-Просто не время-

На следующий вечер путники уже разжигали огонь в Ирисной низине. На востоке тек Андуин, а на Западе простирались горные цепи Келебдил. Они распрощались с эльфами Лориэна, поблагодарили Владыку и просили отблагодарить Владычицу за все, чем они им помогли. Келеборн отдал им двух лошадей, сказав, что «крепкие конские ноги будут получше иных даров», но и провизией он их не обделил. Лошади достались крепкие, молодые и быстрые, а потому теперь путники двигались быстрее и сохраняли больше сил, чем прежде. - Вроде бы весь день верхом, а сил нет совсем, - сказал Арагорн, садясь на траву около разведенного эльфом огня. Леголас доставал пищу – что-то грел на костре, а что то просто оставлял так. - У тебя не зажившая рана, тут нечему удивляться, - сказал Леголас, подбрасывая в костер старые ветки, коих в этой пустоши оказалось много, как и ирисов – они росли то тут, то там, даже сейчас молодые воины расположились в их зарослях. - Красиво здесь, - заметил Арагорн, оглядываясь на заросли цветов. Леголас подошел к нему и сел рядом: - Ляг. Меня беспокоят твои раны, позволь осмотреть их. И я сменю повязку, как велели эльфы Лориэна. - Я и сам могу… -Арагорн искренне удивился нежданной заботе эльфа. Но тот был настойчив: - Эльфы могут лечить словами и прикосновениями, ты это знаешь получше моего. Я лишь хочу помочь. Арагорн молча лег на траву, наблюдая за действиями белокурого. Тот расстегнул рубаху воина, развязал повязки, еще утром белые и чистые, а нынче – красные до черноты. Перед эльфом зияла безобразная рана от клыков варга, почерневшая по краю, но кровоточившая медленно, по каплям. - Так все плохо? – спросил Арагорн, видя, как исказилось лицо друга – не то от отвращения, не то от ужаса. - Она заживет. Но заживать будет долго. Останься ты у Келеборна - вылечил бы раны за очень короткий срок. А теперь терпи. Ты не сможешь даже обнять то прекрасное создание, к коему так торопишься в Ривенделл, так как боль будет сильна от любого прикосновения. Если позволишь, я могу помочь. Арагорн молча кивнул. Леголас коснулся пальцами краев раны Арагорна, обводя их медленно, шепча эльфийское заклинание. Он рисовал кровью в ране тонкие узоры, понятные лишь ему, и шептал слова, древние, как этот мир. Арагорн почувствовал облегчение и теперь, убаюканный почти ласковыми прикосновениями и тихим голосом друга, прикрыл глаза, засыпая. Леголас заметил, что Арагорн заснул. Он убрал руку от раны и аккуратно наложил повязку так, чтобы не разбудить человека. Застегнул рубашку и, недолго думая, закрыл Странника своим эльфийским плащом – более теплым и мягким, чем ткань плаща друга. Он сидел возле человека, вглядываясь в его лицо. Мужественные черты, гордое и воистину королевское лицо. Леголас думал, что еще день-два и он расстанется с другом. Другом, который стал ему ближе, чем кто-либо. Он был не таким, как эльфы из лесов и не таким, как люди, которыми их описывали. Благороден и честен, сын Гондора и Следопыт-Странник, он заинтересовал Леголаса, который хотел идти за ним до конца. Но слова самого Арагорна противостояли желаниям эльфа, который желал в одиночку отправиться в горы, желал попасть в Ривенделл к «прекрасному существу». Конечно, это была женщина. Человек или эльф – не так уж важно, Принц Лихолесья видел, что Арагорн влюблен в нее, оттого так торопиться к ней. Не с Принцем Лихолесья он желал остаться еще на пару дней в Лориэне, а в Ривенделле – с любимой. И противостоять желанию Короля, хоть и изгнанного, было глупо. Леголас осторожно наклонился ближе к лицу друга. И внимательно смотрел на него, будто желая навсегда запомнить его, впитать его черты в свою память. Странное желание охватило его разум, он наклонился еще ниже и коснулся губ Арагорна своими. Тело бросило в жар, эльф прикрыл глаза, чувствуя нечто, доселе неизвестное ему, теплеющее и разгорающееся где то в груди. Обветренные и сухие губы Арагорна, пахнущие табаком, вдруг открылись, и Леголас отпрянул в ужасе, сердце замерло и скользнуло куда-то вниз. - Арвен… - послышался шепот сквозь сон. Леголас поднялся и сел возле огня, подкидывая туда ветки. - Арвен, значит. Знакомое имя, -сам себе сказал Леголас, вытирая губы так сильно, будто на них теплился змеиный яд. На следующий день Арагорн удивлялся молчаливости эльфа. Еще вчера он показался ему таким добрым и заботливым, а сегодня весь день молчит, не смотря в глаза, как раньше. И подгонял лошадь быстрее и быстрее. На все разговоры или вопросы эльф отвечал односложно и уклончиво, что лишь отталкивало Следопыта. И после полудня он замолчал, ведя лошадь за эльфом. - Куда ты так гонишь, Леголас? – спросил, наконец, человек, нагоняя друга. На горизонте показался тракт Мен-и-Нацгрим, ведущий в перевал между высоких гор Кирит Форн-эн-Андраф, а день близился к вечеру. - Ты же торопишься, оттого и я тороплю лошадь, - ответил Леглас. За сегодня это была очень даже длинная фраза. - Эй! – Арагорн подогнал свою лошадь перед Принцем и движение остановилось. Он подъехал к другу ближе и, стараясь увидеть глаза, спросил - Что случилось? Разве я тебя чем-то обидел, скажи? - Все хорошо, Арагорн, - Леголас улыбнулся и взглянул в серые глаза Странника. - Отчего же ты так задумчив сегодня? Скажи, что не так? - Все хорошо, я же сказал. Давай поедем уже, тебя ждут в Ривенделле, - эльф взмахнул поводьями и повел лошадь прямо, уже медленнее, чем раньше, но борясь с желанием подстегнуть животное на бег. Когда солнце алело на горизонте, опускаясь в ночное лоно, Леголас сказал: - Я проеду с тобой через перевал, а дальше ты доберешься сам. Мне нечего искать в Ривенделле, к тому же после него я тебе не понадоблюсь. - Я думал, ты доедешь со мной до него. Ты же бывал там, ты сам говорил. - Тем более мне там искать нечего, я все уже увидел. Они остановили лошадей и устроили привал вплотную к горам, бегущим прямыми каменными зубьями вверх, к небу. Их прикрывали огромные валуны - детища острозубых скал, что служило прекрасной защитой от лишних взоров. Неподалеку зиял, как рана, узкий, всего для пяти человек вширь, проход в Кирит Форн-эн-Андраф. Огонь был разведен, а путники с лошадьми сыты. - Леголас, не поможешь? Вчера от твоей магии мне стало намного легче, и рана, кажется меньше стала кровоточить, – сказал Арагорн, указывая на повязку и чуть улыбаясь. - Завтра ты будешь уже в Ривенделе, и тебе там окажут нужную помощь, - неучтиво отмахнулся Леголас. Поняв, как это было грубо, ему самому стало тошно от себя, видя боль и обиду в серых глазах. Он закусил губу. - Как скажешь, эльф Лихолесья, - ответил Арагорн, укладываясь на свой плащ. Леголас встал и подошел к нему: - Хорошо, извини, я и правда сегодня плох. Не люблю горы. Давай, - он снял старую повязку и приложил пальцы к заживающей ране, читая старый эльфийский язык и прикрыв, по привычке, глаза. Вдруг он почувствовал, как его руку накрыла широкая жесткая рука. Он удивленно открыл глаза: - Что не так? Арагорн внимательно смотрел на обеспокоенное и печальное лицо эльфа и думал, почему не замечал раньше красоты глаз друга и вообще его красоты. Ему казалось, что все эльфы прекрасны, а потому никто из них не мог быть красивее другого, все они были равны для него. Но сейчас он видел красоту внутреннюю, красоту и тепло, которого раньше не замечал ни у кого из эльфов. Арвен, его возлюбленная, тоже из рода эльфов, но она была другой… Арагорн не смог объяснить для себя ничего, кроме того, что привязался к другу, с которым так мало знаком, но так много пережил для столь короткого времени. - Просто у тебя теплые и мягкие руки, друг мой, что само по себе лечит рану, - улыбнулся Арагорн и убрал руку. Леголас нахмурился и наложил новую повязку: - Все, думаю, завтра рана затянется. Владыка Элронд поможет тебе. Спокойной ночи. Арагорн удивился: - Но я ведь сегодня слежу за лошадьми. Ты не спал больше суток. - Я эльф, и я воин, а ты ранен. Спи. Арагорн нахмурился, желая возразить, но Леголас кинул на него твердый и решительный взгляд, отчего мужчина понял, что спорить глупо. И он действительно устал… На следующее утро они сели по коням и направились через горы. И чем больше приближался выход через перевал, тем больше грусть охватывала сердца путников. Они ехали молча, иногда подгоняя или замедляя ход лошадей. Лошади тихо ржали и фыркали, недовольные непостоянством хозяев, и Леголас, как эльф, прекрасно чувствовал их недовольство, но ничего сделать не мог. Он чувствовал предстоящую разлуку, отчего в душе собирался холодный мрак, затемняющий разум. Чувства Арагорна были хуже вдвойне. Он хотел забрать Леголаса с собой, в Ривенделл, чтобы он был рядом, чтобы с ним можно было посмеяться и погрустить. Когда-то его мысли были такими же, когда он думал о Арвен, но сейчас для него все спуталось настолько, что он даже подумывал ехать медленнее. Так и получалось: Арагорн тормозил их ход, а Леголас подгонял. Наконец они перешли Кирит Форн-эн-Андраф и остановились и спешились, не зная, что сказать друг другу. Впереди виднелись золотые леса эльфийского пристанища. Молчание прервал Леголас, стараясь улыбаться, не омрачая печалью своего друга: - Чтож, тут наши пути расходятся, Странник с Севера. Надеюсь, мы навсегда останемся друзьями? - Конечно, Леголас, - Арагорн тоже улыбнулся, смотря в глаза эльфу, - Зря ты не едешь со мной, очень зря. Куда ты теперь направишься? - Думаю, на Восток или Север. Пока не решил. Или обратно, в Лихолесье. А может, доеду до Серебристой Гавани и увижу, наконец, море… - Мы еще встретимся, я надеюсь? - Время покажет. Ну… до свидания? – Леголас протянул руку Арагорну. Тот резко притянул к себе эльфа и крепко обнял: - До свидания, Принц Лихолесья, сын Короля Трандуила. Надеюсь, до скорого свидания. Леголас закусил губу, чувствуя ком в горле. Он не отпускал, ожидая, когда Арагорн сам отпрянет от него. Но тот также крепко обнимал эльфа. - Ты… - тихо сказал Леголас, будто боялся, что мир его слушает, - ты только позови. Я приду. И пойду за тобой. Сейчас просто не время. А я подожду. Арагорн отстранился от Леголаса и, кивнув в знак согласия, сел на лошадь. Дернув поводья, он помчался вперед по тропе, ведущей в лес, не оборачиваясь, гоня лошадь быстрее и быстрее. Замедлился он лишь когда был глубоко в лесу и не было надежды увидеть белокурого эльфа. И долго еще он повторял про себя слова Леголаса, мучая себя внутренне, разрывая себя между чувством долга и чувством, не поддающемуся описанию, что вызывал в нем Леголас. «Только позови и я приду. И пойду за тобой…» Принц стоял и смотрел на несущегося всадника, пока он не скрылся от острого эльфийского взора. И потом еще он стоял, высматривая, ожидая, вдруг он развернется и прискачет обратно. Надеялся до последнего, хотя и знал, что все напрасно. Арагорн не вернулся. Не вернулся ни через пять, ни через двадцать минут, ни спустя час. Принц как можно глубже вдохнул теплый воздух. - Ты только позови. Я сразу приду. Главное – позови…