Когда идет дождь

Мальчик, можно сказать мужчина, восьми лет шел по пустынному коридору больницы, рядом с ним - его отец, у которого были точно такого же цвета черные волосы и карие глаза, как и у мальчишки, и мама, волосы которой слегка вились, как и у ее ребенка. Глава семейства нес большой рюкзак, в который мальчик сложил все свои важно-необходимые вещи и комиксы, а мама - небольшую сумку с одеждой. Они все еще верили, что это ненадолго. Сколько таких же уверенных людей встречали и провожали эти стены? Сколько юных леди и молодых джентльменов не вернулось домой из этих палат? О, это совершенно не важно, ведь Кристиан Лестрейд, а именно так звали этого мальчика, ничем не был болен. Просто что-то там не понравилось школьной медсестре в его анализах. Но на самом деле, все с Крисом хорошо: он не чихает, не кашляет, даже температуры у него нет, он быстро устает, но все устают быстро, особенно в восемь лет, и ходит все время с синяками, но без них ведь никуда. Она точно просто захотела насолить ему и подговорила всех. Злая старушенция никак не могла простить ему тот случай с шоколадкой на кресле. Но, по мнению мальчика, она сама была виновата: всегда нужно следить за тем, куда садишься. - Вот мы и пришли, - как-то нервно улыбнулся отец и поставил рюкзак на пол рядом с кроватью. Палата Крису совсем не нравилась. Здесь было скучно и даже как-то одиноко и тоскливо, даже несмотря на то, что папа был рядом. Белые стены, белое постельное, почти белая шторка, белая тумбочка и две белых двери: одна в коридор и одна в душ. Мальчик был уверен, что скоро начнет ненавидеть белый цвет. *** Когда Грегори прямо в разгар рабочего дня позвонила медсестра из школы его сына, он был готов накричать на Кристиана – мальчишка явно опять над кем-нибудь прикололся, с кем-нибудь подрался или выкинул какой-нибудь еще трюк в своем стиле, из-за которого сам же и пострадал. Нет, конечно, в обычный день он не стал бы ругаться на сына всерьез: сделал бы строгое лицо кирпичом, соглашаясь во всем с директором, учителями и медиком, пообещал бы серьезно поговорить с парнишкой, а затем отвел бы его в кофе за углом, чтобы залечить моральную травму огромнейшей порцией мороженого, которую они вдвоем не съели бы даже до половины. Но не сегодня. Сегодня у инспектора Лестрейда был ужасный день: жена, уже не скрываясь, чуть ли не прямым текстом заявила, что ночью ее ждать не следует и в скором времени она подаст на развод, начальство требовало результатов по делу очередного маньяка, хотя какие тут могут быть результаты, когда этот гад не оставляет ни единой зацепки, а еще этот Шерлок Холмс. В прошлый раз он помог им, просто от скуки, как он выразился, в этот же раз явно дал понять, что за такую ерунду браться не станет. Грег считал, что детектив-консультант просто набивает себе цену. В общем, дела у него шли не очень, а тут еще и этот вызов. Инспектор быстро поднялся по лестнице и прошел вдоль коридора до медицинского кабинета. Он рассчитывал поскорее закончить с этим. Раз уж его жена не соизволила даже ответить на звонок из школы. - Мне очень жаль, мистер Лестрейд… - сказала медсестра после долгой беседы с ним. Грегори молча смотрел в пол невидящим взглядом и, где-то в глубине души, радовался тому, что Кристиана здесь нет. Миссис Илстон догадалась сначала сообщить родителям ребенка о своих предположениях. Он бы просто не выдержал, если бы его малыш сейчас был рядом и точно так же слушал, как сухим и слегка сочувственным голосом женщина рассказывает об ужасных вещах. - Вы уверены? – спросил инспектор хриплым голосом, наконец, оклемавшись от шока. Он не мог поверить. «Это не может быть правдой. Крис совсем еще ребенок. Этого не могло случится,» - думал Лестрейд, борясь с горьким комом, застрявшим в горле. - Стопроцентной уверенности нет, именно поэтому я считаю необходимым, чтобы вы проконсультировались со специалистом, - медсестра сложила руки на груди и отвернулась к окну, возле которого стояла. - Да, я понимаю, - кивнул ей мужчина и вышел за дверь кабинета. Ему казалось, что что-то вот-вот сломается у него внутри, что он выдаст все сыну, едва тот посмотрит на него и будет долго рыдать, обнимая маленького мальчика, который был болен совсем не детской болезнью. Ему нужно было побыть одному. - Мне очень жаль, - тихо произнесла миссис Илстон, но Грег ее уже не слышал. На следующий день после того, как они отправили Криса в больницу, Жаннет собрала вещи и оповестила мужа о том, что бумаги на развод пришлет почтой. *** Дела у Грегори складывались скверно: жена ушла неделю назад (этим утром он получил бумаги на развод, к счастью, претензий по поводу имущества и ребенка у нее не было, так что Кристиану не придется проходить через судебные тяжбы), Холмс игнорировал любые мольбы о помощи, а Крису день ото дня становилось все хуже, он уже не бегал из отделения в отделение «налаживая связи», не просился у медсестер и врачей на улицу, и даже не подшучивал над охранниками. Складывалось такое ощущение, будто перед ним не его ребенок, а лишь тень прежнего Кристиана. - Инспектор Лестрейд? Здравствуйте, я бы хотел поговорить с вами о Шерлоке Холмсе, - прерывая не веселые мысли инспектора, в его кабинет вошел человек. Незнакомец был одет в костюм-тройку, а в руке держал зонт-трость. Грегу хватило одного только взгляда, чтобы понять, что перед ним чиновник, занимающий некий пост в правительстве. Он не знал откуда у него в голове появилось это знание, но факт оставался фактом: перед ним стоял один из тех зазноб, которые ни за что и никогда не опустятся до того, чтобы говорить с простыми смертными, только если от этого будет зависеть их дальнейшее продвижение по службе. Мужчина был достаточно высокий, волосы у него были рыжие, а серые глаза были, казалось, холоднее арктического льда. - С чего вы взяли, что я буду разговаривать с человеком, который даже не представился? – удивился Грегори, насмешливо посмотрев на визитёра. - Потому что ваш сын болен лейкемией, - голос незнакомец был отрешенным и бесстрастным. - Откуда вы знаете? – хриплым голосом спросил у него Лестрейд, резко поднимаясь из-за своего стола. - Я могу вам помочь. В обмен на маленькую услугу: присмотрите за Шерлоком Холмсом. Ничего особенного, ничего криминального. Всего лишь проследите, чтобы он не убился, пока будет работать за вас, - улыбнулся уголками губ визитёр, казалось, вся ситуация его забавляет. - Почему вы так уверены, что он будет? – тут же нахмурился Лестрейд, но разговор был прерван звуком, который оповестил Грега о пришедшем на его телефон смс: «Дело оказалось не таким уж простым. Мне нужно все, что у вас есть. ШХ » - значилось в нем. - О, я слишком хорошо знаю своего братца, - снисходительно ухмыльнулся ему рыжий незнакомец, после чего развернулся и направился к двери. - Майкрофт Холмс, рад знакомству, - представился он, прежде чем выйти из кабинета. А Грегори оставалось только удивляться тому, насколько все Холмсы все-таки странные. И, видимо, любовь к драматическим эффектам впитывают с молоком матери. *** Грегори каждую свободную минуту проводил теперь в больнице. Распорядок его дня вполне можно было представить так: дом, работа, больница, работа, больница, дом. Он как мог баловал своего сына: готов был покупать любые игрушки, любые вещи, допоздна засиживался с ним, читая его любимые комиксы, тайно проносил в палату любимые сладости мальчика, пытался занять его хоть чем-нибудь, чтобы увидеть, как понемногу тускнеющие глаза Криса вновь наполняются яркостью, счастьем, жизнью. - Почему мама больше не приходит? – спросил своего отца мальчик через пару дней, после того, как его положили в больницу. Он уже познакомился со всеми детьми из своего отделения и даже завел себе пару друзей из терапевтического. Лестрейд всегда удивлялся тому, как его парнишка быстро сходится со всеми вокруг. Не меньше его удивляла и способность сына задавать наиболее.. неудобные вопросы. - Она… понимаешь, Кристиан... – Грег просто не знал, как рассказать сыну о том, что Жаннет ушла от них, что теперь не будет совместных и без того редких походов в кино или поездок на пикник. - Ей плохо? – предположил Крис, усаживаясь поудобнее на своей кровати и откладывая комикс в сторону. - Нет, вовсе нет, просто иногда так бывает. Ты же знаешь в последнее время мы часто ссорились. Мама просто решила отдохнуть, - инспектор не мог смотреть в глаза мальчику, точно зная, что он все поймет, едва взглянув в глаза отца. - Она ушла к мистеру Берну, - спокойно произнес маленький брюнет так, словно знал это уже давно, при этом разглядывая своего папу, который виновато смотрел в пол, будто сам был во всем виноват. Даже в дурацкой болезни Криса. - Ты знал? – удивился Лестрейд. Он не ожидал, что его сын так отреагирует на это известие. - Мне сказал Джаспер. Он их видел. Я ее ненавижу. Она все время врала и тебе, и мне. И убежала, как только стало тяжело. Так не должно быть, - мальчик нахмурился и посмотрел на единственного теперь родного человека. - Малыш… - Грегори подошел к сыну, крепко обнял его, сев на больничную койку, и поцеловал мальчика в макушку. - Пап! Я же уже взрослый, - тут же возмутился Кристиан и попытался вырваться из крепких объятий родителя, но тот не отпускал его. - Я знаю, Крис, я знаю, - прошептал Грег, вновь борясь с горьким комом, застрявшим в горле, и еще крепче обнял сына. *** Почти сразу после раскрытия дела о том маньяке Грегори вызвали в кабинет шефа. Суперинтендант достаточно давно занимал эту должность, он помнил всех своих сотрудников чуть ли не мальчишками: с одними проблем не было, другие же доставляли немало хлопот. К числу последних как раз и относился инспектор Лестрейд. - Шеф? – инспектор заглянул в кабинет начальника, чтобы сначала разведать обстановку: не то, чтобы он был трусом, боже упаси, кто угодно, только не он. Просто всегда при таких разговорах лучше знать заранее, что тебя ждет: строгий выговор с занесением или рождественская премия. - Заходи, Грег. Нам нужно поговорить. «Все-таки выговор», - подумал Грег и, тяжело вздохнув, вошел в комнату. - Если вы о Холмсе, то… Шеф, вы должны понимать, что без него мы бы не раскрыли это дело. Лоузи не оставлял ни одной зацепки, а Шерлок прекрасно проявил себя в деле Гибсона и… - Ты прав, Грегори, я хотел поговорить с тобой о Холмсе. Вот только о Холмсе-старшем – Майкрофте, - прервал его суперинтендант, встав со своего кресла и пройдясь до окна. - Я не понимаю, - Грегори и правда не понимал: с Холмсом-старшим они виделись всего только один раз и, вроде бы, ни он, ни представитель правительственных чиновников не успели наломать дров. - Грег, мы с тобой давно знакомы, так что я скажу как есть: чего бы он не просил, чего бы не требовал, делай все, что нужно. Унижайся, разбейся в лепешку, лижи ему зад, но он должен остаться доволен тобой в целом и Скотланд-Ярдом в частности. Потому что, если он начнет копать под Ярд… Полетят головы, Грег. Это страшный человек. Власти у него больше, чем у самого премьера. Мы договорились, инспектор? – шеф во время своей речи вновь сел за свой стол и посмотрел на Лестрейда тяжелым взглядом. Тому оставалось только кивнуть. *** - Почему не идет дождь? Бабушка говорила, помнишь, что дождь всегда идет, когда есть о ком плакать, - спросил у отца Крис как-то вечером. Мальчику, казалось, становилось только хуже: он постепенно угасал. Он сдавал анализы, пил таблетки, ему даже делали химиотерапию, отчего он теперь щеголял лысой башкой. Врачи успокаивали его, говоря, что волосы скоро отрастут, но Крис и не переживал. Теперь он везде ходил в серой шапке с забавным балабоном, даже так он не желал носить скучные вещи, которые делали бы его похожим на других. - Он и не должен, - Грегори был удивлен. Его малыш иногда говорил совершенно необычные вещи. Крис был вдумчивым мальчиком, несмотря на свой взбалмошный характер, иногда он размышлял о таких вещах, о которых не каждый взрослый думает. - Должен. Я умру, так ведь? - голос малыша был тихим и серьезным. Он не спрашивал – он знал точно. - Ты же слушал доктора, ты не умрешь. Никогда, - Лестрейд лукавил, он сам не знал, выпутается ли его сын из всей этой истории, останется ли жив? С одной стороны, обещание Холмса-старшего вселяло в него надежду на то, что все будет хорошо, ведь если Майкрофт делал все так же идеально, как и его младший брат, то Кристиан просто обязан выжить, но с другой… Лейкемия – это не насморк, даже не ветрянка или краснуха, это намного сложнее. И нет стопроцентной гарантии, что мальчик выживет. Нет совсем никакой гарантии. - Все когда-нибудь умирают, только кто-то раньше, - произнес ребенок и отложил комикс, который до этого держал в руках, на тумбочку, стоящую возле кровати. - Крис… - в голос инспектора все-таки просочились нотки жалости, а Крис не любил когда его жалеют. Где он этого нахватался ни Жаннет, ни Грегори не знали. - Я хочу спать, - мальчик отвернулся к окну и накрылся с головой одеялом. Этим вечером Грег напился, сидя в своем опустевшем доме возле камина. Он никак не мог перестать думать о том, что, возможно (очень даже вероятно), ему придется хоронить собственного сына. *** В этот день на улице шел дождь, дел особых не было и Грег в кои-то веки позволил себе зайти в кофейню в паре кварталов от здания Ярда. В маленьком и неприметном уютном заведении раньше он выпивал по чашечке кофе после работы, но в последнее время забросил это дело: у него сын лежал в больнице, а это никак не способствовало хорошему настроению. Лестейду иногда казалось, будто если он задержится или не придет, то Крису мгновенно станет хуже. Однако два дня назад в палату к Кристиану положили маленькую девочку четырех лет - Тришу. Малышка была невероятно обаятельна и Крис проводил с ней все время. Не раз и не два Грегори ловил себя на мысли, что его сын, в отличие от своего непутевого отца, знает толк в девчонках: малышка была ужасно милой, доброй и правильной, а ее огромные наивные карие глазки прочно ассоциировались у инспектора с взглядом молодого олененка. Но при этом он мог совершенно спокойно доверить своего шалопая этой милой малышке: она просто вила из него веревки, заставляя безбашенного шутника становиться скромным тихоней, «потому что так поступать нехорошо». Вот и сегодня Грег все-таки решился заглянуть в любимое местечко, выпить чашечку кофе и немного отдохнуть в свой законный обеденный перерыв, но как только он вошел в кофейню и окинул быстрым взглядом зал, то понял, что отдохнуть точно не удастся: за его любимым столиком у окна сидел Майкрофт Холмс. - М-мистер Холмс? – удивился Грегори, подходя поближе к угрюмому человеку и присаживаясь напротив. - Добрый день, инспектор. Тоже заглянули на чашечку кофе? – правительственный служащий был спокойнее удава, выползшего погреться на солнышке – он лишь приподнял левую бровь в наигранном удивлении и отпил немного кофе из своей кружки. Причем у Лестрейда сложилось впечатление, будто несчастную белоснежную фарфоровую кружку Холмс принес с собой (уж слишком идеально она вписывалась в образ такого невозмутимо-идеального Майкрофта), хотя, конечно, предположение было глупым. - Ага. А вы, видимо, проезжали мимо, по пути с Даунинг-стрит, и решили заглянуть именно в эту кофейню, как раз тогда, когда в Ярде обеденный перерыв, - не смог удержаться от шпильки инспектор. Уж чего он не любил в людях – так этого откровенного обмана. Возможно, именно поэтому их с Жаннет отношения с самого начала были обречены. - Что ж, каюсь, вы меня раскусили. Я хотел поговорить с вами, - Холмс не выглядел ни оскорбленным, ни, боже упаси, обиженным. Он, казалось, даже улыбнулся уголками губ, что просто шокировало Грегори. - Если вы о Шерлоке, то с ним все в порядке. Правда, боюсь, очередной сосед от него вот-вот съедет. Я бы тоже не выдержал трехчасовой скрипичный концерт в два часа ночи, - инспектор нахмурил брови, выискивая причину, по которой мистер Британское правительство (как называл его один несносный детектив-консультант) спустился, чуть ли не с небес на землю, дабы поговорить с простым смертным инспектором Скотланд-Ярда. - О, нет. Я вовсе не по этому вопросу. Хотя уж мне ли не знать, как невыносим бывает Шерлок. Нет. Я пришел сообщить вам, что доктора уже наметили наиболее продуктивный курс лечения для вашего сына. К нему были приставлены лучшие доктора Великобритании, так что, будьте уверены, на их мнение вы можете положиться целиком и полностью. К тому же, химиотерапия прошла успешно. Со дня на день мальчик должен пойти на поправку. Насчет лекарств не беспокойтесь – все уже оплачено, - с каждым словом, произнесенным Майкрофтом, Лестрейду все больше казалось, что вот сейчас он достанет из какого-нибудь кейса бумаги и диаграммы и начнет чуть ли не отчитываться перед Грегом. - Вау. Я и не думал… То есть, спасибо вам огромное, - мужчина и правда был поражен. Он и не знал, как много Холмс сделал для его сына. К счастью, кейса и диаграмм при себе у педантичного чиновника не оказалось. Что неимоверно радовало инспектора. - Это всего лишь часть нашей сделки, инспектор, - Майкрофт, казалось, и впрямь был шокирован подобной бурной реакцией. - Ну, вы в отличии от меня прикладываете куда больше усилий, - Грегори даже стало немного стыдно: вот человек старается ради него, ищет встречи, а он даже ни одной смс с отчетом ему не отправил, хотя номер у него был: Холмс лично выдал. Для экстренных случаев. - Вы просто пока еще плохо знаете Шерлока. Боюсь, что это вы продешевили, - почти по-мальчишески усмехнулся человек с зонтом. *** Когда вечером Грег все же заглянул к Кристиану, он ожидал услышать детский смех, увидеть собственного сына за маленьким розовым столиком для чаепитий или наткнуться на доктора Николсона, который обязательно сообщил ему, что дети опять где-то нашкодили. Однако в палате было тоскливо: исчезли все розовые плакаты с феечками, которые повесили на стену мистер и миссис Флеминг – родители Триши, был убран и столик для чаепитий. Вторая постель в палате казалась нетронутой, испарились и пушистый плед, и бесконечные цветастые подушечки, даже медведи, которых у малышки было чуть ли не миллион, куда-то пропали. Казалось, даже что в палате стало как-то серо, неуютно и тоскливо. Кристиан обнаружился на своей кровати. Он лежал на самом краю и смотрел на браслетик, который подарила ему малышка в первый день знакомства. - Почему дети болеют и умирают, а взрослые все еще живут? Все наоборот должно быть. Триша была совсем маленькой. Я бы за нее умер, - сказал мальчик безжизненным голосом, глядя на разноцветные бусинки, связанные розовой веревочкой (другой у девочки просто не было). Трише было всего четыре, но она росла довольно смышленой и красивой девочкой. У нее были белые тоненькие волосики и большие наивные карие глазки. Она премильно надувала щечки, когда обижалась на кого-то, и обожала все розовое. Вот только ей не повезло. Ее опухоль была не операбельна. У малышки был уже третий рецидив. И это было ужасно. На улице в тот день шел ужасный ливень, а Крис больше не проронил ни слова и даже позволил отцу обнять себя. *** В тот день Грег впервые так сильно напился. Он сидел в своем кресле в пустом доме и заливал свое горе: сегодня ему в мягкой форме сообщили, что если на следующей неделе Крису не станет лучше, то, скорее всего, шансы на выздоровление будут минимальны. После этой новости все хорошее настроение Грегори как рукой сняло, а ведь как раз сегодня они, наконец, поймали еще одного маньяка, за которым гонялись уже больше двух месяцев. Дело можно было бы закрыть и раньше, по мнению инспектора, если бы Шерлок Холмс не был таким упертым. В дверь постучали, нарушая атмосферу грусти и безысходности, царящую в небольшом доме. На пороге обнаружился как всегда идеальный Майкрофт Холмс. Только вот сейчас Лестрейд вовсе не был рад такой компании. - Вы обещали помочь, - почти сразу набросился на визитера Грег, даже не думая, что гость пришел к нему по какому-нибудь важному вопросу, связанному как минимум с Шерлоком или с угрозой политической стабильности в Соединенном Королевстве, а лучше и с тем, и с тем сразу. Иначе, что бы делал этот мистер Британское правительство здесь: в маленьком неуютном, после ухода Жаннет, почти холостяцком доме Лестрейда? - Я нанял лучших врачей и лучший персонал, оплатил дорогостоящее лечение. Я не Господь Бог, Грегори. Я сделал все, что мог, - спокойно объяснил ему Майкрофт, присаживаясь на кресло так, словно был минимум в гостях у королевы. - Этого не достаточно, - Грегори не отдавал отчета в своих действиях, иначе как объяснить то, что он в считанные секунды оказался возле кресла, которое занял Майкрофт и угрожающе навис над ним. Однако Холмса этот жест не заставил даже вздрогнуть. - Все будет хорошо. Вы просто пьяны, - сказал он своим бесстрастным голосом, а потом… Потом Грегу почему-то показалось, будто его утешают, будто он рыдает в безумно дорогую и идеальную жилетку своего гостя, стоя на коленях перед несчастным креслом и обнимая гостя за талию, точно маленький ребенок в ногах матери. Честно сказать, он смутно помнил, что было дальше. Он помнил только безумно нежные объятия, жаркие поцелуи и гибкое тело, навалившееся на него сверху. Он помнил серые глаза, полные нежности, любви и какого-то трепета. Он помнил одуряющий запах дорогого одеколона и мягкость рыжих волос. По факту, он помнил все: безудержную страсть с легкой примесью горечи, радостную эйфорию и ощущение какого-то сумасшедшего счастья, и любви, всеобъемлющей, настоящей и именно такой, какую восхваляют веками. Но в реальности, он не запомнил ничего: он не знал, кто из них начал все это и каков был на вкус Холмс… или все-таки теперь Майкрофт, не помнил, проронил ли тот хотя бы звук, прежде чем все это закончилось, он совершенно точно не мог сказать, дошло ли дело до логического завершения или же все это действо даже полноценным сексом назвать нельзя. В любом случае, проснувшись, Грег не испытывал совершенно никакого дискомфорта (за исключением огромнейшего стыда), а это значило лишь одно: либо они все-таки не переспали, либо… Правда, он не был уверен, что Холмс мог бы лечь под него и точно знал, что ТАКОЕ он бы сто процентно запомнил. - Так зачем вы приходили? – спросил Лестрейд, выходя из ванной и встречаясь с гостем на кухне, он честно не представлял, как вести себя теперь. Третье лицо Британского правительства стояло возле плиты на его, Грега, маленькой кухне в оставленном Жаннет фартуке с ромашками жарило яичницу и варило себе кофе. Вот он – сюрреализм во всей красе. - У меня есть к вам просьба, и, боюсь, больше никто не сможет мне помочь…. *** На этой неделе Крису стало значительно лучше, он уже не был таким мертвенно-бледным, врачи даже разрешили ему немного гулять по палате. Так себе развлечение, но все лучше, чем просто сидеть и смотреть в стену напротив. - Почему тот человек с черным зонтом все время ждет тебя на улице? Ты попал в дурную компанию? – спросил внезапно Кристиан у отца. - Какой человек? – удивился Грегори и тоже подошел к окну. - Тот. Вон он, на лавочке сидит, - Грег посмотрел в ту сторону, куда указывал его сын и увидел Майкрофта Холмса, который восседал (иначе и не скажешь) на лавочке в парковой аллеи больницы и то и дело смотрел на часы. - С чего ты взял, что он именно меня ждет? - Он смотрел в это окно до того, как ты подошел. И я видел его вчера. И позавчера тоже. И он уходил тогда же, когда и ты. Ты должен ему денег? Он из мафии? – мальчик тут же начал закидывать вопросами родителя, Грегори даже стало стыдно, ведь он радовался тому, что сын задает вопросы, ходит по палате и интересуется хоть чем-нибудь. Прошла уже пара недель после смерти Триши, а Крис все никак не мог прийти в себя. Лестрейду казалось, что малыш никогда уже не будет прежним: какая-то недетская грусть, а может, даже боль появилась на дне карих глаз. - О, нет, что ты. Это… это по работе, - инспектор немного покраснел и, наскоро попрощавшись с сыном, вылетел из палаты. - Поэтому я вижу его уже в третий раз? – нахмурился ребенок, наблюдая, как человек с зонтом встает с нагретого местечка и идет навстречу его отцу. *** Когда Майкрофт попросил его об одолжении, Лестрейд, честно сказать, ожидал совсем не этого. Он рассчитывал на дело. Ну, какое-нибудь строго конфиденциальное или даже секретное, как в боевиках про Джеймса Бонда или других шпионов: ему бы выдали разные такие штучки навроде кольца-лазера, или сенсорно-голограммного компьютера, или еще что покруче. Однако все оказалось куда банальнее: Холмсу просто не с кем было пойти на прием куда-то там. Грегори особо не вслушивался. Главное он уловил суть: он должен был выступить в роли спутника (любовника?) этого невозможного человека. Почему выбор пал именно на него, Грег не интересовался, да и господин скромный правительственный служащий не объяснял особо. - Инспектор, я не представляю как вы с такой памятью все еще работаете в Скотланд-Ярде, - устало вздохнул рыжеволосый мужчина и прикрыл на глаза на несколько секунд. Они уже в сотый раз прогоняли «настоящую» историю их знакомства, которая, к слову сказать, была основана на реальных событиях, и в сотый раз Лестрейд делал незначительные, но значимые ошибки. - Мистер Холмс, я не понимаю, зачем запоминать все эти… весь этот бред. Ну, неужели кому-то в голову придет выспрашивать у меня где точно, когда и во сколько мы с вами впервые поцеловались? – Лестрейд и правда не понимал, к тому же он не любил врать, вот если бы такой прецедент имел место быть, то еще ладно бы. - Сосредоточьтесь, Грегори. Поверьте мне, Она может спросить у вас и не такое, - Майкрофт устало откинулся на спинку стула. Грег же в это время усиленно соображал кто такая эта «Она». Но решив, что переспрашивать у Холмса будет невежливо, потому что, по всему ясно, что это мистер Британское правительство объяснил еще в самом начале, скромно промолчал. До мероприятия оставалась неделя и инспектор был счастлив, что может использовать каждый миг своего свободного времени, чтобы провести его с этим загадочным человеком. «Может быть», - думал про себя инспектор, глядя в холодные серые глаза, - «мне повезет и я смогу еще раз увидеть его настоящим». *** - Здравствуйте, мистер Лестрейд, - когда тот самый человек зашел в его палату, Крис не был удивлен. Рано или поздно это бы случилось. Мафия всегда так поступает, когда не может найти рычаги давления на нужных людей – они давят на их родственников. - Здрасьте, человек с зонтом, - поздоровался с ним Кристиан. Отец учил его всегда быть вежливым, даже если человек тебе не нравиться до противного песка на зубах. - Меня зовут Майкрофт Холмс, и… - начал было незнакомец, но мальчик прервал его, вне всяких сомнений, эпичную речь. - Мне все равно, как вас зовут. Если вы втянете отца в какие-нибудь свои темные делишки, мы с ребятами из терапевтического вам наваляем, - предупредил он мистера Холмса, нахмурившись. Болобончик на его серой шапке почти угрожающе торчал. - Уверяю вас, эта самая ужасная угроза, которую я слышал за всю свою жизнь, - этому типу еще и хватило наглости надсмехаться над больным. Этого Крис ему простить не мог и обещал отомстить. - Итак, где ваш отец? - Так я вам и сказал, - ребенок упрямо смотрел в серые холодные глаза визитера, сжав губки в тонкую линию и скрестив руки на груди. - Мистер Холмс? – в палату так не вовремя заглянул отец мальчика, что тот едва подавил тяжкий вздох. Лестрейд старший, по мнению его сына, совершенно не умел разбираться в людях, раз решил связаться с таким человеком, как человек с зонтом. Инспектор совсем потерял счет времени: с Крисом всегда так. Лестрейд любил сына неимоверно. Настолько, что забывал обо всем в его компании, даже о его треклятой болезни, которая понемногу, казалось, отступала. И, конечно, он так и не вспомнил, что именно в этот день он обещал Холмсу помочь с его приемом. И какого же было его удивление, когда ровно в половине седьмого, когда Грег уже должен был быть одет и собран, а на самом деле находился в кабинете врача, беседуя о состоянии Кристиана, в палату к его сыну наведался сам Майкрофт Холмс. Третий человек в правительстве Британии (Грегори уже не сомневался в этом), просто заехал за ним прямо в госпиталь. - Извините, я сейчас, - Грегу честно было стыдно за свою рассеянность. Он просочился в палату и начал судорожно искать свое пальто, которое, кстати сказать, как всегда оставил на вешалке у двери. - Пап? Ты уезжаешь? С ним? – с тревогой в голосе спросил у него Крис. - Да, у меня… в общем, у меня дела, - инспектор подошел к сыну и, растрепав его немного отросшие и торчащие из-под шапки, которую Крис принципиально не желал снимать, вьющиеся черные волосы, поцеловал мальчика в щеку. - Папа! Так нельзя. Ты рушишь мой авторитет, - мальчишка тут же начал вытирать щеку рукавом. - Я, пожалуй, подожду вас за дверью, - впервые подал голос Майкрофт. – И, инспектор. Ваше пальто на вешалке сзади вас. Когда Лестрейд, наконец, вышел из палаты сына они уже безбожно опаздывали. - Извините, мистер Холмс. Кристиан он просто… ну, вы и так знаете. И простите его, кажется, вы ему не очень понравились, - произнес инспектор, когда они уже сидели в машине Майкрофта. А ведь он даже не успел переодеться из-за того, что задержался у сына. Хотя это даже хорошо. Вот чего он не любил, так это смокинги. В них он выглядел как пингвин. Не то, что во всем идеальный Холмс – вот кто буквально был рожден для всех этих костюмов, пиджаков и галстуков-бабочек. - Он решил будто я мировое зло, – голос скромного служащего Британского правительства звучал почти обиженно. - В прошлый раз он был твердо уверен, будто вы – мафиози. Он вообще слишком много читает комиксов, - о Крисе Грегори мог говорить вечно. - Господи, у вашего сына слишком богатое воображение. - Это точно. Как-то раз он вбил себе в голову, будто ни один злодей не сможет притронуться к фисташковому мороженному (оно его любимое). Кстати, если вам вдруг понадобиться завоевать его доверие, вы теперь знаете легкий путь, - попытался пошутить Грег, хотя история с мороженым была чистой правдой. - Обязательно учту в следующий раз, - одними уголками губ улыбнулся Майкрофт. Сейчас его мысли были заняты совершенно другим и только поэтому он не заметил, как уставился на него Лестрейд, которому такое проявление чувств со стороны обычно отрешенного Холмса было непривычным, в хорошем понимании этого слова. *** Она, как оказалось, была замечательной женщиной, воспитавшей двух сыновей, у которой сегодня был день рождения. Грег и подумать не мог, что его привезут в дом миссис Холмс. Хотя какой уж дом. Особняк – точнее и не скажешь. Внизу, еще в холле, Майкрофта и, так и не успевшего переодеться, инспектора, встретил дворецкий, который и проводил их «к мадам». Невысокая седая женщина была удивительно активной и добродушной: она успевала везде и улыбалась всем открытой мягкой улыбкой. - Здравствуй, Майк, - улыбнулась она Майкрофту и кинулась обнимать его. – Ты опять исхудал? Слушал бы меньше Шерлока, у тебя замечательное тело. Незачем отказывать себе в маленьких капризах, тем более что щечки делают тебя таким милым… - Мама, - инспектор никак не ожидал увидеть, как краснеет этот человек: мягкий розовый румянец окрасил его скулы в нежно-розовый цвет. Эта картина настолько заворожила Лестрейда, что он не сразу услышал свое имя. - Это Грегори Лестрейд. - Ох, да, конечно. Вы тот самый инспектор из Скотланд-Ярда, верно? – улыбнулась ему миссис Холмс своей мягкой улыбкой. - Вы уж следите за моим Майки, он вечно как вобьет себе что-нибудь в голову. Однажды он решил свести все свои веснушки, а ведь они были такими миленькими, он неделю проходил весь красный из-за аллергической реакции... - Мам! – Майкрофту данная тема, очевидно, была неинтересна, а вот Грег с удовольствием послушал бы. - Что мам? Он твой жених, в конце концов, он должен знать о тебе все, - сказала, как отрезала, именинница. - Кстати, Грегори, вы ведь уже видели ту премильную родинку у него… - Мама, ты меня позоришь… - всегда собранный и безучастный Холмс-старший покраснел до кончиков ушей. Лестрейд с трудом сумел сдержать глупое хихиканье: его спутник выглядел мило. - Все в порядке, Майкрофт, - отозвался Грегори, совладав с собой. - Конечно, я видел, миссис Холмс, если я правильно понял, о чем вы. - Лестрейд? Вот уж кого не ожидал здесь увидеть, - Шерлок прервал их беседу совершенно внезапно, к слову, так же, как и его брату, смокинг ему шел неимоверно. - Здравствуй, Шерлок, – голос правительственного служащего звучал непривычно холодно. Лестрейда даже передернуло, а он-то думал, что Майкрофт с ним холоден. - О, братец, и ты тут. Теперь понятно с кем пришел Грем. - Я Грег, - Грегори иногда казалось, что неугомонный детектив делает это нарочно. - Не столь важно. Я пропустил какое-то событие в твоей жизни, братец? И как скоро нам ждать объявления в газетах? – приподнял бровь кудрявое бедствие всего Скотланд-Ярда. Миссис Холмс ахнула, казалось, она была в шоке от такого поведения своего младшего сына. - Только после тебя, братишка, - ухмыльнулся Холмс-старший. - Собрался старой девой остаться? Не боишься, что Грэхема кто-нибудь уведет? – в голосе Шерлока была тонна сарказма. - Я верю, что ты такого не допустишь, Шерлок. - Ох, мальчишки. Их разборки не прекращаются с тех пор, как Шерлоку исполнилось пять. А ведь Майки был таким хорошим ребенком, - покачала головой именинница, когда ее младший сын ушел куда-то вглубь зала. - У вас же есть сын, так, Грегори? - Да, Крис. Он достаточно беспокойный ребенок, - Лестрейд невольно улыбнулся, Кристиану здесь бы понравилось: столько незнакомых людей и среди них явно должны быть и супергерои, и злодеи. О, и парочка мафиози, конечно. - О, тогда вы понимаете как это тяжело - воспитывать мальчишек. И как же он воспринял такую новость? Я имею в виду вас с Майком, - участливо поинтересовалась миссис Холмс. - О, кх… Он не знает. Я… - Я познакомился с Кристианом только сегодня, мама, - Майкрофт просто спас инспектора от еще одной необходимости врать. - Грегори недавно развелся с женой и не хотел травмировать мальчика. К тому же, Кристиан болен, ты же знаешь. - Да-да, конечно, - кивнула женщина и вскоре удалилась: еще со столькими гостями следовало поговорить. На балконе, в отличии от шумного зала было тихо и спокойно. Грегори вышел сюда, когда почувствовал, что его голова сейчас лопнет. Он ужасно устал, к тому же в помещении было немного душно. Зато на улице дул прохладный ветерок. - Держи, я заметил, что у тебя разболелась голова. Здесь всего лишь обычная вода и аспирин, - сказал Майкрофт, выходя на балкон и протягивая Грегу стакан с лекарством. - О, спасибо. - Не знал, что ты куришь, - удивился он, когда посмотрел на Холмса и увидел, как тот достал из кармана пачку сигарет. - Очень редко. Хочешь? - Да, спасибо, - Грегори и не думал отказываться. - А вы, то есть, ты… В общем, почему ты пригласил именно меня? – спросил Лестрейд после недолгого молчания. - Напрашиваетесь на комплименты, инспектор? – приподнял левую бровь Майкрофт и выдохнул сигаретный дым. - Что? Нет. Нет, конечно. Я правда не понимаю… - Действительно? Ну, скажем так, ты наиболее приемлемый кандидат из всех, - Холмс докурил и выбросил бычок куда-то в сторону розовых кустов. - Из всех? Из кого это? – тут же поинтересовался инспектор. Не сказать, чтобы он ревновал… но да. Он ревновал. Но у него было на это право, в конце концов, они переспали (вроде бы) и были любовниками (для миссис Холмс). - Нам, кажется, пора, если вы не хотите проспать завтра до обеда. *** - Пап, почему я еще тут? Доктор Николсон обещал, что к Рождеству я буду уже дома, - спросил Кристиан у Грега в начале декабря. Грегори уже разрешили забрать сына домой на праздники: мальчик шел на поправку, к тому же Рождество – семейный праздник. Вот только инспектор не знал, смогут ли Майкрофт и Крис ужиться вместе, хотя бы в Рождественский вечер. А ведь Холмса он уже пригласил. Правда, по смс, и тот даже согласился. Теперь же Лестрейд корил себя и спрашивал, чем же он только думал, когда делал это. И дураку понятно, что Кристиану такая компания придется не по душе. - Ты будешь, Крис, я обещаю, - почти через силу улыбнулся сыну Грег. Не стоило заранее портить настроение мальчику. Рождество прекрасное время. Время чудес. Лестрейд любил этот праздник больше всех в году: тогда он впервые влюбился, впервые поцеловался и впервые встретил Жаннет. Последнее скорее было минусом сейчас, но ведь когда-то он любил ее. Любил до дрожи. Но теперь у него был Майкрофт и Крис, конечно. И ему так хотелось, чтобы эти двое хотя бы поладили. Это был бы самый лучший подарок на Рождество. Холмс пришел без опозданий, ровно в половине восьмого он постучал в дверь и зашел в прихожую дома Лестрейдов. Кристиан стоял нахмурившись в своей любимой серой шапке с болобоном. Грегори же явно еще не успел переодеться и паниковал больше нужного. - Ох, мистер Холмс, простите, я не успел… - сказал он, разведя руки в стороны. - Ничего, Грегори, можете переодеться. Я присмотрю за Кристианом, - успокоил его гость. - Эм, да. Я быстро, - Грег тут же умчался наверх, оставив Майкрофта и Криса одних. - Я предлагаю вам перемирие, мистер Лестрейд. Ваш отец не будет счастлив, если мы оба будем сидеть с кислыми минами весь вечер, - произнес мистер Британское Правительство, встречаясь взглядом с мальчиком. - Какое вам дело, человек с зонтом, будет ли папа счастлив? – нахмурился ребенок. Он не понимал, почему должен встречать рождество с этим мафиози. Раньше он встречал Рождество только с мамой и папой. Иногда к ним заезжали и бабушка с дедушкой, но ведь они – семья. А этот человек не был их родственником и Кристиану он совершенно не нравился. - Прекратите, Кристиан, это всего лишь глупое ребячество. - Мне восемь. Мне можно, - тут же огрызнулся малыш и показал Холмсу язык. - Хорошо, возможно, я не так выразился, - устало вздохнул Майкрофт и присел перед мальчиком на колени. Так они были почти одного роста, и он смог легко заглянуть ему в глаза. - Вы ведь хотите, чтобы у Грегори было идеальное Рождество? Он и так много времени уделяет вам и вашим капризам. Единственный, кто у него остался – это вы. И неужели вы не хотите сделать его хоть чуточку счастливым? - Только сегодня, дядя Майк. Или все же мистер Холмс? – папа, по мнению мальчика, действительно заслуживал счастья. Даже если для этого Крису придется целый вечер терпеть человека с зонтом. - Уж лучше Майк, Кристиан, - улыбнулся ему Майкрофт. Дипломатия всегда была его коньком. *** Домечтался. По-другому это и не назвать. Когда Холмс предложил ему важное дело, Грегори не отнёсся к этому серьезно: подумаешь, съездить в какую-то там заброшенную базу вместе с Майкрофтом. Почти свидание. Пусть и место немного экстравагантное. Он никак не ожидал, что его привезут буквально на перестрелку. Свои, чужие – это все не имело совершенно никакого значения, когда Грег заметил, что в Холмса целится какой-то ублюдок, которого, по-видимому, никто кроме него не видел. В считанные секунды Лестрейд подскочил к нему и героически (как потом сказал сам Майкрофт – безрассудно) принял удар на себя. Последнее, что он запомнил, прежде чем потерять сознание: удивленно-ошарашенный взгляд Холмса и падающее тело несостоявшегося убийцы. - Почему вы пришли? Где папа, - тут же нахмурился Крис, стоило человеку с зонтом только открыть дверь в его палату. - Не беспокойтесь, мистер Лестрейд, с вашим отцом все в порядке. Он сейчас… - Где мой папа? – требовательно спросил маленький пациент. Майкрофт просто не смог бы ему солгать. Не сейчас, не теперь. - Его подстрелили. Он в реанимации, - Холмс даже не попытался скрыть ту горечь и вину, что затопили его чуть ли не с головой. Он был виноват перед этим ребенком, перед его отцом, и совесть, до этого дремавшая годами, подняла свою уродливую голову где-то в глубине его души. - Лучше бы вас подстрелили, - жестоко произнес Кристиан и отвернулся к окну. Этот человек был чужим и не заслуживал права видеть его слезы. - Вы не представляете, насколько правы, мистер Лестрейд, - голос гостя звучал тихо и хрипло. Он подошел ближе к мальчику, всего лишь на один шаг, в нелепой попытке извиниться. Хотя бы перед ним. - Грегори говорил, что вы любите фисташковое и я принес вам… - признался, наконец, он и поставил пакет с мороженым на тумбочку рядом с кроватью больного. - Мне ведь нельзя. Вы знаете? – спросил Крис, быстро вытирая слезы. Это был нечестный прием. - Сегодня можно, - как-то невесело улыбнулся Холмс и открыл упаковку. *** Когда доктор Николсон объявил им, что Кристиан почти полностью здоров и теперь ему можно отправляться домой, если он не будет забывать пить таблетки и вовремя посещать врача, радости мальчика и мужчины не было предела. Крис тут же умчался собирать вещи и прощаться с друзьями, а Грег принялся строчить смс Майкрофту с просьбой о личной встрече. - Майкрофт, он здоров. Спасибо тебе огромное, - стоило Холмсу только выйти из своей машины представительного класса, как на него налетел ураган по имени Грегори Лестрейд и сжал в своих крепких медвежьих объятиях. - Грегори, вы так меня с ног собьете в следующий раз, - улыбнулся ему правительственный служащий. - Спасибо, спасибо тебе – все не унимался инспектор и в какой-то момент просто поцеловал его: без каких-либо намеков, просто прикоснулся своими губами к его. Почти целомудренно, почти без подтекста. - Грегори? – как-то потеряно произнес мистер Британское Правительство. - Эм, п-рости.. те, я… - оправдываться не получалось, зато получилось покраснеть до самой макушки. - Все в порядке, - улыбнулся Майкрофт и нежно провел по волосам Грегори, а затем сам поцеловал его. *** - Почему он пришел с тобой? – изменился в лице Кристиан, когда вслед за отцом в палату вошел Майкрофт. - Понимаешь, Крис… я даже не знаю, как тебе сказать… - Грег и правда не знал. Нет, а что тут говорить? Сыночка, извини твой папа влюбился в самого занудного, идеального, совершенного и сексуального мужчину на планете? - Ты решил бросить меня здесь? И уйти как мама? Вместе с этим? – высказал свое предположение Крис. - Господи, нет. Мистер Лестрейд, с каждым разом ваша фантазия все больше меня поражает. Вам так приятно видеть меня в роли злодея из ваших комиксов? - Почему? – игнорируя друга отца спросил мальчик. - Мистер Холмс, он не такой плохой, как ты думаешь. Понимаешь, мы с Майкрофтом… - Грегори снова застопорился. Он и не представлял, что это будет так сложно. - Нет. Даже если он не такой плохой, как я думаю, но. Стой. Он? Ты шутишь? Тедди из шестнадцатой говорил, что всякое может быть, но он? Он же… он же рыжий! – к счастью, малыш сам обо всем догадался. - Крис? Я не понимаю. - Рыжий. Ну, рыжий. Пап! Ты чего никогда не читал? Рыжие приносят несчастье. Я не буду с ним жить, и ты тоже не будешь. Он виноват, что тебя тогда подстрелили, - Крис от переизбытка чувств даже на кровать сел. - Крис, Майкрофт совсем не виноват. Это была случайность, - попытался объяснить сыну инспектор. - У тебя всегда случайность виновата. Я сказал, что нет. - Мистер Лестрейд, а как вы смотрите на некоторые, скажем так, привилегии, которые достанутся вам, если вы все-таки передумаете? – вступил в переговоры Холмс-старший. - Мороженое по выходным, парки развлечения и горы конфет? Этим меня не купишь и папу продать не заставишь тоже, - мальчик только сильнее нахмурился. - Я думаю, ваш отец в состоянии сам решить подобные вопросы. - Он же глупый и наивный. Он до сих пор верит, что справедливость существует, а подарки детям в Рождество приносит Санта, - теперь игнорировали Лестрейда. - Кто это тут глупый и наивный? - Да брось, я же правду говорю. - Что ж, в таком случае… - Холмс развернулся, чтобы выйти и напоследок сжал ладонь Грегори, которую так и не выпустил за весь разговор ни разу. Инспектор с грустью смотрел в любимые серые глаза и не мог поверить, что все это закончится именно так: толком и не начавшись. - Стойте. Я согласен, - произнес вдруг Кристиан. Он отчего-то посмотрел на цветастый браслетик, который подарила ему когда-то маленькая девочка по имени Триша, а еще вспомнил тот разговор с Холмсом возле лестницы у них дома и понял, что если он сейчас не разрешит отцу поступить так, как он считает нужным, то, скорее всего, его папа уже никогда не будет таким счастливым, как в тот Рождественский вечер. - Но только… вы должны еще доказать, что любите его. По-настоящему. По рукам? - Договорились, мистер Лестрейд, - Майкрофт был по-настоящему счастлив и не собирался скрывать этого. - Спасибо, Крис… - тихо произнес Грегори и обнял своих самых любимых и родных на свете мужчин. На улице было светло и ясно. Сегодня дождь не шел, ему не о ком было плакать, ведь у Криса, как и у его отца, все было хорошо. Ну, а когда он вновь заплачет, Кристиан знал, что нужно делать: ведь теперь у них с папой был дядя Майк, у которого всегда с собой зонт.