The Student Prince

- Все еще не могу поверить, что заплатил столько денег за эту глупую мантию, - пробормотал Мерлин себе под нос. Артур протянул руку, чтобы щелкнуть по его уху, не сбавляя шага. Мерлин пригнулся, рефлекторно избежав удара, и улыбнулся. - Ты и не платил, - сказал Артур. – Стипендиальный фонд Сент-Эндрюс Камелот заплатил. Благодаря фонду Принца. То есть моему фонду. Так что прекрати ныть. - Да брось ты... Мы выглядим, как кучка сантоподобных трансвеститов, - запротестовал Мерлин, наблюдая за группой студентов в плотных ярко-малиновых мантиях, которые массово направлялись к часовне Сент-Сальватор. - В словах Мао есть доля истины, - сказал Гвейн, играясь с хлопающим рукавом. – Как думаешь, каким образом они создают ткань с таким большим количеством катышков? - Точно! – произнес Мерлин, подпрыгивая. – Ведь обычно приходится носить джемпер годами перед тем, как на нем начнут появляться катышки, и тогда ты можешь купить специальную трубку, которая их убирает. Хотя я не думаю, что такие избалованные мерзавцы как вы, знают об этом. Считайте это бесплатной возможностью увидеть жизнь простолюдинов. Но кто-то там специально заранее создает на ткани катышки по какой-то извращенной причине. Чтобы ты носил ее годами до того, как она, наконец, станет выглядеть как новая. Это странно. И почему красный? - Я виню Тони Блэра* , - ответил Кей и подмигнул группе девушек, которые таращились на Артура. Некоторые из них явно были первокурсницами, но и студентов постарше было много, их легко было отличить по огромному количеству явно случайно выбранных предметов, свисающих с их мантий, так называемых «изюмных талисманов», которые их обожаемые Академические Матери подарили им на Изюмное Воскресенье. Мерлин с опаской подумал о том, какой талисман Моргана сочтет уместным. Он заметил милую синюю фигурку Стича, вибратор, пару игрушечных челюстей, пластиковую абордажную саблю, пару огромных боксеров и миниатюрную бутылку текилы. Все это висело на проходящих мимо людях, и ни одна из этих вещей не помогла ему почувствовать уверенности. Индийская девушка с талисманом в виде украшенного стразами игрушечного Айфона похотливо подмигнула ему и тут же захихикала вместе с друзьями. Мерлин покраснел и отвернулся. - Ты винишь Тони Блэра во всем, - сказал Гвейн. - Ну, многие вещи – это его вина. - Замолчи, - тихо ответил Артур. Он кивал, улыбался и приветствовал людей на всем протяжении их пути. Не было никакой возможности игнорировать тот факт, что он является абсолютным центром внимания, а следовательно и его компаньоны тоже. Мерлин считал все это довольно волнующим, но был рад, что на самом деле они заинтересованы совсем не в нем. Было в этом что-то пугающе трепетное, будто толпа одетых в красное людей, исподтишка наблюдающих за Артуром, была всего на волосок от Битломании, срывании с него одежды, а затем и плоти до самых костей. - О, так ты перенимаешь политику Мао, да? – произнес Кей, когда они достигли тяжелых дубовых дверей часовни. - Это священное место, Кей, и все наблюдают за нами, - очень спокойно прошипел Артур, не переставая улыбаться, - так что не мог бы ты замолчать, черт возьми, хотя бы на пять минут? Кей скривился, следуя за Артуром в часовню, но хотя бы перестал говорить, это уже что-то.

***

- Напомни, почему мы это делаем? – спросил Мерлин некоторое время спустя, когда поток студентов в красных мантиях хлынул в сторону пирса. - Потому что это традиция, - счастливо ответила Гвен. Они встретились еще в часовне и общались посредством подмигивания, улыбок и жестов, пока Артур не ткнул Мерлина локтем под ребра, и им пришлось перейти на нелегальные смски. Остальные усердно пытались не показывать, что фотографируют Принца Уэльского на свои телефоны. Когда они покинули часовню, Гвен поспешно прошмыгнула к ним сквозь толпу и чуть не была опрокинута телохранителем Артура, Валом, пока Мерлин не отошел в сторону и не обнял ее. Затем он представил ее всем, и какое-то время Гвен лишь краснела не в состоянии что-либо произнести. Теперь они оба шли на два шага позади Артура и его друзей, ненавязчиво сопровождаемые Валом. - Это дурацкая традиция. Мы идем всю дорогу до гавани, а затем спускаемся к концу пирса, поднимаемся на следующий уровень, где уже нет поручней и волны разбиваются о каменную кладку, идем к началу пирса по участку толщиной с крекер, как чертовы канатоходцы. Без поручней. - Ты преувеличиваешь, - Гвен закатила глаза. – Все не так уж страшно. Я это уже проделывала, когда приезжала сюда с отцом. И там есть поручни. - Только на несколько ярдов вперед, а затем остается лишь невероятно узкая дорога, которая находится на 20 футов выше камней и на 50 футов выше уровня моря, и никаких поручней. Гвен фыркнула. - Трусишка. - Я просто говорю, что это абсолютно бессмысленно. - Ой, заткнись уже. Лучше расскажи мне какого цвета нижнее белье Принца Артура, чтобы я могла вообразить, как срываю его голыми зубами, - прошептала Гвен прямо ему в ухо, и Мерлин издал возмущенный звук. - Я шокирован, что ты думаешь, будто я могу заметить подобное. Это было бы вторжением в его личное пространство. Ты считаешь меня ненормальным сталкером? – прошептал он в ответ. Гвен взглянула на него, а затем перевела взгляд прямо на задницу Артура, идущего в нескольких ярдах от них, а затем снова на Мерлина. Через секунду он разразился смехом. - Белое, - ответил он, когда смог унять смешки, - негодница с грязными мыслишками. - Эй, это не я тут пялилась на его задницу, когда он одевался. Хотя я знала, что ты будешь это делать. - Я не нарочно! Боже, это звучит так, будто я старый извращенец, - запротестовал Мерлин. – Он просто стоял там, в одних трусах. Я не пялился на него! Я просто занимался собственными делами, а его неодетое величество расхаживал вокруг в поисках носков. Гвен издала неприличный звук, когда они достигли края пирса. - Скажи мне, что ты не пошутил только что о его носках** ? - Нет, не пошутил. Но мне следовало это сделать. Очевидно, что присутствие его неодетого величества навредило мысленным способностям моего мозга. - Прекрати уже хвастаться, - сказала Гвен, качая головой. Это был прекрасный день. Ярко-голубое небо над головой и скользящие по нему белые облака, бодрящий морской бриз, яркое солнце, согревающее кожу. Мерлин заметил Ланса, который говорил с девушкой с зеленым волосами, и помахал ему. Странно, насколько быстро он почувствовал себя как дома. Ланс тоже увидел их, улыбнулся и помахал в ответ. Мерлин был уверен, что большая часть улыбки предназначалась заворожившей его Гвен, но часть принадлежала и Мерлину. - Он хороший парень, - сказал Мерлин, слабо ткнув Гвен локтем. – А ты играешь в неприступность или дело в чем-то другом? - О чем ты? – она пораженно взглянула на него. Мерлин состроил рожу. - Конечно же, о Лансе, - ответил он, наклонив голову и заглянув в ее глаза в поисках намека на сарказм. – Он одержим тобой. Это очевидно. Гвен засмеялась. - Не глупи! – она ударила его по руке. – Он просто дружелюбен. Он ведь практически монах. - Он уже объяснял, что это не так, - сказал Мерлин, качая головой. - Ну хорошо… но, серьезно, ты видел его? Он великолепен! Он выглядит как кинозвезда, говорит на пяти разных языках, знает все сонеты Шекспира наизусть, и он третьекурсник. Ланс явно не собирается встречаться с кем-то вроде меня! – она неловко потянула рукав мантии, чтобы не дать ему соскользнуть с плеча. – В любом случае, он вместе с Элейн. Он просто хороший парень, вот и все. Честное слово, ты только об одном и думаешь! Иногда люди милы просто потому, что они милы, вот и все. Глаза Мерлина сузились. - А он говорил тебе, что встречается с Элейн? - Ну… нет, - признала Гвен, отводя взгляд в сторону. – Но это очевидно. - Возможно, это очевидно для людей, живущих на планете Очевидность, да. Но всем остальным ясно, что Ланс нравится Элейн, но это не взаимно, потому что он без памяти влюблен в тебя. - Не надо, Мерлин, - произнесла Гвен с несчастным видом. – Пожалуйста, не надо. Он нахмурился. - Но… я не понимаю, - он вновь посмотрел на Ланса и уверился, что тот разглядывает Гвен так, будто из его глаз вот-вот вылетят сердца. – Что еще тебе надо? Танец? Семафор? - Приглашение на свидание было бы неплохим началом, - едко ответила Гвен. – Знаешь, что-то понятное, но не высказанное открыто. Но такого не будет, потому что парни вроде него не встречаются с девушками вроде меня, они встречаются с кем-то вроде Анжелины Джоли, - она сглотнула, - или Элейн. - Ты издеваешься надо мной? – Мерлин изумленно таращился на нее. - Я бы хотела, чтобы ты прекратил это делать, - сказала Гвен, отворачиваясь. – Мы можем поговорить о чем-нибудь другом? Мерлин секунду смотрел на нее с нечитаемым выражением в глазах, а затем вздохнул. - Хорошо, - сказал он, качая головой. – Но скоро мы вновь поговорим об этом, потому что ты, кажется, начала принимать таблетки для сумасшествия, и я не могу мириться с этим. Но ладно. Позже. Ну… так в какие клубы ты вступила? Я ведь так и не спросил тебя. Они уже были в гавани. Растянувшийся змеей строй студентов, одетых в красные мантии, совершал бессмысленное паломничество к концу пирса и обратно. Воздух неромантично пах рыбой, а лодки, стоящие в гавани, были скорее практичными, нежели живописными. Но это все равно выглядело как картинка с открытки из-за красных мантий, хлопающих на ветру, и юных студентов, смеющихся под ярким солнцем. Мерлин не мог поверить, что жизнь завела его сюда, к этим незнакомым, равнодушным людям; на секунду, оглядываясь вокруг, он почувствовал себя непонятно злым на них всех. Он готов был поставить скудное содержание своего банковского счета на то, что все эти откормленные, розовощекие отпрыски среднего и высшего класса никогда не выбирали между оплатой счета за газ и покупкой мяса, не учились штопать носки и даже не задумывались о том, что не могут позволить себе пойти в университет. - Боже, это просто нереально, - произнес он вслух и повернулся, чтобы взглянуть на Гвен, которая тоже родилась не с серебряной ложкой во рту. – Ты не думаешь, что все это абсолютно нереально? Разве это не взрывает твои мысли? Все эти англичане из высшего общества? – он моргнул. – То есть… не обижайся, я знаю, ты тоже англичанка, но… - Мерлин, некоторые из них – шотландцы, - заметила она. – Это Шотландия. А некоторые из совсем других мест. - И это причина, по которой Сент-Эндрюс называют самым северным университетом, он заполнен не поступившими в Оксфорд, восторженными английскими девчонками, мечтающими выйти за Принца Артура, - отрезал Мерлин. – Я просто хотел сказать, что все здесь совсем не как в реальном мире… Да половина из них даже не знают, что родились. Они никогда в своей жизни не работали, и все, чему им пришлось научиться - как произносить свое имя, чтобы они могли подписывать чеки, работая на папочкин бизнес. Это отвратительно. – Его слова звучали, как слова Уилла, осознал Мерлин. Иногда он не мог не оглядываться вокруг, размышляя о том, что бы сказал Уилл. - Ты же знаешь, что это неправда, - ответила Гвен. – Посмотри, хотя бы для начала здесь есть еще ты и я, и многие из этих людей совсем не такие шикарные. Нет, ладно, большинство из них действительно шикарны, но есть и обычные люди. - Но ты не думаешь, что все это просто странно? В каком-то смысле просто до невероятности странно. Да ты просто взгляни на все эти замки, улицы, вымощенные круглыми камнями, руины соборов, и, черт возьми, живого, говорящего принца в центре всего этого. Если подумать, это же просто сумасшествие! Гвен улыбнулась. - Это как мечта, - ответила она просто, - это все равно, что оказаться в книге сказок. - И ты сказочная принцесса, - произнес Мерлин, внезапно ощутив теплоту и нежность, и удивился, когда ее лицо осунулось. - Нет, - серьезно ответила она. – Вовсе нет, - Гвен прикусила губу и улыбнулась. – Но в любом случае, тебе тоже может повезти, возможно, Артур примет гей-сторону Силы, покорит тебя и сделает своей королевой. - И кто над кем теперь издевается? – сказал Мерлин, лишь на секунду почувствовав, как все внутри него сжалось в ответ на ее слова. – Но мы не договорили… общества? - Общество, любящее карамельные вафли Таннокс*** , Рок общество, Киноклуб, Дегустация вина, Плавание на каноэ, Клуб альпинизма и Тяжелое рэгби, - перечислила она, загибая пальцы. – И, эм, Ночная Линия. Хотя это должно быть секретно, анонимно и все такое прочее, так что не говори никому, но я вызвалась волонтером. На следующих выходных будет тренинг. - Ясно, - произнес Мерлин с мягкостью в голосе. – А разве Ланс не руководитель Ночной Линии? Я вроде видел, как он заправлял всем за столом. - Замолчи, - произнесла Гвен, не глядя на него. – Не начинай. Просто… не начинай. О! Смотри, это София впереди, ты все еще не познакомился с ней! Смотри, она уже почти на ступеньках! - Это не ступеньки. Это лестница, сделанная из кусочков металла, прикрученных к пирсу. Ни один словарь не определит это как ступеньки. - Прекрати все усложнять. Ты знаешь, о чем я говорю. Они оба наблюдали, как миниатюрная брюнетка карабкалась по импровизированной лестнице, время от времени испуганно вскрикивая, когда ее скромная юбка от ветра хлопала по бедрам. - Я предупреждала, чтобы она надела другую юбку, - критично изрекла Гвен. – Ее белье будет видно всем вокруг, пока она будет идти по лестнице. Мерлин взглянул на студентов, которые колонной направлялись обратно к городу, вдоль верхнего уровня пирса над их головами, и кивнул. Это было неизбежно. - Может, в этом суть, - предположил он. Гвен издала оскорбленный звук неодобрения. - Она не шлюха, - возмущенно воскликнула Гвен. – Она хорошая девушка! Ее отец священник! - Я и не говорил, что она шлюха, - запротестовал Мерлин. – Просто, возможно, она хотела привлечь к себе внимание? Или ей просто нравится представлять себя немного испорченной? В этом нет ничего плохого. В конце концов, у нее красивые ноги, а эти босоножки просто творят чудеса. - Не будь свиньей! – ответила Гвен, но вокруг послышался восторженный свист. София добралась до вершины пирса, и ветер выбрал этот момент, чтобы помочь ей изобразить тот самый символический момент, произошедший с Мэрилин Монро в «Зуде Седьмого Года», когда она стояла над вентиляционной шахтой, и поднял юбку Софии опасно высоко. Перед ними Кей разразился аплодисментами. - Ну, она определенно произвела впечатление, - произнес Мерлин через мгновение. - Боже, она наверняка чувствует себя униженной. - Она не выглядит униженной, - осуждающе произнес Мерлин. И это была правда. Она выглядела чрезвычайно красивой с розовыми щеками, золотисто-коричневыми волосами, развивающимися за спиной и совсем нескромным огоньком в глазах, когда ее юбка развевалась, опускалась и вновь развевалась. - Выходи за меня! – прокричал один из парней, стоящих в колонне ниже уровня пирса, и опустился на одно колено с шутливо-показной улыбкой на лице, а ее переливчатый смех, словно звон колокольчиков, весело разнесся по волнам. - Боже, она – это нечто потрясающее, - сказал Гвейн довольно громко, ветер донес его слова до Гвен и Мерлина. – Я думаю, она смотрит на тебя, Ворд**** . Ты в деле, приятель. - Что значит в деле? Его Королевская Сексуальность заправляет всеми делами, - раздраженно ответил Кей. – В этом городе нет ни одной женщины в возрасте от 15 до 105 лет, которую он не мог бы заполучить лишь щелчком пальцев. Счастливчик. Мерлин почувствовал, как его губы сжались, хотя заявление Кея было достаточно правдивым и даже не совсем полным, так как не брало во внимание половину гей-сообщества, интересующуюся пенисами. - Теперь я понимаю то, что ты говорил насчет него, - сказала Гвен ободряюще, - вот ведь мерзкий парень. - Да, он действительно такой, - согласился Мерлин, наблюдая за соседкой Гвен, которая пробиралась по выложенной камнями полосе, слишком узкой даже для того, чтобы хотя бы отдаленно считать ее подходящей для ходьбы, и радуясь, что она не слышала слов Кея. Несколько мгновений спустя она оказалась прямо над ними. Гвен и Артур демонстративно смотрели в другую сторону, в то время как Кей бесстыдно пялился под ее юбку. Гвен смотрела на Кея так, будто могла смутить его и заставить отвернуться чистой силой воли. Телохранитель Вал оглядывал толпу с невозмутимым спокойствием человека, который не был бы впечатлен, даже если бы все обитатели Поместья Плэйбой решили бы сегодня прогуляться по пирсу, измазавшись медом и взбитыми сливками, а затем остановились, чтобы наброситься друг на друга с поцелуями. И в этот момент София закричала, бешено завертела руками в воздухе - как пчела или оса, подумал Мерлин, взглянув вверх – потеряла опору в своих великолепных золотых босоножках и упала. Мерлин совсем не хотел действительно останавливать время, но между его безумным желанием поймать ее с помощью магии и памятным окриком матери «Руки!», он мог думать, довольно отчаянно, лишь о том, что все происходит чертовски быстро, и внезапно это было уже не так. Мерлин громко сглотнул, оглядываясь на весь мир, застывший, словно муха в янтаре: чайки в одно мгновение повисшие над головой; яркие красные мантии, застывшие в момент, когда их раздул ветер; кудряшки Гвен, развевающиеся за ее спиной; темные, захлестывающие волны и белые, как соль, барашки; кудрявые облака высоко в небе – все внезапно застыло, и звук его собственного дыхание был единственным звуком во всем мире. Это был один из самых жутких и пробирающих до глубины души моментов, которые Мерлин когда-либо переживал, и он хотел, чтобы это закончилось. Мысль, что кто-то может выйти за грань реальности таким образом и размышлять, рассматривать все вокруг в перерыве между движением электронов, была более шокирующей, чем вишни, расцветающие посреди зимы, или кракены, плавающие в Кардиффском заливе или любая из бесчисленных странных и тревожных вещей, которые он не нарочно совершил за все эти годы. Это… это заставило его почувствовать, будто все и всё, кроме него было игрушкой или картинкой на экране. Что всё вокруг было менее реально, чем он сам. Неужели именно так живет Дракон? Эта возможность необъяснимо испугала его. - Блять, - произнес он в пугающий застывший мир, думая о том, что может случиться, если он не обратит ту чертовщину, что он сейчас натворил. Постареет ли он, угаснет, сморщится и, наконец, умрет, беспомощно проклиная мир, полный восковых фигур? Может он необъяснимо исчезнет из поля зрения Гвен, которая моргнет, обернется, а затем сдавленно издаст неверящий возглас, или его древний мумиеподобный труп упадет на землю посреди солнечного дня? - Блядский, ебаный пиздец***** , - Мерлин нашел какую-то странную силу в ругательствах. – Хорошо. Ладно. Хорошо. Никакой паники. Спокойствие. Думай, Мерлин. Думай. Очевидно, что единственным направлением его действий было предположение, что он мог исправить это, когда ему будет нужно, поэтому Мерлин сконцентрировался на девушке, которая была застигнута врасплох в момент потери равновесия с раскинутыми в стороны руками, застывшей волнами юбкой, напоминающей цветы Джорджии О’Киф****** , и раскрытым в безмолвном крике ртом. - Руки, - произнес Мерлин вслух, потому что мысль о голосе матери была непонятно успокаивающей. – Нужно, чтобы все выглядело правдоподобно. Хм. Он взглянул на живую картину, окружающую его: студенты позади них видели, как девушка начала падать, и, как и спутники Мерлина, застыли с выражением ужаса и шока на лице, а кое-кто из них с выражением веселья. Артур уже кинулся вперед и сгруппировался, протянув руки в безумном порыве поймать ее. Мерлин фыркнул. Возможно, она и выглядит как фея, но любой человек, упавший с такой высоты, приземлится чертовски жестко, и того, кто стоит на пути, будет ждать отнюдь не приятный сюрприз. Мерлин остановился, вспоминая встречу с Гвен и выражение благоговения на ее лице, когда он с легкостью втиснул ее тяжелую сумку в слишком маленькое пространство. Он улыбнулся. Действительно очевидно. - Хорошо, - произнес он вслух, становясь в устойчивую позицию и разведя руки в стороны прямо под соседкой-акробаткой Гвен. Затем Мерлин осторожно потянулся к невидимому течению своей силы, чтобы внести необходимые поправки в реальность. Всего лишь на секунду или две. Ничего долговременного. Он воззвал к самому себе, испытывая законы физики. Мерлин глубоко вздохнул, успокаиваясь, а затем произнес «Иди!». …и она упала, кувыркаясь в воздухе, прямо в его руки, легкая как перышко настолько долго, насколько это было необходимо. И как раз когда Артур подбежал к ним, все трое упали на землю нескладной кучей конечностей и алой ткани. Терпкий запах жимолости необъяснимым образом заполнил ноздри Мерлина. Натиск звуков после ужасающе идеальной тишины был одновременно успокаивающим и ошеломляющим. Мерлин лежал на холодной земле, чувствуя чье-то колено, придавившее его почки, и чей-то локоть, прижавшийся к его лицу, и ощущал себя настолько переполненным невысказанной благодарностью, что мог бы заплакать. - Ты в порядке? - Ваше Высочество! - Господи Иисусе! - Ты видел это? Ты ВИДЕЛ это? - Она мертва? - Принц Артур спас ее! Боже мой, Принц Артур ее поймал! Блять! - Отойдите! - Он в порядке? - Я умею оказывать первую помощь! Я умею оказывать первую помощь! Пропустите! Я могу сделать искусственное дыхание! - УБИРАЙТЕСЬ С МОЕГО ГРЕБАНОГО ПУТИ! – это была Гвен, локтями безжалостно расчищающая себя путь через внезапно образовавшуюся толпу. Она опустилась на одно колено рядом с телохранителем Артура с расширившимися от шока глазами. – Соф? Боже мой, Соф, ты в порядке? Мерлин? Мерлин? Черт! Все в порядке? Вы сломали себе что-нибудь? Блять! – она осторожно протянула руку помощи, когда они трое начали развязывать свой клубок. – Я серьезно думаю, что вам не следует двигаться. - У меня все под контролем, мисс, - произнес Вал, но она проигнорировала его. - Я говорила тебе об этих туфлях, - произнесла Гвен странно высоким голосом, пока София пыталась принять вертикальное положение. – Боже мой, я думала вы МЕРТВЫ! Все вы! К немалому удивлению Мерлина она разразилась гневными слезами и обняла Софию. Мерлин издал страдальческий хрип, пытаясь втянуть часть воздуха обратно в легкие, и выбрался из-под Артура, пока Вал и Кей поднимали принца на ноги и суетились вокруг. Толпа вокруг них разразилась нескладными аплодисментами. Их звук распространился и усилился за считанные секунды, пока весь пирс не превратился в сплошную массу хлопающих, ликующих студентов. Эта какофония эхом отражалась от волн, громко и бурно, как звук толпы на футбольном матче. Мерлин почувствовал, как его щеки окрасились пунцовым, а затем мгновение спустя он был спущен на землю осознанием того, что все они аплодируют принцу, а не ему. - Ар-тур! Ар-тур! Ар-тур! - слышались крики, вырванные из общего шума. Мерлин со свистом втянул воздух и неуверенно сказал себе, что это к лучшему, потому что он должен был оставаться в тени. Никто не должен подозревать о существовании «макраме». Но когда он поймал взгляд Артур, то удивился, что принц выглядит скорее пристыженно, чем гордо. - Это был ты, - сказал он, указывая на Мерлина. – Ты поймал ее, не я. Боже мой, как тебе удалось переместиться так быстро? - Ар-тур! Ар-тур! Ар-тур! – все еще скандировала толпа, будто ожидая, что он должен выступить на бис. Артур оглядывался, изумленно качая головой. - Нет, - сказал он хмуро. – Нет, это неправильно. Это был не я! – закричал он в толпу. – Это не я поймал ее! - Ар-тур! Ар-тур! Ар-тур! - Забудь, - сказал Мерлин, мягко дотрагиваясь до руки Артура. – Все нормально. Это не важно. - Нет, важно! – Боже, кто же знал, что Принц Уэльский такой упрямый осел. – Я не хочу, чтобы мне приписывали чужие заслуги. Это неправильно. - Все нормально, - сказал Мерлин, неожиданно почувствовав прилив нежности к Артуру и его нахмуренному, раздраженному взгляду. - Черта с два, вы можете перестать поздравлять друг друга с тем, какие вы храбрые и самоотверженные и помочь мне? – резко сказала Гвен, глядя на Мерлина и Артура. Она придерживала Софию за талию и несла ее сломанные каблуки. – Нам нужно отвести ее домой. Или, что предпочтительнее, к доктору. Сейчас. - Конечно, - сказал Артур, переключая внимание на нее, - ты права. Вал, ты можешь вызвать машину? И вот так просто, телохранитель Артура пробормотал что-то в маленький наушник в стиле Мадонны и скорее всего где-то на территории Сент-Эндрюс шофер уже садился в Артур-мобиль, чем бы он ни был. Приятно, когда у тебя есть миньоны, готовые исполнить любую прихоть. - Нет, правда. Я в порядке, – сказала София, мило краснея и пряча лицо на плече у Гвен, выглядя так же красиво и хрупко, как мак, противостоящий ветру. – Я просто чувствую себя очень глупо, но я в порядке. Спасибо. Вам обоим. Простите. Толпа надвигалась на них, все еще выкрикивая имя Артура, и Мерлин почувствовал приближение клаустрофобии. Он встретился глазами с Гвейном и понял, что тот чувствует то же самое. - Так, леди и джентльмены, шоу окончено, - громко произнес он. – Проходите, проходите, смотреть здесь больше не на что. Давайте дадим даме немного воздуха и поможем встать на ноги. Проходите, леди и джентльмены, проходите! – продолжал он, двигаясь вперед, словно вышибала с Валом по одну сторону и Кеем по другую. София сделала неуверенный шаг, опираясь на Гвен, но вдруг согнулась, издав жалобный стон. - Она подвернула лодыжку, - с тревогой заключила Гвен. – Или хуже… Боже, надеюсь, ничего хуже. Мы должны отвести ее… Она все еще говорила, когда Артур наклонился и поднял Софию на руки, как невесту, которую собираются перенести через порог дома. Она издала пораженный смешок и спрятала лицо в его ключице. - Не беспокойся, - сказал он, звуча уверенно, обнадеживающе и странным образом знающе, что заставило пальцы Мерлина сжаться, а его штаны вдруг оказались слишком узкими. – Я помогу ей. И сказав это, он направился прочь от пирса, заставив Мерлина и Гвен следовать за ним вместе с хором аплодисментов и восторженного свиста. - Хорошо, - сказал Мерлин, оглянувшись назад и вспоминая последнюю пару минут со странным чувством, будто он пропустил что-то важное. – Это была либо невероятная удача для нее, оступиться именно там, или самый блестящий трюк, что я видел в своей жизни. Или все сразу. Гвен ахнула. - Ты же не думаешь, что она упала с пирса только ради того, чтобы привлечь внимание Артура? Она могла умереть! Мерлин задумчиво свел брови. - Но она не умерла, - Гвен безмолвно уставилась на него. – Я просто говорю… Это конечно не Кобб в Лайме******* , но все же чертовски эффективные способ привлечь внимание Артура. Ему, пожалуй, следовало ожидать пощечину. - Тебе должно быть стыдно, - сказала Гвен, выглядя ужасно потрясенной, и умчалась следом за своей исчезающей из вида соседкой. Мерлин дотронулся до щеки и проигнорировал свист толпы. Он серьезно раздумывал, пытаясь определить, почему в Софии было что-то неправильное. - Доводы рассудка? Я не думала, что ты фанат Остин. – Мерлин резко вскинул голову и увидел Моргану и Моргаузу. Говорила Моргауза, но Моргана кивала в подтверждение ее слов. - Хотя все же в твоих словах есть смысл, ребенок. Происходит что-то подозрительное и дело не только в гавани******** . - Жимолость, - Моргана нахмурилась. – Есть что-то в этом запахе… Я ей не доверяю. – Она повернулась, чтобы взглянуть на Мерлина. – И что ты, черт возьми, сделал? Я чувствую волны… чего-то. Не знаю чего. - Он остановил время, - сказала Моргауза. – Этот прохвост действительно может быть так хорош, как ты говорила о нем. Моргана тяжело взглянула на Мерлина. - Чтобы оберегать Артура, он должен быть очень хорош. – Она перевела взгляд на конец пирса, где Артур осторожно опускал Софию в Бентли винного цвета. – Вперед, догоняй их, пока она не окрутила Артура вокруг своего пальца. Что-то здесь не так, а ты ведь у нас Мистер Танцуюскракенами. Топ, топ. *Тони Блэр - бывший лидер Лейбористской партии Великобритании, 73-й премьер-министр Великобритании. Судя по тому, что я прочла он сделал довольно много хорошего, но ему пришлось уйти в отставку, так как общественность обвинила его в развязывании иракской войны. Видимо, после этого события его невзлюбили. **В оригинале Гвен сказала “socks appeal”. Это созвучно с фразой "sex appeal", которая переводится как "сексуальная привлекательность". Шутка здесь, скорее всего, завязана именно на этом ***http://www.bakerpacific.com.hk/cms/wp-content/uploads/TUNNOCKS-e1414599548975.jpg ****Так говорят о человеке, который настолько раздражает тебя, что сводит с ума, но при этом ты привязался к нему и не можешь без него жить.И да, Гвейн сказал это об Артуре. *****Помнится, была у меня сноска о матах. Мое мнение о них не поменялось. Просто тут был реально МАТ. Теперь я, кажется, научилась понимать, когда англичане матерятся, а когда просто ругаются. Все зависит от интонации, не от слов. Ну а еще fuck всегда ругательство, да. Так что во избежание нарушения замысла автора я оставила все как есть. ******Это американская художница. Вот одна из ее картин http://www.georgiaokeeffe.net/images/paintings/black-iris.jpg *******Сцена из романа Джейн Остин «Доводы рассудка», который я не читала (хотя надо бы), но, судя по тому отрывку, что я нашла, героиня романа пытается привлечь внимание, прыгая с пирса и заставляя парня, который ей нравится, ее ловить. Кобб – это название пирса, а Лайм – это город. ********Подозрительное по-английски – fishy, что одновременно значит рыбное. Каламбур от Моргаузы.