Домашний любимец

Вечером дома хорошо. Дневная жара спала, кондиционер перестал ворчать и уснул до утра. Фикус и рододендрон в кадках воспрянули духом и расправили листья. Ночная фиалка подумала-подумала, да и заблагоухала на всю катушку свежим и сладким. В телевизоре появилась заставка к «Разыскиваемым», Гильермо принес с кухни огромную миску с попкорном и уселся на диванчик, отодвинув ноги Педро, удобно вытянувшегося во весь рост, в сторону. Одним словом – рай. – Мне неудобно! Педро дрыгнул ногой, как жеребенок на лужайке и чуть не вышиб миску у Гильермо из рук. – Эпа, эпа, Марадона! Что это ты разошелся? – Уста-а-ал, – протянул Педро, заложив руки за голову, – а все ты виноват. Подсунул мне этого ублюдка с алиментами. Его жена всю душу из меня вытрясла, энергетический вампир, точно тебе говорю. Ужасно голова болит. Вот было бы славно, заболеть чем-нибудь нестрашным и поваляться дома недельку. Ты бы меня полечил тогда. Да? – Ах ты, бедный мой красавчик, такой хорошенький и такой больной. Ну, давай посмотрим, чем тут можно помочь. Гильермо аккуратно поставил миску на пол и вдруг одним ловким движением подхватил Педро под бедра и притянул к себе на колени. Заговорщицки подмигнул, быстро расстегнул ремень и молнию на его джинсах и просунул руку внутрь. – Ну, значит, так. Тактильный осмотр показывает, что пациент скорее жив, чем мертв. Взглянем недугу в глаза? – Лучше поговори с ним, как ты умеешь, поговори с ним, – зачастил Педро, лихорадочно заблестев глазами,– мне сразу станет гораздо лучше. Ох! Охать было от чего. Многие не любили Гильермо Грациани, но даже самый злейшие его враги не посмели бы отрицать, что языком он работать умеет. Он как будто спинным мозгом чуял, где именно нужно лизнуть, а где прикусить, когда забрать в рот целиком, а когда почти совсем выпустить. Где и когда он приобрел подобные умения, у Педро большой охоты расспрашивать не было, особенно в такие м-м-моменты-ы-ыых! Он лежал и таял, ошарашено глядя на Гильермо затуманившимся взглядом, пока тот не выпустил его изо рта и не произнес строго: – Ну что уставился, солнышко? Разглядываешь свое отражение в моей лысине? А ну брось, не то завяжу тебе глаза. Какая неучтивость с твоей стороны – напоминать старику о его возрасте! – Ладно, ладно, дедуля, я не смотрю, – Педро заулыбался, схватил Гильермо за воротник рубашки и дернул так сильно, что тот почти уткнулся лицом ему в пах, немедленно вернувшись к прерванному занятию. Верный данному слову, Педро откинул голову на спинку дивана и оглядел перевернутые горшки с цветами, перевернутый телевизор, перевернутое кресло и перевернутую э-э-э… – Крыса!!!! – заорал Педро во весь голос и снова по-жеребячьи взбрыкнул обеими ногами сразу, угодив правой пяткой Гильермо под ребра. Тот дернулся, как ударенный электрическим током, и рефлекторно стиснул зубы. – Твою ж мать!!! – закричал Педро еще громче, схватился руками за пострадавшее место и с грохотом свалился с дивана на пол. – Грациани, я тебя убью!!! И тут же кончил, обильно и стремительно. В «Разыскиваемых» в этот момент тоже кто-то кончил и загрохотали выстрелы. За окном издевательски загукала ночная птаха. Ну, конечно же, в гостиной дома на улице Мальвинас никто никого не убил, даже полиции не понадобилось. Врач скорой помощи сходу диагностировал один перелом ребра и один укус неизвестного животного и предписал обоим травмированным легкое обезболивающее и покой в течение, по крайней мере, одной недели. – И могу я поинтересоваться, кто это вас так? – на прощанье поинтересовался доктор, многозначительно подняв брови, у Педро, прижимающего к паху пакет со льдом. – Крыса! – выпалил Педро, поморщившись. – Хорек! – подтвердил Гильермо и погладил ноющий бок. – Ладно-ладно, как скажете, – согласился доктор и вышел, ухмыляясь самым обидным образом. Хорошо было вечером дома. Отгремели «Разыскиваемые», подействовали обезболивающие, микроволновка разродилась новой порцией попкорна, за окном начал накрапывать теплый дождик. В соседнем доме слышались взбудораженные голоса: въехавшие на той неделе соседи вроде как искали домашнего любимца, который вдруг запропал невесть куда. – Ну что, дорогой, не иначе это была волшебная крыса, э? Ты же хотел поболеть дома недельку, так получай. Гильермо, стараясь не дышать, снова присел на диван к Педро под бочок. – Ой, Грациани, ты лучше закрой рот, – сердито пробурчал тот и стукнул его кулаком по коленке. – Надо же, а с час назад ты умолял меня его открыть. Путаешься в показаниях, мой милый, путаешься в показаниях. – Сам ты путаешься. Хорек, это надо же! Гильермо улыбнулся и ловко сунул ему в рот попкорн, а потом приложил ладонь к его лбу, проверяя, не поднялась ли температура. Педро перестал хмуриться и поцеловал его в ладонь, от чего Гильермо до того растрогался, что несколько потерял самообладание – миска с попкорном угрожающе качнулась, и несколько взорвавшихся кукурузок весело ускакали под диван, где были с радостью встречены изголодавшимся гостем. «Сами вы крысы», – вот что сказал бы гость, если бы понимал по-испански. «Никогда шиншиллы не видели!»