Всё, что остаётся

В небольшой деревушке на окраине Ферелдена начинался новый день. Все постепенно просыпались, но пока никого не было видно. «Самое подходящие время», - Мариан, живущая на отшибе в небольшом домике, аккуратно собрала седые волосы в причёску и поправила воротник у старого, но всё ещё опрятного платья. Женщина посмотрела на своё отражение и хмыкнула. «Хоть к кому-то годы добры», - заключила она и, взяв небольшую корзинку, покинула дом. Бросив взгляд в сторону раскидистого дерева, Хоук улыбнулась и проговорила одними губами неизвестно кому: - Я скоро. На удивление, утро выдалось неимоверно солнечным и приятно прохладным. Но на душе Мариан ощущала грусть. Она не тяготила её – женщина давно привыкла к ней и даже не пыталась хоть как-то избавиться. После того, как Хоук осталась одна, такое состояние было единственным постоянным элементом, который давал ей понять – она всё ещё жива. Однако женщина не всегда была уверена, а так ли ей была нужна такая жизнь. Скорее, это напоминало существование, если сравнить с той, другой, которая была у неё много-много лет тому назад. Она вздохнула, вспоминая, как они сражались с пиратами на Рваном берегу, как отправляли неупокоенные души на тот свет, как раскрывали заговоры и расплетали политические интриги. Тогда всё бежало, неслось, и порой даже не было времени, чтобы перевести дыхание. Адреналин кружил голову, Мариан не могла остановиться, она продолжала двигаться дальше и дальше, оставляя позади старые приключения, стремясь к новым. Хоук не задыхалась – такой ритм жизни был её дыханием. Мариан Хоук брела по пока ещё пустующим улочкам и улыбалась своим мыслям. Не сказать, что когда они с Андерсом после долгих скитаний вернулись сюда, в место, где она родилась, женщина чувствовала себя некомфортно. Просто было сложно привыкнуть жить мирно. Снова. Если подумать, то после смерти отца она негласно заняла его место. Сколько бы не ворчал на неё Карвер, сколько бы не говорил, что это он должен был быть главным, Мариан не могла допустить, чтобы на плечи младшего брата легла такая ответственность. Хоть он и прошёл битву при Остагаре, а после стал Серым стражем, возмужал… Карвер всегда был и будет младшим братом, которого Хоук должна оберегать. Пусть он и никогда не выражал особого восторга по этому поводу. «Но если сравнить того Карвера, который был до вступления в Орден, и после, пожалуй второй мне куда симпатичнее», - мысленно заключила Мариан и едва заметно фыркнула. Она пространно кивала на редкие приветствия и оклики, так как мысли полностью были заняты приятными воспоминаниями. Такое равнодушие, по меркам деревни, было немыслимым и вызывало недовольные ворчания и перешёптывания. - Нет, вы видели? – негромко фыркнула миссис Норингтон, которая держала небольшой продуктовый магазинчик. – Совсем зазналась, выскочка. - Брось, Даяна, - махнула на неё рукой другая, мисс Прайа, незамужняя дама и известная искусная швея. – Она столько пережила, ты разве не слышала? - Ой, ты про то, что муженёк её был сумасшедшим магом и частенько вытворял такое, о чем и говорить не следует? – в ужасе пробормотала Бетти, молодая доярка и та ещё сплетница. - Ага-ага, и что всех их детей он убивал ещё в колыбели! - Ох, какой кошмар! - Да, а я ещё слышала… Мариан сделала вид, что ничего не слышала. Она только сильнее сжала руки на корзинке и шла дальше, в сторону цветочной лавки. Она уже много лет притворялась, что не знала о тех сплетнях, которые ходили о ней и Андерсе по всей деревне. Когда он был жив, всё было не так: словно бы страшные слухи, придуманные людьми, оберегали их от нападок. Деревенские ограничивались лишь подозрительными и неприязненными взглядами да тихими шепотками. А сейчас, видимо, ничто не сдерживало людской неприязни и склок. Каждый раз, стоило Мариан только появиться, все сразу же, чуть ли не в полный голос, начинали осуждать её, попрекать тем, что она вообще смеет ходить, дышать, жить. Поэтому она выходила из своего удаленного домика крайне редко, предпочитая охотиться и выращивать овощи самостоятельно. Только вот цветы Мариан покупала в деревне. Потому что только там были те, которые так любил Андерс – белые герберы. Благо, тех денег, которые она успела заработать, пока была в Киркволле, и потом, когда работала в качестве наёмницы, хватало на безбедную старость. К тому же, Андерс был целителем. К нему приходили порой из других деревень, иногда даже городов. Он получал за это неплохие деньги. Одно время она пыталась сама выводить герберы прямо рядом с домом, но ничего не выходило. Даже магический дар не помогал. Мариан всегда сокрушенно смотрела на клумбы с невразумительными бутонами, а Андерс садился рядом и с улыбкой утешал её. «Не переживай так, я же с тобой не из-за них». Они вместе смеялись, а потом Хоук упрямо заявляла, что всё равно найдёт способ. Мужчина только согласно кивал и поднимал руки, сдаваясь перед напором Хоук. Женщина улыбнулась. Он всегда поддерживал её, всегда был рядом. До самого конца. Даже когда она выхаживала его после стычки с отрядом Себастьяна и было понятно, что всё решено, это он утешал её. Андерс убеждал Мариан, что поправится и они заживут как раньше. Хотя она понимала, что его раны слишком серьёзны. Хоук могла лишь облегчить последние дни, находясь с ним рядом. «Но ничего не стало как раньше, правда?» - Хоук закусила губу и ощутила предательский ком в горле. Прошло пять лет, как его нет рядом с ней, а она по-прежнему пытается заполнить зияющую пустоту в сердце. Иногда он ей снился, словно так хотел поддержать её. Они могли говорить часами, и порой Мариан просыпалась со слезами на глазах и стойким сожалением о том, что вообще проснулась. Изменение в лице сразу же вызвало новую волну фырканья. - Видимо, совсем под старости лет свихнулась. Смотри, как перекосило, - Даяна дёрнула плечами и поморщилась. – Смотреть противно. - И не удивительно, - пожала плечами торговка. – После всех убийств и мучений, что она, эта чёртова магесса… «Надо поскорее вернуться домой, пока я не решила, что заморозить их – вполне себе хорошее решение проблемы», - Хоук терпеливо вздохнула и осторожно постучала в дверь. «И меня ещё спрашивают, почему я так редко бываю среди людей». Послышались торопливые шаги, и на пороге появилась приятной наружности цветочница, Лия Терас. Она с тёплой улыбкой посмотрела на Мариан. - Ох, привет. Вы сегодня рано. - Здравствуй, - женщина улыбнулась в ответ. – Я просто подумала, что в этом году лучше не затягивать. Да и тебя не хотелось надолго отвлекать. - Ой, бросьте глупости говорить, Мариан, - цветочница махнула на неё рукой. – Вы моя любимая клиентка. Сейчас, подождите тут, я за букетом схожу. - Хорошо, - Хоук кивнула и отдала Лии корзинку. Та скрылась где-то в недрах своего небольшого домика, в котором так и витали нежные ароматы всевозможных цветов. Сама Хоук оперлась на дверной косяк и устало вздохнула. Как бы ей хотелось поскорее вернуться домой, к Андерсу. - И почему эта Терас так якшается с Хоук? Неужели решила позариться на её якобы большое состояние? – доярка презрительно фыркнула. - Да какое у неё может быть состояние, у этой выжившей из ума магессы? – швея всплеснула руками. – Да она же… - Может, прекратите? – грозно посмотрела на них Лия, неожиданно появившаяся рядом с Мариан. – Не надоело вам? Заладили одно по одному, кашолки деревенские! - А что ты всегда её защищаешь, а? – прищурила глаза миссис Норингтон. – Неужели она тебе заплатила? - Дурость какая, сама себя слышишь-то, - цветочница шикнула на неё. – Шла бы лучше бы плесень с хлеба срезала! - Что ты только что сказала?! – от возмущения торговка выпучила глаза. – Да как ты смеешь так говорить? Мой хлеб – самый свежий во всём Ферелдене! - Конечно, если мы говорим про времена Пятого мора, - фыркнула Лия, насмешливо глядя в сторону сопящей от злости миссис Норингтон. - Лия, прошу, не надо, - Мариан осторожно коснулась плеча женщины. – Они не стоят того. - Да, Лия, послушай свою подружку! – тут же подключилась швея, ехидно хихикнув. - Ты такая же продажная, как и эта магесса! – подхватила Даяна. – Не удивлюсь, если вы вместе выпускаете кровь курицам и пьёте её за ужином! - Терас, ты… Мариан поняла, что больше она не вынесет. Чаша её терпения со звоном упала с пьедестала самообладания и вдребезги разбилась. Она слишком долго давала спуск этим недалёким и явно задравшим нос выше некуда деревенским сплетницам. Настало время их проучить. - Заткнитесь уже, - ровно проговорила Мариан и зло посмотрела на тут же притихших женщин. – Вы можете сколько угодно говорить всякую ересь про меня, но не смейте трогать её! - Мариан… - цветочница удивленно смотрела на обычно тихую и спокойную Хоук. Но было уже поздно – сегодня Хоук покажет, что злить её не стоило. Терас видела, как полыхнули огнём глаза Мариан, а на кончиках пальцев проскользнули электрические разряды. Деревенские сплетницы в ужасе прижались друг к другу, а после того, как Хоук шагнула в их сторону, с криками разбежались, подбирая юбки и причитая на ходу: «Дьяволица! Она теперь возьмётся за наших детей!». Мариан хотелось отправить им вслед пару-другую огненных шаров, чтобы знали своё место и больше не смели такого говорить ни о ней, ни о Лии. Но она смогла взять себя в руки и успокоилась. Мариан виновато посмотрела на Лию, которая выглядела растерянной. Она прижала к себе корзинку с цветами. Наконец, женщина смогла из себя выдавить: - Мариан, что вы… - Извини. И спасибо, - Хоук, предугадывая дальнейшее развитие разговора, забрала корзинку, отдала деньги и быстро пошла прочь, даже не оглядываясь. Она понимала, что больше сюда не вернётся. Она была уверена – после такого цветочница тоже считает её монстром. Как и все здесь. На глазах выступили слёзы, которые Мариан тут же смахнула. Пора бы уже привыкнуть, что она снова никто, что она обычный человек, а не всесильная и могучая Защитница. Казалось, что история восхождения и титул давно ушли в небытие, оставив после себя приятную дымку воспоминаний, больше похожую на сон, чем на нечто настоящее и когда-то бывшее правдой. Хоук не сразу услышала, как её окликнули. Остановилась она лишь тогда, когда кто-то требовательно схватил её за предплечье. Она испуганно повернулась и увидела запыхавшуюся Лию. Мариан быстро проговорила: - Не волнуйся, я больше не побеспокою тебя. Спасибо тебе за проявленное терпение в течение многих лет. Я правда… - Хватит, - прервала её цветочница. – Я поэтому и догнала вас, чтобы кое-что сказать. Она неожиданно улыбнулась и взяла её руки в свои. - Вы всегда будете моим желанным гостем. И мне совсем плевать, что кудахчут эти курицы. - Что? – Мариан не верила своим ушам. – Даже после того, что ты видела? Лия кивнула, от чего Хоук едва сдержала порыв отпрянуть от неё. «Немыслимо. Она наверняка шутит. Решила поиздеваться?». - Вы думали, что меня напугала магия? – она видела замешательство Мариан. – И что я теперь присоединюсь к клубу ненавидящих вас? Мариан осторожно кивнула. Всё именно так она себе и представила. А разве могло быть по-другому? Лия покачала головой, и Хоук заметила, как их руки окутало синее пламя. И она была на сто процентов уверена, что это не её магия. Теперь настала очередь Мариан удивленно смотреть на женщину. Та ей подмигнула и отпустила руки. - Меня уже давно нечем не напугать. Так что не слушайте всяких клуш и просто будьте собой. Мариан фыркнула. - Знала бы ты, как бывает сложно сдержаться и не преподать им урок, как бы то сделала я, будь чуть моложе. - Поверьте, сегодняшнего им явно хватило, - заверила её цветочница. - Ага, на десяток новых сплетен, - Хоук скептически хмыкнула. – Это явно достижение. Не сказать, что это её сильно расстроило. Она просто устала от сплетен и с тоской осознавала, что сегодня снова дала повод для обсуждения на местных посиделках. Мариан так и представляла, как все почтенные дамы деревеньки стращают и запугивают ей своих детей, возводя её в ранг, почти что равный статусу Флемет – известной ведьмы, живущей на проклятых болотах Каркари. - Зато большая вероятность того, что они перестанут так наглеть, - попыталась утешить её Лия. - И будут говорить только за моей спиной. Да, это и правда лучше, - Мариан закатила глаза. Ей почему-то явственно представилось, как бы на это отреагировал Варрик, читая очередное письмо от неё: «Хоук, да ты умеешь расположить к себе людей! Я преклоняюсь перед твоим даром заводить друзей!». От мыслей об этом ей стало немного легче и чуть спокойнее. Хоть что-то в её жизни оставалось постоянным – гном, который всегда поддержит её в трудную минуту. Лия потрепала её по плечу. Мариан вздохнула и устало улыбнулась. - Ещё раз спасибо за цветы. - Было бы за что. Передавайте Андерсу привет, - с этими словами Лия отправилась обратно к себе домой. Хоук лишь перевела дыхание и, кивнув, направилась в сторону условного центра деревни. Она потом жалела о том, что решила пойти через городскую площадь, а не в обход, как делала обычно. Потому что кого-кого, а выжившую из ума старуху Ричард Мариан хотела встретить меньше всего. Однако звёзды ли, судьба ли, или же сам Создатель решил провести её через все круги мучений и сплетен – госпожа Стейр возникла словно из ниоткуда в своём поношенном красном платье. Оно пару сотен лет назад возможно и было красивым, но сейчас выглядело как тряпка, которой десятки лет драили полы, а потом залатали и напялили на миссис Ричард. Впрочем, и сама старуха выглядела соответственно. Хоук слышала, что разница в возрасте у них была незначительна, но деревенской сумасшедшей можно было дать минимум сто лет, и это только из-за внешнего вида: волосы Ричард были взъерошены, и Мариан всегда казалось, что из них вот-вот вылетит ворона, которая успела свить там гнездо; безумный взгляд уже выцветших глаз; вечно недовольно поджатые губы. Старая скрюченная женщина посмотрела на Хоук невидящим глазом и прищурилась. Мариан сглотнула и, вежливо улыбнувшись, попыталась обойти её, но та преградила ей путь, выставив свою клюку. - Ооо, - она протянула злорадно, - вот и наша кровавая «защитница». - И вам доброго дня, стар… то есть миссис Стейр, - проигнорировав её слова, вежливо проговорила Хоук, в панике ища путь к отступлению. - Ну что, одержимая, нашла себе кого-нибудь вкусненького? – словно не слыша её, поинтересовалась старуха. - Эм, миссис Стейр, я бы с радостью с вами поговорила, но мне пора… - Боишься, что я всем расскажу, что ты одержима, да, душегубица? Мариан пыталась сдерживаться и не грубить. Она натянуто улыбнулась. - Об этом и так все знают, - решила подыграть Хоук, чтобы поскорее отвязаться от неё. Но она только потом поняла, что допустила огромную ошибку, не уйдя сразу и просто не обращая внимания на деревенскую сумасшедшую. - Люди добрые! Вы это слышали, да? – неожиданно закричала Ричард и воинственно замахала клюкой. – Вы слышали, как эта нечестивица призналась в своих грехах?! Вы слышали?! Мариан пожалела о своих словах. Она огляделась с опаской. Никого не было, а старуха продолжала кричать: - Если мы не избавимся от неё, то вся деревня сгорит и все мы попадём к Дьяволу на сковороду! Попомните мои слова – одержимая нас всех погубит! Погууууубит! Хоук быстро обогнула старуху Ричард. В спину ей ещё долго летели проклятья и обещания скорейшей расправы за все злодеяния, которые она, Мариан, якобы совершила. Женщина постаралась абстрагироваться и не слушать. Но вопреки всему слышала. В мозгу ещё долго отдавались слова Ричард Стейр: «Погубит! Маг крови! Сжечь!». Наверное, ей стоило бы привыкнуть к такому отношению. Ведь не только старуха Ричард считала её угрозой, хотя она никому особо повода для этого не давала. И с Андерсом они прибыли сюда уже после того, когда шумиха вокруг революции в Киркволле улеглась и ситуация в империи стала более или менее стабильной – маги и храмовники начали затяжные переговоры, отложив в сторону мечи и посохи. Однако война за то, кто прав, а кто нет, давно осталась позади. Мариан оставила её вместе с Киркволлом, который она покинула вместе со всеми. Поместье женщина отдала Гамлену и его дочери Шараде. Она после смерти своего отца продолжила восстанавливать былое величие рода Амеллов, и теперь он снова играет значительную роль при дворе, если верить слухам. Верные спутники последовали за ней. Однако очень скоро каждый из них нашёл свой путь – Авелин и Донник отправились обратно в Ферелден, где обещали восстановить в звании всех офицеров, выживших при Остагаре. Там они довольно хорошо устроились, как могла судить Мариан из тех коротких писем, что присылала подруга: купили дом, нашли новое место службы, и Авелин серьёзно подумывала о детях. Это было вполне логично, учитывая то, что жизнь у них вошла во вполне спокойное русло. Но сама стражница частенько говорила, что скучает по их приключениям в Киркволле. «Как и я», - с грустью подумала Мариан и поправила корзинку в руке. Хоук перевела дыхание, когда покинула деревню и оказалась у тропинки, ведущей к её удалённому домику. Женщина подумала, что это и путь к её прошлому, к тем воспоминаниям, которые она старалась не трогать без лишней надобности. Потому что в том домике они жили вместе с Андерсом, с которым она прошла все те приключения, испытания, которые выпали на её долю. Они часто вспоминали о том или ином задании, смеялись над тем, как Изабела вечно смущала Себастьяна и не только, как Фенрис пытался шутить, чем искренне удивлял Варрика, как Мерриль наивно и мило подкалывала всех, при этом сама того не зная. Как они прятались от Авелин, которую достало огромное количество доносов на всю честную компанию, умудрившуюся в один и тот же день устроить драку сначала в «Цветущей розе», а после – в «Висельнике». Мариан тогда думала, что домой она целой не вернётся. Так оно и случилось. Мать ещё долго отчитывала её, промывая раны и перевязывая их. К Андерсу Хоук не пошла по той простой причине, что он был несколько не в состоянии кого-либо лечить. Скорее это ему на следующий день понадобилась помощь. Так много воспоминаний, которые до сих пор связывали их вместе, несмотря на расстояние, разделявшее Хоук и её верных соратников теперь. Если Авелин и Донник выбрали мирную и спокойную жизнь, то Фенрис и Изабела отправились бороздить моря. Мариан помнила, как они помогали им угнать орлесианский корабль. Пиратка всегда хвалила их роскошность и быстроходность. Фенрис же молчаливо пожал плечами. Для него это было просто очередное путешествие. С тех пор Хоук лишь изредка получала о них известия через Авелин или от проезжих, которые ненадолго останавливались в деревне пополнить запасы провизии и воды. Варрик отправился в неизвестном направлении с ёмким объяснением: «Куда Создатель закинет». Мерриль, недолго думая, решила отправиться вместе с ним, в надежде найти своё призвание или же место в жизни, которое она потеряла вместе со смертью Меретари. Хотя Мариан думала, что девушка просто хотела посмотреть мир, узнать его лучше. Ведь пока она была в племени, такой возможности не было. Да и их приключения, которые были в рамках Киркволла и его окрестностей, тоже сложно назвать шибко уж познавательными. Поэтому эльфийка с радостью согласилась на предложение Варрика. Почти каждую неделю Мариан получала стопку писем, в которых гном подробно описывал все забавные ситуации, случившиеся с ними. «Кстати, надо проверить почту», - напомнила себе Хоук, бредя по лесной чаще. Пожалуй, эти письма были тем немногим, что не давало ей окончательно сойти с ума. Она вышла из леса. В солнечных лучах красовался небольшой и уютный домик, недалеко от которого стояло раскидистое дерево. Мариан улыбнулась. Они с Андерсом вместе отстраивали их будущее жилище. До прихода двух магов оно было заброшено и полуразрушено. Не пригоден для жилья, однако для двух отступников, решивших начать новую жизнь – в самый раз. Мариан хорошо помнила, как они отстраивали его, как покупали приятные мелочи, мебель, как спали в палатке, пока домик ещё не был готов, как Андерс уговаривал Хоук, что нужно завести котёнка, а женщина настаивала на мабари. В итоге они решили никого не брать во избежание ссор. Хотя иногда мужчина всё-таки притаскивал домой маленьких и пушистых питомцев, которые, однако, чуть возмужав, сами уходили на волю. Мариан любила наблюдать, как он игрался с кошками, лёжа на траве перед домом. В эти моменты Андерс казался таким умиротворённым, таким счастливым, что она поддавалась порывам и плюхалась рядом с ним. Было приятно нежиться в его объятиях, смеяться от того, как он дышит ей прямо в шею и иногда кусает, тыкать в бок и вообще наслаждаться жизнью. Хотя Мариан не скрывала, что скучала. Скучала по той жизни, которая была в Киркволле. Скучала и жалела о совершённом и несовершённом. Она многое отдала бы за то, чтобы хоть ненадолго вернуться в прошлое и не совершать тех ошибок, что совершила. Мариан всегда думала, что могла бы предотвратить взрыв Церкви, образумив Андерса, который с годами оставил фанатичные идеи. Что она могла бы всё исправить. Сейчас, оставшись в полном одиночестве, Хоук только чаще об этом размышляла. Она медленно пошла к дереву. Коснувшись рукой ствола, женщина провела по нему кончиками пальцев. «Совсем молоденькое, ему ещё расти и расти», - невольно подумала Мариан, ощущая гладкость коры. Она устало вздохнула и, оперевшись спиной на дерево, сползла вниз, к корням. Поджав под себя ноги, женщина поставила корзинку с цветами на колени и посмотрела с грустью на небольшое надгробье, где было написано «Покойся с миром, Андерс». - Вот и я. Говорила же, что недолго, - обратилась она к нему. – Лия снова передавала тебе привет. И цветы. Как ты любишь. Любил. Она чуть придвинулась и аккуратно положила цветы перед камнем. Отставив корзинку в сторону, женщина вздохнула и снова оперлась спиной на ствол дерева. Взгляд сам устремился в чистое небо. В её жизни было так много сожалений, так много ошибок. Но вместе с ними всегда происходило нечто хорошее, что заставляло смотреть иначе на вещи. Наедине с собой и со своими мыслями Хоук признавала, что даже будь у неё такой невероятный шанс – вернуться назад, она ничего бы не стала менять. Наоборот – с удовольствием ещё раз испытала всё то, что было. Снова бы ощутила бурлящий в крови адреналин во время битвы с Аришоком, с такой же пылкостью защищала бы права магов и смело спорила с Мередит. Она бы с огромной радостью снова отправила бы на тот свет Кастильона, который возомнил, что может делать, что ему вздумается. Мариан даже не была бы против того, чтобы снова отрываться в «Висельнике» после удачного выполненного задания, пусть там и подавали не самый лучший виски. Однако от него вставляло даже больше, чем от любого изысканного вина. Ей не хватало посиделок в поместье Фенриса, где они прятались от Авелин и играли в карты на раздевание. Однажды, правда, стражница их застукала. И Донника отвела домой, точнее, утащила за уши, а всем остальным пригрозила, что если ещё раз их застанет за этим занятием, простым выговором не отделаются. Однако вопреки всем своим словам, Вален сама села с ними играть, когда совершила внеплановую проверку поместья. После того, как за несколько партий она осталась в одном нижнем белье, Авелин поклялась больше никогда не проверять особняк Фенриса в обмен на то, что они никому и никогда не расскажут о её позоре. Однако Донник очень любил припоминать ей об этом, чем вызывал дикое раздражение и смущение жены. - А ведь ты так и не сделал мне предложения, - не в упрёк, просто констатировала факт Мариан, прикрывая глаза. – Хотя я точно знаю, что хотел. Вечно приходилось тебе намекать, дураку такому. Хоук засмеялась, вспомнив, как мило ревновал её Андерс, когда она однажды назло ему флиртовала с Фенрисом. Маг не знал, что Мариан специально это сделала – она хотела подтолкнуть его к решительным действиям. И добилась своего. Позже она решила, что расскажет ему как-нибудь потом про эту шутку. Мариан всё откладывала – то времени не было, то случай неподходящий, то они скрывались от старкхвенской армии, во главе которой стоял озлобившийся на мир Себастьян, страстно желавший мести. А потом у неё вообще вылетело из головы. Но она ещё расскажет ему. Чуть позже, когда придёт её час отправиться к Создателю. Мариан была более чем уверена – там они снова встретятся. Хоук сначала обнимет Андерса, а потом будет часами рассказывать о том, что успела увидеть, прочитать, пока жила без него. Она это видела так чётко, так явственно, что хотелось прямо сейчас уйти. - Я так скучаю по тебе… Мариан не могла сдержать слёз – она просто не заметила, как они побежали по её щекам. - Мне так тебя не хватает, Андерс. Хоук не могла остановиться – казалось, она решила выплакать всю обиду, всю боль, всё отчаяние именно сегодня, когда всё решило напомнить об утраченном и таком далёком. Ей хотелось кричать, злиться, хотелось быть выслушанной, услышанной. У неё не было желания бороться. Она просто хотела опустить руки и перестать существовать, потому что не видела в этом особого смысла. Мариан уже пять лет так бессмысленно хваталась за жизнь, так отчаянно пыталась найти новую цель в жизни, и всё без толку. Всё полетело к чертям. Всё… Хоук неожиданно перестала плакать. Она улыбнулась и тихо засмеялась над собственной секундной слабостью. - Глупо, правда? Только подумай, - Мариан всхлипнула и посмотрела на надгробие, – Великая Защитница Киркволла, которая одолела Аришока, которая дважды прогоняла дракона с шахты, которая… да не перечислить всего! Она откинула голову назад и закусила губу, сдерживаясь от нового потока слёз. - А плачу как маленькая девчонка, у которой отобрали любимую игрушку и которая не может постоять за себя! Жалуюсь на свою жизнь точь-в-точь как последний Гамлен! Хоук покачала головой и вытерла остатки слёз. Может, сейчас она и не настолько сильна, не настолько уважаема, зато оставалась всё той же Мариан Хоук, которая нашла в себе силы идти дальше, когда другие бы попросту забросили все попытки и оставили всё как есть. Она была Мариан Хоук, которая бросила всё, чтобы отправиться неизвестно куда с любимым человеком, обвиняемым и ненавистным всеми из-за начала войны между магами и храмовниками. Мариан провела рукой по камню и с улыбкой прошептала: - Ты ведь меня ещё немного подождёшь? Чтобы я насобирала побольше историй для нас. Порыв ветра прошелестел в кроне дерева, и Мариан показалось, что где-то в листве прозвучало тихое: «Хорошо». Ласковое, тёплое, успокаивающее. Хоук поднялась и, оттряхнув платье, отправилась обратно к дому. День начался не так уж плохо. Возможно, от Варрика пришли письма. Возможно, через пару дней её не станет. А может, кто знает, через неделю-другую она победит какую-нибудь нечисть и станет старейшиной деревни. Нельзя сказать наверняка. Можно помнить былые победы, свершения и достижения, можно упиваться прошедшей славой и величием и горевать по давно прошедшим дням. А можно попробовать сделать ещё парочку великих дел перед встречей с Создателем, чтобы было чем похвастаться и что рассказать.