Беспощадная действительность

Я открыла глаза от яркого дневного света. Он принес столько радости в мою душу, что, несмотря на легкую слабость в теле, заставил живо вскочить с кровати. Я стояла посреди небольшой, уютно обставленной комнаты. Вряд ли это помещение принадлежит нацистам, так как свет, который меня пробудил, исходил из огромного окна. Оно было настолько большим, что занимало, чуть ли не всю стену. В комнате кроме меня никого не было. Глупо улыбаясь и безгранично радуясь, я подошла к этому самому окну. Вид был просто великолепен. Перед глазами стоял удивительный лес. Это не был тот лес, который окружает школу «Логос». И, Слава Богу! Тот лес вызывал постоянное ощущение страха, осознания хрупкости жизни, непостоянства удачи. Когда ты невольно смотришь на него, кажется что кто-то, наблюдает за тобой с той стороны. Жуткое и мерзкое ощущение. И страх не проходит даже поздней весной, когда все деревья зеленые, а небольшие лужайки усеяны великолепными цветами. Казалось, что сама природа источает опасность, как бы предупреждая случайных прохожих быть осторожными. Мертвый лес. Вот каким он был год из года, постоянно. А этот был другим. Светлым, чистым. Казалось, что он меня защищает, скрывает от посторонних глаз. Было забавно наблюдать, как веселые солнечные лучики, пробиваются сквозь густую листву и оставляют на земле, небольшие светлые островки. Даже тень, которую отбрасывали могучие ветвистые деревья, была яркой, приятной. Еще никогда мне не было так хорошо, тепло и уютно. Счастье казалось настолько близким, что можно протянуть руку и дотронутся до него. Налюбовавшись природой, я решила поискать владельца сего замечательного дома. Выйдя из комнаты, в коридор второго этажа, у меня вырвался удивленный вдох. Передо мной было 4 двери, не считая той, из которой я только что выскользнула. Сначала я осторожно заходила в первые две комнаты, надеясь застать врасплох хозяина этого «дворца». Но потом мне это быстро надоело. Наверное, поняла, что он или она отсутствуют, поскольку грохот захлопнувшейся двери, мог не услышать только глухой. Я обошла все комнаты на этом этаже: 2 спальни, 2 ванные комнаты, и еще одно помещение, которое я не смогла открыть, но признаков жизни за дверью - не ощутила. Спустившись на первый этаж, меня «приняла в свои объятья» уютная гостиная. Комната была обставлена дорого и со вкусом. Первое, что привлекло мое внимание – это большой камин, который был расположен напротив старого, и, наверное, очень раритетного дивана. Подойдя к нему поближе, я увидела фотографию в рамке. Мне стало очень любопытно. Возможно, на нем запечатлен владелец этого дома. Я бережно взяла этот предмет в руки и принялась рассматривать фотографию. Рамка чуть не выпала у меня из рук, чудом удалось справиться с нахлынувшей волной беспокойства. Быть этого не может! Они так похожи! Один в один! И Полина. Что она с ними делает? Почему Вадим мне ничего не рассказал? Что вообще произошло с его братом? Мы ведь никогда об этом не говорили. Из красивой рамки на меня смотрели Полина Мальцева, Вадим и его брат… Я сразу распознала, кто есть кто. Они были так счастливы. Все трое. Дрожащими руками я положила предмет на место и продолжила дальше «обыск» помещения. Любопытно, чей это дом? Кто его владелец? Надеюсь это Вадим. Я так соскучилась. А если это не он? Может с ним что-то произошло? Нацисты бы нас так просто не отпустили! Скорей бы этот кошмар закончился! Так хочется покоя, счастья, любви. Не боятся за его жизнь, свою. Не ожидать удара со стороны. Не подозревать друзей. Не опасаться предательства . Спустя какое-то время, я наткнулась на большую стеклянную дверь, ведущую на задний двор дома. Присмотревшись, я увидела Вадима. Но в связи с недавними событиями, была не уверенна в этом. Передо мной мог быть и его брат. Поэтому я решила подождать, понаблюдать. Парень, сидел на корточках и дрессировал собаку. Овчарку. Это было похоже на него. Но чем дольше я наблюдала, тем больше все выходило из-под контроля. Мы были не одни в этом месте. Старательно вглядываясь, я насчитала человек 10. Охрана. Я медленно сползала по стеклянной двери на холодный пол. Опять тупая боль в голове. Кажется она никогда не оставляет меня в сложные минуты. Только мешает думать. Черт! Невозможно. Он не мог. Не теперь. А я ведь поверила ему. Как же отсюда выбраться? Может в комнате, которую я не смогла открыть оружие? Тогда можно будет хотя бы попытаться. А есть еще подвал. Должен быть. Вдруг чей-то обеспокоенный голос резко вырвал меня из размышлений. - Ты в порядке? – спросил меня мужчина, стоящий рядом со мной. Я открыла глаза и повернулась в противоположную сторону от окна. Передо мной стоял Вадим. Несмотря на непреодолимое желание кинутся ему на шею, я начала искать подтверждения своих предположений. Парень стоял и не двигался, изучал мою реакцию. Даже перед собственной смертью, я не буду верить в его предательство. Обвинять – да, но не верить! Любовь ослепляет. Навсегда. Надежда, что он подойдет, обнимет, все объяснит, еще тлела глубоко в душе. Глупо? Да? Такое бывает только в сказках. И как бы я не хотела, не желала, но будущего у нас никогда не будет. Между нами постоянно будет что-то стоять. Призраки или прошлое. Друзья или просто разные интересы. Сказка никогда не воплотится в жизни. Это просто глупая история, которую рассказывают детям на ночь, что бы они лучше спали. - Как я могу быть в порядке, если ты меня предал?! Продал! – выпалила я, продолжая сидеть на полу. Не хотелось двигаться. - Это временные меры. Или ты думала, что тебя так легко и просто отпустят? За все нужно платить! – спокойно, даже не нервничая, ответил Вадим. Он просто стоял и смотрел на меня. Я не могла поверить в его слова. Было больно. Из-за разбившейся на сотни осколков мечты. - И какую же цену тебе придется принести на алтарь нацистов? – с иронией и презрением в голосе, спросила я - Прометея, – спокойно проинформировал меня он. - Что? И кто из нас двоих безумный? Ты собираешься найти греческого бога огня? – не могла я поверить в его слова - Нет. Человека, который мешает нам уже не один год. Возможно это мой брат. - И что с ним будет? – испуганно спросила я, хотя и так знала ответ. - Убьют. Не сразу. - Ты не можешь этого сделать! – закричала я и вскочила на ноги. Голова закружилась, чуть не свалилась обратно, на пол, но в последний момент удержалась. - А ты чем-то недовольна? Ты сможешь жить спокойно. И тебе больше ничего не будет угрожать, - подойдя ближе, сказал Вадим. Он провел своей рукой по моим волосам, щеке. Тепло и желание разлились по моему телу. Хотелось приблизится еще больше и поцеловать… Но если сейчас так просто сдамся – не прощу себе никогда! - Но какой ценой я получу свободу?! - отойдя на пару шагов в сторону, крикнула я. Мне было больно, как и ему. Знаю, что делает это только ради моей безопасности. Но это неправильно! У него стерта грань между плохим и хорошим, добром и злом, светом и тьмой! Ему нужно помочь, подсказывать. - Я не смогу так жить! Ты меня даже не спросил об этом, даже не поинтересовался моим мнением. Я его наверное сильно разозлила, так как он мгновенно подскочил ко мне и схватил за руку. В глазах безумный блеск, сам – напряжен. Место, которое он сжимал, отзывалось безумной болью. Казалось, что своим прикосновением он ломает мне кости. - Это не тебе придется убить собственного брата! Пусть мы не близки, но он был рядом со мной всю мою жизнь! Так что не тебе судить! И вообще, будь благодарна! Иначе, я могу и передумать! Его слова. Они были уничтожающими. Слезы катились по щекам. Из самого укромного уголка души пытался высвободиться холод. Взять под контроль. - Прости… Я не хотел… - уже начал извинятся он, отпустив мою руку. Остыл. Но я уже не слушала, а просто выбежала из комнаты, оставив его на едине с самим собой. Хотелось бежать так быстро, что бы не догнали. Забыть обо всем. Быстро найдя комнату, в которой проснулась и захлопнув дверь, я начала лихорадочно сбрасывать вещи со стоявшей недалеко тумбочки. Закончив это приятное дело, мне пришлось сильно пожалеть о своей болезни. Так как даже пустую тумбочку не легко сдвинуть с места. Через пару минут, вся раскрасневшаясь и вымотанная я сидела на полу, прислонившись спиной к кое-как загороженной двери. Вот и все. Теперь им придется постараться, что бы добраться до меня