Мертвый космос

      

Земля. Лондон.

             Несмотря на то, что за минувшие дни земля в районе кратера была изрядно утоптана как людьми, так и тяжелой техникой, шедшими непрерывным потоком, передвигаться все равно приходилось с крайней осторожностью. Из-под подошв сапог то и дело вырывались мелкие камушки, перемешанные с битым стеклом, скатываясь куда-то вниз, находиться на поверхности, которую даже в наиболее благоприятных для пеших прогулок местах нельзя было охарактеризовать иначе, как «наклонную», было достаточно некомфортно, ноги то и дело проваливались в небольшие (а иногда и огромные) полости, для вида присыпанные пеплом, пылью и мелким сором...       По крайней мере, за эти дни уже немного осела пыль. Находиться в городе без шлема или хотя бы респиратора все еще было достаточно неразумным для человека, не желающего таскать в легких полкило камней, но хотя бы уже можно было разглядеть противоположную сторону улицы. Правда, кому-то подобный факт мог показаться скорее плохой новостью — вид разрушенного города действовал на сознание... удручающе.       Впрочем, все это никак не относилось к месту, где находилась Эшли Уильямс. Здесь, практически в самом центре огромного кратера не оставалось ничего, что могло бы навести хотя бы на подозрения о существовавших здесь еще не так давно зданиях.       Вот только смотреть вдаль, туда, где в нескольких километрах еще виднелись какие-то покореженные постройки, и предаваться меланхоличным размышлениям времени не было совершенно. Как ни странно, но именно кратер в данный момент был одним из самых оживленных мест в городе.       В центре была расчищена довольно обширная площадка. Грунт тщательно утрамбован, да еще и покрыт специальным составом, скрепляющим мелкие камушки между собой, создавая нечто вроде застывшей корки (совершенно не замена обычному бетону — тяжелая техника моментально раскалывала этот верхний слой, да и первый же дождик нарушил бы идилличную композицию — но все согласились, что создавать здесь нечто более долговечное будет напрасной тратой сил). На площадке установили несколько навесов, прикрывая дорогостоящую технику, а поодаль грохотали строительные машины (затащить их сюда, кстати, было задачей нелегкой — по обломкам могли проехать лишь «Мако», целая дивизия которых несколько часов сновала туда-сюда, прокладывая путь для более прихотливой техники), уже сутки ведя раскопки.       Когда Хакет узнал, что обломок Цитадели после падения ушел достаточно глубоко под землю (частично в этом были виноваты всевозможные канализации, метро и прочие подземелья крупного мегаполиса, частично масса самого объекта), да еще и был присыпан обломками, он тут же приказал остановить здесь ведение каких-либо работ. Лишь после того, как в округе завершились все спасательные работы, связь со всеми подразделениями была восстановлена, основные силы отведены, к кратеру выдвинулись инженеры и строители (часть из которых и вовсе была гражданскими), начав, наконец, раскопки остатков Цитадели. Кого-либо, кроме этой относительно небольшой группы людей, в округе не было на несколько километров.       Еще одной странностью было присутствие на тривиальном, в общем-то, копании в камнях части десантной группы SSV «Килиманджаро» под командованием капитан-лейтенанта Эшли Мадлен Уильямс. О причинах подобного решения знал лишь Хакет и, скорее всего, сама Уильямс, но первый был далеко и адмиралом, а вторая предпочитала отмалчиваться, была капитан-лейтенантом и могла послать собеседника по достаточно извилистому маршруту.       Так что рабочие продолжали раскопки, не особо озадачиваясь присутствием рядом отряда вооруженных людей с хмурым видом сверлящих взглядом все больше проступающий из-под камней металл. Бригада сначала просто расчищала территорию над обломком, освободив обширный участок станции, площадью около тридцати квадратов (осколок упал кверху «дном»), добралась до края скола и сейчас копала вертикально вниз, стремясь достигнуть входа.       Эшли мрачно следила за все уменьшающимся слоем грунта. Насколько она помнила, внешняя стена Цитадели была около пятнадцати метров. После этого им откроется доступ во внутренности этого небольшого осколка... или наоборот, тому, что скрывается внутри, откроется доступ к внешнему миру.       Уильямс не слишком-то верила всему, что услышала на брифинге, проводимом Хакетом. Принимала во внимание, собиралась выполнить абсолютно все рекомендации и, тем более, приказы, но в глубине души не верила.       Но, несмотря на это, слова Хакета, прозвучавшие после завершения формальной части брифинга: «Открывайте огонь на любое движение — живых там быть не может» — окрашивались то в пугающе-тревожные оттенки, то в нелепо-смешные, но никак не желали покидать сознание, тяжелым эхом отзываясь при каждом движении ковша экскаватора.       — Удивительный материал, не правда ли? — скороговоркой выпалил кто-то за ее спиной. Эшли поморщилась и отвлеклась от разглядывания открытых частей Цитадели (если этот кусок можно было называть столь громким именем), развернувшись на сто восемьдесят градусов, наткнувшись взглядом на саларианца.       Да, к сожалению, работы велись не только при участии людей. Амфибии настойчиво намекнули, что совсем не против исследовать остатки Цитадели в целях изучения сплава, из которого та создана. По мнению Уильямс, отговорка была на уровне бреда — саларианцы добрались до Цитадели пару тысяч лет назад — неужели за это время не смогли отколупнуть кусочек? И даже если нет — то почему они считают, что сейчас им повезет больше? В общем, кто знает, что на самом деле задумали эти хитрые рогатые инопланетчики...       Но Хакет дал добро (разумеется, при выполнении определенных условий), и Эшли лишь оставалось смириться с тем, что несколько амфибий развернули здесь свою технику, непрерывно щелкая кнопочками и жалуясь на медленный темп раскопок. Хотя, надо признать, определенный толк от них был — они определили, где лучше копать и уже составляли схему обломка, используя какие-то сканеры.       Саларианец, привлекший внимание Эшли, тем временем продолжил свою речь. Над его омнитулом вспыхнула голограмма, демонстрировавшая, судя по всему, изрядно побитую жизнью летающую тарелку, продырявленную со всех сторон, во всех возможных направлениях:       — Вы видите?! После такого падения осколок даже не деформировался! По большей части. Все здания, что были на внутренней стене осколка, конечно, уничтожены, но внутренние тоннели в полном порядке! Судя по сканированию, они даже практически не засыпаны землей. Нам остается лишь добраться до входа. Тоннели Хранителей тоже целы. Сложно представить, что мы можем там найти! Нельзя ли ускорить ход работ?       Эшли несколько раз моргнула, переваривая речь саларианца — Иртис Ниле, вот как его звали — всю свою фразу тот выпалил буквально за пару секунд. Еще пару секунд ушло на осознание и подбор ответа. К этому моменту саларианец уже нетерпеливо притаптывал ногой в ожидании ответа, с недовольной миной разглядывая собеседницу. Впрочем, до недовольства и спешки инопланетянина Эшли не было никакого дела.       — Можно. Но мне сообщили, что это наиболее оптимальный темп ведения работ, — глаза Иртиса вспыхнули — кажется, он собирался подробно расписать Уильямс в чем и где она и инженеры неправы. Эшли даже могла допустить, что саларианец знал бы, о чем говорил — насколько она поняла, он был кем-то вроде военного инженера/специалиста по постройке и уничтожению фортификационных сооружений/строителя и архитектора (у амфибий часто была довольно широкая специализация) — но не собиралась позволять ему вмешиваться, — И я более чем доверяю мнению наших специалистов.       Иртис все равно открыл было рот, но Эшли на мгновение повысила голос, не давая прервать ее:       — И если вы не согласны, вы всегда можете покинуть этот живописный край, — она обвела глазами руины, всем своим видом показывая, насколько саларианцам повезло оказаться на Земле именно в этом уютном местечке. — Вы можете даже подать официальную жалобу адмиралу. Посмотрим, что он скажет.       Иртис отступил на шаг, скрестив руки на груди, явно не убежденный, но и не возражающий. Условие для предоставления саларианцам доступа к обломку были однозначны — всеми своими находками и открытиями они делятся с Альянсом (ничто не вывозится с Земли без дополнительного согласования, все исследования ведутся на месте), и никто не начинает исследований до тех пор, пока этого не позволит капитан-лейтенант Уильямс, которая должна первой осмотреть обломки. И если к первому условию саларианцы отнеслись с пониманием, то второе вызвало у амфибий недоумение. Они бы поняли, если бы первое обследование проводила бы группа ученых — все очевидно, люди пытаются скрыть лучшие куски пирога (пусть и весьма эфемерного, надо признать) — но группа десантников, во главе с недоспектром (после одного инцидента на Цитадели, статус Уильямс стал весьма двояким — Удина, конечно, рекомендовал ее в СпеКТР, и её кандидатура даже была одобрена, но официального перевода так и не произошло. Как не последовало его и после смерти советника людей — вот уж не совсем ясно почему. Это, кстати, была одна из причин, по которой Эшли оказалась в десантной группе «Килиманджаро»)... непонятно.       — Чего вы опасаетесь, капитан? — не мог в очередной раз не поинтересоваться Иртис. — Я знаю технику безопасности на раскопках. Я и мои люди могли бы вам помочь.       — Мы не знаем, что там внутри, — пробурчала Уильямс, разворачиваясь. Желание говорить с саларианцем дольше необходимого отсутствовало как класс. — И в данный момент, все присутствующие на этой территории под моей ответственностью. Вы в том числе. Так что не смейте заходить за ограниченную территорию без моего разрешения.       — Но даже если на этом фрагменте и присутствовали силы Жнецов, — запротестовал ей в спину Иртис, — Они все погибли при ударе! Там просто не может быть живых!       — Мне приказали опасаться мертвых, — выдохнула Эшли себе под нос, отходя подальше. Саларианец ее слов, конечно, не услышал.                     От вынужденного безделья пришлось помучаться еще несколько часов. Ничего особенного за это время не произошло, кроме решения Уильямс пары бытовых мелочей. В остальное время оставалось лишь глазеть по сторонам да ждать неведомо чего.       Эшли разглядывала горизонт. В очередной раз слова Хакета начинали казаться сущим бредом, и она мысленно переносилась в Европу, где сейчас при поддержке флота проводились многочисленные операции по спасению людей из концентрационных лагерей Жнецов. Чертовы синтетики внезапно свихнулись невесть от чего — если раньше они лишь собирали людей, оставляя их в живых, будто выжидая момента, когда те понадобятся (тут Эшли знала чуть больше, чем остальные и могла предположить, что сбор осуществлялся для последующего создания очередного Жнеца — незавидная участь, но, по крайней мере, машины явно не собирались заниматься этим прямо сейчас, и время для спасения гражданских еще было), то сейчас они начали массовое превращение в хасков, загружая транспортные корабли до краев. По сообщениям разведки, шли такие корабли не только с Земли, но и со всей галактики и направлялись в сектор «Гнездо Коршуна». Родные места батарианцев уже практически целиком контролировались Жнецами. Кажется, они собирались использовать ресурсы их систем, а также всю возможную рабочую силу, которую только смогут получить, для... чего? Так далеко знания Эшли не распространялись.       Но похищения людей продолжались, и ей сейчас следовало бы быть с основными силами армии, участвуя в операциях спасения, а не копаться в камнях, опасаясь невесть чего...       — Есть пустота! — донеслось до неё с места основных земляных работ. Отвлеченные мысли, вкупе с легким раздражением на Хакета вылетели из головы Уильямс. Пора было вновь сконцентрироваться на деле.       С этого момента продолжение раскопок — хотя теперь это уже можно было назвать расчисткой входа — пошло раза в четыре медленней, что изрядно злило саларианцев, и с совершенно странными для большинства зрителей предосторожностями.       Эшли не собиралась рисковать, так что количество людей на площадке, обозначенной как «красная зона», сократилось до необходимого минимума, исключая ее собственный подобравшийся отряд. В уже открытый проем набросали ХИС-ов (химический источник света), по возможности освещая небольшой полукруг внутри останков станции. Раскопки то и дело останавливались, чтобы солдаты осмотрели прилегающее помещение через все увеличивающийся проход. Лучи фонариков рассекали темноту, не выявляя чего-то экстраординарного, и экскаватор вновь взрыкивал двигателем. Несмотря на то, что вроде бы ничего и не происходило, какая-то напряженность десантной группы (которые всего лишь максимально серьезно относились к поставленной задаче, неважно, что они о ней думали) передалась и окружающим. Чем шире становился темный проем, тем тише становились переговоры, насмешки исчезли еще раньше, основная масса рабочих как-то бессознательно сдвинулась из «желтой зоны» к границам «зеленой».       Даже несмотря на замедление процесса, расчистить проход удалось всего через сорок минут. Бригада вырыла настоящую дорогу, постепенно уходящую вниз под землю, оканчивающуюся темным провалом, прикрытым сверху пятнадцатиметровым слоем сплошного металла. Вслед за чем рабочие стали поспешно сваливать подальше, отводя строительную технику. Ее место заняла пара подогнанных машин с прожекторами, направившими потоки света в дыру, частично освещая первый зал. Эшли помедлила еще несколько секунд, осматривая свой отряд — немного вымотанные многочасовым ожиданием (хорошо еще, что десантная группа прибыла не к самому началу раскопок) бойцы тем не менее были собраны, явно воспринимая все предупреждения Хакета всерьез (чего не могла в полной мере сказать о себе Эшли). Так что, единственным, что оставалось сделать Уильямс, это отдать команду выдвинуться первой двойке.       Но прежде, чем она успела сделать это, кто-то вдруг деликатно похлопал ее по плечу.       Почему-то Эш даже не сомневалась, кого увидит, когда оглянется.       — Я бы хотел пойти с вами, капитан, — кашлянул Иртис. Заметив сквозь стекло шлема глаза Уильямс, он торопливо добавил: — Только я, никого из моих людей!       Эшли дернула плечом, сбрасывая руку саларианца.       — Какого черта?! — с яростью осведомилась она. — Вам что там...       — Выбор, конечно, за вами, — перебил ее Иртис, — Но я успел заметить, что в вашем отряде нет инженера. Возможны деформации металла при передвижении внутри тоннелей, другие опасности, связанные с... окружающей средой. Могу предсказать. Имею военную подготовку. Помехой не буду. Кроме того, — он вновь активировал омнитул, демонстрируя голограмму. — Есть карта. Есть оборудование. Могу обновлять в реальном времени, еще до того, как зайдем в тупик.       Эшли тяжело вздохнула и приложила ладонь к лицевому щитку шлема. В первые несколько секунд ей хотелось послать амфибию куда подальше, сопроводив словесные указания дружественными указующими пинками — тем более не далее, как несколько часов назад, именно он же утверждал, что при ударе о планету обломок практически не деформировался. Так что опасности, названные им, казались несколько надуманными. С другой же стороны... глупо было бы потерять людей из-за какого-то сжатия тоннеля... пусть даже и его существование кажется наименее опасной из всех проблем...       — Макмиллан, — обратилась она к одному из своих. — Возьми саларианца. Вы, — она вновь повернула голову, — Подчиняетесь ему. Абсолютно во всем. Вопросы?       Иртис только помотал головой. Похоже, он был готов к такому условию, и его оно вполне устраивало. Эшли же вновь повернулась к недовольному Макмиллану, осознающему, какую проблему ему только что подбросили, и переключилась на индивидуальный канал связи.       — Не своди с него глаз, — предупредила она. — Интересно, что амфибии хотят там найти, что рвутся туда сломя голову... Если начнет чудить — прострели ему ногу или что-нибудь в этом духе.       Дождавшись подтверждающего кивка, она переключилась на общеотрядный канал. Саларианец тем временем, облачался в какое-то подобие комбинезона. Вооружен он был лишь одним пистолетом.       — Вперед, — лишь коротко кивнула Эш давно ожидавшим действия людям.       Первая двойка бросилась в темный проем, скатившись по небольшой насыпи внутрь зала. Эти двое были вооружены мощными огнеметами и в условиях столь замкнутого пространства легко уничтожили хоть отряд кроганов-мастеров войны, если им выпало бы такое невезение.       — Чисто... чисто... — раздались в шлеме отзывы. Эш только махнула рукой, приказываясь выдвигаться следующим. По связи тем временем продолжался доклад, — Вижу небольшую рекреацию, от нее отходит единственный коридор. Швырнули несколько ХИС-ов, контролируем коридор на двадцать метров, движения нет... тел нет, предметов нет, ничего нет. У потолка... то есть, у пола — на потолке стоим мы, ряд дверей. Похоже, мы на нижнем этаже какого-то жилого дома, двери ведут в квартиры...       Вслед за этим пришел доклад от второй группы. Эти уж не обращали внимания на обстановку, а полностью были погружены в омнитулы, сканирующие местность:       — Примесей в воздухе не обнаружено, атмосфера пригодна для дыхания... Радиация... чуть выше нормы, но в безопасной зоне. Следы биологической активности... отсутствуют.       — Насыпь, по которой скатываемся в зал, чересчур крутая, — донесся следующий голос. — Рекомендую подготовить более удобный путь отхода, на случай осложнений.       — Принято, — отозвалась Уильямс и помахала водителю одного из «Мако», жестами призывая подъехать поближе к входу (метров на пятнадцать от него). К бамперу машины привязали несколько тросов и швырнули те в проем — не бог весть что, но выбираться по веревке всяко удобнее, да и в случае чего, можно будет просто схватиться за трос и подождать, пока «Мако» сдаст назад... но это уж на самый экстремальный случай.       — Пошли, — только и оставалось дернуть головой Эшли, когда пришла ее очередь, а весь остальной отряд (кроме тех, кто оставался удерживать позицию у входа, разумеется) скрылся внутри. Вслед за Уильямс двинулись Макмиллан и Иртис.       Удивительно, но саларианец начал приносить пользу сразу, как оказался внутри. Устройство, закрепленное на его руке несколько секунд попищало, голографическая карта обновилась, и инопланетянин сообщил, что коридор тянется на пятьдесят метров, после чего уходит вниз (или вверх по отношению к полу Цитадели) — видимо, там был лестничный проем. К сожалению, комнаты вдоль коридора устройство саларианца просканировать не смогло — должно быть из-за того, что двери были заперты.       Глубоко вздохнув, Эшли решила не пороть горячку и сформировала три тройки (по одному бойцу с огнеметом — да, таких в отряде было всего трое — в каждой и двое со стандартным вооружением). Две начали методично проверять каждую из небольших квартирок. Оставшаяся продвигалась вперед, сдвигая и освещение, следя за тем, чтобы из коридора на них не вылетело нечто неприятное, стараясь при этом не оставлять за спиной большое количество неоткрытых дверей. В общем, продвижение выходило относительно медленным.       Остальные члены отряда тем временем устанавливали на проверенной территории более надежные компактные лампы взамен недолговечным ХИС-ам.       — Какой глубины вообще будет этот обломок? — вскользь осведомилась Уильямс у саларианца.       — Сложно сказать, — ответил тот, сверившись с омнитулом. — Все здания должны были быть уничтожены, остался бы самый прочный слой конструкций, соединенный с внешней стеной... Метров пятнадцать-двадцать, полагаю. Скажу точнее, когда доберемся до лестницы или шахты лифта.       Вскоре выяснилась еще одна небольшая проблема — коридор явно шел под уклон. Вначале это проблем не доставляло, но чем дольше стоишь на наклонной поверхности, тем быстрее понимаешь, что человеческой ноге в таком положении находиться не то чтобы комфортно. Впрочем, это было неудобство, с которым оставалось только смириться — изменить положение обломка в пространстве не представлялось возможным.       До лестничного пролета добрались без происшествий. Проблемы начались там. Сами лестницы оказались уничтожены, оставив вместо себя обычный провал. Но не это было проблемой — уже привычно скинув вниз пару люминесцентных палочек, один из солдат коротко заметил:       — Там что-то не так.       — Что именно? — с некоторым раздражением поинтересовалась Уильямс, не признававшая столь туманных докладов.       — Я не знаю, — пожал плечами Сандерсон. — Недостаточно света. Но стены... какие-то не такие. Более темные, чем должны быть.       — Черт, — вздохнула Эш, в свою очередь вглядываясь вниз в темноту. Стены и вправду были какого-то бурого оттенка. — Ладно, как будто это что-то меняет... Что там с глубиной?       — Секунду, секунду, — бормотал Иртис. — Немножко сложно разделять тоннели станции и ваши городские коммуникации...       — Городские коммуникации? — насторожилась Эшли.       — Ну да, канализационные тоннели, они все там... по большей части заваленные, правда. А что, это проблема? — тут же уточнил он, заметив как Уильямс приложила основание ладони ко лбу, будто хотела продавить его.       — Неважно, — мотнула та головой.       На лице Иртиса проступило сомнение, но он не стал развивать тему.       — Что ж, в таком случае... Сам обломок, как я и предсказывал, всего около двадцати метров в высоту. Мы сейчас видим его... дно, если можно так сказать. Три этажа. Практически никаких тоннелей — а жаль. Хранители тут редко появляются — они больше обитают в районе Президиума или оснований «рукавов». То есть обитали.       Отряд разбился на три группы, спускавшихся по тросам, каждая на свой этаж. В последней группе оказался небольшой перекос в численности — Макмиллан и Иртис, по велению Уильямс ставшие неразлучными, Сандерсон, сама Эшли и Фокси. Последний, кстати, был не кавайной няшкой, как это можно было предположить по прозвищу. Ирландец по происхождению, вполне себе впечатляющий габаритами шатен со стандартной короткой стрижкой, он еще в учебке столкнулся с дурацким стереотипом, согласно которому все ирландцы должны быть рыжими. Как именно из этого факта зародилось «Фокси» он обычно не раскрывал, но определенная логика прослеживалась и так. В любом случае, по имени-фамилии его уже не могла называть даже Уильямс, которая вообще считала для командира такое поведение несколько фамильярным.       Тихо вжикнули тросы, когда по ним прокатились несколько тушек, спускаемых на самый нижний уровень.       — О, черт, — тихо прошипела Эш, наконец, осмотревшись внизу. Стены и пол/потолок были покрыты чем-то... очень отвратительным на вид. Бурая непроницаемая пленка непонятного происхождения вроде не таила в себе угрозы, кроме того факта, что была достаточно скользкой, а оттого замедляла продвижение. Но тем не менее, сам факт наличия этой субстанции здесь вызывал определенные опасения. Цели выдвинутые Хакетом звучали так: подтвердить или опровергнуть угрозу биологического заражения, уничтожить или остановить распространение патогена в случае подтверждения угрозы.       Что же, первую задачу можно считать выполненной.       — Группы один-два, доклад, — шепнула Уильямс.       — Чисто... чисто... — почти синхронно раздалось в динамиках. Вслед за этим, в порядке очередности, более развернутый доклад начал командир первой группы, но Эш уже слушала его вполуха.       — Что ж, похоже все веселье досталось нам, — философски пожала плечами она и кивнула Сандерсону с огнеметом, предлагая тому выдвигаться вперед.       — Вы знали, что можете тут найти, — вдруг раздался позади голос саларианца.       Уильямс лишь пожала плечами. Ей было сейчас не до объяснений. Но Иртис не унимался:       — Если Совет выяснит, что Альянс скрывал что-то...       — То что? — резко развернувшись, заглянула Эш ему в глаза. К ее удивлению саларианец встретил ее взгляд довольно твердо:       — То это закончится весьма прискорбно. Надеюсь, у вас есть объяснение.       Последнее, кстати, не было вопросом. Иртис тоже понимал, что сейчас не место для выяснения отношений.       — Ага, — соврала Уильямс, отворачиваясь. — Но, кстати, советую не забывать, кому принадлежало это место до крушения.       — Не саларианцам! — оскорбился инопланетянин, видимо, воспринимая это как намек.       — И не одним только людям, — в тон ему откликнулась Эш, жестом приказывая заткнуться. Макмиллан отвесил Иртису небольшой толчок.       Они медленно двинулись по тоннелям. Здесь уклон стал и вовсе неудобным, к тому же они с каждым мгновением погружались все глубже под землю. А странной субстанции вокруг них становилось все больше. В наушниках звучали доклады других групп, но тем, похоже, пока везло больше.       — А что если эта... штука... попала в водопровод? — вдруг поинтересовался Макмиллан.       — Во-первых, это довольно сомнительно, — сообщила Уильямс, совершенно не разбирающаяся в тематике. — Все же в трубах. Во-вторых, Лондон был отрезан от водоснабжения чуть ли не с самого начала вторжения Жнецов. Распространяться тут ничего не будет, а к тому моменту, как все наладят... очистят уже. Мы же не зря подаем доклады. Надеюсь.       Повороты следовали за поворотом. Согласно докладам, площадь обломка была где-то двести на триста метров... Сколько же еще тоннелей им придется обойти?       Оказалось, что не так много.       Что обиднее всего, врасплох застали именно их, несмотря на всю осторожность. С другой стороны, найти этих тварей было практически невозможно — все оборудование, от обычных термосканеров, до навороченных регистраторов электромагнитных полей показывали пустой коридор. Для обычного зрения некроморф тоже был невидим, практически идельно сливаясь с бурой дрянью, покрывавшей пол. Был невидим, до тех пор, пока идущий впереди Сандерсон не наступил на него.       От истошного визга отшатнулись все. Фигура, отдаленно напоминавшая человеческую, со скоростью ежика Соника на стероидах взметнулась вверх, распрямляясь рядом с потерявшим равновесие Сандерсоном. Свистнули в воздухе костные лезвия, устремившиеся точно в шею падающего человека...       ...воздух разбил веер кровавых брызг.       Ошарашенный Сандерсон грохнулся на пятую точку, рефлекторно потирая ничуть не пострадавшую шею. Некроморф обиженно завопил, явно больше раздосадованный тем, что человека не удалось убить, чем тем, что он только что остался без рук.       Да, при атаке больше всего пострадал сам морф. Разломились даже не лезвия — от неловкого движения по всей длине рук, казалось, возникло множество переломов, разрывающих плоть, отламывая конечности монстра у самых плеч.       Некроморф вновь завизжал и отпрыгнул спиной назад. Это движение оказалось еще более фатальным — одна из ног развалилась, опрокидывая монстра на стену. Этот удар оказался последней соломинкой — уже даже ломались не кости, вся плоть отвратительными кусками, а кое-где и превращаясь в бурую жидкость, просто стекала на пол, оставляя оголенный костяк, да и тот начал разваливаться еще через пару секунд.       — Они... распадаются? — ошарашено проговорила Эшли, не в силах поверить увиденному. На брифинге Хакет упоминал возможное появление странных тварей, но он выставлял их практически неуязвимыми и крайне опасными... Что происходит?       Появление первого морфа как будто спровоцировало всех остальных. Дальше по коридору медленно поднимались еще несколько подобных созданий. Выглядели они так, словно держались на честном слове и «авось прокатит». Куски мяса срывались с каждого при малейшем движении, кое у кого при шагах подламывались конечности... но несмотря на это они продолжали упрямо ползти к людям.       Возможно даже не стоило ничего предпринимать — монстры просто развалились бы прежде, чем им удалось причинить хоть какой-то реальный вред. Но Сандерсон, увидевший группу монстров, не вставая с места поднял огнемет, выпуская вперед поток пламени, видимо, больше мстя за пережитый на мгновение испуг, чем из реальной необходимости.       Двое морфов развалились сразу. Еще пятерка никак не отреагировала на объятия пламени, продолжая себе превращаться в полужидкое состояние. Но на одного струя огня произвела прямо-таки живительное действие.       Будто мобилизовав остатки своих резервов, морф рванулся вперед со спринтерской скоростью, подпрыгнув и всем своим весом обрушившись на Сандерсона, вонзив лезвия вертикально вниз, прямо ему в шлем.       В следующий момент рядом оказался Фокси, огревший морфа прикладом, отчего тот не отлетел в сторону, а расплылся потоком дряни, обрушившись преимущественно на Сандерсона. Фокси пригнулся, принявшись оттряхивать того, стремясь оценить размер повреждений.       Эш тем временем вскинула автомат. Заряженное разрывными пулями оружие оказалось настоящей панацеей против и так полудохлых, объятых пламенем морфов — те просто разваливались на месте не выдерживая такого воздействия. Хотя в данном случае скорее всего, такой же эффект был бы и при стрельбе из рогатки.       Макмиллан тем временем развернулся на сто восемьдесят, охраняя арьергард, Иртис довольно грамотно вжался в стену, взяв пистолет на изготовку, никому не мешая, но готовый в любой момент вмешаться.       Пять выстрелов — и остатки угрозы были устранены. Эшли бросилась на несколько метров вперед, проверяя не приближается ли к ним кто, постояла пару секунд в напряжении и медленно попятилась назад, возвращаясь к Фокси и Сандерсону, которого уже усадили прислонив спиной к стене.       — Как? — лаконично осведомилась она.       — Я в порядке, — пробурчал тот. — Эта штука... она разбила стекло шлема!       Ага, значит разваливающийся на глазах монстр на последнем издыхании пробил костью стекло боевого шлема, которое могло выдержать пулю. По касательной, но все же. Какими же эти твари были бы в лучшей своей форме? Эшли почувствовала, что не хочет знать ответа на этот вопрос.       — Пострадал?       — Нет, его лезвие сломалось раньше, чем дошло до глаза, но... черт...       — Что?! — наконец, повернулась к нему Уильямс. Фокси стаскивал с него шлем. Когда это наконец, произошло, Эш увидела Сандерсона, жмурящегося на один глаз.       — Кажется, когда он растекся, эта дрянь попала мне в глаза!       Фокси, выполняющий функции одного из двух полевых медиков в отряде бегло осмотрел лицо Сандерсона.       — Признаки, как при химическом ожоге, — объявил он. — Нужно промыть. Можно здесь, но я бы... — он демонстративно огляделся. — Поднялся бы в более пригодные условия.       — Черт, — коротко выдохнула Уильямс. Она еще раз оглядела останки монстров. Какого черта они разваливаются? — Ладно, мы вас проводим. Подъем. А ты... — она обратилась к саларианцу. — Пока мы здесь блуждали, карта была заполнена?       Иртис продемонстрировал объемную голограмму.       — Есть сомнения насчет некоторых тоннелей — могут быть завалены — но в целом, да, все готово...       — Отлично. Тогда идем. Нужно ликвидировать угрозу заражения...                     Для обеззараживания подконтрольной территории Уильямс были выделены довольно радикальные средства — компактные воздушно-топливные бомбы, специально модифицированные для использования внутри помещений. В более чем достаточном количестве.       Воспользовавшись планом саларианца, Уильямс обозначила несколько точек, при установке бомб в которых распространившийся газ охватит все помещения в достаточном объеме. После чего было несколько коротких забегов от грузовика до внутренностей станции. Дважды встреченные некроморфы угрозы создать не сумели — даже не доковыляли до оперативных групп. Огнеметами больше не пользовались — Эш сделала вывод, что если противник не чувствует боли и ему наплевать на свое здоровье, то он вполне может успеть добежать до тебя даже под непрерывным огнем (в буквальном смысле этого слова).       Наконец, заряды были установлены. По нажатию кнопки баллоны начали выпускать газовую смесь, вступившую в реакцию с кислородом, быстро распространившуюся по тоннелям... А еще через некоторое время воспламенившуюся, после чего останки Цитадели превратились в филиал Ада. В общем, обычная рутина.       У Эш, надо признать, были определенные сомнения — почему-то она опасалась, что саларианец будет яростно протестовать против уничтожения этих созданий без их изучения, но инженер взирал на подготовления довольно равнодушно и даже подсказал пару точек куда лучше установить дополнительные заряды.       После чего Уильямс связалась с базой, попросив подготовить специальный бокс для их группы. И еще один карантинный бокс для одного человека.       Прямо на месте всех, кто спускался в Цитадель обработали специальным дезинфицирующим составом, загрузили в транспортник, внутренности которого были покрыты пластиком — чистить салон будет проще (да, мало кто из отряда верил в существование реальной биологической опасности, но подготовились они по полной программе) — и выдвинулись к нынешней базе, расположенной чуть к югу от Лондона.       Во время поездки Уильямс придвинулась к Фокси, расспрашивая его о состоянии Сандерсона.       — Как я и сказал, больше похоже на обычное поражение химией, — понизив голос сообщил тот. Он тоже присутствовал на брифинге Хакета. Тот говорил, что воздушно-капельным путем инфекция не распространяется... кажется. А что насчет подобных контактов? — Что с ним будет?       — Отправят в карантин, — чуть пожав плечами сообщила Уильямс. — Я уже запросила бокс. А дальше... я думаю, все будет в порядке. Хакет говорил, что поражаются только мертвые ткани...       Она выглянула в окошко. Транспортник как раз добрался до основной базы — и свернул вбок — для них приготовлено отдельное помещение. Дальше их ждет очередная дезинфекция в броне, снятие потенциально зараженной брони (благо та герметична, иначе процедур было бы куда больше), дезинфекция без брони... Ее лично ждет доклад Хакету... И лишь Сандерсону придется провести под наблюдением пару недель, его сразу по прибытию запихнут в отдельную капсулу...       — Так что, все норм? Миссия закончена и ура? — прервал ее размышления Фокси. — Возвращаемся на дредноут?       — Вроде как, — чуть пожала плечами Эшли. Она присмотрелась к сидящему напротив Сандерсону. Выглядел тот и вправду нормально, даже слегка задремал, в полубессознательном состоянии напевая что-то. Прислушавшись, Эш узнала какую-то детскую песенку. Невольно ее разобрала улыбка.       — Да, — более уверенным голосом заявила она. — Миссия закончена. Ура. Надеюсь, я не самый ужасный командир.       Фокси и окружающие тут же вывалили на нее поток шуточек. Та ответила той же монетой. Перебранка продолжалась до самого ангара, обитого пластиком, и сопровождалась лишь тихим, даже мелодичным пением.       Twinkle, Twinkle little star…