Русские не сдаются

- А я тебе говорю, это мой питомец! - упорствовал Поттер после того, как Рон всех перезнакомил, и Невилл заявил свои права на жаба с кудрявой каштановой челкой. Лонгботтом смущался, краснел, но от своего не отступался. - Хорошо, - не стерпел Дадли. - Давайте по-честному. Ты, Гарри, становись в один конец коридора, а ты, Невилл, в другой. Я посажу Теодоррра посредине... - Тревора, - робко вклинился Невилл и вздохнул. - Это мы потом выясним, - солидно кивнул Дадли, - когда жаба поскачет к хозяину. Который хозяин, такое имя и правильнее. Расходитесь. Гарри направился в свой край решительно, как дуэлянт к барьеру. Невилл шел, сожалея, что вообще затеял все это. С одной стороны - Тревор был его, а не дикий. Но с другой - жаб вечно от него убегал. Так что ясно, к чему приведут испытания... Сперва Теодор-Тревор сидел надувшись и не обращал никакого внимания на умильно сюсюкающего Поттера. Даже когда тот смастерил из нитки, выдернутой из рукава мантии, фальшивую муху. Но стоило Гарри сделать маленький, почти незаметный шажок вперед, бедолага, вдосталь наигравшийся в танчики и драконов, опрометью бросился к своему настоящему хозяину. Невилл растерянно поднял Тревора на руки. Жаб вцепился в него всеми лапами, еще и ртом за мантию прихватил, для надежности. Крыса Рона валялась то ли в обмороке, то ли сдохла. - Что это вы здесь делаете? - в вагон вошла девочка с густыми каштановыми волосами, уже переодевшаяся в школьную форму.* - Жаб делим, - искренне ответил все еще удивленный Невилл. - Интересно было бы взглянуть. Показывайте! - девочка явно любила командовать. - Нечего уже показывать, - буркнул Гарри, расстроенный утратой питомца. - Меня зовут Гермиона Грейнджер, кстати. А вас? Почему вы еще не переоделись? Мы скоро приедем. Ей никто не ответил. Поттер, надувшись, как мышь на крупу, прошел в купе, взял "Трилогию путешествий" и отгородился ей ото всего мира. Невилл пытался отцепить от себя Тревора. Дадли с Роном выясняли - жив ли крысюк. Девочка нерешительно потопталась в коридоре и уже совсем было собиралась уйти, но любопытство пересилило. Очень захотелось хоть одним глазком глянуть - что же такое хорошенькое и пушистое лежит у мальчишек на сиденье? - Это моя крыса, Скабберз, - гордо пояснил Рон, довольный, что что-то, принадлежащее ему, вызывает интерес и даже, кажется, зависть. - А можно погладить? - Гладь, - широким жестом разрешил Рон. - А он не кусается? - Нет, он так всегда и валяется, как дох... он смирный, не бойся. Гермиона робко присела на краешек сиденья и погладила пушистую крыску. - Хорошенькая. Чуть осмелев, она переложила Скабберза себе на колени и провела рукой уже увереннее, путая длинные локоны. Рон бдительно следил, чтобы она не вздумала заниматься девчачьими глупостями типа косичек, бантиков и прочего. Все-таки его крыса - мальчик. Ему такое не полагается. - Пф! - раздалось из-за книжки. - Дэ, только послушай! "Мои прекрасные локоны взметнулись и опали, глаза сверкали непримиримо и яростно, я понимал, что безвозвратно испорчу свою мантию, но дама находилась в беде и я не мог, просто не мог пройти мимо"... Этот Локхарт - просто придурок! На предложение о приключении - три страницы про то, во что он был одет, как грозно сверкали его глаза, да как пищали бедные потерпевшие. Кого вообще интересуют эти страдальцы? Читатель ждет битв и море крови! Дадли отвлекся от обсуждения квиддича - все равно им не договориться, какая команда лучше. Рыжий никогда не видел "Химер" вживую, а Дэ не мог понять - что крутого в команде с самого дна турнирной таблицы? Подошел к Гарри, выдернул у него из рук книжку и перевернул ее обложкой к читающему. Автор книги рассыпал воздушные поцелуи, белозубо улыбался и встряхивал белокурым, завитым, как у Рапунцель, чубом. - А что ты хотел от такого писателя? Я вообще не понял, зачем ты ее берешь. - Ты и про Толкина говорил, что старик, да еще учитель, ничего хорошего не напишет. А если б я тебе тогда поверил? - Если этот станет учителем, школу надо будет срочно закрывать. Верный знак. - А что ты читаешь? - не смогла не спросить Гермиона. - Гилдерой Локхарт, "Каникулы с каргой". А вся книжка - "Трилогия путешествий". Тут еще два рассказа девчачьей муры, - Гарри встал и хотел было открыть клетку с Москито. А то все играют с питомцами, а ему скучно. И книжка оказалась дурацкой, а другие упакованы так, что не достанешь. - Эм... Гарри, Москито к Рапунцель привыкла, но вот безопасность Теодора, в смысле, Тревора и Скабберза, который тоже теперь не очень подходит к своему имени, их безопасность никто не гарантирует. Жаба, словно понимая, о чем говорят дети, снова вцепилась в хозяина, который только-только освободил мантию из цепких челюстей. Гарри скрипнул зубами. Забава с совой отменяется. - Так нечестно! - Прости, а можно мне посмотреть книгу? И вы так и не представились... - Прости! Я - Лонгботтом, Невилл Лонгботтом. - Поттер, Гарри Поттер, - с куда большим пафосом произнес Гарри, полагая, что они пародируют Бонда. - Дурсль, Дадли Дурсль, - Дэ удалось скопировать интонации суперагента лучше, чем Поттеру, и магловоспитанные дети захихикали. - Малфой, Драко Малфой, - вдруг раздалось от двери идеальное произношение. Лучше и актер, игравший Бонда не сказал бы. - А вы чего молчите? - покатываясь со смеху, обратился Гарри к крепышам, которые стояли за спиной Малфоя. - Мы все по очереди. - Кребб... э... Винсент. - Гойл, Грегори Гойл. - А что?.. - хотел спросить Драко, но тут Рон осознал, что в его очередь нагло пролез скользкий Малфой, и торопливо выпалил: - Рон, Рон Уизли! Малфой скривился, но опять ничего не успел сказать - Гермиона радостно захлопала в ладоши: - Победил Малфой! Победил Малфой! Гарри и Дадли солидно пожали мальчику руку, и тот раздумал вредничать. Что была за игра - он не понял, но победить был рад. Малфои всегда побеждают. - Значит, ты - Поттер? - продолжила непосредственная девочка, не замечая переглядываний маговоспитанных. - Будь уверен, я все про тебя прочитала!* И... Гарри застонал так резко и внезапно, что все перепугались. Только Дадли засмеялся и пожал руку Гермионе: - Поздравляю! Ты первая призналась в своей глупости. Как ощущения? Девчонка вспыхнула. Никто еще не называл ее дурой. Бобром, заучкой, зазнайкой - да. Но не дурой. - Почему... почему ты так говоришь? - Ты глянь на него! Он правда похож на того, про кого в книжках написали?! Да не смеши мою жабищу! Все с сомнением посмотрели на Поттера. - Спасибо, дорогой кузен, - Гарри скривился. Героем ему быть нравилось. Но поезд уже подъезжал к станции, времени на беседы не оставалось, все разошлись по своим купе, чтобы через пятнадцать минут встретиться на перроне.

***

- Ты не понимаешь! У него отец - Пожиратель Смерти! Я слышал о его семейке*, — зудел Рон*. — Они одни из первых перешли обратно на нашу сторону, когда Ты-Знаешь-Кто исчез*. Они сказали, что он их околдовал*. А мой отец в это не верит*. Он сказал, что отцу Малфоя не нужно было даже повода для того, чтобы перейти на Темную сторону.* - Рон, отстань. - Гарри, ты не понимаешь! Скользкие слизеринцы - они такие! Ты не должен ему верить! - Не очень-то и красиво поливать кого-то грязью за спиной, Рон Уизли, - наставительным тоном произнесла Гермиона. Она подошла так тихо, что Рон не успел замолчать или сменить тему. - Почему бы тебе не высказать все это в лицо Драко Малфою? - А и выскажу! Ты-то чего прилепилась к нам? Тебя никто не звал! - Слушай, ты! - сжал кулаки Дэ, он не любил, когда обижали девчонок. Но Гермиона уже убежала к Хагриду, который размахивал огромным фонарем и созывал первоклашек. - Знаешь что, - тоже не стерпел Гарри, - вот теперь догоняй и извиняйся. И пока не простит, лучше, прямо, не подходи. Не то чтобы он так проникся горем малознакомой девчонки или стремлением Локхарта спасти всех обиженных, но зудение про "скользких слизеринцев" безмерно раздражало. Однако не успели они пройти по тропинке и десятка шагов, как их догнал Малфой примерно с тем же текстом: - На твоем месте я был бы поосторожнее, Поттер*, — растягивая гласные произнес он. — Если ты будешь общаться с отребьем вроде Уизли и этой Грейнджер, тебе же будет хуже. Ты скоро узнаешь, Поттер, что в нашем мире есть несколько династий волшебников, которые куда круче всех остальных.* Тебе ни к чему дружить с теми, кто этого не достоин.* Я помогу тебе во всем разобраться.* - Да я уже самый крутой! И моя семья всех круче. У меня дядя знаешь какой? А ты - как Уизли, такой же зануда! И даже хуже Уизли - у тебя даже прикольной крысы нет! Достал ты меня, Малфой! Помоги себе, а потом подходи. И не как маменькин-папенькин сынок, а если сам станешь. И не менее крутым, чем мы с Дэ. Понял? - Гарри, уже достаточно раздраженный поведением Рона, сорвался на Драко от души. Потом ему, наверное, будет стыдно. Но теперь никакая сила не смогла бы заткнуть ему рот. Малфой смертельно побледнел. Потом пошел красными пятнами, отчетливо видными в алом тусклом свете Хагридова фонаря, а Поттер и Дурсль прибавили шагу и первыми вырвались на пристань, обогнав даже лесника. - О, Гарри! Вот ты где! И кузен с тобой! А школа-то вона. Хороша, а? - Сказочно! - абсолютно искренне выдохнул Гарри, мигом забыв о всех сегодняшних приключениях. — По четыре человека в одну лодку, не больше, — скомандовал Хагрид, указывая на целую флотилию маленьких лодочек, качающихся у берега.* Надутый Малфой тут же утащил к себе Паркинсон, Кребба и Гойла. Рон сел в пустую лодку и с тайной надеждой уставился на Гарри - вдруг он уже передумал? Глупо же ссориться из-за доставучей девчонки, да? Гарри и Дадли подсели к Гермионе и Невиллу. Грейнджер подозрительно шмыгала носом. Лонгботтом удерживал рвущегося в озеро Тревора. - Ай! А я Рапунцель в поезде оставил! - Дадли подорвался было бежать назад, но лодочка отчалила от берега. Да еще Хагрид рявкнул, чтоб все сидели смирно и лодки не шатали, не то упадут в озеро - прямо в пасть русалкам и гигантскому кальмару. Зря он это сказал. Не только Дадли и Гарри сразу перевесились через низкий бортик, силясь разглядеть хоть что-то в темной воде, на других лодках тоже началось шевеление. Напрасно Хагрид призывал всех к порядку. И только он махнул своим зонтиком на почти перевернувшуюся лодку на правой стороне флотилии, как слева Гарри показалось, что он увидел-таки гибкое тело русалки. - Ты видел, Дэ? Видел?! Нев? Смотри же! - завопил он и дернул за рукав Невилла, приглашая тоже глянуть. Интересно же! - Круто! - откликнулся понимающий человек с соседней лодки. Но Невилл не считал, что круто. Невилл дернулся и выпустил Тревора. Жаб булькнул в воду. Попытавшийся перехватить его в полете жабовладелец булькнул следом и принялся старательно тонуть - воды он боялся с тех пор, как дядюшка Элджи столкнул его с пирса. Дадли и Гарри сиганули следом - показать, как хорошо они умеют спасать на водах. Лодка перевернулась, едва не накрыв Гермиону, которая тоже хотела разглядеть русалок в темной воде. Над озером поднялся визг. Многие дети от страха вскакивали в лодочках, рискуя так же оказаться в воде. - Тих-хо! - взревел Хагрид. Дети испуганно притихли. Лодочки поплыли быстрее. Но русалок в итоге все посмотрели. А некоторые на них даже покатались, чем были горды безмерно. Невилл остро переживал утрату Тревора. Гермиона стучала зубами и куталась в хагридово кротовье пальто, вздрагивая, когда в карманах что-то шебуршилось. Было холодно, мокро и очень, очень здорово! - Гермиона, скажи, здорово! Скажи? Ну скажи, что здорово было! - Не скажу! Я чуть не утонула! Мы чуть не утонули! Невилл Тревора потерял! И... И... - Да ладно тебе! Ты так из-за Рона что ли расстроилась? - А почему он... а?! Это нечестно! Несправедливо вот так судить человека! - Ну, со Слизерина этот их доктор Но**. - И что? Там учились и достойные маги! - Да кто туда нормальный пойдет?! - влез догнавший их Рон. - Да я лучше на Хаффлпафф, чем туда! - Рон Уизли, ты... ты... - Вот первоклашки, проф-р МакГонагалл. Они тут эта... немножко того... лодку перевернули. Гарри вот. И Дадли. - Вижу. Спасибо, Хагрид. Я их забираю. Следуйте все за мной, - и старая ведьма лет сорока повела их за собой мимо шумной залы в крошечный зальчик, слишком тесный для толпы первокурсников (учитывая еще, что никто не хотел прижиматься к насквозь мокрым "купальщикам"). Никто не заметил, как рыжеволосый староста украдкой высунулся из ниши, тщательно прицелился и наложил какое-то заклинание на паршивца, испортившего ему момент, которого он ждал все лето. А после, с чувством выполненного долга, вернулся на свое место за столом Гриффиндора.