Тот еще змееуст!

1. До меня непривычно медленно доходила причина, по которой Хирума выставил ту собаку за дверь. “Та собака” сидела сейчас в образе человека с нами за одним столом. Я махнул рукой официанту, чтобы он принес что покрепче. Значит, я чуть было не устроил бесплатный показ гейской порнушки? - Выходит, вы ребята… - Сириус многозначительно оглядел нас двоих, а я фыркнул, складывая руки на груди, а щиколотку одной ноги уложил на колено другой. - Да не бесись ты, - Хирума отвесил мне подзатыльник. – Это твой крестный. Ему можно знать все. Блондинистый черт тоже надо мной издевался, как мило. Злиться на Йоичи особых сил не было, он меня слишком знатно поимел, поэтому я сейчас был как шелковый, и из меня можно было веревки вить. Но только ему! - А ты, значит, мой крестный? – я тоже очень внимательно вгляделся в него. Тот тоже фыркнул в ответ. Похоже, уживемся. Пока Йоичи рассказывал про Азкабан, как Сириус оттуда сбежал, что мы, оказывается, убили Анимага, что они уничтожили в доме Блэка крестаж… я успел выпить два больших стакана пива и ощутимо повеселел. Мне вообще мало надо. Сириус знал много забавного и вообще показался мне прелестным дядькой, с которым можно спокойно наломать дров. К тому же, ему было все равно, с кем я сплю, и никто не собирался читать мне лекций, какая отрада. Под конец вечера Сириус попросил меня передать записку старому другу, им, конечно же, оказался Люпин. - Я думаю, вы двое будете отмечать Рождество в Гриффиндоре. А мне тоже совсем не хочется скучать! - Но Римус будет оборотнем… - прикинул я по дням, как раз выходило новолуние. Сириус вздрогнул. - Ты и про это знаешь? Я кивнул и пожал плечами. - Вот именно. Я обращусь в собаку и ему будет не так скучно. - Только как самка оборотня не завывай, а то тебе будет весело, - усмехнулся я, но Хирума ткнул меня под ребро. Сириус откинулся на спинку стула и беззлобно вздохнул: - Это тяжело, быть оборотнем. - Не волнуйся! – отмахнулся я. – С развитием генной инженерии можно будет… Но глаза у крестного стали глупенькие-глупенькие. - Может, придумают зелье, - обнадежил я его как маленького мальчика, словами попроще. Но Блэк усмехнулся. - Кто знает, может, эта ваша “генная инженерия” действительно будет эффективней. Письмо к Люпину я спрятал. Скучать на Рождество люди, все-таки, не должны. Пусть оборотни развлекаются с собаками, я буду с демоном. Я вернулся в Хогвартс через черный ход в одиночестве, немало беспокоясь за Хируму. Сириус – дядька беспокойный, кто его знает, куда он его потащит? В этот раз Рон и Гермиона уехали вместе, что не могло меня не радовать. Ребятам явно требовалось уединение и слушать их вздохи и ахи, на фоне собственной любовной недостаточности, хотя можно это было бы назвать более емким словом, мне не хотелось. Мысли о сегодняшнем вечере приятно будоражили, так что я пошел еще немного доразвлечься в ванной. Уже потом, когда я отмокал в бассейне, из душа вышел Малфой и заметил меня. Мне было зевотно и хотелось спать. Драко сполз в горячую воду источника и поинтересовался, где я шатался весь день. - Скажи мне лучше, что у тебя стряслось, - вот уж кто-кто, а мой слизеринский друг никогда не оставался на Рождество в Хогвартсе! Драко внезапно вздрогнул. Его передернуло. - Эй! – мне это совсем не понравилось, так что я схватил его за руку, заглядывая в глаза. - Не трогай! – рявкнул он на меня, выдирая с усилием руку. - Что это… Драко? – тихо спросил я. Наши вопли эхом разносились по пустому бассейну. Малфой потер искалеченную кисть. Будто на нее кислоту вылили ей-богу. Почему эти шрамы нельзя убрать магией? Видимо, не убирались, либо он даже не ходил к мадам Помфри. - Прости… - прошептал Драко. – Но я не смогу с этим справиться в одиночку. - Тебя никто не записывал в герои… Мне надо было срочно спасать друга от самого себя и похоже, кого-то еще. Конечно, толстушка на входе, как-то не хотела пропускать слизеринца в гостиную гриффиндора, посмотрев в мои глаза, решила, на ее счастье, не спорить. Я усадил его ближе к огню, сунул в руки заначку в виде чая с коньяком, все лучше, чем детское сливочное пиво, и сел в соседнее кресло, сам не отказавшись от лекарства на ночь. У Волан-де-Морта, как выяснилось было много затей, то он хотел через какой-то модный шкаф попасть в Хогвартс, то хотел перед этим возродиться, и почему-то Драко следовало жертвовать своей рукой. Хотя не почему-то. Питер, который крыса, был мертв. Надо же было кому-то отдать драгоценную пятерню? Вот почему бы самому Люциусу этим не заняться? Домотались до ребенка. Драко надо было поплакать. У меня уши у самого в трубочку заворачивались от его рассказов, а он все на своей шкуре пережил бедняга. - Как я летом туда вернусь? – он всхлипнул. – Как? - У Хирумы большой дом, не переживай. - Он разве не откажет? – от удивления Драко икнул. - О. У него и так там дурдом. Одним дурдомом больше будет… - отмахнулся я. - В смысле? – все, любопытство в парнишке проснулось, значит, возвращается в норму. Я рассказал ему про приобретение в виде эльфа и возвращение крестного. Потом мы потрепались еще о какой-то ерунде… И мне пришлось на закорках тащить его в башенку на свободную кровать. Не в подвал же его спускать? Наконец я улегся сам, коснувшись рукой медальона, поинтересовался у Йоичи как у него дела. Дела шли прекрасно. Он спал. Ну и на том спасибо. ** Хирума сквозь сон слышал, что кто-то пытается взломать дверь, кто-то скребется в окно. Сириус даже отрывал морду от пола и рычал, но существам было все равно на анимага и его рыки. А вот медальон Йоичи ядовито светился. Хирума был приятно удивлен, его заслуги было ровно ноль, видимо, чиби постарался. Гротескная тварь за дверью пискнула, отскочив. - Сильный барьер, очень сильный! Надо сказать Хозяину, что этого магла охраняет сильный Темный Волшебник! Очень сильный! Как он сам… Нет, если так скажу меня убьют… Скажу что слабый-слабый… Нет… Тогда… Причитая, тварь попыталась пробиться еще раз, но Барьер стер ее. Она сгорела в лунном пламени, так и не поняв, что происходит. И, конечно, ничего Темному Лорду сообщить не успела. 2. Хирума сунул в рот жвачку и предложил своей черной собачке прогуляться. Хогсмид он изучил неплохо, теперь следовало углубляться в окрестности самого Хогвартса. Довольно подробная карта у него была, память и без нее не подводила, чего еще желать? Пес мило бежал рядом и иногда чуть впереди. Йоичи жевал жвачку и размышлял о жизни. Не сказать, что рассуждения были сплошь приятные, но Хирума не носил розовых очков и умел думать вперед не на один шаг, а минимум на двадцать. Если говорить об обычном мире, то там он думал на тысячу шагов вперед, тут же, не зная многого, приходилось играть в вероятность. Нет, Йоичи постарался заполнить все прорехи, но надо было отдать магам должное – умели удивлять. Хирума, помимо всего прочего, не страдал идиотизмом, поэтому прекрасно понимал, что если этот Темный Лорд придет к власти, то это затронет и мир маглов, причем так затронет, что мало не покажется. Это будет Мировая Война. А учитывая нынешний уровень развития, такой поворот грозил Ядерной Зимой. Йоичи пофантазировал на тему жизни в катакомбах, но быстро прекратил. Это было для романов, в реальности они тупо не выживут. Кроме того, до этой войны, Темный Лорд убьет его чиби, либо, если убивать его не обязательно, подчинит своей воле. Сена настаивал на том, что его убьют, но логика Хирумы подсказывала второй вариант. Если Сена крестаж, то зачем его убивать? Однако, Йоичи знал, что такое интуиция. А интуиция мага - это вообще дело святое. Его мартышка уверена, что его убьют, значит Лорд непременно захочет это сделать. Возможно, есть некое умение вернуть крестаж обратно в состояние “душа” и прилепить обратно к основному “корню”. Однако, Сириус утверждал, что это невозможно. Их можно держать рядом, для усиления, но не более того. Так что, если убить все крестажи, это не убьет Лорда, но ослабит его до такой степени, что можно будет убить. Вряд ли Лорд захочет убивать Сену, если из всех крестажей останется только он? Хирума пожал плечами: рассуждать можно было до бесконечности. Поговорить бы с этим типом, сразу бы стало понятно, что это за существо. Йоичи бродил целый день, уже стало смеркаться. Добрался он и до Запретного Леса, когда вдруг понял, что что-то происходит. Сириус в образе пса залаял, но Хирума не мог сдвинуться с места. Он, как завороженный, смотрел на дементора, который спускался к нему. Это было зрелище не для слабонервных, но слабонервным Йоичи, как раз не был. Он даже надул и лопнул жвачку. Он понимал, что это смерть. Что от этих тварей нет спасения. Что мир вокруг него превращается в пустоту. Так уже было, когда-то давно. Когда невыносимо хотелось умереть, когда казалось, что весь мир против него. Он тогда сидел на корточках на крыше и смотрел вниз, высчитывая сколько времени ему лететь, пока Мусаши не оттащил его от греха подальше. Собственно, с того момента они и были друзьями. Ген таскался за ним все время, опасаясь, что Йоичи что-нибудь выкинет, хотя самого Хируму отпустило, стоило ему понять, что кто-то за него будет переживать. Хмурый тип вроде Такекуры его полностью устраивал. А потом появился толстяк Курита, и мир наполнился звуками. Пустота исчезла. Сейчас же, благодаря дементору, Хирума снова вспомнил это ощущение. Безнадежность. Эта тварь стирала все счастливые воспоминания, выкачивала их, как насос. Она хотел прикоснуться к его лицу… … Поцеловать… Сириус обратился в человека, бросился к Хируме, чтобы оттолкнуть, но в этот момент вокруг них вспыхнуло серебро. Медальон на груди Йоичи поднялся, отчаянно пытаясь спасти Хозяина. А еще он истошно вопил. Он звал того, кто мог что-то сделать. Свою вторую половинку, с его Хозяином. - Экспекто Патронум! – Сена появился чуть позади них в одно мгновение, хотя на территории Хогвартса аппарировать невозможно, да парень еще не умел. Сириус видел, как змеиные глаза вспыхнули желтой злобой, как Кобаякава взмахнул рукой, забывая про волшебную палочку. Огромный лунный волк появился из ниоткуда и яростно взвыл. Дементор тут же дернулся, устремляясь вверх. - Сириус! Обратно в пса! Срочно! – приказал Сена, и Блэк не посмел ослушаться своего крестника. – Хиру! – Кобаякава бросился к нему, хватая за руку. - Черт возьми… - прошептал Йоичи. – Я думал сдохну, - искренне и с какой-то непонятной радостью сказал Хирума, а потом стиснул своего чиби в объятьях. - Как ты тут оказался? - Гулял ночью, что мне еще делать! – устало сказал Сена. - А по правде? - Цепеша выгуливал. Змеюка медленно подползла к ним. Хирума хихикнул. Если бы его “хихи” услышал Мусаши, то он сказал бы, что Йоичи двинулся. Однако, ноздри Цепеша были на уровне груди Хирумы. Нехилая такая змейка. - Он мне казался меньше… - Хирума быстро пришел в себя и провел рукой по змеиной морде, которая с наслаждением дыхнула на него в ответ. Сена уже запрыгнул на спину Цепешу и протянул руку Хируме. - Я думаю, Сириусу лучше укрыться в Хоге. Слизиренский подвал вполне подойдет. Драко найдет приличное местечко. Запрыгивай, крестный. Блэк с трудом подавил дрожь. Все-таки, как-никак, разве он может бояться того, чего не боится магл? Но он уже давно понял, что Хирума какой-то совсем не типовой магл. - И как тебе дементор? – поинтересовался Сена. - Назгул какой-то, - пожал плечами Йоичи. - Вот я тоже так подумал. 3. Хирума с любопытством рассматривал лабораторию Северуса, а тот с улыбкой наблюдал за молодым ведьмаком. Снейп ни в коей мере не считал этого типа маглом, он прекрасно знал историю. Как жили люди и маги до того, как волшебники решили скрыться с глаз долой. То, что перед ним ведьмак – было несомненно точно. В древности быть ведьмаком было весьма непросто. Тебя терпеть не могли что одни, что другие, но бегали советоваться то и дело, опять-таки и те, и другие. Раньше ведьмак умел делать заговоры. Соединять магию зелья с предметом. Оттуда и пошли волшебные мечи и шляпы. И медальон Сены был ярким подтверждением, кто сейчас лазает с самым собственническим видом по его лаборатории. Если взять тысячу умных маглов и попросить сварить зелье, то с сотой попытки получится у 100% отобранных людей. И дай бог один из них будет способен “заговорить” металл. Один на десять тысяч способен заговорить вещь. Почему-то металл куда лучше “слушает”. - Мило тут у тебя, - вынес Йоичи вердикт. – Я знаю, что ты мне подаришь на День Рожденья. Северус только усмехнулся такой наглости, к Хируме он уже привык. Сена неловко переминался в дверях. - Нам пора, - посмотрев на него, сказал Хирума. – Экскурсия по Хогвартсу продолжается, как я понимаю. 4. Закончилась она в Башне Гриффиндора. Йоичи смотрел из окна вниз, на территорию Хогвартса, а за окном медленно падал снег. Сена, сняв свитер, уселся на кровать, наблюдая за Хирумой. - Страшно было? - Нет. Просто я понял, что мне есть что терять. Йоичи развернулся, оглядев Сену. - Я давно тебе хотел сказать… Тогда в чулане… Когда я принес тебе всякую хрень из зоопарка, помнишь? Сена уверенно кивнул. - Я думал, что трахну тебя прям там. До сих пор не понимаю, как сдержался. Сена выпрямился. Он прекрасно помнил, как с удовольствием ел сладкую вату, но… - Я тогда об этом не думал! Я не водил тебя… - Я знаю, - отмахнулся Хирума и сел на кровать напротив Сены. – Просто ты мне рассказал о том, что видел в Зеркале… Я решил тоже поделиться… Сене стало резко жарко от голоса Йоичи, от его дыхания на своей коже. Хирума был так близко, что юный волшебник чуть приоткрыл рот, зная, что намек станет открытым текстом. В его губы тут же жадно впились, повалив на кровать. - У вас же тут нет никаких наблюдательных кристаллов? – хрипло сказал Хирума, стягивая с себя свитер, расстегивая ширинку. Ему не терпелось, поэтому Сена, чувствуя чужое возбуждение, мгновенно завелся сам. Йоичи стянул с него штаны, разводя его бедра в стороны и не давая ни секунды на раздумья. - Хирума… - Сена вцепился в его плечи, напрягаясь и даже закрывая глаза, но тут же застонал. - Я не идиот… - прошептал Йоичи, целуя сладкие губы. Его руки крепко сжимали зад Сены, а головкой он медленно входил глубже и глубже, плавно растягивая своего парня. - Расслабляйся! - Слушаюсь, слушаюсь, - пробурчал Сена, обхватывая шею Хирумы руками и втягивая в новый поцелуй. Бедная кровать скрипела в такт движениям, ставшими резкими и плотными. В небольшой спальне разносились приглушенные поцелуями тихие стоны двух парней. Йоичи собирался сделать эту ночь долгой. Будто стремился заполнить всю ту пустоту, про которую ему напомнил дементор. Кровать быстро стала мокрой, но одного раза ему точно было мало. Сена смирился с этим, так чаще всего и было. Хирума поставил его на колени, прижав бедра и поддерживая рукой под грудь. Сена сжимал губы, упираясь руками в простыни. - Черт… Было слишком хорошо, чтобы в голове мелькнула хоть одна мысль. Даже самая нелепая. Ничего не было. Только они двое, горячие движения, сладкие, тягучие, сводящие с ума. Его рука, что снова принялась доводить его до разрядки, член, что не останавливался, каждый раз задевая чувствительную точку внутри. Сена уперся лбом в простыни, прогибаясь в спине. Йоичи кончил, вытащил. Сена чувствовал, как сперма течет по его ноге. Но ему не дали выдохнуть, снова уронили на спину, дернув за ноги. - Хирума… - Сена чувствовал, что третьего раза ему будет немного много. - Ты не кончил еще… Сейчас… Сена застонал, закрывая глаза и укладывая руку на золотые волосы. Этот язык, что дарил волшебные поцелуи, сейчас так же волшебно делал ему минет. Сена даже немного выгнулся, понимая, что кончит с секунды на секунды. - Отпускай… - выдохнул парень. – Отпускай, Хиру… Черт… - пискнул Сена, расслабляясь. – Прости… Не выдержал… Хирума только усмехнулся, распрямляя и вытирая рот. - Живой? – поинтересовался он у Сены. - Типа того, - усмехнулся тот в ответ. - Давай, убирай все своей волшебной палочкой и давай спать. Хочу позавтракать в вашей столовой. Сена молча смотрел на Хируму. - М? – недоуменно хмыкнул Йоичи, заметив этот взгляд. Не дожидаясь ответа, Хирума склонился к нему, мягко поцеловав. - Я вдруг подумал… - сказал вдруг Сена, и сердце Йоичи скрутило сильной болью. – Если бы я тебя не встретил, то все, чего я бы желал – разнести этот мир в щепки. Мир, в котором я никому не нужен, мир, в котором все от меня отвернулись… Кем бы я стал, Хиру-чан? Хирума снова его поцеловал. - Тем, кем уже никогда не станешь. Я об этом позабочусь. Но Сена грустно улыбнулся. - Если я тебя потеряю… То мое место в этом мире исчезнет. - Ты преувеличиваешь! - Я просто говорю тебе быть аккуратней, чертов идиот! – рыкнул Сена и, уронив Йоичи на кровать, как котенок прижался к его груди.