Forgotten

— К чему эта секретность? Может, лучше как по старинке, напролом? — не удержавшись, поддел брата Локи. — Замолкни, — стальным тоном ответил тот. Но при этом не удостоил бога обмана взглядом. Даже хмурым, холодным и полным непонимания, каким мог быть теперь взгляд Тора, адресованный Локи. Бог грома то и дело озирался по сторонам, либо просто смотрел прямо перед собой, куда угодно —, но не на него. Словно Локи не шагал рядом с ним. И тому от этого было невыносимо больно. Тор ни разу не пришёл к нему. Фригг, время от времени посещавшая заключённого принца, говорила, как мрачнеет наследник при одном упоминании о младшем брате, а в остальное время делает вид, что его и вовсе не существует, и не существовало никогда. Локи только и оставалось, что упиваться бессильной злостью. Злостью, которую подогревало скрытое отчаяние: кажется, он действительно навсегда утратил прощение брата, навсегда потерял его. — Так лучше? — посмеиваясь, поинтересовался Локи, накинув на себя иллюзию обычного стражника и поймав на себе, наконец, взгляд Тора, пусть и беглый. — Лучше, — ответил бог грома и добавил чуть тише, непроизвольно, словно мысль вслух: — Глаза не мозолит… Когда-то они также шли по коридорам дворца, а подобные шутки мага, совершенно безобидные, затевались для развлечения обоих. Вряд ли за тем же трикстер начал свою игру теперь. И, назло последним словам Тора, он сменил иллюзию стражника на другую. — А так? — услышал Тор голос Сиф, и вместо Локи рядом с собой увидел точную её копию. Даже взгляд девушки, полный обожания и преданности, был таким же. Всё, кроме язвительного тона, совсем чуждого ей. — Ну, Тор, что скажешь? — Прекрати! — не сдержавшись, воскликнул наследник и тут же обернулся с опаской. Локи сперва вздрогнул от неожиданности, а затем усмехнулся. Он вынудил Тора повысить голос, всё-таки задел за живое, заставив вспомнить так давно минувшие дни — их общие дни. Тогда Тор от души хохотал, глядя, как младший принц, накинув на себя образ его боевой подруги, очень похоже изображает её попытки обратить на себя внимание громовержца. Они тогда оба смеялись, пока Тор не прикоснулся к брату, заставляя сбросить морок. А после, всё ещё улыбаясь, потянулся к его губам своими. Прекращать бог лжи не собирался, даже если бы и смог остановиться. Маг вернул свой облик, но не полностью… — Может, тебе предпочтительнее компания милых сердцу друзей? Такой знакомый, особенно Тору, ярко-синий костюм немного дико смотрелся на Локи. По обескураженному выражению лица бога грома маг понял, что иллюзия удалась на славу, и что наследнику не очень понравилось и это напоминание. Напоминание о тех самых «милых сердцу друзьях», о той вынужденной борьбе между ними, в которой не один Тор чувствовал себя преданным… Трикстер, шедший чуть впереди, сам оглядел себя с интересом, довольно хмыкнув, и чуть замедлил шаг, поравнявшись с братом: — Замечательно, правда? Костюм только немного узковат… Тор поднял на него взгляд, на этот раз пристальный и тяжёлый. Локи же шагнул вперёд, развернулся к брату лицом и бодро продолжил: — Но эта уверенность, чувство веры в правое дело… Может, подискутируем на тему долга, чести, патриотизма? — Локи, замолчи, — произнёс бог грома тихо и напряжённо, а когда понял, что маг не собирается обращать внимания на его просьбу, не выдержал и вскрикнул: — Да замолчи же ты! Через секунду, осознав, что его голос громким эхом прокатился по коридору, он опасливо оглянулся и, заслышав гул шагов, быстро оттолкнул Локи к стене, скрываясь вместе с ним за колонной. Оба затихли, пронаблюдав, как мимо прошли два настороженно озирающихся стражника. — Хочешь заставить меня замолчать… — начал было маг, а Тор посмотрел на него так, словно готов был взмолиться о том, чтоб брат действительно угомонился. Но бог грома ни слова больше не сказал, а внезапно подался вперёд и, уместив руку на шее Локи, притянул его себе. Уже сам поцелуй, резкий и настойчивый, застал Локи врасплох. Вряд ли Тор собирался таким образом заставить его замолчать… И целовал не так, как раньше: не с той жадностью и нетерпением, не с той безумной страстью или нежностью. В этот раз его поцелуй был наполнен лишь болью, и, наверное, более глубокой и горькой, чем та, какую испытывал маг. Локи с некоторой растерянностью, но всё же ответил, однако скоро дёрнулся, пытаясь отстраниться: слишком невыносимыми оказались и уже забытая подобная близость, и эта неожиданная боль брата. Тор не сразу отпустил его, удерживая так крепко, словно маг собирался, как минимум, снова кануть в Бездну. — Хоть теперь-то не мучай, — проговорил Тор негромко, дрогнувшим голосом, наконец, отпуская Локи. В его глазах, когда-то искрившихся светлой лазурью, а теперь будто потемневших, отражалась смесь непонимания и тягостной, бесконечной тоски. — Значит, скучал по мне? Но предпочёл забыть… — произнёс Локи, не замечая, как сквозь гнев дрожит и его голос. — Я и сейчас скучаю, Локи. Хотел бы я, и правда, забыть, — мрачно ответил Тор. А в следующий момент маг ощутил холод тяжёлых металлических оков, жадно и мгновенно обхвативших его запястья и лишивших возможности использовать магию. Локи, сжав кулаки, посмотрел на брата, поражённый его словами и одновременно возмущённый последним действием. Хотя сам прекрасно понимал, что доверие Тора точно утратил. — Идём, нам пора поторопиться. Бог грома отдалился на шаг, и его ответный взгляд, прямой и открытый, был обращён только на брата. Забытым Локи себя больше не чувствовал, а всё той же невыносимой тоски в глазах Тора предпочёл бы не видеть вовсе.