— Эта трость — меч, точнее — его ножны… — равнодушно бросил я, блин, опять в бою отвлёкся и задумался, зато узнал, что его шкура смягчает удары, видимо, в дополнение к крепким мускулам.
— Грааа! Ты меня совсем за ничтожество держишь! — прорычал Джек через десяток секунд, когда до него дошло значение моей фразы. От ярости он бросился на меня, нанося диагональный удар.
Я, откинувшись назад, почти встал в мостик и ткнул своей тростью ему в локоть. Затем, сделав упор на свободную руку, я нанёс удар пяткой ему под подбородок, достаточно сильный, чтобы он на мгновение потерял ориентацию в пространстве. Переворот, и, оказавшись вновь на ногах, наношу толчок тростью в нос. Разворот и укол тростью, взятой для большей силы двумя руками, в надчревный узел. Жаль, что он отклонился, и удар пришёлся по животу. И пока он не очухался, бью ему кулаком в висок. Мимо… Он что, на каких-то звериных инстинктах уклоняется от наиболее опасных ударов? Вместо виска я попал по скуле, и было такое чувство, что ударил по дереву, да уж, пусть я и мечник, но в плане физической силы слабоват, конечно, моих сил хватит, чтобы свалить быка пинком, но против кого-то вышедшего далеко за пределы человеческих возможностей эффект будет только от ударов по болевым точкам. Разрываю дистанцию в последний момент, было бы брюхо, и он бы мне выпустил кишки, а так только одежду разрезал.
Рыкнув мне вслед, он неожиданно запрыгнул на мачту и стал скакать по снастям и такелажу... то ли в нем проснулись обезьяньи инстинкты, то ли он пародирует своего тёзку с «Черной жемчужины». В любом случае, его скорость возросла, а траектория движения стала непредсказуемой и трёхмерной… Неприятный момент, в разы усложняющий попадание по нему. Зато он спрятал свою саблю в ножны.
Мощный удар в челюсть прерывает мои мысли, но вместо того, чтобы отлететь на пару десятков метров, меня хватают за ногу и швыряют в камбуз. Хорошо, что с началом его странного поведения я бросил свои силы на укрепление и защиту. Сделав кувырок в воздухе, я становлюсь на ноги, не долетев до стены. Хорошо быть лёгким! Уровень инерции моего тела куда меньше, чем у человека моих размеров, это делает мои удары слабыми. Зато, когда я получаю их — меня отбрасывает, а не ломает кости, преодолевая естественное сопротивление объекта движению или инерции предыдущего действия...
Удар с двух ног в грудину переключает мои мысли с воспоминаний о физике к текущему бою. Разворот в воздухе и мягкое приземление на стену кубрика, тогда как он сам пробивает ногами доски. Удар парой стилетов ему в грудь и потом, максимально усиленный, тростью в солнечное сплетение. Из-за разницы в весе меня отбрасывает вверх, зато ушёл от его контрудара. И пока я парил в свободном полёте, он, приложившись затылком об пол, с рыком выдрал ноги из деревянного плена и кувырком ушёл в сторону, к сожалению, опять вовремя. Я, будучи в воздухе, чтобы не терять время, попробовал воздушную атаку. И, как ни странно, у меня получилось, в месте попадания пол отчётливо хрустнул, но эффективность подобной атаки была под сомнением.
Через пару секунд я приземлился на палубу и тут же атаковал, обезьян, впрочем, тоже без дела не стоял и тоже попёр в лобовую. Чувствую, что с этим ударом мне не разминуться, а потому, не добегая до него, метаю свою трость как копье. Это действие вызывает у него ступор, а удар сбавляет его скорость. Я же, пользуясь преимуществом, сокращаю расстояние между нами и впечатываю руку со стилетами ему в бок, подхватив трость, бью ею по коленной чашечке и отскакиваю назад.
Джек с хриплым ревом начинает махать своей саблей как одержимый, видимо, пытаясь изобразить мельницу ударов, тем не менее, подобраться к нему становится сложно. Я же решаю попробовать свою новую задумку, вспомнив своё недолгое увлечение игрой в бильярд. Идея, откровенно говоря, дурацкая, но я до сих пор в неадекватном состоянии и потому, наверно, решил её использовать. Приняв стойку, я положил конец трости на тыльную сторону руки так, как раньше держал кий, и представил перед концом трости шар сжатого холода, который, закручиваясь как расенган, вобрал бы из меня весь набранный в пустоте запас. После чего нанес удар по этому воображаемому шару напитанным волей вооружения концом трости со всей своей силы, озвучивая название атаки: «Эффе!»
Судя по выпученным глазам зрителей, для них это было полной неожиданностью.
Но меня куда больше шокировал сам горилла: он, выдохнув розовый пар, едва не упал, сильно покачнувшись. Через пару мгновений он вроде справился с шоком, хотя следы инея на его шерсти говорили, что без обморожения дело не обошлось. Я же сам, пребывавший в прострации от эффективности своих действий, подобрал почти новую кожаную треуголку, принадлежавшую капитану Джеку и сочетавшуюся с его плащом с меховым подбоем. Впрочем, она и на моей голове будет неплохо смотреться, решил я, напяливая её, что и прокомментировал:
— Отличная шляпа, мне она понравилась, ты не против того, чтобы я её забрал себе? А то тебе она, кажется, не нужна.
— Сдохну, но заберу тебя с собой! — проревел противник, бросаясь в последнюю отчаянную лобовую атаку, держа саблю на уровне плеч для колющего удара.
Я, впрочем, последовал его примеру, даже скопировал стойку и атаку, но проскочил под выпадом и нанёс удар по ребру в области сердца, — судя по ощущениям — ломая его. Инерцией его пятисоткилограммовой туши меня отбросило назад, благо, что хоть на ногах удержался. А вот он, захрипев, оперся сначала на свою саблю, но после того, как я медленно к нему подошёл и картинно ткнул тростью в челюсть, упал на спину, широко раскинув руки и с предсмертным хрипом выдыхая розовый парок.
Встав над ним, я решил проверить, что же будет, если я попытаюсь поглотить душу фруктовика. Снова то же место, только теперь сияние умирающего духа отличается. Не придав этому особого значения, я ломлюсь внутрь. А там, после более мощной защиты, меня встречает горилла, нет, Кинг Конг… против которого я не выстоял и тридцати секунд, несмотря на все ухищрения, причём у меня было чувство, что его рев доносится и из мира живых.
Вылетев из его сферы духа, я что есть сил и резервов стал всячески закрывать и окружать льдом, пропитанным волей, душу, ставшую алой и крайне агрессивной. Мне помогло лишь то, что к окружающему пространству я был привычней и имел хоть какой-то контроль над ним. И то, я пустил на удержание зверя все свои резервы, включая огонь, горевший за пределами моей души, в теле, доводя его с яркого сияния до тусклого свечения.
Когда он, наконец, умер, у меня еле хватило сил вернуться в своё тело. И в шоке застыл — с него во всю лилась кровь, непонятно откуда взявшаяся. А в теле капитана Джека, вначале сильно распухшем, а теперь словно ссыхающемся, был виден отчётливый затухающий огонёк на месте сердца.
Справившись со своим телом, я подобрал его саблю и одним ударом рассёк его грудь. Ещё одним движением я её раскрыл и смог лицезреть, как сердце, замедляя биение, превращается в дьявольский фрукт. Ощутив опасность, я, не глядя, метнул стилеты. Перед ними тут же замер первый помощник Джека, кажется, Рон «Два клыка», если память Марка не ошибается.
Разворачиваюсь и неторопливым (чтобы не свалиться от слабости) шагом я отправляюсь в сторону своей каюты, как бы невзначай опираясь на трость, но уже в трёх шагах от каюты мне поплохело, секунд через пять — шесть – полегчало, и чтобы хоть как-то объяснить свою заминку, кроме признания своего текущего бессилия, делаю вид, что вспомнил о вражеской команде:
— Почему люди Гориллы до сих пор не связаны или убиты? И, надеюсь, пояснять вам, что содержимое каюты их капитана — моё, вам не нужно.
— Эмм, простите, мистер Брук, мы просто были слишком заворожены вашим боем с Джеком… Ммм, вы знаете, что у вас кровь идёт? Вы ранены? — неуверенно отозвался Арон «Железный коготь».
— Я скелет, у меня нет крови, и на мне нет ран. — равнодушно бросаю ему в ответ.
— Тогда откуда она у вас? До того, как вы вскрыли Джека, на нём не было каких-либо кровоточащих ран, да и мы все видели, что кровь проступила именно из ваших костей! — удивлённо спросил Арон.
— Загляни в тушу этой обезьяны: укрощение порождения морского дьявола, которое на пару порядков превосходит этого Джека, было нелёгким делом. — равнодушно ответил я, наконец собравшись с силами, и продолжил свой неспешный путь до капитанской каюты.
— Это же дьявольский фрукт! Откуда он в нём?! Подумать только, сколько слышал о них и в первый раз вижу! Погодите-ка… «укрощение порождения морского дьявола»… Мистер Брук, это Вы сделали?! И что теперь делать с фруктом? — потрясенный вопль старпома раздался, наверное, на пару километров вокруг и собрал вокруг себя толпу любопытных пиратов из обеих команд.
Этот крик застиг меня в двух шагах от двери, во время очередного приступа слабости, который я с трудом преодолевал. И я с радостью воспользовался возможностью ещё чуть передохнуть.
— Оставь себе, можешь считать его бонусом к обезьяньей шкуре, что ты хотел превратить в ковер. Интересно будет потом на него посмотреть. А вот твои люди меня начинают разочаровывать, враги, напавшие на корабль — ещё живы, а они даже не чешутся, непорядок… — негромко, но отчётливо произнёс я в наступившей тишине, образовавшейся едва я остановился. Дьявольский фрукт вещь, конечно, ценная, но для меня он бесполезен, а где его можно продать, я не знаю, да ещё не факт, что со мной будут иметь дело, а не прибьют — светиться в ближайшее время я не планировал, так что по большей части толку мне от этого зоана нет, а вот подобный пряник для старпома серьёзно повысит его лояльность, ведь на одном страхе далеко не уедешь, так что пусть фрукт принесёт пользу хоть так.
— Прошу, не убивайте нас! Пощадите нас! Мы всё сделаем! Вы же дрались за право стать нашим капитаном! — раздался нестройный хор голосов со стороны проигравшей команды.
— И что же можете вы, на что не способны те бараны, что уже присутствуют на этом корабле? — с толикой интереса спрашиваю я для проформы, получая целую минуту отдыха.
— Эмм… мы можем петь и немного играть на инструментах! — безнадёжно произнёс один из них.
— Музыка? Это интересно, но маловероятно в вашем случае, пираты редко постигают искусство. — задумчиво потянул я, до крайности удивлённый таким ответом.
— Просто капитан Джек в детстве пел в хоре и, когда стал пиратом, сохранил свою любовь к пению. Ну, а в команду он брал либо сильных, либо знакомых с музыкой, но старался, чтобы все члены могли петь хором. — ободрённый моим интересом ответил тот же пират.
— Хорошо, живите, поможете с управлением своего брига и этого корвета. И озаботитесь их ремонтом. В этом судне небольшая пробоина ниже ватерлинии. Меня не беспокоить. — бросил я и зашёл, наконец, за дверь. И едва её закрыл, как провалился в беспамятство. Хорошо хоть про течь в трюме вспомнил, мельком увиденную волей обнаружения во время боя.
***
Через пару минут на палубе, когда старпом разогнал подчинённых по делам
— Что это всё-таки было за существо? Кажется, после того, как он сотворил что-то непонятное с капитаном, он устал, может, убить его, пока он ослаб? — поинтересовался Рон «Два клыка».
— Я понятия не имею, что за преисподняя выплюнула его, но знаю точно две вещи: он не человек и нам его не одолеть, даже если он будет при смерти. Ты и сам должен был это понять. Он забил вашего капитана тростью, хотя является мечником. Достань он меч, и Джек стал бы трупом с первого удара. А когда «Горилла» окончательно сдулся и стал тупо махать мечом, он его чуть не убил одним единственным приёмом, стоя за десяток метров от него. И я уверен, что всё время боя он сдерживался, мало того, что он невероятно быстр и может двигаться ещё быстрее, чем показал, так он к тому же и невероятно силён! Он поймал ядро одной рукой так, словно оно было воздушным шариком, и, по его словам, он его остановил, только чтобы не испортить прическу! Особенно после того, как его расстреливала вся команда, а он даже не почесался, в это легко верится. И ещё — тебя он вырубил с одного удара, меня тоже и моего капитана, как и всех офицеров, а когда капитан отказался его отвезти на ближайший остров и напал, он убил его одним ударом, как и его брата, и Коди. Так что выбрось даже мысль о том, что ты сможешь его одолеть. — убеждённо ответил Арон "Железный коготь", прикидывая, что делать с внезапно подаренным фруктом, за право обладания которым в их море убивали не задумываясь.
***
Дня через три я очнулся в крайне паршивом состоянии и, всё также лёжа на полу, приводил мысли в порядок и анализировал всё, что произошло.
Итак, я могу сунуться к источнику силы фрукта, но там меня будет ожидать воплощение его мощи, в случае с Джеком — это было полное высвобождение сил зоана. Страшно даже представить что будет, если полезу к логии. Полным высвобождением, если не ошибаюсь, пользовались стражи Импел Дауна и Чоппер после трёх Рамбл Болов , и, судя по аниме и собственному столкновению с «Кинг Конгом», в ближайшие годы мне их не одолеть, да и неохота выяснять, как на мне скажется присутствие в теле силы сразу двух дьявольских фруктов.
Другой полезной информацией была та, что энергию жизни можно использовать в качестве последнего резерва. Кроме того, кровь у скелета не могла появиться из ниоткуда, а значит, задействовав свою силу по максимуму, я её случайно создал. Помнится, в манге «Рейв Мастер» были Дарк Бринги, даровавшие схожие с дьявольскими фруктами способности, но их можно было использовать по нескольку раз, и передавать, и уничтожать отдельно от носителя. Конечно, миры там разные, но определённые аналогии провести можно. Так вот, был там и воскрешающий Дарк Бринг, и он полностью восстанавливал любые повреждения своего носителя. И, если вспомнить, то и Брук в аниме вылечил трещину в черепе, просто попив молока, что наводит на кое-какие мысли. Наверное, если я обрету много жизненной энергии, то смогу восстановить нормальное тело. Всё-таки, фрукт именно воскрешающий, а не поднимающий нежить. Эта была очень хорошая новость, но была и плохая. От избытка жизненной энергии я нахожусь в состоянии, сравнимым с лёгким опьянением. К тому же, на моём поведении сильно сказывается и то, кому она раньше принадлежала, передавая частично их характер мне.
