Преданный и проклятый...

- Мигель, очнись, - сквозь пелену, окутывающую мое сознание, я услышал хриплый голос и почувствовал толчок в грудь, от которого по всему моему телу пробежала волна боли. – Слышишь? Давай открывай глаза. Ты же еще жив. Правда?.. Черт, что мне делать?.. Дальнейший поток бурных и прерывистых слов, сопровождаемых шорохом, я не слушал, предпочитая сосредоточиться на собственных ощущениях. Голова трещала так, будто в нее вонзилось несколько острых топоров, и с каждой секундой они все глубже входили в мою несчастную черепушку, разрывая ее на части. Тело, словно налившееся свинцом, ныло, и суставы неприятно крутило. Желудок и легкие жгло адским огнем, испепеляя меня изнутри, но в противовес этому я ощущал пробирающий до костей холод, от которого хотелось съежиться и обнять себя руками, чтобы хоть как-то попытаться согреться. Ах, да… Я не могу так сделать. У меня нет одной руки. Стоило мне вспомнить про отсутствие руки, как события прошедших дней тут же грустными мыслями наполнили мое и без того раскуроченное сознание, разрушая шаткие стенки спокойствия, оставшиеся после пребывания в блаженном состоянии бессознательности. Мы с Ратой готовили побег из особняка Гаруа, но он вернулся раньше времени, и мне пришлось действовать не по плану, тем самым подвергнув нас незапланированной опасности. Нам удалось убежать. Правда? Я резко открыл глаза. Вернее, мне удалось открыть лишь один глаз, а израненное веко второго дернулось под сползшей повязкой и пробило всю правую сторону лица острой, колючей болью. Скривившись, я прищурился и посмотрел вверх. Надо мной возвышались пушистые деревья со ржавыми и присыпанными небольшим слоем снега листьями. Их ветви медленно раскачивались из стороны в сторону под несильным дуновением ветра, и на покрытом серыми тучами небе летали вороны, сейчас казавшиеся мне лишь черными точками. Серо, мрачно и обжигающе холодно. Но я рад, ведь это точно не особняк Гаруа. Он не нашел нас. Пока. - Ты очнулся, - раздался облегченный вздох. Надо мной наклонилась Рата, и ее спутавшиеся волосы, покрытые красной пленкой, упали мне на грудь. Лицо девушки было бледным и также неравномерно покрытым красными пятнами. Если бы я мог, обязательно улыбнулся, ведь девушка мне напомнила тот случай, когда я неправильно сварил зелье, окрасив себя и часть особняка в алый цвет. Только остатки этого дыма, осевшие на нас, смоются намного быстрее. Наверное. Во всяком случае, я на это надеялся. Трудно быть незаметными с красной кожей. – Я так испугалась. Ты все никак не приходил в сознание. - Ты давно очнулась? - мой голос до безобразия сиплый и тихий. Я сам с трудом его слышал. - Примерно час назад. Может, немного больше. - Рата скользнула назад и села рядом, сминая под собой упавшие листья. Девушку била крупная дрожь, и она, поднеся ладони к посиневшим губам, несколько раз выдохнула на них, пытаясь согреться. – Я не уверена, но судя по всему, сейчас уже утро. Минимум мы были без сознания чуть меньше суток. Максимум… не знаю. Я чувствую себя просто ужасно, поэтому точно не могу сказать, сколько времени прошло с тех пор, как мы очутились тут. Ты как? - Живой, - больше ничего конкретного на вопрос девушки я ответить не мог. – Ты никого не видела? Я имею в виду стражников Гаруа. - Нет, - Рата отрицательно помотала головой, и несколько мокрых прядей волос прилипли к щекам. Я только сейчас заметил, что ее платье намокло. Да и моя одежда пропиталась влагой оттаявшего снега. – Все тихо. Может быть, они ищут нас где-нибудь впереди, думая, что мы за это время успели пройти немного больше? - Было бы неплохо, - я с болезненным хрипом облокотился рукой на промерзшую землю и медленно сел. Перед глазами тут же все поплыло, и виски сдавило. – Но нам все равно нужно убираться отсюда. Сможешь идти? - Возможно. Я еще даже не пробовала вставать, - Рата пожала плечами и хрупкими ладонями потерла колени сквозь ткань платья. – Но куда мы пойдем? Я плохо ориентируюсь на местности, но, если не ошибаюсь, если мы направимся на север, дойдем до города. - Ни в коем случае, - я зашипел, пытаясь размять спину. Лежание на холодной земле никак не способствовало улучшению моего здоровья. Да и рубашка из-за засохшей крови неприятно прилипла к коже и пускала разряды острой боли по телу при каждом моем движении. – В городе может быть полно людей Гаруа. Да и простые жители могут сдать нас, если этот ублюдок объявил за нашу поимку вознаграждение. Пока что нам лучше вообще никому не попадаться на глаза. - Мы так долго не протянем, - опустив голову, промямлила девушка. – Без сухой одежды, еды, воды и укрытия. Без всего этого нам не удастся спастись. - Но, тем не менее, даже попав в город, нам не удастся это раздобыть, - я был согласен с Ратой, но, прожив часть детства на улице, сейчас смотрел на сложившуюся ситуацию более реально. – У нас нет денег, и бесплатно нам никто и ничего не предоставит. Заработать хотя бы гроши своим трудом у нас тоже не получится. Да и украсть мы не сможем. Не в том состоянии, в котором мы находимся. Единственное, что нам под силу, это сесть на колени где-нибудь на площади и просить милостыню. Вот только сомневаюсь, что даже если мы совсем отчаемся и пойдем на это, сможем получить хоть что-нибудь, кроме взглядов, полных омерзения, и гнилых объедков. При этом, я уверен, Гаруа нас сразу найдет, - я тяжело вздохнул и погладил рукой ежик волос на затылке. – Он думает, что мы пойдем в город, ведь, по большей степени, у нас другого выбора нет, но мы будем делать то, чего он точно от нас не ожидает. Говорить легко, только выполнить сложно. В моих словах была заложена разумная мысль, но, чувствуя адскую боль и трясясь от невыносимого холода, я сам бы предпочел оказаться в городе в надежде, что каким-нибудь чудом у нас получилось бы где-нибудь достать тарелку горячего супа и появилась возможность поспать на уютной кровати под мягким одеялом. Еще никогда в жизни я так сильно не скучал по своей комнате и жару огня в камине. - Знать бы, что он от нас ожидает, а чего нет, - обреченно выдохнув, сказала Рата. Девушка права. Мы не знаем, что творится в голове этого ублюдка, и практически не осведомлены, где находимся, но мы живы, и пока что нас не нашли. Поэтому, как бы нам не было тяжело, нужно двигаться дальше, в надежде, что мы сумеем спастись. В конце концов, кроме надежды у нас больше ничего нет. Мы еще какое-то время сидели на земле, пытаясь собраться с силами. Я рассказал Рате о том, что случилось у меня в комнате и о внезапном появлении Гаруа. Девушка, задумчиво поджав губы, не перебивая слушала меня, после чего изрекла ту же мысль, что и я ранее. Приезд Гаруа оказался слишком нежданным, более того, невероятно странным казалось то, что он явился в дом без той части стражи, которая ранее уезжала с ним. Получается, он вернулся один. Причиной этому может быть множество возникших проблем, даже несвязанных со мной. Или связанных. Я не знал и решил не углубляться в это. В конце концов, сейчас было не время разглагольствовать на темы прошлых событий, которые мы уже не могли изменить. Перед тем как начать наш путь, мы с Ратой обтерлись снегом, пытаясь смыть себя следы красного дыма. Кожа очистилась, но с помощью такого примитивного способа чистки мы так и не смогли привести одежду в порядок. Что-то подсказывало мне, что она окончательно испорчена. - Пора идти, - я не смог удержаться и, собрав в продрогшую ладонь немного чистого снега, съел его, пытаясь утолить жажду. Горло тут же заныло, но так сильно пить больше не хотелось. – Нам нужно двигаться, иначе мы замерзнем. - Я привык к холоду. Там, где я раньше жил, всегда была зима, и температура воздуха опускалась значительно ниже нуля. По идее, моя закалка должна была помочь мне сейчас, но от неё ничего не осталось. Я мог ошибаться, но, скорее всего, у меня поднялась температура. Рата согласно кивнула и на дрожащих ногах поднялась, придерживаясь рукой за дерево. Я последовал ее примеру и тоже встал с земли, борясь с головокружением и острым желанием опять упасть на опавшие листья. Еще никогда в жизни мне не было так хреново. Мы постепенно продвигались на юг. Рата говорила, что там должен быть еще лес, но в своем утверждении она не была уверена. Мало того, что мы еле волокли ноги, так еще и постоянно, словно неловкие воришки, оглядывались по сторонам, боясь увидеть поблизости стражников Гаруа. Нам следовало идти как можно осторожнее и не оставлять за собой явных следов, поскольку по ним нас могли выследить, но мы постоянно наступали на ветки, ломая их с оглушающим хрустом и облокачивались об деревья, оставляя на неровной коре красные следы от нашей одежды. Один раз Рата упала. Я помог ей встать, но с укором в голосе попросил вести себя более осторожно. Зря я это сделал. Уже через пару шагов я сам свалился на землю, после чего Рата с язвительностью в голосе сказала мне то же самое. Мы часто останавливались, чтобы отдохнуть и время от времени замечали на земле следы лошадиных копыт. Стражники были тут, но им ничто не мешало вновь вернуться в этот лес и повторно все обыскать. Меня это пугало и нервировало. Мысль, что они могут вот-вот настичь нас, рушила все барьеры спокойствия, которого у меня и без того оставалось не так уж много. Ближе к вечеру мы, выбившись из сил, решили переночевать в небольшой, но сухой пещере, найденной нами в громоздком горном хребте. Пока Рата искала мох, которым мы могли бы укрыться, я вышел из пещеры и, собрав хворост, начертил рядом с ним на земле кривую руну. - Что это? – Я настолько устал, что даже не заметил, как ко мне подошла Рата. - Хочу попытаться разжечь огонь, - пояснил я, еще раз проверяя символы. – Поэтому лучше отойди в сторону. Маг из меня скверный, и когда я в последний раз пытался это сделать, спалил несколько комнат. Рата широко раскрыла глаза и стала отговаривать меня от задуманного. Она не хотела сгореть заживо. Но я, подпитанный уверенностью ранее сработавших рун на Гаруа, успокоил ее и, как только девушка отошла в сторону, дорисовал последнюю черточку, надеясь, что передо мной тут же воспламенится небольшой костер. Хворост немного подымился, но не более того. - Да, маг из тебя не очень, - поняв, что никакой опасности нет, Рата опять подошла ко мне и устало фыркнула. – Хватит заниматься бесполезными вещами. Скоро наступит ночь, и нам нужно отдохнуть. Девушке удалось собрать достаточное количество пушистого мха и сухих листьев, чтобы мы смогли укрыться, но ночью температура понизилась, и из-за холода мы долго не могли заснуть. Это случилось само собой. Не видя другого выхода, мы разделись, повесили одежду сушиться на камнях и вместе легли на импровизированную постель изо мха, укрываясь листьями. Тут не было интимного подтекста. Мы с Ратой просто хотели согреться. Но когда я ближе придвинулся к ней и приобнял за талию, она заметно вздрогнула. В этой темноте я не видел ее тела, но, прикасаясь к коже, отчётливо ощущал глубокие шрамы. Мне было жаль девушку, но я не стал ее утешать. Рате это не нужно. - Мигель, я хочу кое-что спросить у тебя, - еле слышно сказала девушка, когда я уже почти заснул. – Гаруа обещал вернуть тебе руку и глаз. Почему ты не дождался, пока он это сделает? Так было бы намного легче сбежать. - Мне не нужна помощь от него. Я найду другие способы вернуть свое тело в прежнее состояние, - хрипло пробормотал я. Мне не хотелось говорить Рате о том, что задуманное Гаруа вряд ли закончилось бы обычным возвратом моих руки и глаза, ведь для этого не нужно было ждать полнолуния и варить какое-то зелье. Конечно, если Гаруа говорил мне правду, в чем я очень сомневался. - И как ты это сделаешь? – поинтересовалась девушка, зевнув. Она тоже хотела спать. - Призову Дьявола, используя сердце невинной девы. Ты случайно не девственница? – на самом деле и я не особо понимал, как можно вернуть себе руку и глаз. В магии я полный ноль, а сами по себе они точно не вырастут. Это была лишь шутка, но Рата ее не оценила. Я почувствовал, как она сжалась и немного отодвинулась от меня. – Ты реально поверила, что я хочу забрать твое сердце? – я не смог сдержать улыбки. – Не беспокойся, я его не возьму. Или ты засмущалась того, что я упомянул о твоей невинности? – в возрасте Раты многие девушки уже выходили замуж и рожали детей. – Я тоже девственник. У меня не было отношений ни с девушками, ни, уж тем более, с мужчинами. Поэтому тут мы с тобой похожи. Девушка больше ничего не говорила, но после моих слов значительно успокоилась и вскоре заснула. А я провалился в царство Морфея почти сразу после нее. *** Я стал ненавидеть пробуждения, ведь вновь придя в сознание, долгое время не мог понять, что произошло, и почему я, подрагивая от холода, лежу под ворохом листьев и мха. И вновь воспоминания дали мне такую не слабую пощечину, напоминая о том, что в данный момент мое положение далеко не так хорошо, как хотелось бы. Солнце еще не взошло, но Рата уже проснулась. И когда я посмотрел на нее, девушка безуспешно пыталась завязать шнуровку на корсете. Смахнув с себя листья, я тоже начал одеваться в еще не успевшую высохнуть одежду. Мне хотелось быстро натянуть на себя штаны и рубашку, после чего помочь Рате со шнуровкой, но, в итоге, девушка сама справилась со своим корсетом и помогла мне застегнуть пуговицы на рубашке. Ненавижу свою беспомощность. Перед тем как опять двинуться в путь, я засунул под рубашку немного мха, надеясь, что он послужит хорошим утеплителем моей одежды. По моему совету Рата сделала так же, но из-под ее платья мох постоянно выпадал. Да, выглядели мы ужасно нелепо. Сон помог, и двигаться стало немного проще. Вот только путь нам предстоял нелегкий, и даже имея много энергии, я бы вряд ли смог с ним легко справиться. Тут не было тропинок и ровных поверхностей. Мы постоянно перешагивали через упавшие ветки сухих деревьев, переходили через ледяные ручьи, спускались с одних возвышенностей и поднимались на другие. - Знаешь, я рада, - тяжело дыша, сказала девушка, сев отдохнуть на камень. – Возможно, мы умрем от обморожения или от голода, но я все равно рада, что мне удалось уйти оттуда. Я еле заметно кивнул, опускаясь на выступающий из земли массивный корень. Не было смысла говорить Рате, что пока что еще не все закончено, и пока мы не доберемся до моего учителя, есть шанс, что Гаруа найдет нас. В конце концов, хорошим знаком было то, что мы до сих пор не встретили никого из стражников Гаруа. Лишь немного отдохнув, мы вновь двинулись в путь. Очень хотелось есть, и желудок постоянно напоминал об этом сильным и изводящим бурчанием. Рата тоже несколько раз говорила о том, что было бы неплохо поискать еду, но вряд ли мы смогли бы раздобыть хоть каких-нибудь ягод в такие холода. Да и ловкости нам не хватит, чтобы кого-нибудь поймать. Их голоса мы услышали задолго до того, как увидели всадников на лошадях. Биение сердца обрывисто прозвучало в ушах и внутри все перевернулось. Чисто инстинктивно мы с Ратой юркнули в небольшую яму между корней дерева и прикрылись сухими ветками. Укрытие было паршивым, и всадники проскакали всего лишь в двадцати метрах от меня и Раты, но они все же не заметили нас. Пусть эти всадники уже скрылись из виду, но мне еще долго казалось, что они вот-вот решат более детально проверить этот участок и вскоре вернутся. Это точно были стражники Гаруа. Я узнал их по зеленым накидкам и металлическим шлемам с рядом белых перьев. Мы с Ратой были измотаны долгой дорогой, но бежали оттуда сломя голову. Остановились мы, лишь когда вместе обессиленные упали в листву и больше не смогли подняться. Долгое время мы неподвижно лежали, стараясь отдышаться, и только спустя полчаса отползли к камням. Между ними мы соорудили из веток небольшое укрытие и там прождали весь вечер, чтобы под покровом ночи вновь двинуться в путь. *** Мы находились в дороге уже два дня. Два невероятно ужасных дня, во время которых я успел ощутить себя самым бесполезным человеком на свете. Именно Рата сумела около болота поймать несколько лягушек, и только она смогла разжечь огонь по старинке, долгое время терла одну палку об другую. Я пытался успокоить себя тем, что будь у меня две руки, я смог бы сделать то же самое, но легче мне не становилось. Днем мы увидели небольшую деревню, но ждали до глубокой ночи, чтобы зайти в нее. Вернее, мы тихо забрались в самый крайний обветшалый домик и рыскали там в надежде раздобыть что-нибудь нужное. Мы боялись попасться на глаза хозяину дома, но, увидев его лежащим на полу в прихожей и обильно воняющим дешевым вином, поняли, что этого мужчину нам опасаться не стоит. Из дома мы взяли немного теплой, но старой одежды, уже не раз подлатанной, несколько кусков хлеба и почти полную банку меда. Я думал, что меня будет мучить чувство вины из-за того, что обворую хозяина дома, но моя совесть спокойно спала. Убежав обратно в лес, мы переоделись, а старую одежду кинули в реку. Если нас будут искать собаки, это должно немного запутать их. В новой одежде мы выглядели нелепо. Рата тонула в мужских штанах и рубашке, поверх которых она надела меховую накидку, тем более обувь мы не смогли раздобыть, и на ней все еще были стоптанные туфельки, в которых она ходила в особняке Гаруа. Проще говоря, мы выглядели как обычные бродяги. Мы еще долго не рисковали выходить из леса. Но на этот раз продвигались значительно быстрее. Теперь у нас была сухая одежда, а ещё немного еды, которую мы старались расходовать очень бережно, чтобы в будущем избежать голодания. За все это время мы с Ратой практически не разговаривали и все еще мало знали друг о друге, но, несмотря на это, очень сблизились и со временем начали понимать друг друга без слов. Через день мы, пройдя еще один внушительный участок леса, добрались до города, но обошли его стороной и лишь под утро, чувствуя боль в ногах, решили рискнуть и вышли на дорогу, где как раз проезжал пожилой мужчина на телеге с сеном. Мы попросили его подвести нас хотя бы до следующего города, и, несмотря на то, что у нас было нечем отплатить мужчине, оказавшемуся сутулым гномом, он без лишних слов велел нам запрыгивать в телегу. Мужчина по имени Грегор оказался разговорчивым и всю дорогу неумолкаемо рассказывал нам о своей семье и детях. По какой-то причине он решил, что мы с Ратой влюбленная пара и бродим по свету в поисках лучшей жизни. Я не стал переубеждать его в этом, ведь посчитал такое предположение хорошим прикрытием. Рата же, желая подыграть, положила руку мне на талию и села поближе. Или же ей все еще было холодно, и таким образом она пыталась согреться. Грегор непрерывно говорил, а я, сидя в мягком сене и смотря на мрачный пейзаж замерзших полей, впервые за последнее время почему-то ощутил себя невероятно уязвимым и одиноким. Мне стало тоскливо и грустно, несмотря на то, что рядом была Рата, и окружающую тишину разбавлял глубокий голос Грегора. Внезапно ко мне пришло понимание собственной никчемности и того, что мне чего-то не хватает. Будто у меня вырвали часть сердца и спрятали за семью замками где-то в глубине колючей чащи. Грегор поделился с нами своим обедом и по приезде в город дал нам с собой еще немного хлеба. Мне хотелось отказаться, поскольку мужчина и так много сделал для нас, но понимание того, что его помощь нам сейчас очень даже не помешает, не дало мне отказаться от еды. Я долго сомневался насчет того, стоит ли нам вообще заходить в город, но потом решил, что эта затея вполне безопасна. Все же мы отошли на достаточное расстояние от особняка Гаруа и могли больше не прятаться в лесу. Главное, не забывать про осторожность и скрывать лица под капюшонами. Что делать в городе, я не знал. Тут было много гостиниц, магазинов и баров, но зайти в них мы не могли. Без денег у нас даже не было возможности купить пару дешевых сапог для Раты. Но я все равно вместе с девушкой походил по городу, носившему название Корвид. Я слишком давно не бывал в жилых городах, и в какой-то момент мне захотелось хотя бы немного проникнуться жизнью Корвида. Поэтому, побродив немного в городе и понаблюдав за его жителями, мы нашли купцов, собирающихся отправиться с товаром в следующий город, чтобы попросить кого-нибудь из них подвести нас. Но они не были такими же доброжелательными, как Грегор, и не видели для себя выгоды в возможности помочь нам. Только пожилая женщина, собирающаяся везти пряжу в магазины в соседнем городе, сказала, что подвезет нас, если в дороге мы поможем ей ухаживать за лошадьми. В отличие от Грегора, эта женщина оказалась очень неразговорчивой, но из обрывков ее сухих фраз я понял, что она вдова, которая занимается торговым делом, доставшимся ей в наследство от покойного мужа. Она часто ворчала и относилась к нам с пренебрежением, но в то же время поровну делилась с нами едой и не сильно нагружала работой. Один раз во время ночной остановки перед сном она заварила мне и Рате чай из какой-то травы, сказав, что мы выглядим слишком уставшими, а этот напиток должен дать нам сил. Женщина пробормотала, что делает это лишь потому, что ей не нужны вялые работники, но за всей ее сварливостью я все же увидел желание помочь, из-за чего без лишних споров выпил этот чай. Утром мне действительно стало лучше. - Мигель, что мы будем делать дальше? – спросила Рата, когда мы утром набирали в ведра воду для лошадей. – Долго еще ехать к твоему учителю? - Долго, - я наклонился к воде и опустил в нее деревянное ведро, стараясь не поскользнуться на скользких камнях. – Я уже думал над нашим дальнейшим путем. Наверное, нам лучше сейчас поехать в Бродфор. Он в трех днях пути отсюда. Там живет близкий друг моего учителя, и, думаю, он сможет оказать нам помощь, - пробормотал я. К счастью, узнав названия городов, около которых мы околачивались, я смог понять, где мы находимся, и что нам делать. - Когда доедем до города вместе с этой женщиной, поищем и там купцов. Будет хорошо, если нас подвезут к нужному городу. Больше всего на свете я бы хотел сейчас оказаться у своего мастера, ведь только рядом с ним я смогу ощутить себя в полной безопасности, но у него несколько домов, и я точно не знаю, где мой учитель сейчас находится. Даже с учётом хороших условий ехать до него минимум две недели. Поэтому лучше добраться до друга учителя и попросить его о поддержке. После того как мы с Ратой напоили и накормили лошадей, вновь двинулись в путь. Мне уже порядком надоела дорога и все, что с ней связано. Раньше я хотел попутешествовать и увидеть другие города, но теперь больше всего на свете желал оказаться в своем особняке и еще несколько лет не выходить из него. По приезде в город женщина дала мне и Рате несколько медяков в знак благодарности за помощь. Конечно, это была совсем небольшая сумма, но мы искренне обрадовались ей. Приятно знать, что у нас есть хоть какие-то деньги. Этот город оказался меньше, чем предыдущий, и тут не так развита торговля. Улицы грязнее, дома старее, а люди более ворчливыми. На меня и Рату смотрели с недоумением и презрением. Иногда на особо оживленных улицах нас обходили стороной, отводя взгляд в сторону, скорее всего, опасаясь, что мы попросим денег. Закрыв лица капюшонами, мы отправились знакомиться с городом, выбирая оживлённые улицы. Еда у нас закончилась, а заработанные медяки мы тратить не хотели, поэтому, проходя мимо местных пекарен, которых тут оказалось необычайно много, мы всякий раз отворачивались в сторону, стараясь игнорировать бурчание в животах. Поскольку от нас все шарахались как от прокаженных, и мы не могли спросить дорогу у жителей города, ворота, около которых собирались купцы, намереваясь отправиться в путь, мы нашли только ближе к вечеру. Вот только купцы оказались такими же недоброжелательными, как и жители города. Мало того, что купцы не захотели брать нас собой, так они еще прогнали нас прочь с заявлением, что мы скорее всего воры, и нас они с собой не возьмут. - Вот же хамы, - недовольно пробормотала Рата, поправив капюшон, сползший с ее головы. Мы отошли от ворот и свернули на небольшую и безлюдную улочку. – И что нам теперь делать? Пойдем пешком к следующему городу? - Уже ночь. Давай переждем ее в городе, а утром опять сходим к воротам. Там появятся новые купцы, и может быть кто-нибудь из них возьмет нас с собой. При мысли, что нам опять придется идти несколько дней, меня бросало в холодный пот. Я даже не был уверен в том, что смогу выдержать такую нагрузку, поэтому меня больше прельщала мысль задержаться в городе и все же попытаться найти более сговорчивых купцов. Побродив по городу, мы в одном из районов нашли старый дом, ранее служивший то ли гостиницей, то ли квартирным комплексом, но сейчас находящийся в аварийном состоянии и пустующий. Сломав на двери прогнившие доски, прибитые к ней ржавыми гвоздями, мы пробрались внутрь и расположились в одной из комнат, где стояла большая кровать с воняющим сыростью матрацом. Мы вновь легли спать вместе, на этот раз Рата сама придвинулась ближе ко мне и, положив голову на мое плечо, тут же заснула. *** С купцами нам явно не везло. Никто из них не хотел иметь с нами дело и, вновь прогнав нас от ворот, они, грубо смеясь, сказали, что без денег нас никуда не повезут, при этом озвучив сумму, которой у нас не было. У меня глаз задергался, и в горле возник горький ком от злости. Живя в особняке своего учителя, я уже успел отвыкнуть от такого свинского отношения. Эти мерзкие торгаши смотрели на меня, как на грязь, и именно это подтолкнуло меня на действия, к которым я был не готов из-за своего состояния. Придя на местный рынок, мы с Ратой засунули свою гордость куда подальше и порылись в мусоре, найдя там прогнившие овощи, поломанные ящики, порванные веревки и куски железных пластин, которые могли бы послужить нам ножами, благодаря острым краям. Купив за наши медяки немного хлеба, леску и два крючка, мы поплелись в лес, где провели весь день. Соорудив кривую ловушку, мы положили в нее имеющиеся у нас гнилые овощи, намереваясь поймать хотя бы одного зайца. И пока я пытался ловить рыбу на хлеб, Рата сидела недалеко от ловушки. Выматывающее занятие. Я пару раз соскальзывал с камней и по колено оступался в воду, из-за чего значительно замерз, а Рата два раза спугивала зайцев, пытаясь их поймать, так как они ели наживку, но убегали раньше, чем их накрывала коробка. Но, черт, все это стоило того неописуемого счастья, когда я поймал первую рыбу, а у Раты, наконец, получилось поймать зайца. Рыба была небольшая, а заяц тощий и облезлый, но мы радовались как дети, чувствуя себя по-настоящему счастливыми. Позже мы свою добычу отнесли на рынок и с трудом нашли покупателя, получив за зайца и рыбу четыре медяка. Небольшой заработок, которого не хватит, чтобы заплатить купцам, но мы были решительно настроены завтра вернуться в лес и опять попытать счастья в охоте и рыболовстве, чтобы насобирать нужное количество денег. Несмотря на то, что мы хотели экономить деньги, направляясь вечером к нашему временному дому, всё же решили купить две невероятно вкусно пахнущие булочки у уличного торговца хлебом, чтобы хоть немного утолить свой голод. Ночью, лежа в кровати, на все еще воняющем сыростью матраце, мы с Ратой искренне смеялись, вспоминая нашу неловкую охоту. Мы долго не умолкали, несмотря на жуткую усталость, и понемногу ели булочки, купленные на заработанные нами деньги. Это была самая вкусная еда, которую я когда-либо ел. *** Солнце еще не взошло, а мы с Ратой уже сидели в лесу, опять ставя ловушки и копая червей, собираясь на них ловить рыбу, так как хлеба у нас больше не было. Мы опять просидели там до самого вечера, но на этот раз не смогли поймать зайцев, зато мы наловили достаточно много рыбы и смогли выторговать за нее пятнадцать медяков у продавца на рынке, на прилавке которого красовались остальные обитатели местных речушек. Возвращаясь в тот старый затхлый дом, мы вновь купили пару булочек, но на этот раз без лишних разговоров их съели и легли спать, понимая, что завтра нам предстоит тяжелый день. *** - Ты очень сильно похудел, - такой вердикт вынесла Рата, когда мы опять шли по все еще темным улочкам города, чтобы пройти через ворота и направиться в лес. Она несла две легкие деревянные коробки и наши скудные рыболовные снасти. Я нес старенькое ватное одеяло, которое мы нашли в том доме. Это все, что помещалось у меня в руке. – Ты и раньше выглядел тощим, но сейчас больше напоминаешь мертвеца. - Возможно, - промямлил я, не зная, что еще можно ответить на слова Раты, и не понимал, зачем она это говорит, ведь в данный момент мой внешний вид не имел никакого значения. Прошедшие дни не прошли для меня незаметно, и Рата была права, я сильно похудел. Рука и ноги больше напоминали тонкие ветки, щеки впали, кожа посерела, и глаза поблекли. На лице появилась хоть и колючая, но редкая щетина, и бинты теперь напоминали грязное тряпье. Смотря на свое отражение в спокойной воде речушки, я понимал, что и правда похож на мертвеца. Хоть сейчас бери и клади в гроб. Перед тем как выйти за ворота, мы свернули на пока что еще не работающий рынок, чтобы поискать в мусоре еще гнилых овощей. Позже, придя в лес, я расстелил на пеньке покрывало для Раты и, пока она ставила ловушки, пошел ловить рыбу. В этот день мы поймали двух зайцев и трех сомов. Небывалая удача и хорошая выручка. Еще один такой день, и мы сможем уехать из этого города. *** - Как же мне хочется вымыться, - пробормотал я, заходя в комнату. Мы вернулись в дом, на улице уже давно потемнело, но вместо сна я думал лишь о горячей воде и большой ванне, в которой мог бы проваляться несколько часов. Из-за того, что я не мылся уже несколько дней, кожа начала зудеть. И я старался не думать о том, что творится с раной на боку, всякий раз избегая на нее смотреть, ведь в глубине души надеялся, что у меня пока что еще не началось заражение крови, хотя чувствовал себя препаршиво. Рата несколько раз порывалась купить медикаменты у местных лекарей, но я настойчиво отговаривал ее, ведь лекарства очень дорогие, и их покупка значительно отодвинула бы нашу поездку. Да и, в конце концов, если бы у нас были лишние деньги, лучше бы мы их потратили на сапоги для Раты. Пальцы на ее ногах и так посинели и распухли. - А я хочу вина, - сказала девушка, упав на кровать. Она закрыла глаза и несколько раз шумно выдохнула. Усталость легла на ее бледное лицо несколькими морщинками, из-за чего она теперь выглядела на десять лет старше. – Так хочется напиться. Стоя посреди практически пустой комнаты, я задумался о том, что идея Раты не такая уж и плохая. В конце концов, мне тоже хотелось согреться алкогольным напитком и хотя бы ненадолго расслабиться, и тем самым прогнать усталость последних дней. - Хорошо, давай купим немного вина, - предложил я, повернувшись к девушке. – Думаю, мы заслужили хотя бы два пинта дешевого вина и можем потратить на него три медяка. Цен на вино я не знал, но, походив по рынку и рассмотрев цены на отдельные товары, предполагал, что вино примерно так и стоит. - Ты не шутишь? – девушка привстала на локтях и посмотрела на меня с явным удивлением. – Черт, я только за. Только подожди немного. У меня ноги замерзли в лесу. Сейчас я их немного отогрею, и мы сходим за вином. - Рата воодушевилась, и на ее лице появилась улыбка. - Отдыхай. Я сам схожу. Я уже привык везде ходить с Ратой, но, видя усталость девушки, решил, что могу сам сходить за вином и дать ей возможность отогреться. В последнее время она слишком много трудилась, стараясь помогать мне. Временами я не мог даже рубашку на себе застегнуть. Рата попыталась оспорить мое решение, но поскольку ей действительно было тяжело куда-либо идти, она вскоре согласилась и осталась в доме, пока я по холодным ночным улицам шел к ближайшей таверне, находящейся в трех кварталах от нас. Странно, но за пару дней я успел привыкнуть к этому городу и его жизни. Теперь я знал, где находятся некоторые магазинчики, и узнавал большинство продавцов на рынке. Но мне все равно тут не нравилось. Город казался чужим и мрачным. С каждым глотком воздуха я сжигал свои легкие в горьком смоге, витающем тут. Меня хотели выгнать из таверны, так как по мнению хозяина я отпугивал клиентов, но после того как я показал ему деньги, престарелый дед, возрастом чуть ли не перешагнувший столетний порог, быстро налил мне в бутылку самого дешевого вина и взяв деньги, тут же попросил меня удалиться. Я не так уж и сильно хотел находиться там, поэтому без лишних слов поковылял прочь. По пути к дому меня привлек запах копченого мяса из небольшого магазинчика, все еще работающего, несмотря на позднее время. Некоторое время я стоял около двери, борясь с желанием зайти и купить там чего-нибудь на пару монет, но уже вскоре торопливо пошел прочь. Потому что не покидало ощущение, что меня кто-то преследует. Шаги того, кто шел за мной, были беззвучными. Я ощутил их на уровне инстинкта и немного позже, в свете тлеющих фонарей, увидел тонкую тень, несуразно ползущую по мокрой земле. Мои мысли заполнил страх, по спине пробежал холодок, а в голове набатом зазвучали нотки тревоги, будто там, в темноте безлюдной улицы, скрывался монстр, желающий накинуться на меня. Я не знал, что делать. Возможно, это были лишь причуды моего воображения, но если за мной действительно кто-то шел, было слишком опасно возвращаться обратно в дом к Рате и тем самым приводить врагов к ней. Не найдя другого решения, я свернул на первую попавшуюся улицу, намереваясь побыстрее выйти к людной площади. Но, как назло, из-за позднего времени в этом районе было слишком пусто. Никаких магазинов или таверн. Даже свет в ближайших домах не горел. Прохладный ветер пробрал до костей, но, разгоряченный неведомым ранее страхом, я этого даже не заметил. Я даже забыл про бутылку, которую до сих пор с силой сжимал в руке. Мои мысли были лишь о том, что мне нужно добраться до людного места, где, затерявшись среди местных жителей, я почувствую себя более безопасно. Но, не зная достаточно хорошо улиц этого города, выбрал не самый удачный путь. Несколько пройденных переулков, и я оказался в тупике между двумя домами и высоким забором. Гадство. Лихорадочно осмотревшись по сторонам, я понял, что впереди нет дороги, и быстро развернулся, чтобы уйти из этой ловушки, в которую сам себя загнал. Но стоило мне это сделать, как я тут же заметил Его. Мой преследователь больше не скрывался. Это был высокий мужчина со смуглой кожей, длинными, немного вьющимися волосами черного цвета и глазами необычного фиолетового цвета, сверкающими в серебристом свете луны, как две свечи. Одет он был в высокие кожаные сапоги с массивной подошвой, коричневые штаны и болотного цвета пальто. Судя по цвету глаз, мой преследователь был из расы ночных охотников, но точно утверждать я не мог. - Я не причиню тебе вреда, - осторожно сказал мужчина своим глубоким, бархатным голосом. В подтверждение своих слов он поднял руки, показывая, что в них нет оружия, но легче мне от этого не стало. – Я ищу одного парня и мои наводки привели к тебе. Ты ведь человек, и у тебя нет руки, - прозвучал не вопрос. Утверждение. От его слов у меня задрожали поджилки. Все же люди Гаруа нашли меня. Плохо. Чертовски плохо. Мы слишком долго были в этом городе и потеряли осторожность, за что и поплатились. Нужно бежать, но как и куда? - Не бойся, – мужчина неумолимо подходил ближе, а я отходил назад, пока не уперся спиной в шершавый каменный забор. – Ты Мигель? Его вопрос, словно цепь, впился в мою шею, больше не оставляя надежды на то, что этот мужчина обознался и на самом деле искал не меня. Хотя как тут можно обознаться? Сомневаюсь, что в данный момент могут искать еще какого-нибудь однорукого парня человеческой расы. Я все же попытался убежать. Но, как и ожидалось, у меня ни черта не получилось. Хотя я не думал, что этот мужчина не один, и уже вскоре из темноты этой подворотни выйдет еще один его сообщник, хватая меня за руку и отталкивая обратно к забору. От неожиданности я даже выронил бутылку, и та с громким стуком упала на камни, разбиваясь на части и разбрызгивая вино. - Черт, Энди, не нужно так сильно швырять этого беднягу. Еще, не дай бог, сломаешь ему ребро, - этот верзила, Энди, действительно не слабо так толкнул меня и теперь с силой прижимал свою ладонь к груди, выбивая из легких весь воздух. За этим мужчиной, одетым в потрепанный дорожный плащ, пахнущий сухим песком, я практически ничего не видел, но, судя по голосу, это говорила женщина. Черт, сколько же их тут еще скрывается в темноте? – И сними уже с него этот капюшон. У меня в планах хорошенько выспаться, и я не хочу тут торчать всю ночь. В следующий момент с моей головы был содран капюшон, до этого момента скрывающий лицо. Я невольно прищурил глаз, пытаясь в полумраке рассмотреть тех, кто напал на меня. Это была чертовски странная троица, не имеющая между собой ничего общего. Ночной охотник, громила ростом не меньше двух с половиной метров и женщина, укутанная в красный плащ и скрывающая свое лицо за шарфом такого же цвета. Я смог рассмотреть лишь длинные серые волосы, спадающие на ее плечи, и глаза желтого цвета. - Ни хрена себе. Он выглядит так, будто вот-вот отдаст концы и отойдет в мир иной, - присвистнула женщина, положив руку на плечо мужчине с фиолетовыми глазами. – Хант, нужно дать ему немного денег, чтобы этот мальчишка поел. Хотя бы заплатим ему за моральный ущерб. Могу поспорить, мы сейчас его не слабо напугали. Парень, не бойся, мы просто немного обознались, - последние слова были сказаны мне. Мужчина пропустил ее слова мимо ушей. Не моргая он смотрел на меня своими широко раскрытыми глазами, и я почему-то не мог оторвать от него глаз, замечая, как застыло в изумлении его лицо. - Мигель, что с тобой произошло? – голос мужчины был осторожным и тихим. Он окинул меня взглядом, особое внимание уделяя повязке, все еще скрывающей половину лица. Почему-то показалось, что он увидел привидение, и мне стало не по себе от этого. – Эндрю, отпусти его. Громила тут же убрал руку, и я, пошатываясь, отошел на шаг от забора, пытаясь привести дыхание в порядок. Теперь уже не только темноволосый мужчина выглядел удивленным. На лице женщины тоже отразились непонятные эмоции. Громила выглядел все таким же спокойным, будто его лицо было слеплено из камня. - Да ты гонишь. Это реально он?! А как же красные волосы? По описанию вообще не похож, - затараторила женщина, осматривая меня так же тщательно, как и мужчина, из-за чего мне захотелось опять накинуть капюшон на голову. Мысленно я отметил то, что искали они парня с красными волосами, что меня сильно насторожило. Люди Гаруа должны были знать, что мои волосы острижены. - Мы искали тебя после того, как ты исчез, - мужчина вновь проигнорировал слова женщины, сосредоточив свое внимание на мне. – И даже не думали, что действительно найдем. У меня много вопросов к тебе, думаю, что и ты многое хочешь рассказать, но в первую очередь тебя нужно отвести к врачу. Выглядишь ты действительно ужасно. - Кто вы и почему меня искали? – Естественно, я с ними никуда идти не собирался. Больше меня волновали ответы на эти вопросы. Вся ситуация казалась невероятно глупой, и меня злило замешательство, прочно засевшее в моей голове. - Я Хант. Разве ты меня не помнишь? Мы познакомились с тобой в тот момент, когда ты с Кеманом, Ноа и Атли ехал к убежищу, а мы с Адрианой приехали к вам, - мужчина сказал это так, будто я тут же должен был вспомнить его, но на слова Ханта я лишь нахмурился, пытаясь понять, о чем он вообще говорит. В принципе, уже со слов Гаруа я понял, что, возможно, до того как я оказался в особняке, в моей жизни происходили события, которые я вспомнить пока что не мог. Скорее всего, из моей памяти вылетел последний год. Но я решил на них не зацикливаться, предпочитая заострить свое внимание на дороге. Теперь же я ощущал, как трещит моя голова, пока пытался вспомнить этого Ханта. Но у меня ни черта не получилось, зато в висках появилась пульсирующая боль. - Я тебя не помню, точно так же, как и не помню других, кого ты только что назвал… - я думал о том, чтобы скрыть свой провал в памяти, пытаясь выгадать из этого какую-нибудь пользу в виде информации. Но какая польза может быть в том, что я сейчас начну нести всякую белиберду, стараясь сделать вид, что помню его? Все равно от этой троицы я не убегу, и если они захотят, смогут убить меня прямо здесь и сейчас. Легче было раскрыть все карты и выслушать, что они мне скажут, после чего делать выводы. – Последний год выпал у меня из памяти. Поэтому, если мы действительно знакомы, расскажи, почему ты меня искал. Мои рука и глаз… Что со мной случилось? Кто это сделал? У меня была масса вопросов, но, спрашивая это, я пытался понять, как много у Ханта информации, готов ли он ею делиться, и является эта троица мне врагами или нет. - У тебя провал в памяти? – Хант поднял руку и задумчиво почесал затылок, все еще не отрывая от меня взгляда. Казалось, он просто не знает, что сказать, и этой новостью я выбил его из равновесия. – Мигель, я сам хотел спросить, что у тебя с рукой. Мне было известно, что у тебя ее больше нет, но насчет глаза я не знал. Его тоже нет? И твой внешний вид, и волосы… - он опустил руку и положил ее в карман пальто. – Мне известно не так уж и много, но все, что знаю, я, естественно, расскажу. Возможно, это поможет тебе вспомнить. Я внимательно слушал мужчину, пытаясь тем самым воссоздать события прошедшего года, но получалось не очень хорошо. Хант немного рассказал о том, кем они являются. Представители разных рас, собравшиеся в неком убежище, были когда-то одиноки. От них или отказались собственные семьи, или правительство по каким-то причинам объявило их в розыск. Пытаясь найти новый дом, они собрались вместе. Их лидер некий Кеман, и именно с ним я по каким-то причинам ехал в убежище вместе с еще двумя отреченными по имени Атли и Ноа. По пути нас нагнали Хант и девушка по имени Адриана, а когда до убежища оставалось совсем немного, на нас напали оборотни. После битвы с ними я был еще цел, но пока все отвлеклись на раненого товарища, я ушел. Позже они меня искали, но нашли только руку. Не очень подробное описание событий, в которое мне слабо верилось. Слишком мало информации. Почему я оказался вместе с этим Кеманом и ехал в убежище? Куда я тогда ушел? И кто отрезал мне руку? Рассказ Ханта мало что мне разъяснил, и я все еще ему не доверял. Они могли быть моими врагами и таким образом пытались затянуть в ловушку. Единственное, что было непонятно, почему они просто не отведут меня туда, куда нужно? Я бы не смог им оказать сопротивление. - Пойдем с нами, - предложил Хант после долгой паузы. Он давал мне время принять его рассказ. – Мы отвезем тебя в убежище, и Кеман сам все тебе расскажет. Может, мы найдем способ, как вернуть тебе память. - Я не хочу, - помотав головой, я посмотрел в сторону улицы. Там по-прежнему было пусто, и в некоторых фонарях догорели факелы, погружая окружающую нас местность в полный мрак. – Сейчас у меня нет причин ехать с вами, и если вы не являетесь мне врагами, отпустите меня. - Причины есть. Я не знаю, почему ты покинул свой дом и направился в убежище, но на это должны быть причины, - естественно, Хант не собирался меня так просто отпускать. – Но я не хочу заставлять тебя. Мы долго искали тебя, Мигель, и сейчас я рад тому, что ты жив. Я с радостью отвезу тебя в убежище, но если ты не хочешь, я тебя отпущу. До завтрашнего вечера мы будем в гостинице «Долина». Если решишь ехать с нами, приходи туда. Если нет, наши дороги больше не пересекутся. Но, пожалуйста, хорошо подумай над своим решением. Мужчина отошел в сторону, давая мне возможность пройти. Некоторое время я удивленно смотрел на него, не веря, что они так просто меня отпустят, но грех не воспользоваться моментом, и уже в следующий момент, сорвавшись с места, я, хромая, поковылял по переулку к улице. В ушах звенело, сердце быстро билось. Я все еще не хотел возвращаться в дом, боясь, что эта троица пойдет за мной, и таким образом они обнаружат еще и Рату. Поэтому я вернулся к своему первоначальному плану, желая найти людную улицу и затеряться среди жителей, таким образом избавиться от возможного преследования. Из этого города нужно валить. Черт, вот и попил вина. *** Хант не верил своей удаче. Долгое время они искали Мигеля, безрезультатно переезжая из одного города в другой, пытаясь раздобыть хоть какую-то информацию об одноруком красноволосом парне. Хант мог найти все, что угодно, но в данном случае Мигель словно сквозь землю провалился, и в какой-то момент мужчина подумал, что парень мертв, и они тратят свое время впустую, но не прекращали поисков, так как Кеман настойчиво твердил, что рано опускать руки. Он оказался прав. Мигель нашелся. Смотря в спину хромающему парню, поспешно отдаляющемуся от них, Хант мысленно выругался. Мигель выглядел ужасно. Если бы не черты лица и хорошая память, Хант бы сам его не узнал, и мужчина даже боялся предположить, как поведет себя Кеман, увидев Мигеля таким. Как бы потомок драконов ни пытался скрывать свои чувства, Хант понимал, что не просто так у Кемана возникла такая одержимость этим парнем. Пока было неизвестно, что именно произошло с Мигелем, но потеря его памяти сыграла им на руку. Если бы он помнил, что Кеман насильно увез парня из дома, а потом хотел убить, Мигель точно не захотел бы поехать с ними. Да, пришлось соврать, но эта ложь была во благо. - Хант, на хрена ты его отпустил?! Кеман нам головы оторвет, когда узнает, что мы упустили мальчишку, - взвыла Лори, когда Мигель скрылся за поворотом. Она тоже не верила, что им удастся найти Мигеля. Для нее он был не более чем призраком. Мальчишкой, о котором она была наслышана, но считала, что он уже умер. И, естественно, женщина никак не могла понять, что чувствует после того, как увидела его. Ноа говорил, что этот Мигель талантливый зельевар, но он выглядел как несуразный бродяга, не знающий, что такое мыло, не то что умеющий варить зелья. Пожалуй, женщина была разочарована, считая, что Ноа все преувеличил. - Я его не отпустил. Мне просто не хотелось насильно тащить его с собой. - Хант отрицательно помотал головой, развернувшись к Энди и Лори. – Он сам придет к нам. У Мигеля нет выбора. Но первым делом нам нужно отправить сообщение Кеману и сказать, что мы нашли Мигеля. Этим займешься ты, Лори. У нас с Эндрю будет другая задача. Хант совсем недавно напал на след Мигеля. Он не был уверен в том, что однорукий парень, о котором он узнал от купцов, является Мигелем, но четко знал, что его еще кто-то ищет, и с этим парнем путешествует девушка. Этим можно было воспользоваться. Стоило только немного подождать. Кеман медленно умирал. Проклятие мучительно убивало его с каждым новым днем, и пусть потомок драконов об этом не говорил, Хант видел, как силы покидают его. Но также Хант знал, что изначально Кеман взял с собой Мигеля, потому что имелась вероятность того, что этот парень сможет снять с него проклятие. Поэтому им стоило поспешить и привезти Мигеля в убежище до того, как он все вспомнит. Иначе, вновь обретя воспоминания, Мигель, скорее всего, возненавидит Кемана и не захочет варить для него противоядие.