Хирург

      Эх, эти восьмидесятые годы, жалко только то, что их уже не вернуть. А какая была прекрасная семья, которая жила далеко от города.        Мама, папа и маленький сын лет пяти. Однажды, в их семье случилась трагедия — у мужчины случился рак.        Так, как они жили далеко, семья Хечхога вызвали хирурга надом.        Соник — так звали пятилетнего сына, сидел тихо на диванчике с мамой, пока врач проводил операцию с его родным отцом. Соник тогда ещё ничего не понимал, он воспринял это за то, что папа просто заболел и его сейчас вылечат, и вручат вкусную сосульку — по крайней мере, так рассуждал только он. Вдруг, у его матери начались приступы, если выразить груба — поехала крыша от нервов. Она оставила своего сына одного на диване, а сама достав сигарету, выбежала на улицу. Соник лишь надул губу и сразу заскучал, за дверью, паренек не один раз слышал какие-та крики, стоны, другие звуки. Его любопытство накрыло и ежонок медленно встав, подкрался к двери и слегка приоткрыл её...        Парень увидел самого врача, почему-то, заляпанного в крови. Но когда мальчик кинул взгляд на папу, то заметил, как его ноги судорожно тряслись, из шеи текла струя крови, а в голове торчал огромный шприц. В это время, врач даже будто не видел его и копался в его груди.       У Соника мигом полились слёзы, уши опустились, громко закричав писклявым голосом от ужаса, он упал на колени, наверное, можно было перемотать плёнку кадра раз десять, как он искрении, ровно упал на колени, это выглядело трагично или же геройски. Врач, заметив его, выругался при ребёнке и достав леденец, протянул ежонку в своей кровавой руке. Соник дрожащей рукой взял его и стал думать, зачем так врач поступил с его любимым отцом?       — Маме ничего не говори, это будет нашим с тобой секретом, — сказал мужчина, лет сорока.       Соник от испугу лишь резко покачал головой, и поспешил удалится в другую комнату.       Чуть позже, хирург скрылся и увидев своего любимого мертвым, мать закричала и совсем сошла с ума. Вскоре, отца похоронили...        Темнота. Шум.

Прошло двадцать лет...

      — Эми, собирайся, в больницу пора! — крикнул родной, знакомый голос.       — Мама, нет, я боюсь, — выпалила девушка с розовыми иголками и завернулась в одеяло глубже.       — Ты должна это сделать, и тем более, у тебя всего лишь опухоль в боку, её нужно вырезать, — сказала заботливо мама и погладила дочку по голове.       — Зачем? Мне и с опухолью хорошо... — всячески пыталась оправдаться девочка, но все разговоры сошлись на «нет».       — Тебе тяжело ходить, ты родить не сможешь, — перечисляла она варианты на пальцах, — кости могут не так срастись, в конце концов...       — Мама, обещай, что Бог даст мне сил и моё сердце выдержит эту операцию? — в голосе бедной девочке заселился страх, готовый выбраться наружу и показать настоящего дьявола, сидящего в её душе.        — Я обещаю, Эми, — эти слова ежиха запомнила навсегда, она будет их хранить как память о её маме. В голове несколько раз прозвучали те самые слова, только они уже вымышленными и стали эхом.       Эми вытерев мокрую щеку рукавом серого свитера, приготовилась к самому худшему для неё. Операция будет долгой, множество уколов, таблеток, химии... Хочется резко вздохнуть воздуха и тут же выдохнуть, но оказаться уже в другом мире, где была бы справедливость.        Заботливая мама помогла встать ей, и одеться, застегнув ей куртку до конца, она надела на неё капюшон и вывела из дома.        Рядом, уже на улице, стояла машина скорой помощи. Выйдя из машины, врачи открыли дверь и помогли затолкнуть туда Эми, затем вместе с ней залезал и мама.  Во время быстрой езды, девушка всё больше бледнела и тело слабело. Эта опухоль становилась всё больше, с каждым разом, она стягивала ей кожу и становилось трудно дышать. Но на сегодняшней день, ежиха дышала ртом, так как нос забился из-за простуды.        В голове стали крутиться мысли: как пройдёт операция? Долго ли она будет идти? Навредит ли здоровью? Она медленно закрыла глаза, тихо засыпая, как вдруг, почувствовала, как кто-то теребит её за плечо и зовёт:       — Эми, просыпайся, мы приехали, — в ушах забился родной голос матери.       Ежиха разлепив сухие глаза, сразу пришла в себя. Мать помогла ей выйти из машины, закинув ей руку на своё плечо, мамаша побрела вместе с ней в больницу.       Подойдя к регистратуре, женщина объяснила ситуацию и её страшную болезнь, ведь эта опухоль могла лопнуть вот-вот и Эми тогда умрёт. Выслушав внимательно возмущенную хозяйку, медсестры переговорили ситуацию и пришли к выводу, что нужно поговорить с самой девочкой, одна из них подошла к ежихе и взглянула в её красные глаза:       — Так, Эми, очень приятно знакомству, — она улыбнулась, но сейчас было не до счастья, — прости, но у нас все врачи заняты, и поэтому мы тебе подошлём, как сказать, не совсем опытного хирурга, — сказав она с тоской и разочарованием, — твой врач это — мужчина, хорошо?       — Мама, мне плохо... — но Эми будто не услышала её и выпалила охрипшим голосом. Как вдруг, она резко посинела и потеряв силу в теле, упала на пол. Мать полумертвой девочки резко кинулась к своей дочки и стала кричать врача, все запаниковали и стали вызывать помощь...       В глазах всё помутнело, крики матери заглохли и стали казаться несуществующими для неё. Живот заболел, а проходящие мимо мобиянцы, казались ей расплывчатыми облаками... Вскоре, Эми потеряла сознание...        В теле снова заработало сердце, кое какие глотки воздуха пыталась вдыхать девочка. Она пришла в себя... Она не умерла, она должна благодарить Бога за помощь. Он дал ей второй шанс. Прийдя в себя, ежиха сразу почувствовала что-то на своём лице, это была маска для искусственного кислорода, которая сжимала ей нос и подбородок. На руках была прилеплена вата с винтом, а под ватой был шприц. Рядом с ней стояла капельница, девочка дыша в маску, сразу заметила прибор, где показывало её сердцебиение, ритм, дыхание, пульс, давление. Но самое страшное — не один из этих признаков жизни не радовал врачей. Так как всё было повышено, все сбилось, Эми чувствовала себя не лучше. Она снова медленно повернула голову и стала смотреть в белый потолок. И самое обидное, задирающее до глубины души — мамы нет рядом. Но вместо неё, в палате был один, не из худших вариантов мобиянец.       — Дыши ровно, медленно и глубоко... — послышался приятный, мужской голос, будто кто-то из тьмы сладко зашипел.       Эми резко дернулась, что и напугало её немного, полностью разлепив веки, она поняла, что находиться на койке, девочка была уже одета в пижаму, что и означало — готовиться пожить в больнице.        Как вдруг, на её руку, кто-то положил свою ладонь. Эми ещё раз вздрогнула и глаз понял, что это был синий цвет, он приятно уколол её ладошку, как и она ему. Чуть позже, из тьмы показался парень, так как возле стола, горела лампочка, и только сейчас, девушка разглядела его. Первым ей бросились его ярко-зелёные глаза, они были наполнены большими надеждами, но одновременно и страхом. Лицо у него было приятным, совсем таким милым, что ежихе показалось, что перед ней сидит десятилетний мальчик. На его лице была маска, но всё же увидеть, как он улыбнулся, Эми смогла. Он аккуратно сжал её ладонь, не пытаясь уколоть, и стал любоваться ею.       — Мама? — резко опомнилась девушка, — где моя мама?..       — Не волнуйся, твоя мама в коридоре, к сожалению, посторонним вход запрещен сюда, — сказал ёж, поглаживав её руку, — как ты себя чувствуешь?        — А... вы кто? Что я здесь вообще делаю? — запаниковала Роуз, грубо вырвал свою руку из его кисти.       — Я твой врач, — он искренни улыбнулся, — я буду лечить тебя на протяжении двух месяцев после операции, — хирург опустил взгляд.       — Имя и Фамилию! Я хочу знать, кто вы и что собираетесь делать со мной! — но девушка не доверилась ему и принялась защищаться, боясь чего-то.       — Да, я забыл, — он виновато почесал затылок и ещё раз улыбнулся, что когда так улыбался в детстве... папе, — Соник Хечхог, я буду делать тебе операцию, твоя мама сказала, что у тебя опухоль в боку? — он вздохнул.       — Да, в боку, — подтвердила та, начиная по немногому успокаиваться, — обещайте, что не сделаете мне больно? — она сделала доверчивые глаза.       — Обещаю, Эми, я помогу тебе, — сказал Соник, внимательно погружаясь в её нефритовые глаза, как будто хотел в них прыгнуть, как в воду.       — Вы можете снять маску? Я хочу полностью вас увидеть... — сказала девушка, тяжело вздыхая и вяло теребя пальцы.       — Я не скрываю своё лицо, — он снова же мило улыбнулся и сняв маску, улыбнулся во все тридцать два белоснежных зуба. От такой широкой улыбки, Эми сама же чуть улыбнулась и немного смутилась.       — Можно узнать, сколько вам лет? — она начала закрывать глаза, мечтая заснуть.       — Двадцать пять, — он снова взял девушку за руку, — тебя наверно смущает мой возраст?        — Нет, совсем нет, мне самой девятнадцать, — Эми мучительно усмехнулась и тяжело сглотнула воздуха, — так что я давно не ребёнок...       — Разговоры конечно, приятная вещь, но надо приступать к делу, времени у нас тобой, — он цокнул, — совсем мало...       Затем Соник вытащил из кармана белого халата фонарик и ближе подкатил на стуле к ежихе. Надев белые перчатки, наклонившись к ней, он включил его и стал светить ей в глазное яблоко. От яркого света её зрачки сразу сузились, затем хирург так же осмотрел и второй. Запихнув фонарик обратно в карман, Соник поднял руку и показал два пальца.       — Сколько пальцев ты видишь? — он стал внимательно её слушать.       — Два, или... нет, да, два... — запуталась девушка, пытаясь разглядеть его пальцы.       — Понятно, давай твои уши посмотрим, может со слухом проблема, знаешь, вдруг у тебя там покраснения... — сказал строго парень и взяв прибор для ушей, с увеличенной лупой, заглянул ей в ухо и стал смотреть. Посмотрев первое, посмотрел второе, — да нет, слух как у зайца, — он хихикнул.       — Соник, — внезапно позвала его девушка по имени, — а почему вы выбрали профессию «хирург»? — с капелькой интереса, выдохнула она на одном вдохе. Но не зная, что этим, она только задела вопросом  его до глубины души.       — Амн, — парень зажал губы, думая, что ответить, — просто... на земле на одного нормального хирурга станет больше, чем таких, которые просто убивают своих пациентов, — тут ёж обессилено расслабил руки и протёр лоб, как можно быстрее забыть эту историю и приступить к работе, — всё, Эми, давай сделаем операцию и потом поговорим...       — Я боюсь... боюсь... если я умру? — девочка затряслась и стала уже пускать слёзы, она боялась этой операции больше всего, но эта опухоль была невыносимой, лежать было больно, приходилось спать только на спине, в таком положении она уже спит целый год...       — Ты не умрешь, ты будешь под наркозом, и ничего не почувствуешь... — Соник приложил палец к губе и шикнул, — закрой глаза... — и снова этот сладкий шепот, который успокаивал девушку.        Провертев и «утопив» его слова в своей голове, Эми доверчиво закрыла глаза и ровно положила голову на подушку. Соник встав со стула, снял с неё маску и отложив в сторону, взял другую, специальную для операции. Аккуратно надев на неё маску, ёж печальным взглядом посмотрел ей в глаза, будто действительно, она сейчас умрёт...       — Всего тебе наилучшего... — сказал он тихими голосом и включил газ на препарате, который по трубке, направлялся в маску и в нос ежихи.       — Удачи тебе... — Эми в последний раз взглянула на его, и запомнила его образ навсегда, затем девушка резко закрыла глаза и погрузилась в темноту... Ведь неизвестно, выдержит ли сердце на такую большую нагрузку? Может быть, Эми больше не проснется...        Пошла работа, Соник надел маску и пот сразу потёк с его лба. Приступив к делу, хирург нахмурил брови и приподняв ей майку до груди, сверху укрыл голубой пленкой, с вырезом посередине. Нащупав её опухоль, не отрываясь от дела, парень схватил специальный карандаш для того, чтобы указывать место, где придется вырезать. Запихнув карандаш в рот, он дернул и колпачок остался зажатым в его зубах, а сам же принялся выделять место. Обрисовав опухоль, как раз получился круг.        Соник глубоко вздохнул и стёр пот со лба, взглянув на прибор с признаками жизни, давление девушки было всё так же понижено. Вот теперь, парню пришлось приготовиться к самому худшему, он взял скальпель и встав в удобную позу, медленно прикоснулся к телу ежихи и начал резать по контуру. Появилась первая кровь, его перчатки тут же запачкались, да и скальпель тоже. Соник резко взглянул на прибор и тут же облегченно вздохнул, Эминой сердечко работало хорошо. Ёжик оторвавшись, продолжил резать, хотя у самого руки тряслись как у ненормального, но это потому, что он действительно боялся за её жизнь. Она ведь такая молодая, красивая, добрая, похоже этот хирург слегка замечтался, но быстро очнулся и закончив со скальпелем, просунул руку во внутрь ежихи, пытаясь что-то нащупать, возможно саму опухоль. Но вдруг, прибор запищал и показал, что давление начало подниматься, Соник шиганулся и стал поторапливаться с этим. Взяв тампон, он протёр внутрь им и заметил ту самую опухоль. Вот тут ёж и фыркнул, потуже затянув перчатки на руки, взял большой шприц и ввел в грудь девушки, Эми быстро успокоилась, и давление упало вниз. Протерев ватой, он взял пинцет и стал копошиться внутри неё, конечно, ёжику не очень было приятно копаться в органах ежихи, но были пациенты и похуже Эми. Однажды, Соник вырезал печень одному мужчины, только неизвестно, зачем вырезать надо было.  Когда прибор снова запищал, хирург уже почти удалил всю опухоль у девушки, но у парня было всё мокрое лицо и поэтому ему было сложно сосредоточится, снова давление начало подниматься, опять жар, опять у Эми сердце в пятки ушло. Выбрав опухоль и почищя ей заодно желудок, Соник мигом схватил швы с иголкой и стал дрожащими руками зашивать ей кожу. Но почему-то, руки его не слушались и парень зашивал «абы-как». В это время, препарат громко запищал, и Соник лишь больше запаниковал, он заметил, что сердце начало замедляться, а давление расти и расти.       Но всё же, снова оторвав взгляд, он бросился в труд и когда всё заново перешил, почти закончил с операцией, парню оставалось лишь отрезать шов ножницами, как вдруг, прибор стал совсем по-другому пищать, и этот звук — был самым ужасным. Соник взглянул на прибор и ножницы выпали из рук, на мониторе была смертельная полоса, а это значит, сердце...       Остановилось...       — ЭМИ! НЕТ! — проорал, уже весь в слезах парень, пытаясь привести её в чувство и веря, что препарат глючит. Сняв ей маску, он резко взял нашатырный спирт и смочив вату, стал дрожащей рукой водить под носом ежихи. Но всё без успешно, она не чуяла, не видела, не слышала... А ведь обещал, что она не умрёт...        Не выдержав от безисходности, Соник злобно зажмурил глаза и положил голову ей на грудь, постоянно всхлипывая и веня себя в её смерти. Ведь он убил такую хорошую девушку, в которую почти что, полюбил при первой встречи, как пятилетний ребёнок... как ребёнок.       — Эми? Что я наделал?.. — снова громко всхлипнул он и так был зол, что готов был уже идти к Эминой матери и говорить эту ужасную новость, что он не смог спасти её дочку... он убил её...       Вдруг, произошёл удар будто электрошокером, что аж сам парень подпрыгнул и не понял. Но то, что он увидел, заставило его чуть не ли потерять сознание... На приборе снова появились ритмичные удары, появились признаки жизни. Соник увидел, как Эмина грудь стала то подниматься, то опускаться, означая, что она дышит. Парень как сумасшедший, начал без остановки хихикать и вырывать свои колючки, как же он не мог поверить. Пузыри счастья лопались в его голове, а чувство радости переполняли его. Бог — он есть...       — Соник?.. дай воды... — раскрыв снова свои большие глаза, выпалила охриплым голосом девушка.       Парень мигом рванул к столу и дал ей стакан с водой, подняв её, он помог ей сделать пару глотков, затем забрал стакан и стал мертвым взглядом «погружаться» в её нефритовые глаза. От этого подозрительного взгляда, ежихе стала не по себе, она посмотрела в разные стороны и взглянула на бок, там ничего не выпиралo, она чувствовала себя легко и свободно. На месте было наложена вата и замотана бинтом. Соник и нарадоваться не мог, он взял ошарашенную, всю перепуганную девушку за руку, и снова чуть уколов друг друга колючками, засиял глазами и сказал:       — Эми, вы... — но тут всё оборвал радостный крик матери Эми. Хотя ежиха даже не подозревала, что от неё хотел парень, совсем.       — Эми! Боже! Ты жива! Спасибо, доктор! — она кинулась в объятия дочки, крепко сжимая её. Эми же снова заныла и издала громкий вопль.       — Кхем... — Соник покашлял в кулак и устало вздохнул, — я с вашей дочерью ещё не закончил, прошу, покиньте кабинет, — он приложил руку к подбородку.       — Простите, Эми, солнце, я зайду позже, выздоравливай! — она чмокнула её в лоб и сразу же удалилась.       Когда беззаботная мать ушла, Соник глубоко вздохнул и слегка покраснел, кидав постоянно взгляд на девушку, которая та, так же смотрела в недопонимание на него. Но всё, парень неуверенно подошёл к ней и сел рядом, затем, он нервно закусил губу и готов был это сказать...       — Эми, выходи за меня... — с этими словами... он резко поцеловал её, и ощутил вкус соленых слёз с её губ. Девочка давно такого не ожидала, но лишь наоборот, слилась с ним в одном поцелуи и сама же заплакала от счастья. Сквозь этот долгий, но солёный поцелуй, Эми нашла способ шепнуть:       — Я согласна...       Теперь, после операции, они ещё долго будут видеться, ведь девушке надо будет целых два месяца в больнице лежать и выздоравливать. И кто знает, чем эти голубки будут заниматься целых, свободных для них два месяца...        А дальше, время покажет и найдёт для них счастливую дорогу...