Тот еще змееуст!

- Не спеши… Братик не хочет же навредить своему старшему брату? – насмешливо спрашивает Хирума, проводя по скулам Драко. – Дыши спокойней, не пытайся сразу взять глубоко. Я гляжу, ты не особо часто это практикуешь, да? Блондин что-то промычал, но Хирума чуть потянул его за волосы, и он подчинился, пытаясь сконцентрироваться на минете. - Полегче, Мусаши, - просит Йоичи. - Боишься, что откусит? – усмехается Ген, двумя руками, сжимая задницу Драко. – Ничего, минет я люблю ему делать сам, но в зад он всегда отлично принимает. Всегда до конца, верно, малыш? Драко сдавленно застонал, хватаясь за бедра Хирумы из-за следующего сильно толчка Мусаши. - Твой младший брат любит сильно… - насмешливо говорит Такекура, но Драко поднимает голубые глаза на Хируму. - И все же полегче, - приказывает Йоичи. Ему хочется напомнить Гену, что это его брат, все-таки. Но помалкивает, потому что Такекура будет чуть легче – приказ есть приказ. Хируму нельзя ослушаться. Йоичи наблюдает, как Ген снова плотно толкается, потянув бедра блондина на себя. Хирума тихо застонал, вскидывая подбородок: Драко наконец-то нашел нужный ритм. Но Такекура тянет Драко на себя, и тот выпускает член Йоичи изо рта. Ген притянул его к своей груди, раздвигая бедра и будто предлагая Хируме. Бедра блондина дрожат, он с легким испугом смотрит на брата. Смазка медленно течет по его ягодицам, а Ген делает еще один толчок, и Хирума облизывается, глядя на изнывающее лицо Драко. Такекура медленно добавляет пальцы к своему члену: - Расслабься, - шепчет Ген на ухо, которое тут же краснеет. А Йоичи понимает, что не сможет остаться в стороне. Он подползает к Драко на коленях и втягивает брата в терпкий поцелуй. Его пальцы уже скользят вниз, добавляясь к пальцам Мусаши и его крупному члену. Запоздало мелькает мысль, что одного агрегата Гена должно хватать за глаза и за уши, но Драко цепляется за его плечи: - Брат… Ты это сделаешь? – судя по голосу, Драко совсем не против, но немного обеспокоен. У обоих его партнеров характер не ангельский. - Да… - хрипло говорит Хирума. – Не волнуйся, малыш… Расслабься только… Йоичи заставляет Гена вытащить пальцы и медленно входит в своего брата, чувствуя напряжение, которое сковывает член Такекуры, кажется, тот на пределе, но сдерживается, чтобы двигаться вместе. Хируме бы и в голову не пришло поделиться своим парнем. Заставить Сену раскрыться перед Геном? Позволить ему плотно войти, крепко держа за бедра? - Всегда об этом мечтал, - хрипло сказал Ген. – Поиметь обоих братьев… Хирума усмехнулся. - Разбежался… - тяжело сказал Йоичи, лаская шею Драко. - Ничего… Кончишь в своего братика, я примусь за тебя. Только Сене не говори. Ты же не хочешь, чтобы меня сожрали? Ген с силой стискивает волосы Хирумы на затылке и привлекает к себе, заставляя целоваться. - Ты тоже будешь моим. Понял? – Такекура жестко дергает его за волосы. - Что, б**дь! – я долго терпел, но не выдержал. Мало того, что пронаблюдал измену собственного парня, так этот Ген! Этот чертов Ген… Я почти зашипел, но внезапно понял, что я лежу в кровати, а Хирума сопит под моим боком, запустив руку под подушку. Наверняка вцепился в свой магнум… Я медленно пытался заставить сердце успокоиться. Это сон? Никто мне не изменял? Гена можно оставить в живых? Но лица этих троих, особенно Хирумы не выходили у меня из головы. Возбуждение все еще накатывало, не желая стирать грань между сном и реальностью, поэтому я сорвал с плеч Хирумы одеяло и скинул на пол. - Сена! – Йоичи тут же проснулся, наверняка вцепился в пистолет, но тут же понял, что посторонних нет. - Я тут… Тихо. Хирума застонал. Я никогда себя так не вел, никогда не входил резко, без подготовки. Он слишком редко подпускает к себе, чтобы я так поступал. Но не сейчас. Когда я его немного ненавижу и чересчур люблю. Когда сон все еще требует наказать его за такой поступок, а реальность кричит о желании, слишком крепком, чтобы тратить время на какие-то ласки. Я крепко сжимаю его волосы и делаю новый толчок. Йоичи хватается руками за простыни, тихо выдыхая сквозь зубы, пытаясь расслабиться. - Сена… Твою мать… - Расслабься… - прошептал я, пытаясь сдержаться, чуть повременить. Хоть каплю времени, чтобы не насиловать его. Но в голове туман. Так хочется обладать. Он только мой. Никакой Такекура его не будет обнимать, не будет ласкать и трахать! - Сена… - его бедра дрожат. – Что с тобой? Может, мои глаза горят змеиным огнем? Я не знаю. Я провожу руками по его бедрам, сжимаю руки на талии. - Расслабился? Теперь помолчи… - я почти шиплю. Я хочу секса. Хочу, такого секса, чтобы понимать, он только мой. Придерживаю его бедра, чуть приподнимая их, и снова вхожу. Несколько сильных движений, и Йоичи наконец-то расслабился. Я сжимаю мертвой хваткой его руки за головой, слушаю его тяжелое дыхание. - Ты только мой, понял? – выдыхаю в ухо. – Я не позволю тебе играть с кем-то еще… - я шиплю, но уверен, что он понимает, слишком давно мы вместе. - Что ты несешь, креветка… - тяжело говорит он, потому что я продолжаю вбиваться в него со всей силой, но чувствую его возбуждение, как свое, и, касаясь рукой его члена, убеждаюсь в этом. Он уже течет, но сдерживается изо всех сил. Поэтому я не помогаю, продолжая натягивать. - Говоришь так, будто я с кем-то… - он прикусывает губу и протяжно стонет, поэтому я повторяю еще раз, дергая его за волосы. – Чертова Змеюка… Я продолжаю, уже чувствуя, что он начинает немного вздрагивать. Поэтому надо сбавить обороты, но он прогибается в спине, и я снова вхожу очень глубоко, ощущая как он двинулся на меня. - Черт… - прошептал Йоичи. Я коснулся рукой его члена – кончил. Он сжимается. Знаю, что не может больше, что теперь каждое движение будет доставлять ему боль. - Не двигайся… Сена! – я с силой вставляю еще раз. – Сена… Он сжимает зубы, собираясь терпеть. Это он умеет, очень волевой человек. Но мне уже не нужно, я кончил, а даже если бы и не кончил, продолжать дальше – насиловать его, а это не мое. - Расслабься… - Хирума послушно расслабляется, но я медленно вынимаю. Сон уже почти исчез из реальности. - Неужели не продолжишь? – усмехается Йоичи. – А я уж думал пойдешь до конца. Сена?! Я перевернул его на спину и взял в рот. Вылизывая и собираясь довести до пика снова. - Я не смогу еще раз… - сквозь зубы сказал Хирума. – Даже если тебе очень хочется. Да что с тобой? Но он замолкает, потому что возбуждение на него накатывает моментально. Это внизу он не может больше одного раза. А сверху для него и три раза не проблема, проходили, знаем. - Сена… - Йоичи провел рукой по моей щеке, как только я приподнялся и навис над ним. – Что с тобой, ты мне можешь ответить? Чем я обязан такому пробуждению? Я замялся. Потом покраснел. - Возьми меня? – сказать это было проще, чем отвечать. Оказавшись под ним, я провалился в тягучее и болезненно-сладкое наслаждение, которое он дарил мне. Хирума со мной никогда не церемонился, но меня это как раз устраивало. Я любил принадлежать ему, зная, что позволю ему что угодно. Мне нравилось чувствовать его власть над собой, торжество его силы и чувствовать, что становлюсь с ним единым целым. Я был ему нужен. Он резко входит в меня, заставляя вскрикивать. Я широко распахнул глаза, чтобы увидеть теплый взгляд. - Сена… - Хирума становится чуть мягче, и я сжимаю бедра, чувствуя, что скоро кончу во второй раз. – Неужели ты думаешь, что мне кто-то может быть нужен, кроме тебя? Я всегда буду ревновать к Гену. Я не могу этого объяснить Хируме. Эти двое так давно вместе, так давно знакомы. Йоичи всегда ему нравился… Умом я понимаю, что Йоичи даже не думает о Такекуре в таком ключе, но поделать с собой ничего не могу. Хирума разряжает меня, со стоном кончая сам. Мои бедра дрожат. Силы предательски покинули меня, так что захотелось свернуться клубочком, что я и сделал. Однако, Хирума улегся на мой бок, как на подушку. - Твое место никто не займет. Может, по мне не очень видно, но я слишком дорожу отношениями с тобой, чтобы изменять. - Что молчишь? – я действительно молчал. Что я мог сказать? - Чертова змеюка! – усмехнулся Хирума. – У тебя период спаривания, что ли, начался? Или рассказываешь, что произошло, или я тебе еще раз возьму! Йоичи мог не сомневаться. Я выбрал второе. В этот раз он будет нежен, потому что прекрасно чувствует, что сейчас мне хочется ласок, терпких, но лишенных боли. Он умеет быть и таким. Со мной он бывает разным, но остается самим собой. Да, Ген, ты многое потерял!