Возрождение Феникса

Северус на чем свет стоит мысленно костерил МакГонагалл. Минерва, окинув его подозрительным взглядом, велела вернуться в замок до полуночи. И ее не волновало, что он идет на собрание Пожирателей и окончиться оно может глубокой ночью. Похоже, ей вообще не хотелось Северуса никуда отпускать, но, зная, что ему доверяет Дамблдор, скрипя зубами, она все же выдала увольнительную… до двенадцати ночи. Как будто он мог взять и самовольно уйти прямо посреди какой-нибудь вдохновенной речи Темного Лорда. Самоубийцей он пока не был. Пытаясь объяснить МакГонагалл, что может не успеть к назначенному сроку, Северус впервые невольно пожалел, что теперь у руля школы стоит не Дамблдор, который прекрасно понимал, куда и зачем ходит Снейп, и даже поощрял его отлучки, всегда разрешая покидать школу до утра. Минерва пыталась копировать манеру поведения Дамблдора, но у нее это плохо получалось. У нее, бесспорно, было множество плюсов по сравнению с Альбусом, но излишнее рвение в работе, требовательность и маниакальная скрупулезность во всем ей очень сильно мешали. По сравнению с Дамблдором она практически с первых же дней своего руководства школой вогнала всех в довольно жесткие рамки, и преподаватели, привыкшие к невмешательству в учебный процесс директора, были в шоке и потихоньку роптали у нее за спиной. Ее правление чем-то напоминало манеру Амбридж, но все замечания и упреки Минервы, все же следовало это признать, были справедливы и обоснованы. Северус не знал, как долго продержит их Лорд, и понимал, что может не успеть наведаться к Лили. А в свете последних событий увидеть любимую очень хотелось. Он чувствовал, общаясь с ней при помощи артефакта, что она чересчур взволнована, и ему хотелось обнять ее, поцеловать, заняться с ней любовью, в конце концов, чтобы немного успокоить и передать свою уверенность в завтрашнем дне, которой он и сам не испытывал. Добравшись до Малфой-мэнора, Северус отметил, что Темный Лорд вопреки обыкновению пребывает в приподнятом настроении. Однако это никак не повлияло на продолжительность собрания, хотя доклад Северуса и выслушали одним из первых. Естественно, повернуться и самовольно уйти, пока на это не дали добро, он все равно не мог. Да и не имел права, потому что на сей раз собрание носило весьма серьезный характер: Лорд явно обдумывал какие-то активные действия, видимо вдохновленный отставкой Дамблдора. Темный Лорд был настолько поглощен своими планами, что даже ни разу не использовал пыточное заклятие, и даже Северуса не наказал за то, что он был не первым сообщившим, что Дамблдор отстранен от руководства школой. Однако планов своих Пожирателям Темный Лорд не озвучил, внимательно выслушивая донесения, задавая наводящие вопросы, раздавая новые задания. Северус тщательно анализировал каждое его слово. Из всего выходило, что тот готовится вступить в открытое противостояние с властями, причем в кратчайшие сроки. И первый удар, вероятно, планировалось нанести именно по Хогвартсу. Наконец собрание закончилось и Пожиратели стали расходиться. Северус уже вздохнул с облегчением и направился к дверям, когда внезапный оклик заставил его резко остановиться. — Северус, задержись! – велел Темный Лорд. Взяв себя в руки, чтобы не выдать охвативших его эмоций, Северус медленно повернулся. Мимо безмолвной толпой проходили Пожиратели, кидая на него любопытные, настороженные, а порой и завистливые взгляды. Стоило последнему из них скрыться за дверью, как Темный Лорд приблизился и, внимательно глядя Северусу в глаза, с недовольством произнес: — Передай Драко, чтобы поторопился, иначе я решу, что мне не нужен такой никчемный соратник. — Да, мой повелитель, — чуть склонил голову Северус. — Скажи ему, что если он не справится до отъезда из школы, то больше мне его услуги не понадобятся. Иногда мне вообще кажется, что проще все делать самому, чем полагаться в чем-то на Малфоев. Северусу с трудом удалось сдержать эмоции, но, рискуя попасть под Круцио, он все же решил выведать хоть немного информации. — Вы хотите проникнуть в Хогвартс? — Разве я говорил об этом? – с наигранным удивлением поинтересовался Темный Лорд. – Придет время, и я сообщу о своих планах, а пока просто передай мои слова. — Да, мой повелитель, — уважительно склонился Северус. — Скажи Драко, что его время почти истекло, и если он хочет остаться в живых… — Я передам. — Тогда можешь идти, — милостиво разрешил Темный Лорд. Северус не стал медлить, чтобы не испытывать его терпение, и быстро покинул зал. Следовало бы обсудить собрание с Люциусом, но Малфой-мэнор казался вымершим, а когда Северус взглянул на часы, понял, что не успевает ни найти Малфоя, ни попасть в Поттер-холл к Лили. У него оставалось буквально несколько минут до окончания действия увольнительной. Нет, за опоздание ему ничего не будет, просто охрана не пустит его в школу до утра, а утром придется пройти немало неприятных процедур, чтобы подтвердить свою личность и доказать, что он не имеет злого умысла и ничего противоправного в замок не несет. Все же увольнительная была магическим пропуском, дающим право на свободные вход и выход из школы, и служила своеобразным идентификационным артефактом. Выругавшись сквозь зубы, Северус едва не бегом устремился за пределы антиаппарационной зоны, чтобы вовремя оказаться в Хогвартсе. К счастью, он успел пересечь порог буквально в последние секунды и даже застал у входа МакГонагалл, накладывающую на двери запирающие чары. Эта процедура в нынешние неспокойные времена проводилась каждую ночь. Северус тут же попытался предупредить Минерву об опасности, грозящей Хогвартсу, но напоролся только на неприязнь с ее стороны и нежелание внимать голосу разума. Они поднялись в ее кабинет, так как она отказалась занимать кабинет Дамблдора, мотивируя это своей верой в то, что Альбус не виновен и вскоре вернется на свой пост, и проспорили почти до утра. Северус аж охрип, приводя разумные доводы и аргументы, но Минерва упрямо стояла на своем, не желая внимать предупреждениям. Единственное, на что она согласилась, это отправить детей в принудительном порядке по домам в первый же день каникул. Всех детей. Но просьбы сделать это заранее, в последний учебный день вечером, или согласовать в Министерстве прибытие поезда на более раннее время она категорически отвергла. Северус много раз за минувший вечер вспомнил Дамблдора, который, во-первых, никогда не относился к нему с подобной враждебностью и предвзятостью, а во-вторых – всегда прислушивался к информации, приносимой с собраний. И хотя Альбус был себе на уме и преследовал свою выгоду во всем, однако умел действовать непредсказуемо, опережая противника на пару шагов. Нет, Северус не хотел его возвращения и восстановления в должности, просто до сих пор никак не мог перестроиться и до конца осознать, насколько все изменилось. Определенно, Минерва была более жестким и требовательным руководителем, стремилась к тому, чтобы ученики получали более качественные и объемные знания, но при этом совершенно не доверяла Северусу и, казалось, чисто из упрямства не соглашалась с его аргументами и просьбами. Поняв, что МакГонагалл будет стоять на своем и не уступит, Северус махнул рукой и направился в свои комнаты. За окнами на востоке уже начинало светлеть небо – на сон оставалась всего пара часов. * * * Гарри со вздохом привалился стене. Уже вторую ночь он пробирался в Выручай-комнату и пытался искать там якорь Темного Лорда. Предыдущая бессонная ночь сказывалась: днем он беспрестанно зевал, а на особо скучных парах клевал носом, постоянно получая тычки от Гермионы. Вечером после ужина ему удалось немного вздремнуть, пока соседи по комнате отдыхали и делали уроки в гостиной. И за эти пару часов он выспался так, как будто и не было у него никакой бессонной ночи. Просто рядом с ним, охраняя его сон и нежно поглаживая волосы, свернувшись калачиком, лежала Ромильда. Ее присутствие расслабляло, успокаивало и, казалось, придавало сил. К тому же Гарри просил, чтобы она разбудила его, когда гриффиндорцы начнут расходиться по спальням. Не желая обманывать любимую, он рассказал ей, что ночью отправится в Выручай-комнату искать затерявшийся там очень важный артефакт для борьбы с Темным Лордом, и она вызвалась ему помогать. Но Гарри не мог взять ее с собой, ведь он не знал, сколько придется ждать, пока Малфой закончит свои поиски и отправится спать. Ромильда немного поупрямилась, но все же согласилась, потому что в спальни девочек по ночам с проверкой частенько заходили старосты, и если бы кого-то из учениц не оказалось на месте, мог случиться громкий скандал. Гарри улыбнулся, вспомнив, как разочарование тут же сменилось удовольствием на лице Ромильды, когда он, желая смягчить свой отказ, поцеловал ее, прежде чем выйти из гостиной. Вздохнув, он отбросил приятные воспоминания и с тоской огляделся: работы еще было немерено. За прошлую ночь и остаток этой ему так и не удалось ничего найти, впрочем, как и Малфою. Вчера, когда он зашел в Выручай-комнату после Малфоя, Гарри обнаружил следы хоречьей деятельности: Драко превращал в труху все, что попадалось ему на пути. Но размеры комнаты, превратившейся в хранилище всевозможного хлама, были внушительны. За годы там накопилось множество ненужных, поломанных и забытых вещей, предметов мебели, тюков с постельными принадлежностями и еще много чего. Гарри попытался искать якорь, рыская среди этой рухляди, но вскоре понял, что это бесполезная трата времени и он скорее заблудится среди этих многовековых нагромождений, нежели добьется какого-то результата. Тогда он решил действовать таким же образом, что и Малфой, только начать с другого конца Выручай-комнаты, чтобы его деятельность не бросалась Драко в глаза. Почти до самого рассвета он провозился в комнате, методично уничтожая ее содержимое, но даже если сложить их с Драко усилия, они не расчистили и четверти огромного помещения. На следующий вечер Гарри решил попросить совета у Лили. Отца у себя не оказалось. Пробежав по школе, он его так нигде и не нашел. Поэтому Гарри оставалось только скрыться в комнатах Снейпа и связаться с матерью. «Мам?» — мысленно позвал он, активируя артефакт и удобнее устраиваясь на диване. «Привет, Гарри. Как ты?» «Нормально. Только отца нет. Не знаю где он. Или на каком-нибудь педсовете, или ушел на вызов к Темному Лорду», — тяжело вздохнув, подумал Гарри. «Скорее всего, второе. Я чувствую его волнение, злость и тревогу». «Как у тебя дела?» — поинтересовался Гарри. «Без изменений. Сижу вот дома, скучаю без вас», — он буквально почувствовал, как тоскливо вздохнула мать. «Мам, а как ты находила якоря? Ты их чувствовала как-то? Или что?» «Каждый раз по-разному». Гарри почувствовал, что мама замялась и занервничала. «Что-то случилось?» Лили явно пыталась придать своим мыслям спокойный характер, но у нее не получалось. Гарри это не понравилось, и тогда Лили, видимо, пытаясь его успокоить, вдруг огорошила известием: «Мы с Сириусом… Пару дней назад мы достали из Гринготса чашу и уничтожили ее», — нерешительно сообщила она. «Так это же здорово!» — не понял ее смятения Гарри. «Угу, здорово. Только когда Северус узнает, он меня убьет», — угрюмо подумала Лили. «А что, ты ему еще не сказала об этом?» — Гарри не мог поверить в то, что мама не сообщила такую важную новость отцу. Ее страхи казались ему странными, ведь уничтожение очередного якоря – это еще один огромный шаг к победе над Риддлом. Однако выслушав путанные объяснения Лили, Гарри понял, что взрослые живут по каким-то своим законам, которые он не до конца понимает. Он скрепя сердце согласился дождаться, пока мать сама признается Снейпу, что совершила столь сумасбродный, но от этого не менее значимый проступок, но попросил, чтобы она сделала это как можно быстрее. И Лили обещала обязательно все рассказать Северусу в первый же день каникул, надеясь, что тому удастся вырваться в Поттер-холл хоть ненадолго. То, что у Риддла стало одним якорем меньше, радовало. От этой новости Гарри ощутил прилив хорошего настроения, и принялся выспрашивать у матери в подробностях об их с Сириусом приключениях. Оказалось, что о странном происшествии в Гринготсе, когда дракон сорвался с цепи и сбежал от гоблинов, даже писалось в газетах, но на это почти никто не обратил внимания в связи с сенсационными новостями Риты Скитер про Дамблдора. Разговаривая с матерью, Гарри вдруг вспомнил, что он может чувствовать магию Волдеморта, и решил попробовать новый способ поиска, используя эту странную связь с Риддлом вкупе с магией Фениксов, которую ему объяснила Лили. Попрощавшись с матерью и уверив ее еще раз, что не скажет отцу про чашу, Гарри выскочил из комнат Снейпа, укрывшись мантией-невидимкой, и помчался к Выручай-комнате, стремясь на практике использовать полученные знания. Только вот вход в заветную комнату не появился. Изучив карту Мародеров и не найдя на ней Малфоя, Гарри решил, что тот сейчас как раз находится внутри. Хорошенько закутавшись в мантию-невидимку, Гарри уселся у противоположной стены и принялся ждать. Малфой все не выходил, и Гарри задремал, скорчившись на холодном полу. Разбудил его резкий хлопок двери и быстрые шаги. Гарри открыл глаза, не понимая, где находится и почему ему так холодно и неудобно спать. Благо, что не вскочил спросонья, потому что тут же заметил стремительно удаляющегося Малфоя. Судя по раздраженному виду, с которым тот пробежал мимо, его поиски так и не увенчались успехом. Это обнадеживало. Дождавшись, пока Малфой скроется за поворотом, Гарри быстро поднялся и, сосредоточившись на своем желании, решительно толкнул появившуюся в стене дверь. По сравнению со вчерашним днем пространства в комнате явно прибавилось, как и пыли от уничтоженной рухляди. Гарри присвистнул. Малфой сегодня потрудился на славу, вот только собранных здесь за века вещей было настолько много, что Драко не очистил от завалов еще даже и половину огромного помещения. С такой скоростью ему понадобилось бы несколько недель, чтобы комната, в данном своем виде больше напоминавшая огромный собор или какой-нибудь выставочный центр, которые Гарри пару раз видел в маггловских новостях у Дурслей, оказалась совершенно пустой. Гарри покачал головой и прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на нитях связи. Мамина была крепкой, прочной и яркой, казалось, пела и вела куда-то в сторону, уходя сквозь стену, так же как и нить связи с отцом. Та была чуть слабее, но, тем не менее, Гарри ощущал ее отчетливее, чем в прошлый раз, и она тоже казалась тонким, но крепким канатом, ее сияние не ослепляло, а отдавало приглушенным свечением стали. Самая желанная и завораживающая, крепкая и сияющая до белых пятен под веками, звучащая с ним в унисон нить тянулась к Ромильде, уходя в сторону гриффиндорской башни. И тонкая, едва заметная и какая-то даже робкая ниточка изумрудного цвета, почти теряющаяся на фоне трех других, вела куда-то вглубь комнаты. Не открывая глаз, Гарри осторожно потянулся за ней, аккуратно переставляя ноги. Однако это его не спасло. Спустя несколько десятков шагов он наткнулся на препятствие. Что-то зашаталось и рухнуло от его толчка, подняв в воздух облако пыли, от которого Гарри тут же расчихался и был вынужден открыть глаза. Оказалось, он врезался в нагромождение старых парт, и они повалились, завалив вместе с собой еще какие-то стеллажи, наполненные всяким хламом. Гарри вздохнул и попытался следовать за ниточкой связи с Риддлом с открытыми глазами, но не смог ее увидеть. Тогда ему пришлось опять прикрыть глаза и сосредоточиться, чтобы сделать аккуратный шаг в сторону, обходя препятствие. Так он и продвигался вперед, медленно и весьма неуверенно. С открытыми глазами связь не ощущалась, а с закрытыми он постоянно натыкался на какие-то предметы. Гарри не знал, сколько прошло времени. Ему казалось, что он уже несколько часов бродит в этом лабиринте, созданном комнатой за много веков, а нить все петляла. Он ужасно устал от этого передвижения со скоростью черепахи, к тому же ему отчаянно хотелось спать, но он упрямо продолжал двигаться к своей цели, пока не почувствовал, что уже не может толком сосредоточиться. Со злости Гарри метнул в близстоящий шкаф, наполненный какими-то отслужившими свое артефактами, огненный шар и вдруг понял, что этот знак послужит ему завтра отличным маячком, обозначив место, с которого нужно возобновлять поиски. Отойдя от злополучного шкафа на несколько пролетов, Гарри опять прикрыл глаза и сосредоточился на ощущениях. За опущенными веками, в темном пространстве помеченный Гарри шкаф горел как факел, хотя стоило глянуть на окружающее обычным взглядом – никакого огня не было и в помине. Надеясь на то, что Драко в своих поисках не обратит внимания на слегка обуглившийся испорченный шкаф и не успеет до него добраться раньше Гарри, он повернулся и побрел в свою спальню. Оставался последний учебный день, а последнюю ночь перед каникулами Гарри рассчитывал полностью посвятить поискам якоря, хотя ему очень хотелось побольше времени провести с Ромильдой. Но выбирать не приходилось. * * * Лили всю ночь не спала, ощущая взбудораженный настрой сына. Она почему-то была уверена, что тот вовсю пользуется магией Фениксов. Она могла лишь предположить, что Гарри все-таки отправился в Выручай-комнату искать последний якорь. Северус тоже явно не спал, потому что Лили очень долго чувствовала его недовольство и разочарование. Прислушиваясь к эмоциям своих мужчин, она уловила, когда Северус улегся спать, так как идущие от него волны ощущений пропали в один момент, словно кто-то нажал на выключатель. А вскоре после этого заснул и Гарри. Лили с усталой улыбкой покачала головой, отложила на тумбочку старинный свиток, который пыталась читать, чтобы отвлечься от волнения за любимых и скоротать длинные ночные часы, и легла спать. Ей казалось, что она только уснула, как ее разбудил шум в коридоре и тихий бубнеж домовика, тут же перебитый громким возгласом Сириуса: — Я понимаю, что она спит, но мне срочно нужно ее увидеть! — Сириус! – окликнула Лили. — О! – заглядывая в комнату, слишком уж радостно улыбнулся он. – Ты проснулась? — Ага, поспишь тут с вами, — недовольно буркнула она. – Там Гарри почти до утра колобродил, только уснула крепко, а тут ты… — Ну прости, — виновато улыбнулся Сириус. — Да ладно. Не просто так же ты ко мне ломился, – отмахнулась Лили, чувствуя, что за натянутыми улыбками Сириус скрывает сильнейшую нервозность. — Не просто… Мне… У меня мало времени, — вздохнул он и уселся рядом с ней на кровать, нервно переплетя пальцы. – Я… Скримджер назначил встречу. На десять утра. — Ты все-таки решился? – охнула Лили. — А чего тянуть? Мне надоело ощущать себя преступником, когда я им не являюсь. Мы вчера переписывались, и он сообщил, какие процедуры они собираются проводить. Все только с моего согласия. — И что это будет? — Допрос под Веритасерумом. А еще я отдам им в качестве доказательств свои воспоминания о том дне. Со своей стороны за добровольное сотрудничество Скримджер обещал мне неприкосновенность на время проведения процедур и беспристрастный пересмотр собранных улик. — Но если это ловушка? – Лили взволнованно заглянула ему в глаза. — Я на всякий случай прихватил с собой одну вещицу, — Сириус показал Лили фамильный перстень Блэков. – Нашел среди семейных сокровищ. Интересная штука: и печатка, и хранилище сильнейшего яда, и портключ, ориентированный только на кровь нашего рода. Ну и Скримджер обещал дать магическое подтверждение своему обещанию. Но для этого мне нужно присутствовать там лично. — Да уж, безвыходная ситуация. А если тебя обманут, а портключ в Министерстве не сработает? — А на этот случай я связался с семейным поверенным и озвучил свою волю. Все мое имущество я оставил Гарри. — Нет, Сириус! Зачем? У Гарри будет Поттер-холл, да и деньги на счету есть. — Деньги лишними не бывают, — невесело хмыкнул Сириус. – А у меня кроме тебя и Гарри никого нет. К тому же он мой крестник. Ну, не будем отчаиваться раньше времени. Может, все еще будет хорошо, — он соскочил с кровати. – Ладно, время не ждет, и Скримджер ждать не будет. Я просто заскочил предупредить тебя на всякий случай: если меня долго не будет, чтобы ты не волновалась и знала, где обо мне можно узнать. Да, если что, вы с семьей сможете посещать дом на Гриммо в любое время, даже если… когда меня там нет. — Сириус, подожди! – остановила она его возле самой двери. Накинув поверх ночной сорочки одеяло, она подошла к нему. – Береги себя! И… удачи! — Спасибо! – он секунду смотрел ей в глаза, потом крепко обнял, сдавив едва ли не до боли, и решительно вышел из комнаты. Лили смотрела на закрывшуюся за ним дверь и боролась с отчаянным желанием броситься вдогонку и отговорить Сириуса от опрометчивого поступка. Однако она знала, что ему это нужно. Ей и самой ужасно надоело прятаться от всех и скрывать от мира правду о своей семье, поэтому она понимала его как никто другой. Но ей было страшно за друга. Она дошла до кровати и рухнула поперек, понимая, что больше не уснет. Очень хотелось поделиться хоть с кем-то своими тревогами. Однако и Северус, и Гарри были в школе, и ей не хотелось нервировать еще и их. Лили тяжело вздохнула и постаралась взять под контроль свои эмоции. Поерзав по постели, она поняла, что срочно нужно найти себе занятие. Пусть у нее больше не случалось спонтанных выбросов стихийной магии, но в минуты сильнейшего волнения та кипела внутри и приносила устойчивое ощущение дискомфорта, буквально вынуждая использовать переизбыток. Лили вздохнула, соскочила с кровати, переоделась в домашнюю мантию и, по-быстрому приведя себя в порядок, устремилась в тренировочный зал, понимая, что сейчас ничто не поможет ей снять напряжение так, как интенсивная магическая нагрузка. * * * Волдеморт проводил Руквуда внимательным взглядом. Тот не был на собрании, но пришел буквально через несколько минут после ухода Снейпа и принес интересные новости. Если то, что он сообщил – правда, то можно было смело переходить к решительным действиям и показать всему миру, что Темный Лорд Волдеморт настроен очень серьезно и обладает достаточным потенциалом, чтобы бросить вызов нынешней власти и правопорядку. Он долго тянул, не решаясь открыто заявлять о своих целях. Как бы ни убеждали его, что Дамблдор уже давно не тот, что он утратил свою силу и часть влияния, но Волдеморт как никто другой знал, что сила мага с возрастом только нарастает, особенно если ее регулярно подпитывать всяческими не слишком законными способами. Делал ли что-то подобное Дамблдор, естественно, никто не знал. Но то, что много лет назад тот оказался единственным магом, справившимся с его, Волдеморта, мощью, было неоспоримым фактом. Пусть и не совсем справившимся, но, по крайней мере, Дамблдору хватило силы выдержать сильнейший магический удар, в который Волдеморт вложил всю свою силу. Тот бой в поместье Поттеров Волдеморт еще долгое время видел в кошмарных снах. И хотя сражались они с Дамблдором почти на равных, не стоило сбрасывать со счетов мастерство и боевые навыки мага, сумевшего в свое время одолеть самого Гриндевальда. Поэтому Волдеморт и не искал открытых столкновений с Дамблдором. Он понимал, что сомнения делают его более слабым и уязвимым, но знал, что не готов к еще одному открытому противостоянию. Возможно, этот страх тянулся из далеких детских лет, с той самой первой встречи, когда Дамблдор продемонстрировал ему свое мастерство в беспалочковой магии, а также впервые показал свою безжалостную натуру. Позже Волдеморт смог убедиться, что видели ее далеко не все, едва ли не единицы, потому что для большинства выпускников Хогвартса Альбус казался чуть ли не святым в сияющих доспехах, мудрейшим и добрейшим человеком. Вот только сам Волдеморт, которому Дамблдор невольно открылся еще при первой встрече, уже больше не дал себя обмануть. Он уже давно решил, что путь к власти и достижению собственных целей лежит только через смерть Дамблдора, вот только самостоятельно приближаться к ныне опальному директору Хогвартса больше не собирался. Волдеморт знал, что Драко не справиться с возложенной на него миссией – убийством Дамблдора. Однако надеялся, что если младшему Малфою удастся все-таки отремонтировать Исчезательный шкаф, то надежные Пожиратели из ближнего круга скопом смогут одолеть старика, особенно, если застанут его врасплох. Полученные из Министерства сведения все меняли, если, конечно, они были правдой. Волдеморт и без них планировал в каникулы попытку прибрать к рукам Хогвартс. Он знал, что в школе всегда остается несколько учеников, которых очень удачно можно было бы использовать в качестве заложников, но при этом замок охранялся не так тщательно, как во время учебного процесса. Но сведения Руквуда позволяли ускорить события. Следовало срочно пересмотреть план захвата школы. Волдеморт задумчиво прошелся по кабинету. Сейчас у него не было права на ошибку. Мимоходом погладив Нагайну, гревшуюся в гнезде у камина, он прикрыл глаза и послал вызов Люциусу. Тот явился достаточно быстро и заспанным не выглядел, хотя время и перевалило уже давным-давно за полночь. — Если хочешь вернуть себе расположение в моих глазах, тряхни своими связями в Министерстве и узнай точно: где сейчас находится Дамблдор. — Но разве он не в Хогвартсе? – растерянно спросил Люциус. — Я разве говорю на парселтанге? Ты не понял задания? – злобно прошипел Волдеморт. — Простите, — низко склонился тот. – Я понял. Утром сообщу все, что удастся узнать. — И сохрани тебя Мерлин ошибиться в этот раз, — выдавил Волдеморт, с усилием подавляя закипающий гнев. – Ты уже исчерпал лимит моей милости. — Да, повелитель. Могу я идти? — Иди. И поторопись! К утру жду тебя с докладом. Люциус попятился, кланяясь, и тихо выскользнул за дверь. Волдеморт же, магией придвинув кресло к камину, сел поближе к огню. Нагайна тут же подползла к нему и положила на колени свою голову, подставляясь под скупую ласку. Волдеморт иногда с несвойственной ему нежностью думал о том, что его ручная змея ведет себя точно как домашний кот, разве что не оставляет на его коленях клочья шерсти. Спать не хотелось. Волдеморт обдумывал свои дальнейшие возможные ходы и к утру, когда солнце засветило в окна Малфой-мэнора, у него уже было подготовлено несколько стратегий, применение которых зависело от информации, что принесет Люциус. А тот, казалось, не торопился, потому что постучал в кабинет только около десяти часов. За это время Волдеморт успел позавтракать, выпить все необходимые зелья, чувствуя, как разгоняется застывшая от долгого сидения и ночной прохлады кровь, и ощущая себя почти человеком. — Можно? – чуть приоткрыл дверь Малфой. — Ты не торопился, — кивнул в ответ Волдеморт. — Простите, мой повелитель, но ночью Министерство не работает. А мне нужно было узнать все доподлинно, чтобы не подвести вас. — А точнее, чтобы сохранить собственную жизнь, — хмыкнул Волдеморт. – Итак?.. — Дамблдор получил специальное распоряжение покинуть школу на время, пока ведется расследование, и находиться до выяснения обстоятельств в своем доме в Годриковой Лощине, — отчитался Люциус. – И хотя ему пока не предъявлены никакие обвинения, его положение трактуется как домашний арест. По крайней мере, он должен находиться дома и в любой момент быть доступен для вызова на допрос. — Хм… А твой друг Снейп почему-то нам об этом не сказал, — задумчиво протянул Волдеморт. – Ладно, хорошо, можешь идти. Малфой вышел, а Волдеморт тут же призвал к себе Нагайну. Стоило поторопиться, план действий на этот случай был уже продуман, а дел оставалось еще уйма. Обхватив змею за голову, он пристально посмотрел ей в глаза и послал мыслеобраз Дамблдора. — Убей! – прошелестел он на парселтанге, подкрепляя свои слова магическим внушением. Нагайна заторможенно моргнула, и по ее телу прошла едва заметная дрожь. Он отпустил ее, и змея тут же беспокойно заметалась по кабинету, пробуя языком воздух. Волдеморт знал, что таким образом она разыскивает заданную цель, так как уже не в первый раз отправлял ее с важным поручением. — Тише! – прошипел он и подошел к столу. Там достал из ящика широкое серебряное кольцо, наложил на него чары портала и, схватив змею за хвост, надел ей на самый кончик. – Иди! И возвращайся! Стоило ему разжать руку, как Нагайна исчезла из кабинета. Портал должен был перебросить ее на окраину Годриковой Лощины, к бывшему коттеджу Поттеров. Волдеморт злобно усмехнулся. Если Дамблдор соблюдал предписание, то жить ему оставалось недолго, по крайней мере, хотелось надеяться, что Нагайна справится со своей миссией лучше, чем младший Малфой. Волдеморт был уверен, что умная питомица найдет Дамблдора и с блеском выполнит свою задачу. Со слов Снейпа он знал, что Дамблдор умеет чувствовать магические артефакты, проверяет еду на наличие ядов, а также каким-то образом знает о приближении к нему других магов. Но Нагайна не была ни артефактом, ни магом, ни даже магическим существом, зато очень хорошо могла проникать в любые помещения по воздуховодам, дымоходам и прочим отверстиям и застывать в темных углах нерушимым изваянием, долго и терпеливо поджидая свою жертву. Ведь Волдеморт уже не первый раз прибегал к ее помощи, и она всегда справлялась с возложенными на нее заданиями намного лучше, чем «верные» последователи. Лучше всех об этом мог бы рассказать Каркаров, если бы случайно выжил после встречи с этой змеей. В камине треснуло полено, и Волдеморт отвлекся от созерцания того места, где в портале исчезла Нагайна. Следовало сосредоточиться и заняться другими неотложными делами. Он послал зов Пожирателям, не затронув при этом Снейпа и младшего Малфоя. Волдеморт и так планировал встретиться с ними не позднее завтрашнего утра, и если с Драко он собирался спросить свой якорь, то Снейп должен был ответить за дезинформацию, принесенную вчера. Волдеморт пока не понимал, какой смысл Снейпу было утаивать то, что Дамблдор выслан из Хогвартса. Но вскоре он собирался обязательно об этом узнать – под физическими и магически наведенными пытками еще ни один человек не устоял и выдавал всю нужную информацию. И жалеть чуткие руки своего зельевара Волдеморт нынче совершенно не собирался. Но все свое раздражение и мысли о мести предателю и обманщику нужно было отложить до завтра, до того времени, как захватит оставшуюся без защиты Дамблдора школу, а пока следовало собрать Пожирателей и сообщить им, чтобы готовились к наступлению. Волдеморт сгорал от нетерпения, ведь подобная уникальная возможность могла представиться ему еще очень нескоро: Дамблдора не было, ученики собирались разъезжаться по домам, и доблестная охрана школы во время суматошного отъезда детей не могла не ослабить бдительность. Да и оказавшиеся между школой и защитниками Хогвартса ученики послужат отличным прикрытием для атакующих Пожирателей. Вряд ли авроры рискнут кидаться заклятиями в тех, кого должны охранять. Волдеморт довольно потер холодные руки и направился в зал приемов, куда вскоре начнут собираться Пожиратели. Завтра. Уже завтра он заявит о серьезности своих намерений и, он был уверен в этом, захватит Хогвартс.