Непримиримые

Сегодня я, как и обещала ребятам, устроила вылазку в город. Он, конечно, больше напоминал деревню, но какая-никакая цивилизация. Сопровождать нас вызвался Симон Фуркад, который сегодня немного не выспался и поэтому проспал всю дорогу. Нашего перемирия с Йоханнесом хватило ровно на одну ночь, ибо следующим утром после инцидента со светом по всему отелю были опять слышны мои ругательства и его смех, когда он спасался от моей кары у девочек в комнатах. - Сначала пройдемся по магазинам, потом можно и пообедать, - обратилась я к команде, когда мы оказались на месте. Сегодня мне предстояло взять под свое руководство не только парней, но и девушек. Сначала я не планировала брать их с собой, но они так просили, что я не могла отказать. Ну, они у нас люди взрослые, серьезные, в отличие от парней, так что могут сами за собой присмотреть. - Встречаемся, вот у этого кафе, - я показала спортсменам на вывеску небольшого кафе, которое находилось прямо напротив нас, - через два часа. Я собиралась пройтись по магазинам, купить родным подарки и заодно прикупить себе одежды. Симон, который должен был идти со мной, прихватил с собой еще и своего лучшего друга. Боже мой, спокойствия мне не видать. Все то время, что мы искали магазин, они постоянно шутили, смеялись и носились вокруг меня, как дети малые. Прохожие даже стали на нас странно посматривать. Да, этих двоих нельзя друг к другу подпускать. Труднее всего было отбиться от кучки туристов, которые узнали парней и завалили просьбами об автографах. В магазин я попала уже обессиленная и вещи примеряла так, как будто меня насильно заставляют. - Купи себе бикини, будешь в нем по отелю ходить, глаза мои радовать, - кинул мне Йоханнес, когда я рассматривала летние платья. - Я тебе трусы со Спанч Бобом куплю, и будешь у меня в них на тренировки ходить, - не осталась в долгу я. - Так хочешь увидеть меня без одежды? - Нет, просто вы похожи, да и оба говорите полную ерунду. - Ну как вам? - из примерочной вышел Симон в облегающей футболке. Бог мой. - Вот что действительно радует глаза, - тихо сказала я, и, услышав это, Йоханнес демонстративно отвернулся, а я громче добавила. - Прекрасно смотрится, вот ее и купи. - Я кушать хочу, - заныл уже через полчаса в магазине рыжий. - Покормите меня. Кушать! - Скоро пойдем, успокойся, - попыталась заткнуть его я, ибо это нытье продолжалось уже десять минут и малость поднадоело. - Покорми меня. Ты за меня в ответе, - канючил этот ребенок-переросток. - Боже, за что ты мне достался? - закатила глаза я, доставая из сумки шоколадку. - О, спасибо, - загорелся Йоханнес и начала распечатывать сладость. - Саш, я ненадолго отойду, - обратился ко мне Симон, - нужно заскочить к знакомому, встретимся в кафе. - Хорошо, - с улыбкой согласилась я, а сама готова была убить этого дезертира, который оставляет меня. Закупившись как следует, мы с Йоханнесом пошли в сторону кафе, до которого было десять минут ходьбы. Покупок получилось очень много, ибо русские мальчики не упустили свой шанс и составили мне целый список, чтобы самим лишний раз никуда не ездить. - Боже, я сейчас умру, - ныл Йоханнес, шагая под палящим солнцем. Мне и самой было не лучше, а я ему еще и большую часть пакетов вручила, ибо я существо нежное и не пристало мне тяжести носить, когда рядом мужчина. А если честно, просто мне было лень все это тащить, и я выбрала себе самые легкие пакеты. - Вот в отель приедем, и умирай сколько хочешь, а пока ты рядом со мной, не смей, - пригрозила я ему. - Боже, что в этих пакетах? Кирпичи? В кафе нас ждали уже все. Оказывается, мы дольше всех ходили по магазинам. Даже Симон, который заглядывал к своему школьному приятелю, уже вернулся. Мы тут же попросили сдвинуть нам четыре столика, чтобы не сидеть группками, и сделали большой заказ. - Что ты сделала с ним? - спросил Тарьей, когда увидел, как Йоханнес налег на графин с водой, который нам принесли еще до заказа. Он пил стакан за стаканом. - Ничего, абсолютно ничего, - улыбнулась я. - Затащила бедного ребенка под палящее солнце и вручила ему пакеты с кирпичами, - пожаловался Йоханнес брату. Нам принесли заказ и все накинулись на еду. На столе было все что угодно, от салатов и пиццы и до жареной курицы. «Спортсмены и спортивное питание», что тут скажешь. Когда закуски были съедены, разразилась борьба за последний кусок пиццы между Йоханнесом и Симоном, которые отказывались отдавать друг другу столь желанный остаток от огромной пиццы с грибами. Сначала они просто спорили, кому он достанется, а позже начали вилками перетаскивать его она свой край. Я сидела между ними, подвергаясь опасности. - Симон, у тебя есть десять секунд, - бросила я французу, когда в моей голове появился план по спасению голодающего друга и собственной психики. На этих словах я резко дернула Йоханнеса на себя и поцеловала в щеку прямо рядом с уголком губ. Я не рассчитывала, что получится так близко, но не суть. На секунду он опешил, и кусочек оказался в руках Фуркада. За столом тут же раздался смех, и все с иронией смотрели на бедного норвежца, который то ли от неожиданности, то ли от смущения, а, может, и от злости покраснел. - Ах так, значит! Помогаешь вражескому стану? - спросил у меня рыжий. - Ну, хочешь, я и его могу поцеловать, - ответила я, отправляя в рот кусок курицы, ребята снова прыснули от смеха, а я коснулась губами щеки француза, победно улыбаясь. *** После вечерней тренировки вся наша банда завалилась в мою комнату, чтобы поиграть в карты. Предложила не я. У нас вообще азартные игры запрещены, но когда предлагает Тарьей, я не могу отказать. Первая любовь все-таки. К себе в компанию мы позвали девочек из русской команды, хотели позвать еще и француженок, но те отправились на пробежку. Наши же девочки сразу после ужина пошли спать, но вот у мальчиков, кажется, открылось второе дыхание. - На что играем? - хитро спросил Ветле. - Может, на раздевание? - подмигнул Тарьей. - Тебя Кристин потом самого разденет и из дома выгонит, - ответил ему брат. - Тогда, может, на желание? - А почему бы и нет, - согласились сразу все. Первую партию проиграл Ветле, девочки усадили его диван и стали красить ногти ярко-зеленым лаком, с которым он должен был проходить три дня. Дальше мужская спальня сборной России наблюдала серенаду, которую исполнял Эмиль для Антона. Второй был немного в шоке. Он, конечно, подозревал, что норвежец питает к нему нежные чувства. Но не настолько же нежные. Наконец проиграла я. Проиграла Тарьею, и тот, судя по улыбке, замыслил что-то гадкое. Как оказалось впоследствии, очень гадкое. - Сегодня днем мы видели невинный поцелуй и теперь просто требуем настоящий, - будоражащим голосом заявил норвежец. Йоханнес открыл рот в попытке что-то сказать брату, но так и не смог. У меня тоже не было слов. - Да ладно вам, это же игра, - засмеялся Эмиль. - Вы не поверите, нас с Тарьеем тоже один раз заставили целоваться после игры в бутылочку. - Черт, - сквозь зубы проговорила я. - Поцелуй! Поцелуй! - начали скандировать спортсмены. - Замолчите, извращенцы! - крикнула я. - Бе, закрой глаза и потерпи пару секунду. - Ты что, серьезно собралась меня целовать? - его глаза расширились до предела. - Лучше сделать это в трезвом виде, нежели в пьяном. Парень закрыл глаза, когда я подсела к нему. Перед тем как поцеловать норвежца, я показала старшему Бе кулак, ознаменовавший то, что на завтрашней тренировке я отыграюсь и кому-то не поздоровится. Мысленно перекрестившись, я прикоснулась к губам норвежца и легонько поцеловала. По телу прошлась приятная дрожь. Черт, я же целую Йоханнеса - того, кто мне постоянно досаждает. - Саш, у тебя есть… - в дверях застыл Тима, который пришел, видимо, что-то у меня спросить, - ножницы, - договорил он после неловкой паузы. Его появление заставило меня резко отпрянуть от норвежца, что вызвало у Йоханнеса улыбку. - Да, Тим, возьми в тумбочке, - я выдавила из себя улыбку. - Ага, - сказал он и двинулся к прикроватной тумбочке, по пути чуть не столкнувшись с дверным косяком. - Вы, это… можете продолжать, - сказал Тима, выходя из комнаты. Норвежская команда залилась смехом. Ну, вот сейчас об этом буду знать все русские парни. Черт, друг мой, как же ты не вовремя зашел однако. Йоханнес с хитрой улыбкой смотрел на меня. Радует, что не появилось это чувство неловкости, которое обычно бывает в таких случаях. Далее шла череда поражений русских девушек и новых необдуманных желаний. Наконец пришла очередь проиграть и рыжей бестии Йоханнесу Тиннесу Бё. - Раздевайся, - скомандовала я. - Чего? - вскочил младший Бе. - Как у вас все быстро, - засмеялась Оля Подчуфарова. - Помнишь, мои слова про трусы со Спанч Бобом? - спросила я, и норвежец со страхом в глазах кивнул головой. - Так вот, я их нашла, - продолжила я, доставая из одного из пакетов, стоящих в углу, ярко-желтые боксеры с мультяшным героем. - Зайдешь в каждую комнату на нашем этаже и похвастаешься парням своими трусами. Йоханнес опустил голову и, выхватив боксеры у меня из рук, отправился в ванную переодеваться. Мы ждали его минут десять. Похоже, паренек долго собирался с силами. Наконец, он показался из ванной комнаты, и я успела отметить, что у него очень даже неплохое тело. До уровня Симона, конечно, не дотягивало, но все же. Первой на очереди была комната парней из Франции. Мы бы и ко всем девушкам зашли, но те еще до игры разбрелись по отелю. Стоило только Йоханнесу зайти, как Мартен выронил журнал, который читал до этого. Не часто к ним заходят норвежцы в ярко-желтых труселях. - Симон, тут твоя подружка пришла, - пихнул он полусонного брата. Француз повернулся в сторону двери и замер с открытым ртом. - Бог мой, Йоханнес, ты что меня так позоришь? - Это все она, - он показал на меня. - Я всегда знал, что русские извращенцы. - Что ты мне на Сашу тут наговариваешь. Посмотри, она же не могла тебя раздеть. - Она? Пресвятой Бьерндален, за что мне эти муки? - Сам виноват, - пояснил раньше названный пресвятой. Дальше мы отправились к русским мальчикам. Правда, по дороге чуть не попались тренерам. Мы вовремя сумели спрятаться в конце коридора, иначе бы дисциплинарный выговор ждал абсолютно всех. Стоило нам зайти в комнату, как Шипулин вскочил с кровати и начал причитать на русском. - Срамота! Срамота-то какая! Голый мужик, в нашем монастыре. - Пошел вон, малолетний извращенец, - старушечьим голосом сказал Женя Гараничев, идущий на нас с лыжной палкой. - Пристанище идиотов, - вздохнул Малышко, который в это время читал книгу. Кажется, за столько лет дружбы с этими ребятами он вполне привык к стриптизу средь белого дня. Когда мы вернулись в номер, ребята просто попадали со смеху, а норвежец пошел переодеваться. - Держи, - протянул он мне боксеры, сразу после того как вышел из ванной. - Оставь себе, считай это моим подарком тебе, - лукаво улыбнулась я. - Наденешь в вашу первую брачную ночь, - подтрунивал друга Эмиль. - Какую ночь? - А ты что думал? Побесишься и женишься! Ты же с нее глаз не сводишь, - засмеялся он уже вместе со старшим Бе. - А мое согласие спрашивать не нужно? - подала голос я. - А ты что, против? - начали забавляться норвежцы, по очереди перечисляя достоинства своего друга. - Он красивый. - Сильный. - Дрова колоть умеет. - Не очень умный. Значит, сможешь манипулировать им, - подал голос Ветле, и в него полетела подушка. - Он идеальный, - враз заключили они, а я захохотала. - Такой идеальный и до сих пор не женатый, - я покачала головой. - Большое упущение, - опустила голову Оля Подчуфарова. - Бери, пока свободный. - Мать моя женщина, - взвыл Бе, - меня окружают одни свахи. - Конечно, я же племянников хочу, - поучительным тоном произнес Тарьей. Всю остальную часть игры нас постоянно поддевали будущей женитьбой. Парни уже обсудили все детали будущего торжества, которое они так надеялись воплотить в жизнь. Около двенадцати часов ночи все начали разбредаться по комнатам. Точнее, как разбредаться… они убежали, когда я спросила, кто поможет мне убраться в комнате, ибо тут валялись бутылки из-под газированной воды, чипсов и прочей ерунды, которую я им сегодня позволила. Убежали. Йоханнеса они в свой план, видимо, специально не посвятили, и он остался наедине со мной и кучей мусора. - Иди отдыхай, я сама все уберу, - я начала убирать с пола и подоконника упаковки, на ходу отмечая, где стоят кружки из-под чая, который приспичило пить русским девочкам под конец вечера. Эх, купила сегодня днем себе тортик. И нет тортика. Накладно их пускать к себе в комнату. Всего два куска осталось. - Давай помогу, - Йоханнес в режиме электровеника начал собирать по комнате бумажки, после чего поправил накидку на кровати, на которой валялись Эмиль и Тарьей, когда набили свои животы до отвала. - Напомни мне убить их, - зло сказала я, оттирая неизвестное пятно от ковра, ибо еще горничные подумают, что тут живет настоящая свинья. - О, тортик остался, - весело отметил Йоханнес, хитро поглядывая на остатки моего торта. - Ладно, хорошо, иди включи чайник, а я пока тут закончу. Устроим с тобой ночное чаепитие. Уже через десять минут мы разделили чай по кружкам и принялись уплетать торт. Надеюсь, завтрашняя тренировка окупит все съеденное. - Ну, как тебе мой подарок? - улыбнулась я. - Лучше некуда, теперь на все важные мероприятия буду ходить только в них, - по-доброму, но с иронией ответил Йоханнес. - Завтра я отыграюсь на этих негодниках, - я хитро потерла ручки. - Ну, хоть раз достанется кому-то кроме меня. - Ой, ну я прямо не все время тебя ругаю, что ты опять на меня наговариваешь, - запричитала я. - Но меня больше остальных. - Это да. Но, считай, ты просто особенный. - Ага, скажи еще, что это твой особый способ выражать симпатию. - Как ты угадал? - засмеялась я. - В меня трудно не влюбиться, - его самооценка явно зашкаливала. - Ты себе льстишь, - убирая кружку в сторону, бросила я. - Чего? - недовольно спросил он. В ответ я сделала только то, что обычно делают взрослые, самодостаточные люди. Показала язык. В этот момент на меня набросились с щекоткой. Отчего я начала извиваться и носиться по всей комнате от этого неугомонного рыжего дьявола. Со временем все действие переместилось на мою двуспальную кровать. У всех спортсменов были односпальные обычные кровати, и только я решила немного доплатить. В конце концов, Йоханнес додумался подставить мне подножку, и я рухнула на кровать, прихватив его собой. Падение было мягким и все вообщем-то было прекрасно, если не учитывать норвежца, который лежал прямо на мне. - Йоханнес, не мог бы ты слезть с меня? - вежливо попросила я. - Ты драться начнешь, поэтому это не самый лучший выход. - Ты тяжелый, - захныкала я. - Не ври. - А если кто-нибудь зайдет? - выдала я. - Ты же знаешь, для некоторых постучаться в дверь - невыполнимая задача. - Время позднее, все наверняка спят. Буквально тут же раздался стук в дверь, и прежде чем я успела ответить, в комнату заглянул Тарьей. - Саша, ты не видела мои часы, не помню, где их сня… л, - замерев в дверях, проговорил брат человека, лежащего поверх меня. - Черт, ребята, простите, не знал, что у вас так все далеко зашло… - весело бросил он и вылетел за дверь. На его лице было столько удивления и в тоже время детского озорства. - Молодец, Йоханнес, через пять минут об этом будет знать вся сборная, - прорычала я, выбираясь из-под этого спортивного тела, но меня тут же начали щекотать, и норвежец, привстав чуть-чуть, зажал своими ногами мои, чтобы не сбежала. -Отпусти! - почти визжала я. Хорошо, что звукоизоляция здесь неплохая. Надеюсь, тренеры нас не услышат, зато Симон вполне может. Кое-как выбравшись из стальной хватки ног биатлониста, я скинула его с себя. И начала колотить подушкой. - Спасите, помогите, убивают, - смеялся норвежец, уклоняясь от моих ударов и вскакивая с кровати, на ходу обуваясь и вылетая из комнаты. Маленький негодяй. После увиденного Тарьеем все точно будут думать, что между нами что-то есть. А лишние слухи - это лишние косые взгляды. Это уж точно меня ожидает. Он реально немного странный. То настроен против меня войной, то ведет себя вполне дружелюбно, и по нам не скажешь, что ругаемся через каждые десять минут.