плотную, она сказала: -Привет, я Маша, ты мне давно нравишься, но на меня не смотришь. Давай делать ангелочков вместе? Я не просто был удивлен, я был шокирован. Девочка. Двор. Ангелы какие-то. Но что-то во мне «екнуло» и я произнес быстро, но четко: -А давай! Ее улыбка, казалось, озарила каждое окошка моего района. Даже проходящие мимо люди, казались сиявшими от счастья. И вот прошло около часа. Весь район в «Ангелах». Мы лежим рядом. Счастливые и уставшие. Но мне настолько комфортно, что я не замечаю, как снег проваливается в мои сапоги, как ее капюшон все время лезет в мое лицо. Ни-че-го. Мне даже было все равно на то, что я был весь мокрый, и холодный ветер продувал меня. А Маша тем временем потихоньку превращалась в красивую ледяную фигуру. И как только я это заметил, я, естественно, пригласил ее к себе ( а что мне еще оставалось?). И вот мы уже у меня дома. Я переоделся в теплый свитер и домашние штаны, а Машке-замерзашке дал другой свитер и огромный плед. Предложи чай и кофе. Накрыл на стол. И… и в комнате повисла пауза. Но Мария, уронив из дрожащих рук печенку, разрядила обстановку касанием моей руки. -Ой, прости,- она сказала это так, будто сделала что-то неподобающее, постыдное. Но ее прикосновение не вызывало у меня подобных ассоциаций. Мне было приятно, что кто-то прикоснулся ко мне, мне нравилось тепло ее рук. - Все нормально, не извиняйся,- не успел я договорить, как е приятно шершавые руки коснулись моей ладони, указывая на одну из линий. -Это линия любви, - она смотрела прямо в глаза, проникая в мою душу. Я почувствовал это, почувствовал как ее взгляд прошел по всем моим органам, по всем венам. Я сначала и не заметил насколько красивы ее глаза. Голубые, как небо летним днем. И только сейчас заметил какие у нее красивые русые волосы. Какие красивые руки. Я взял ее руки в свои и «подышал» на них. Ее длинные ресницы взметнулись к бровям. Но она не двинулась, не дрогнула, и если бы я не видел ее глаз, я бы подумал, что ей так делают каждый де к бровям. Но она не двинулась, не дрогнула, и если бы я не видел ее глаз, я бы подумал, что ей так делают каждый день. -А ты знаешь…- она запнулась, глаза опустились в сторону стола,- я люблю тебя. Ее глаза пожирали меня даже когда она смотрела вовсе не на меня. Я не знал, что ей сказать. Я просто смотрел и не мог поверить в столь искреннее и чистое признание. И вместо того, что бы что-то ответить, я просто подошел к ней и обнял. Я чувствовал, как ее маленькие слезы катятся по моему свитеру, как она держала меня, как будто я мог сейчас улететь или раствориться, я чувствовал все. -Ты согрелась? – это все, что я смог выдавить, смотря ей в глаза. -Да,- она вытерла слезы и улыбнулась мне. -Тогда пойдем лепить снеговиков? Я улыбался этой хрупкой девочке, и она ответила мне быстро, но уверенно: -А давай! Так и началась наша история. Теперь у нас дети, дом. И каждый год в рождество мы всей семьей пьем горячий чай с печеньями, делаем ангелов и лепим снеговиков.