Fix me.

      Я поправил галстук, взял свой кейс и вышел из серебристой Ауди. Утреннее солнце отражалось в стёклах офисного небоскрёба россыпью сверкающих сероватых чешуек, вращающаяся входная дверь впускала внутрь работников в отглаженных, идеально чистых костюмах, по тёплому бетону бульвара стучали женские шпильки. Для нашей компании начинался новый день, и я был уверен, что закончим мы его в большом плюсе, как и все пять лет до этого. -Доброе утро, мистер Фуэнтес!- окликнула меня из глубины парковки моя секретарша, Кара. Я кивнул в ответ, нацепил солнечные очки и пошёл ко входу, готовый надрать задницу нашим конкурентам.       Сверкающий стальной чистотой лифт поднял меня на последний этаж. Пройдя мимо пустующего стола секретарши – Кара забежала в кафетерий, невелика трагедия – я открыл дверь своего кабинета. Сидящий за компьютером Хайми приветственно махнул рукой и снова погрузился в отчёты по биржевым котировкам. Я не торопился приниматься за работу, пост главы компании позволял мне это. За те три года, что я сижу в своём удобном кожаном кресле, мы набрали такую команду, что моя должность становилась едва ли не формальной и ограничивалась подписанием основных документов.       Начиналась наша карьера не так радужно. Мы приехали в Лос-Анджелес с гитарами наперевес и парой футболок в багаже, практически без денег и чётких планов. Почти год мы с Хайми тащились за сумевшим закрепиться в музыкальном бизнесе Ронни, писали песни, предлагались крутым продюсерам, но везде слышали «Мальчики, вы не наш формат, идите отсюда». Чтобы как-то заработать на жизнь, мы начали чинить машины в занюханном автосервисе. Потом пришла идея сдавать автомобили в аренду, и, выбив кредит под бешеный процент, мы открыли своё дело. Дела пошли в гору не сразу, но наша ставка на туристов и небогатые слои населения сработала. От аренды мы расширились на продажу европейских авто, потом открыли официальную сеть магазинов автозапчастей, потом выкупили пару пустующих зданий в Далласе и открыли завод. И уже сравнительно недавно было приобретено это офисное здание, как символ того, что все машины на Западном побережье прошли через компанию EuroCar.       Дверь кабинета открылась, и вошёл Тони, присоединившийся к нам после окончания экономического колледжа. Несмотря на то, что в школе ему доставалось от Хайми, парень, кажется, не держал на нас зла, и даже вложил личные сбережения в одну из рискованных сделок, которая спасла нас от неминуемого банкротства. -Босс, такое дело,- он шлёпнул на мой стол папку с бумагами.- Есть шанс приобрести нью-йоркскую LuxuryCar за бесценок на предварительных торгах. Времени у нас – до трёх часов дня, аукцион завтра, и там компанию растащат по частям. Тут все выкладки. -Тони, ты же знаешь, что я доверяю твоим словам,- я опустился в кресло.- Просто скажи, стоит ли овчинка выделки, и сколько денег тебе нужно. -Определённо стоит,- кивнул Перри.- Это шанс загрести под себя восточные штаты и начать наступать на центральные. Думаю, тридцати миллионов вполне хватит. Конечно, это повесит на нас кучу долгов… -Если ты знаешь, что с этим делать, иди и сделай,- прервал я парня.- Мозги у тебя где надо, ты не подведёшь.       Тони развернулся и ураганом вылетел за дверь. Я удовлетворённо потянулся – кажется, мы опять в малине. -Не слишком ли ты ему доверяешь?- хмыкнул Хайми, откидываясь на спинку кресла. -Благодаря ему, я успешно закончил школу,- я пожал плечами.- К тому же, у парня классная попка. -Скажи ты мне это десять лет назад – я поколотил бы тебя, Виктор,- усмехнулся друг.- Кто ж знал, что парень, таскавшийся за каждой юбкой, перейдёт на мужские задницы. -Хайми, мы это уже обсуждали,- я виновато улыбнулся.- Такое просто случается. А теперь в двух словах – как чувствуют себя наши акции?       Как я и предполагал, день выдался удачным. Приобретение нью-йоркской компании, вопреки прогнозам, почти не отразилось на стоимости наших акций, а к концу дня они ещё и подросли в цене. Ровно в шесть вечера, как по команде, офисные клерки выключили свои компьютеры и направились к выходу. Хайми, схватив свой кейс, выскочил из кабинета, торопясь на очередное свидание со своей невестой. В половине седьмого, убедившись, что мне ничего не нужно, покинула своё рабочее место Кара. К семи часам в здании остались лишь я и пара охранников. Все мои подчинённые думали, что я настолько пекусь о компании, что порой остаюсь на работе до полуночи. На самом деле, мне просто не к кому было идти.       Я встал с кресла и потянулся, взирая с высоты на зажигающиеся огни Города Ангелов. Весна едва перевалила за середину, вскоре начнётся подписание бесчисленных заявлений на отпуск, но и летом, когда Хайми увезёт свою Джессику на Карибы, Тони с Дженной отправятся покорять очередную гору, а Кара уедет к маме в Париж, я по-прежнему буду сидеть в этом кабинете с десяти утра до полуночи, день за днём… и год за годом.       Вернувшись за стол, я открыл защищённую паролем папку с простым, неброским названием «Видео». Несколько файлов по три-четыре минуты, ужасного качества – наш первый и единственный концерт, на котором мы выступали в качестве разогрева для первой группы Ронни. Улыбнувшись воспоминаниям, я открыл своё любимое видео с песней One Hundred Sleepless Nights. Сейчас у меня хватило бы денег и авторитета для раскрутки, только я уже не был уверен, что у меня есть что сказать. Десять лет назад, когда мы были молодыми, дерзкими, безбашенными, у нас были правильные слова для этого мира. Но за то время, пока мы лезли к вершине, изучая правила бизнеса по журналам и тренингам, те слова растворились в курсах валют, биржевых котировках и процентах по кредитам. Любой музыкант обязан уметь читать человеческие эмоции, пропускать их через себя, выражать по-новому и этим служить людям. Только в этом здании пятнадцать тысяч человек, и все они работают на меня, и меня это устраивает. Я даже аккорды-то уже не вспомню.       Песня закончилась, зал зааплодировал, а я опустил голову на скрещенные на столе руки. Я устал, чертовски устал от этой жизни. Я даже был не в состоянии построить более-менее длительные отношения: среди элиты бизнеса моя ориентация до сих пор была чем-то диким, ненормальным. Поэтому я мог либо поступить, как большинство бизнесменов-геев – завести жену для галочки, отношения с мальчиком на стороне и молиться, чтобы об этом не пронюхали папарацци, - либо на вопросы, а когда же свадьба, скромно улыбаться и говорить, что ещё не нашёл девушку, которой мог бы доверять. Я выбрал последний вариант, только вот я до сих пор не нашёл для себя и такого парня. Был один мальчишка, Рэй. Он появился примерно через полгода после того, как я осознал, что к девушкам меня больше не тянет. Он прошёл со мной через всё дерьмо, сопровождающее начало любого бизнеса: бесконечные долги и кредиты, поиски квартир подешевле, отсутствие денег на еду. Он бесконечно одалживал мне деньги из своей небольшой зарплаты автомойщика, словно бы забывая о них и никогда не прося их вернуть. Я безумно любил его, я до сих пор помню ту ночь, когда мы стали по-настоящему близки: на старом, драном матрасе, брошенном прямо на пол, в паре метров от нас храпел Хайми, нам нечем было платить за квартиру, а сигареты закончились ещё вечером. Но в эти моменты, когда мы были одним целым, мне не нужно было ничего, кроме его дыхания на моих губах, и весь мир мог идти к чёрту. Без всякой задней мысли я записал его в соучредители компании. А потом он чуть не отобрал у меня то, ради чего я не спал месяцами и не ел досыта. Судебный процесс длился три года, и за это время я ни разу не появился в суде – просто не мог видеть бывшего любовника. Хорошо, что у нас не было ни одной совместной фотографии, и я, по крайней мере, смог за эти годы забыть его лицо.       Так, Вик, отлично, ты успешно загнал сам себя. Я вскочил со стула и начал расхаживать по кабинету. Домой. Выпить. Мальчика. Неплохой план действий, но о последнем пункте стоит позаботиться заранее. Я достал свой личный мобильник и набрал номер, который никогда не сохраню в своей записной книжке. -Винсент,- прозвучавший в трубке мужской голос назвал меня моим вторым именем.- Как обычно? -А есть кто-то лучше?- я застегнул кейс и направился к выходу.- Хочу чего-нибудь новенького. -Есть у нас один мальчик,- моментально среагировал мужчина.- Худенький, серо-голубые огромные глаза, выглядит лет на семнадцать. Не товар – конфетка. -Надеюсь, в последний момент я не выясню, что ему действительно семнадцать,- буркнул я, заходя в лифт. -Вы не будете разочарованы,- медовый голос сутенёра едва ли не склеивал мне уши. -Я так полагаю, цена будет несколько выше…- протянул я, с преувеличенным вниманием глядя на табло с номерами этажей. -О нет, сэр, Вы – наш постоянный клиент,- продолжал сладко урчать мужчина.- В первый раз… назовём это скидкой, цена прежняя. -Через два часа, в мою квартиру, и молитесь, чтобы эта конфетка мне понравилась,- прорычал я и сбросил вызов. Лифт тоненько звякнул, двери распахнулись. Я попрощался с охранником и вышел на улицу. Через полчаса я буду дома, через час налью в стакан виски, через полтора часа алкоголь немного затуманит разум, а через два часа прибудет десерт. Почему-то я был уверен, что сутенёр меня не обманывает, и мальчик действительно будет стоить моего внимания.       Вечер в компании бутылки Джека Дэниэлса и телевизора, включенного на музыкальном канале – увы, многие успешные бизнесмены отдыхают именно так. Часы негромко щёлкнули, оповещая о наступлении нового часа, и тут же раздался звонок домофона. -Мистер Фуэнтес, к Вам мальчик, впустить?- поинтересовался охранник. -Да, спасибо, Марк,- ответил я и повесил трубку. Завтра нужно будет не забыть сунуть старику пару купюр.       Около минуты спустя по прихожей разлилась трель звонка, и я распахнул дверь. Мальчик был действительно красив: чуть выше меня, худенький, хорошо сложенный, волосы средней длины закрывали уши и мягкими волнами ложились на плечи, косая чёлка спадала на обрамлённые густыми ресницами огромные серо-голубые глаза, лицо было по-детски круглым, а тонкие чувственные губы завершали представший моим глазам шедевр. И я был уверен, что ему не семнадцать. Потому что я знал этого мальчика. -Келлин?