Сказка на ночь

      Спасительные объятия. Весь день бежать от самого себя, чтобы к вечеру найти укрытие у кого-то другого. Хироки обнимает Эрину, заводит замёрзшие руки под его свитер в надежде согреться, на что гитарист моментально реагирует испуганной дрожью, смехом и смущённой улыбкой:       - Холодно же, - он накрывает руки Хиро своими, не пытаясь их убрать, но пытаясь привыкнуть.       - Я замёрз, согреешь меня? – Шаура тихо бормочет на ухо, почти мурлычет, и Ри зажмуривается, очень явно ощущая желание отстраниться. Какое-то совсем не дружеское предложение и не дружеские объятия. И не думая его отпускать, Хироки прижимается сильнее, вовсе не думая о каком-то неправильном толковании его действий, а просто в самом деле желая согреться.       - У тебя дома, кажется, теплее, чем у меня. Мне самому холодно.       - Но ты тёплый, а я нет.       - …специально ушёл, чтобы замёрзнуть по дороге и искать у меня тепла?       - Может быть, - зарывается лицом в волосы Эрины, вдыхая его запах, прикрыв глаза. Он действительно весь проникнут каким-то особенным теплом, которое можно найти только у него, за которым идти нужно только к нему.       Эрина думает о том, что вот так тормозить с порога – это странно. Хироки только пришёл, едва успел скинуть куртку, и сразу же полез обниматься, неся какую-то чушь о морозе за окном. Погода на улице на самом деле просто волшебная, тихая и спокойная, о морозе и речи никакой нет, но, видимо, просто нужен был повод.       - Если хочешь, могу сделать горячий чай. Или есть не очень горячее пиво, - гитарист усмехается, - или душ, и ещё куча тёплых одеял…       - Мне нужен ты, - тихо выдыхает Шаура, отрезая все пути к отступлению.       До этого смотрящий куда-то за плечо Хироки, Эрина чуть отстраняется, внимательно изучая его лицо, хорошо знакомые его черты, выражение спокойствия и умиротворения, даже слабую улыбку, чуть взлохмаченные волосы – Ри машинально поправляет их, даже не задумываясь об этом.       Давно не любовники, но люди, которые могут делать всё, что угодно – без обид, нервного напряжения, недопонимания, без взваливания друг на друга кучи обязанностей. Всё давно прошло, было, но прошло, и Эрина не знает, хочет ли он вернуть то время или вернуть те отношения. Это было так сложно, так… неприятно даже местами. А сейчас, глядя на Хироки в этот момент, чувствуя его уже тёплые ладони где-то на своей спине, он чувствует в то же время и будто что-то внутри него начинает искриться. Разгорается сильнее и сильнее, и вот-вот он станет живым сияющим снопом искр, но не сжигающим всё на своём пути, а только говорящим о своём странном счастье.       Давно не любовники, что-то вроде лучших друзей, которые время от времени могут и переспать друг с другом – не то от скуки, не то от необходимости сделать это прямо здесь и сейчас. Лучших друзей, которые вроде бы и чувствуют друг к другу что-то, но можно ли назвать это чувствами? Отношениями? Когда всё позади, или это – и есть настоящее, наконец-то искреннее, пережившее всю ложь?       Безумно тянет ближе, но Эрина успешно борется с искушением, просто мило улыбнувшись, усилием воли пытаясь затушить пожар в себе. Вот это уж точно лишнее. Очень хочется попросить Хироки остаться, но как-то это тоже странно и неуместно. Только мысль о том, что он вот-вот уйдёт, совсем не греет.       - Тебе завтра нужно куда-то? – так же тихо, в плечо Шауры, наконец, обнимая его в ответ. Хотя когда именно Эрина ответил на его объятия он и сам не заметил.       - Нужно. - С неохотой отвечает, тут же почувствовав короткий вздох разочарования в своих руках, и поэтому добавляет: - Но это не обязательно.       - Не уходи. – По его тону ясно, что Эрина сам не определился между вопросом, просьбой и простой убеждённостью в том, что так и будет. Эта неопределённость буквально повисает в воздухе, Хироки медлит с ответом, и тогда уже Рина сам пытается оправдаться, оправдать свой случайный порыв и почти нечестную, незапланированную просьбу. На самом деле он и не думал, что будет этим вечером не один.       - Просто… у меня холодно, а с тобой тепло. - Подняв руки, гитарист сжимает в пальцах рукава кофты Хиро где-то на уровне плеч.       - Если разрешишь остаться.       - Хиро, я… - снова поднимает голову, чувствуя, как перехватило дыхание. Когда-то давно он это говорил, а вот теперь сил не хватит, да и стоит ли повторять свои ошибки? Растерянно улыбнувшись, скрывает эту улыбку в тихом смехе. – Я не разрешаю, я прошу тебя об этом.       Давно пора отстраниться. Разойтись в разные стороны, заняться придумыванием дел на вечер и совместного его препровождения, но оба, как школьники, никто не может первым разомкнуть объятия, будто негласно, без слов, скидывая это на другого. «Ты идиот», - хочет добавить Эрина, но не говорит вслух, вместо этого несмело касаясь его губ своими. Хироки подаётся навстречу, сильнее стискивая гитариста, чувствуя, как участилось сердцебиение того. Уже не дети, и хочется продолжения, но Шаура только хитро улыбается, следя за реакцией Ри, его раздумьями над дальнейшими действиями.       - Ты что-то говорил о чае, - наконец, отпускает, глубоко вздохнув.       - Ты ещё не согрелся?       - Ну, для полного счастья…       Эрина довольно кивает сам себе и почему-то за руку ведёт Хироки за собой на кухню, предвкушая вечер и ночь, до предела, до краёв наполненные чистым теплом.

***

      Хироки просыпается от яркой вспышки света, отворачивается, зажмуривая глаза, а потом всё-таки для интереса поднимает голову, чтобы посмотреть, который час. Электронное табло будильника показывает третий час ночи, а в бок настойчиво толкает Эрина.       - Ну что такое? – Хироки поворачивается к нему и к свету ночника, который и стал причиной неприятного, резкого пробуждения.       - Мне не спится, - Эрина лежит, ровно вытянувшись и сложив руки на груди. Прежде, чем Хироки успевает что-то ответить, он добавляет: - Всех овец я уже пересчитал.       - Просто закрой глаза и спи, - следует ленивый ответ.       - Не могу. Я не могу уснуть уже второй или третий час…       - Снотворное?..       - Хироки.       - Что ты от меня хочешь? – пересилив себя, Шаура приподнимается на локте, нависая над Эриной и даже смотря на него, открыв оба глаза. Гитарист выглядит в самом деле совершенно бодрым. Глядя на него как-то по-детски и совершенно наивно, будто Хироки вот-вот сотворит какое-то чудо, и он наконец заснёт.       - Чтобы ты помог мне. – Натягивает одеяло до подбородка, глубоко вздохнув.       Тепло улыбнувшись, Хироки уже хочет намекнуть на альтернативные способы быстрого усыпления, но сам же понимает, что сейчас это почти невозможно. Потому что он сам всё-таки очень хочет спать, и скорее уснёт сам, чем усыпит Эрину.       - Как?       - Ну… - гитарист заметно смущается, спрятав взгляд, тихо хихикает и снова смотрит на любовника. – Почитай мне сказку.       - Ри…       - В детстве это помогало мне быстро уснуть, - предельно честно выдаёт гитарист и едва заметно улыбается.       Со слабым стоном Хироки падает обратно лицом в подушку. В любое другое время он, может быть, с радостью прочитал бы с десяток сказок, но сейчас ему лень просто разговаривать.       - Ты знаешь, какое сейчас время? – бубнит в подушку, усиленно борясь со сном.       - Какое?       - Взрослое, тебе уже давно за тридцать и время сказок прошло, - протягивает руку к ночнику, выключая его, а затем сгребает в объятия Эрину, прижимая к себе. – Спи давай.       Эрина не произносит больше ни слова, но сопит до того обиженно, что Хироки первый же снова включает свет, недовольно вздыхая.       - Ладно. Есть у тебя книжки? – он садится в кровати, щурясь, глядя на гитариста.       - Ну… со сказками нет, а я хочу сказку, - выдаёт слегка виновато, но с заметной радостью.       Хироки устало закатывает глаза, закрыв лицо рукой.       - Ладно, - встаёт и уходит из комнаты, возвращаясь с телефоном в руках. – Какую тебе сказку?       В поисковой строке браузера он вбивает запрос «детские сказки», сразу начиная листать выпавшие ссылки.       - Какую-нибудь, - Эрина следит за ним с живым интересом, явно в ожидании, устраивается на месте удобнее.       - Ммм… Снежная королева, Кот в сапогах, Красная шапочка, Золушка, Дюймовочка….       - Хироки, - недовольно обрывает его, нахмурившись.       - Что? Значит, Дюймовочка…       Жила-была где-то на свете одна женщина. Детей у неё не было, а ей очень хотелось ребёночка. Вот она пошла к старой колдунье и говорит…       Гитарист, до этого пытавшийся возмутиться и попросить какую-нибудь другую сказку, почти сразу же успокаивается спокойным мягким тоном Хироки. Он закрывает глаза, представляя те картины, что описывает словами сказочника Шаура. Сказка, несомненно, знакомая, но Эрина даже не помнит, когда он её читал – или кто-то ему читал, он вспоминает множество забытых деталей. А ещё успевает подумать, Хироки неожиданно обладает прекрасным умением рассказывать сказки.       Шаура сам увлекается чтением, хотя и где-то на середине его горло заявляет о себе напряжением от непривычно долгого чтения вслух. Он и не замечает, как гитарист совсем расслабляется, его дыхание становится глубоким и спокойным. Когда Хироки заканчивает читать сказку, Эрина уже крепко спит, слабо улыбаясь во сне. Шаура устраивается рядом с ним, легко приобняв, и выключает свет теперь уже насовсем.