Влюбиться...

Дариен Я всегда считал, любовь это только для женщин и дураков! К первым я не относился, а вторым я себя не считал. Ведя холостяцкий образ жизни, я все же прекрасно понимал, что может таиться под «любовью» и «супружеством». Я видел во что «превращались» мои женатые знакомые и друзья. Они стали пешками в глупой игре женщин и послушными псами в их руках. Нет, я никогда не боялся особ слабого пола, я любил бросать им вызов и они всегда с готовностью и рвением отвечали на призыв. Даже сейчас сидя в столичном кафе, я поражался их предсказуемости. За соседним столиком, сидела девушка, игриво смотря на меня. Но сейчас мне было не до нее. Я ждал своего друга. Но тот впервые опаздывал. Тяжело вздохнув, я лучезарно улыбнулся этой весьма симпатичной девушке. Ну, раз она хочет поиграть…я не против. От этой улыбки шатенка слегка покраснела и отвела взгляд. Меня эта немая сцена насмешила. Ну что за глупое создание? Так бойко и призывающе бросала взгляды, а теперь… - Привет, прости, я опоздал,- голос Эндрю заставил меня обернуться и посмотреть на него. Он выглядел неважно: лицо бледное, глаза пустые, на щеке краснело отпечаток ладони и, черт возьми, я знал чей! - Да друг…ты похож на…- я смолк, увидев гневный взгляд друга. Как мне показалось, он знал, или хотя бы догадывался, как он выглядит. - Мы поссорились, и она мне велела не возвращаться,- да уж, Лита была как спичка, одно неверное слово и она воспламеняется. - И что же на этот раз? – я лениво размешивал остывшее кофе и приготовился слушать. - Я и сам не понял,- удрученно сообщил друг и сел напротив меня. В его движениях чувствовалось все смятение, что он испытывал. Все что с ним происходило я чувствовал, ведь мы с ним давно знакомы. С той минуты как я перешагнул порог нашей комнаты в Нью-Йорке мы стали друзьями. Два необузданных студента, желающих попробовать все в этой жизни. Я улыбнулся, вспомнив студенческую жизнь, все эти вечеринки, девушки, пьяные драки. Я никогда не забуду, как Эндрю встретил Литу, его растерянность и безумство, как они меня уговорили переехать с ними в Лос-Анджелес. Эти двоя были настоящими сумасшедшими. Они столько вместе прошли, а Лита все не успокоит свой юношеский нрав. -Кстати, завтра прилетает кузина Литы. Ты не мог бы меня подбросить до аэропорта?- меня распирали и любопытство и гнев. Почему Эндрю должен встречать какую-то кузину, если они с женой поссорились, и она его выгнала? Как известно мне, Лита жила одна до встречи с Эндрю. И что ее родители погибли, но о кузине я не слышал! Интересно как она выглядит? Скорей всего она тоже шатенка с зеленными глазами, лучше бы она была брюнеткой. Я невольно улыбнулся в предвкушении знакомства с зеленоглазой брюнеткой. - Дариен, даже не думай!- голос Эндрю звучал угрожающе. - Нет, что ты, даже в мыслях не было! – я невинно посмотрел на друга. Неужели все так хорошо понятно по моему лицу? Серена Глубоко вздохнув ночной воздух, я осторожно закрыла окно. Усевшись на подоконник, я смотрела на звездное небо. Мне этого будет не хватать. Что за глупость? В Лос-Анджелесе тоже небо, что и в Париже, те же звезды. Я грустно улыбнулась. Нет! Там все по-другому. Последняя ночь в интернате. Окинув прощальным взглядом комнату, я еще раз глубоко вздохнула. Но уже что бы заглушить боль. Здесь я чувствую себя защищенной. Здесь теперь был мой дом. Здесь же я провела свое детство и здесь же повзрослела. Именно здесь почти все для меня родные. Мне будет их не хватать. Я будто теряю семью. Осторожно спрыгнув с подоконника, я легла в кровать и, плотно завернувшись в теплое одеяло, закрыла глаза. Сон все не шел, а страх перед неизвестным усиливался. Как встретят меня? Что я скажу? Чем я буду заниматься в этом новом городе? Я и не заметила, как уснула. Рано утрам меня разбудил толчок в плечо. Это была мадам Готье, одна из здешних «надзирательниц»- так прозвали девочки учителей в интернате. Большинство девушек считали интернат тюрьмой. Но я так не считала. Это место стало для меня домом. Родным домом. Мадам Готье сказала, что директор ждет меня в своем кабинете немедленно. Я все еще сонными глазами смотрела на нее и так же сонно улыбнулась. Эта женщина имела отталкивающую внешность, да и фамилия была пугающей. Готье. Сразу на ум приходит, что-то черное и в балахоне. Я представила ее не в этого скучного серой униформы и фартука, а в чем-то более ярком и пышном. Я хихикнула. Все тот же образ надзирательницы, в чем бы она не была, мадам все та же чопорная, благовоспитанная и заносчивая дама . Я быстро встала с кровати, когда женщина ушла. В таком же быстром темпе умылась, заплела волосы в две косы и, надев форму, посмотрела в зеркало. Странно. Мне восемнадцать. Меня ждут перемены. Все что я сейчас вижу теперь больше не мое будущее. Тряхнув головою, я выскочила из комнаты и по коридору направилась в кабинет директора. Мадам Этьен была властной женщиной, и роль директора полностью ей подходила. Она была грозной и пугающей, но в тоже время могла быть улыбчивой и приветливой. Никогда нельзя было угадать чего от нее ждать похвалы или нравоучений. Все обитатели этого интерната старались держаться от нее подальше и не попадаться на глаза. Я тихо постучала в дверь ее кабинета. И задержав дыхание, ждала ответа. Но мадам сама открыла мне дверь. И с удивительно милой улыбкой эта седоволосая и сероглазая женщина посмотрела на меня. - Мадмуазель Дюпре, я ждала Вас,- вежливо поприветствовала она. - Доброе утро, мадам. Мне велели зайти,- я опустила глаза в пол и глубоко вздохнула. Мысли были о том, что я больше не побываю в этом кабинете. В голове стали всплывать картинки прошлого и все связанное с этим кабинетом. Как меня здесь отчитывали, кричали на меня, радовали письмом от кузины, поздравляли, хвалили. Здесь было столько моментов моей короткой жизни. - Да-да, я помню. Ведь я должна отдать тебе твои документы и, конечно же, билет в один конец!- мадам так восторженно это говорила, что мне стало не по себе и захотелось рыдать навзрыд. Я уезжаю и больше не вернусь! Чему здесь радоваться? Что и здесь я не нужна? Паника, боль, утрата, смятение все одолевало меня. Мне стало страшно. Что ждет меня за стенами такого родного интерната, который стал пристанищем для меня. Директриса подошла к столу, а я так и осталась стоять около двери, смотря в пол и сдерживая горькие жгущие глаза слезы. Достав из ящика какой-то конверт, женщина протянула его мне. Я подняла взгляд на ее лицо. В глазах неприступной и решительной мадам Этьен блестели слезы. Господи Боже! Это еще что? Мадам рывком притянула меня к себе и нежно обняла, как родная мать.