Glueckliches Neues Jahr!

- Эй, Сами, хватит. Мне щекотно, перестань! - Неа. Мда. Зря Месут надеется, что повесить очередной блестящий шарик на елку ему удастся спокойно. Хедира, каждый раз, когда турок вытягивается во весь рост и встает на носочки, легонько гладит и сжимает складочки на его боках. Месут до ужаса боится щекотки, и поэтому, как только пальцы реаловца пробегаются по его бедрам и щиплют кожу, он дергается и извивается, не забывая ткнуть локтем сзади стоящего Сами, но последний всегда ловко увертывается, а когда опасность минует, игриво покусывает турка за смуглые плечи, оголенные тонкими лямками затасканной майки. *** - Ты мандарины купил? - Да. - А шампанское? - Да. - Икру? - Да, блин, Бенни! Хватит, я все купил! - Я верю, Юлик. Дракслер насупился и раздраженно отвернулся от Хеведеса, чтобы начать раскладывать покупки. Нагнувшись за пакетом с йогуртами, он почувствовал, как кто-то обнимает его за талию и прижимается подбородком к его плечу. - Ну прости, ребенок мой. - Ладно, - Юлиан поворачивает голову к лицу Бенни и улыбается, целуя любимого в кончик носа. – Будешь мандаринку? *** - Так-так, быстро, у всех уже давно елка стоит, а мы ее даже не раскрывали! - Блин, Марио, я же тебе говорил, что нужно было давно начать! А ты все до последнего тянул. - А вы, мой дорогой, могли бы и напомнить вашему супругу, что у него мозги от новогодней суеты атрофированы и он нихера не помнит! - Не иронизируй, плиз. Хотя звучало довольно мило. - Спасибо, о, великодушный Лукас! И еще, я надеюсь на вашу помощь в вытаскивании елки из коробки, куда она припечатана так, что не отодрать… - Марио последние слова прокряхтел, пытаясь выдернуть искусственное дерево из картонного ящика за несколько сложившихся пополам веток. Но у Подольски были другие планы, поэтому он со словами «потом» за плечи оттащил любимого подальше от этого «зеленого недоразумения» и принялся целовать. - Потом… - повторил слова Лукаса Гомес, который был не в силах сопротивляться, и, отвечая на поцелуй, нежно оглаживал вздрагивающую спину поляка. *** - Ну-ка, повернись, - скомандовал Бастиан, заставляя любовника повиноваться и развернуться задом. - Я тебе что, глобус что ли? – нагло ответил вратарь, под весом своего тела одним движением прижимая ошалевшего Швайнштайгера к кровати. - Вообще-то, сегодня я сверху… - нервно и неуверенно промямлил полузащитник. - Черта с два. - Ну Манууу, - заныл Бастиан, нервно теребя ворот футболки вратаря, - ты и так всегда доминируешь, так нечестно. - А ты, можно подумать, против. - Я только пару раз сверху быыыл, - продолжал капитан Баварии, не забывая сопровождать свои скуления жалостливым взглядом. - Ну хоть сегодня уступи мне… - А что взамен? – Нойер приподнял одну бровь и ухмыльнулся. - Я могу… Романтично сделать минет? - Можешь, еще как можешь! - Тогда договорились? - Да, детка, договорились. Но ровно в полночь я все-таки засуну свой член в твою сладкую задницу… - Ох, Ману, какой же ты противный! *** Большая кровать с бежевым покрывалом, огромный плюшевый снеговик, наряженная елка. На карнизе висят связки маленьких блестящих шариков. По стенам комнаты, в которой погашен свет, пробегаются веселые разноцветные огоньки от электрической гирлянды. Где-то вдалеке, на улице, раздается первый гром фейерверка. - Классно, да, Томми? - А? Что? – Мюллер повернулся лицом к Бадштуберу, у которого он лежал головой на коленях. - О чем думаешь? – засмеялся Хольгер, погладив Томаса по волосам. - О тебе. И о том, что ты мне подаришь, - радостно изрек баварец, многозначительно поиграв бровями. - Ах ты негодник, - усмехается Бадштубер, наклоняясь и целуя любимого в уголок губ. - Весь твой сегодня… - восхищенно выдает Мюллер и, вставая и пододвигаясь ближе, садится на колени к Хольгеру и обвивает его талию ногами. *** - Ну-с, а как тебе эта? - Так себе. - Ну… Может, вот эта лучше? - Не. - Тогда… - Да Марио! Мне ни одна из этих фоток не нравится! - Давай еще сделаем… - Нееет! – Ройс поднимает руки вверх в знак протеста. – Я устааал! - Ладно, иди спать, - фыркает Гетце, делая обиженное лицо и удаляясь из комнаты. «Ну и пусть уходит, сам придет потом» - думает Марко, укладываясь на кровать и кладя руки под голову. Прошла минута. Пять. Десять. Двадцать. Тридцать. Вот сейчас Ройс понимает, что без любимого ему не уснуть. Новый Год через пять с половиной часов, и дортмундцу просто необходимо выспаться перед ночным праздником. Он нехотя встает и тихо идет в другую комнату чтобы посмотреть, чем же там занимается Гетце. Зайдя в гостиную, Ройсу представляется очень милая картина, как Марио, зарывшись под плед с головой, мирно сопит. Марко осторожно прошелся по всему периметру помещения, обходя диван с другой стороны. Теперь полузащитнику Боруссии было видно лицо любимого: нос еле видно поддергивался, рот чуть-чуть приоткрыт, пальцы сжаты в кулачки у самого подбородка, челка растрепалась, за счет чего Марио был похож на спящего, нахохлившегося воробья. Ройс аккуратно, чтобы не разбудить Гетце, прилег рядом, а затем также тихо достал телефон из кармана. «Ну вот, сейчас будет самое милое новогоднее селфи» - подумал Марко, поднимая руку и фотографируя себя широко улыбающегося рядом со спящим баварцем. *** На скамейке в парке, уже в полуночном Мадриде, сидели два парня, держа друг друга за руку. В темное время суток уже никто из редких прохожих увидел бы двух великих немецких футболистов. - Спасибо, что прилетел ко мне, - тихо-тихо говорит Тони, прижимаясь к поляку как можно сильнее. – Я так боялся, что ты не сможешь… - Разве я бы не приехал к своему ребенку, а? – произносит Мирослав, целуя «ребенка» в уголок губ. - Мы теперь так редко будем видеться… Я теперь играю в Реале… А ты ушел из сборной… Клозе делает глубокий вздох. - Тони, - начинает он, - я уже слишком, ну… как тебе объяснить?... В общем, в моем возрасте уже мало кто играет в футбол. - Но играют же… - вставил Кросс, как котенок потираясь лбом о плечо Мирослава. - Играют, но я чувствую, что уже не тот. Да и тем более – я вышел из карьеры счастливым человеком: у меня есть ты, семья, и я сыграл свой последний матч, став победителем Чемпионата Мира. Ну вот кому довелось так чудесно уйти из футбола? - Все равно, мы не будем встречаться часто… - Эх, ребенок… Ну не думай ты об этом, наслаждайся тем, что есть. Эй, ты чего дрожишь? Замерз? - Немножко… - Так, значит быстро идем домой, давай. И кофту мою одень, а то простудишься еще… *** - Так, Эрик, не спать! Эй, ну же, подъееем! Быстрооо! - Ну… Еще минутку… - Так, товарищ Дурм, у нас Новый Год через десять минут! А мы еще шампанское не открыли! Да что там, вы даже не соизволили проснуться! - Ладно, - Эрик потягивается и тянет Кевина за руку на себя, заставляя лечь на кровать. Гроскройц плюхается рядом и сразу же начинает целовать Дурма за все его оголенные места – живот, грудь, плечи, шея, спина. И при этом не забывает игриво покусывать все эти части тела, чем заставляет Эрика извиваться, тем самым отгоняя от него сон. - Ой, ну все, хваатит, ну же, перестань, щекотно! Но становится уже невозможно, так как теперь Кевин подключил пальцы и нещадно щиплет его вздрагивающие бока, и Дурм смачно падает на ковер. - Убью! – заключает Эрик и забирается обратно на кровать, очевидно, собираясь мстить. *** - Ура-а-а-а! - С но-о-о-вы-ы-м г-о-д-о-ом! Марсель чокается бокалом с Матсом, а затем осушив его, заключает друга в объятия. - Желаю, - тихо шепчет на ухо Хуммельс, - чтобы в новом году у нас было много, очень много секса. - Дурак, - беззлобно отвечает Шмельцер, кусая дортмундца за мочку уха. За окном сразу же начинает громыхать. Фейерверки без остановки вылетают с земли и останавливаются на звездном ночном небе, сверкая зелеными, синими, и даже золотыми огоньками, освещая Дортмунд своими новогодними красками. - Стой… Ты тоже это слышишь?... - Что «это»? - Тихо, послушай… Ну улице, внизу, послышались странные крики, очень знакомые, так еще и скандирующие их имена. Матс и Марсель переглянулись и разом вскочили со стульев, быстрым шагом направляясь к окну. Какого же было их удивление, когда они увидели по ту сторону стекла Кевина и Эрика. Последний валялся в снегу и орал: «Маатс, выйди и спаси меня», а Гросскройц сел на него и закидывал снегом. Через пару минут некоторые прохожие Дортмунда могли видеть четырех игроков Боруссии, которые шли в обнимку с друг другом и напевали песни, совсем не смущаясь от презрительных взглядов людей. *** Каждый Новый Год в Германии – это целое путешествие. За этот год так много некогда счастливых пар рассталось, и также много встретились и нашли свое место в жизни рядом с любимым. За этот год прошло множество футбольных событий, Германия взяла кубок Мира, а Бразилия потерпела позорнейшее поражение. С новым 2015, дорогие мои футболисты! Happy New Year, мой любимый Месут. Желаю, чтобы в новом году Самисут раскрылся! (с) Joker