И случай, бог изобретатель...

*не бечено* «Как стало известно, вчера шайка под предводительством опасного преступника Сириуса Блэка совершила нападение на преподавателя Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Профессор Северус Снейп в настоящий момент находится в очень тяжелом состоянии на лечении. Министерство Магии предупреждает об опасности встречи с преступниками, а также напоминает о назначенной награде за сведения о месторасположении беглых особо опасных…» Краткая заметка оказалась на пятой странице «Пророка». Рядом с объявлениями о вакансиях в св. Мунго. Троица только переглянулась за столом. Даже обсуждать тут было особо нечего. И так все ясно. Как им кажется. А мне стало интересно. Вчера никто не видел авроров и прочих представителей в Хогвартсе. Может, они были, пока шли уроки? Возможно. Черный юмор заключался в том, что «незаметность» объявления была выгодна и Министерству, и Светлейшему. МакКошка раздавала измененное расписание. Без Зельеварения. Уизел был рад. А мне хотелось ему вмазать в морду. Так, чтобы крошево зубов отлетело и челюсть поломать. А лечить исключительно в магловской больнице. Я тогда ему сухариков пошлю передачкой. С орешками. Внезапно в Большом зале раздалось громкое кваканье. Все начали озираться в поисках источника звука, тем более что кваканье продолжалось и стало еще громче. За преподавательским столом наливалась красным цветом Амбридж. При попытке что-то сказать она начинала квакать. Мало того, присмотревшись, можно было увидеть, что часть лица покрывается зеленой кожей. В зале послышался смех. Грифы за столом оживились, часть прыснула смешком, а часть скрытно показывала большой палец близнецам. По столу задвигались монеты разного достоинства, стекаясь к близнецам. А они безмятежно с ангельским видом сидели и делали вид, что завтракают. Один из них поднес кошель к краю стола и монетки, двигаемые магией отправителей, быстро залетали в него. Грифы взяли за правило после каждой успешной выходки по отношению к жабе «жертвовать на благое дело», сколько не жалко. «Брауни» отправил галеон, золотым снитчем влетевший в кошелек братцев. Как будто он мало финансировал их. На старт эпопеи с жабой я под личиной «брауни» отдал близнецам около сотни галеонов. Впрочем, в этом случае мне было не жаль отданных монет. Все равно Дамблдор выгребет из сейфа по-максимуму. - У нас сейчас ЗОТИ, - вспомнила Грейнджер. Смех за столом. - ЗОТИ отменяется, Зелий нет, красота! Гарри, может на поле и полетаем? – влез Уизел. Вот о Зельях он зря вспомнил. Стол как-то сразу притих, веселье было смято. Подзатыльник от братцев он схлопотал правильно. Кстати, то место, куда совы сбросили тело Снейпа, грифы сегодня не заняли. Как-то так получилось, что все расселись «мимо» этого места. А стол выглядел как обычно, как будто и не разделяла его МакКошка. *** Я шел по ночному Хогвартсу, постоянно сверяясь с картой. Тут. Комната размером примерно три на шесть метров. Что в ней было, совершенно не понять. Наличествовали только пара поломанных шкафов и несколько стульев. В этой комнате был один большой плюс. Через стенку находился Снейп. И коридоры входов не пересекались. Вход в Больничное крыло был опутан сигналками, и как через них пробраться незаметно - я не придумал. Окна в Больничном крыле оказались с тем же недостатком. Я проверял, стащив школьную метлу и полетав рядом с окнами под невидимкой (моя метла была конфискована Амбридж еще тогда, когда она запретила квиддич). В обоих случаях, раскрутив свою магию, я определил наличие многих заклинаний, некоторые ощущались одинаково – что на входе к Помфри, что на окнах. Очистив от пыли помещение, достал несколько флаконов «lapis fortitudinem mollitus». Зелье использовалось камнетесами и скульпторами. Нанес кистью, смоченной в зелье, горизонтальную полосу длиной около метра и толщиной сантиметров пять, отступив от пола на пол-ладони. Теперь надо подождать пару минут. Пока ждал, трансфигурировал нож. Провел лезвием по очерченной линии. Работает! Правда, глубина была небольшой, дальше нож упирался в твердую стену. Глубина сантиметра три, нож резал стену как плотный пластилин. Вырезал полосу, сбрасывая на пол мягкий камень, и сразу формовал его в кирпичи такой же толщины, что и срезал. Позже понадобится. Через полчаса он вновь должен затвердеть. Все это приходилось проделывать, буквально лежа на полу. Нанося зелье, я все глубже врезался в стену, пока не прошел ее насквозь по всей длине «разреза». Пока возился, первые «кирпичи» уже затвердели и я начал закрывать ими проделанную щель. Закрыв окончательно щель, провел зельем верхний контур будущего проема, метра полтора высотой мне вполне хватит. Через полчаса с помощью левитации кусок стены был вынут и аккуратно поставлен рядом. Я хорошо помнил, как внутри обустроена палата. Проем я сделал ровно в том месте, где Помфри держала ширмы. Когда я срезал нижнюю полосу, убедился что за ней видно только их. Когда это было нужно, Помфри их перемещала, огораживая койку «пациента». Они стопкой стояли всегда в дальнем углу палаты. Нижнюю полосу я закладывал, чтобы не обрушить проем при срезе верхней части, помогало в этом и зелье, застывая, оно скрепляло вырезаемый кусок стены. Аккуратно подвинув ширмы и сразу вернув их на место, рассмотрел палату. Естественно, я был в мантии-невидимке. Снейп, огороженный точно такими же ширмами, лежал недалеко от того места, где я и вышел, других «пациентов» не наблюдалось, но это я знал и по карте. Медленно подходя к Снейпу, проверял наличие сигналок или щита. Странно, но ни того, ни другого я не обнаружил, а ведь Стазис очень хрупок. Снейп лежал на том самом обрубке стола из Зала. Не удивительно, переложить его могли, только сломав Стазис. На тумбочке рядом было пусто. Мнда. Видок у него… слабого света ночников мне вполне хватало. Ладно. Времени мало, надо начинать рекогносцировку. Замерив ширину палаты, понял, что рисунок ритуала вполне влезает. Значит, рискованного перемещения не потребуется. Уже легче. А сейчас надо обезопасить себя от возможных гостей. Простую одноразовую сигналку на вход и заглушающее заклинание туда же. Достав из сумки нехитрый набор для черчения ритуального рисунка (тоже гоблины постарались) и лист с копией ритуала, принялся ползать по полу, нанося контрольные точки линий пересечения и обозначая места установки чаш и свечей. Делал я это специфическим зельем «невидимых чернил». После высыхания увидеть написанное им можно только после определенного заклинания. Кстати, тот артефакт у Гроха, которым он мне демонстрировал крестражи, оказался частью набора. Прямые линии с его помощью наносились «на ура», как и пересечения. В комплекте было три таких артефакта. Если мешали пустующие койки, передвигал их левитацией и потом возвращал на место. Время. Пора закругляться. Четвертый час ночи, а спать тоже надо. Бодрящее не панацея. Полностью контрольные точки я нанесу завтра. Сняв сигналку и заглушающее, просочился мимо ширм, аккуратно вернув их на место. Вырезанный кусок стены тоже вернул на место. Конечно, если кто-то подвинет все ширмы, то увидит, но вероятность этого была исчезающе низка. Переместил недобитый временем шкаф, закрывая место перехода. Все. Спать. *** Неожиданно утренний завтрак был прерван директором. - Попрошу минутку внимания. В связи с тяжелым состоянием профессора Снейпа, представляю вам нового преподавателя Зельеварения: профессора Горация Слагхорна. Присутствовавший на завтраке невысокий и лысый толстяк встал и приветственно кивнул залу. - Ранее профессор уже преподавал у нас и любезно согласился временно, до выяснения, занять свой старый пост. Измененное расписание вам сейчас раздадут. По залу прошел гул обсуждений. Справа от меня послышался стон Уизела, понявшего, что от зелий не убежишь. А я обозлился. Бородатый списал Снейпа. Даже не дожидаясь факта. Значит, и попыток вылечить уже не будет. Пустая тумбочка, отсутствие щита и сигналок… - Расписание, - неожиданно прозвучал за спиной голос МакГонагалл. Пока мой альтер-эго рассматривал Слагхорна и общался с сокурсниками, МакКошка раздавала расписание. Как будто старост для этого нет. Вон – один рядом сидит и сосиску жрет, чтоб он подавился ей. Уизел взял свое расписание и вдруг резко закашлялся. «Брауни» привычно сунул нос в его свиток. Зелья стояли третьей парой. *** Присев на одну из коек в палате, решил слегка отдохнуть и подвести итог. Окинуть взглядом сделанное. В центре палаты отсутствовали койки. Я их переместил или в самый край палаты (в сторону, откуда могла появиться Помфри), или выставил вдоль стены. Часть тумбочек я поставил вместе и выставил на них принесенные чаши и свечи, все, что было необходимо для ритуала. Там же стояли и зелья. На полу были очерчены две пересекающиеся окружности разного диаметра. Меньший круг «въезжал», но не полностью, в больший, создавая совместную зону. Именно она была центром многолучевой несимметричной звезды, чьи лучи пробивали обе окружности. В разных местах уже были вписаны нужные руны, их было больше полусотни и писались они несколькими разными зельями. В некоторые из них предварительно добавлялась моя кровь. Я сидел и аккуратно сверял сделанное с чертежом. Не дай Мерлин, если ошибся где-то. Всего мои художества занимали практически полностью по ширине палату. Метров семь шириной и около десятка в длину. Вроде все верно. Проверил время: уже третий час. Вчера я закончил разметку и доделал нужное зелье, а сегодня шел уже по выверенным точкам, так что справился довольно быстро. Теперь очередь Снейпа. Ширмы, которыми он был огорожен, я уже убрал. Перемещать его нужно было в центр большей окружности, но левитацию я использовать боялся, поэтому сделал по примеру МакКошки – трансфигурировал низ ножек в колеса, как в магловских больницах и просто перекатил стол в нужную точку, после чего привел ножки в исходное состояние. Теперь свечи и чаши. Свечи быстро заняли нужные точки. В три чаши, наполненные зельями, добавлял пару капель своей крови, сопровождая ее необходимым заклинанием: - Datum meis postulaticiis praeferunt! Интересно, что капли крови не растворялись в зелье, пока я не произносил формулу добровольного согласия. Так, не растворяясь, отдельными каплями и плавали на поверхности зелья. В тексте книги особо указывалось, что заклинание не сработает, если в момент произнесения я буду находиться под заклинаниями или зельями принуждения, а также, если буду эмоционально против происходящего. Но я против не был. Надо признать, что назначение Слагхорна сильно меня обозлило. Я достаточно равнодушный человек, благо, и Реддл постарался в этом вопросе. Смотреть на его художества несколько месяцев – это либо стать неврастеником, либо циником без особой морали и совести. Но на тех двух уроках, которые провел Слагхорн, я постоянно морщился. Этот толстяк совершенно не поддерживал дисциплину в классе. По рядам он не ходил - только, если кто-то звал, то поднимал жопу от преподавательского стула. Пояснения давал в большем объеме, чем Снейп, но перемежал разговорами, никак не связанными с зельями. Байки и рассказы - у кого какой хороший родственник и где, и в каком году он с ними пил, и о чем разговаривал, совершенно сбивали с урока. Да и расслышать его объяснения среди гула учеников иногда не удавалось. Взрывы котлов стали более частыми. А оценки ставились - не понять, как, но тролля не получал никто. Домашними заданиями он тоже не грузил как Снейп. Думаю, причина банальна: их же надо проверять! Школьники были в восторге. Все. Осталась последняя чаша. Нет, даже не чаша, а произведение искусства. В книге ее называли Хранитель Жизни. Именно так – с большой буквы. Трехногий высокий и тяжелый кубок из лунного серебра, с боков рукояти. У кубка даже была крышка, она сейчас лежала на тумбочке. Чеканка по всей поверхности, впечатление, что рун на ней было больше, чем в самом ритуале. Даже сейчас пустой кубок ощущался живым, теплым. Я чувствовал магию в нем. Взяв флакон с нужным зельем, наполнил кубок и поставил его в центр звезды. Теперь переодеться. Ритуальную мантию гоблины тоже предусмотрели. Все свои шмотки, кроме ботинок и мантии-невидимки, засунул в сумку, туда же отправились флаконы из-под зелий. На тумбочке остались только два зелья: Восстанавливающее и три больших флакона-бурды в подарок Светлейшему. Ах да… оглянулся по сторонам, где-то я тут видел… вот, прекрасное орудие труда некоторых… швабра! Тоже поставить рядом с тумбочками. Эльфы в больничное крыло не допускались, так что швабра и веник в помещении имелись. Время! Пора начинать. Я посмотрел на Снейпа. - Котлета. Но я же не могу допустить такого: оставить своего «дражайшего дружка» без развлечений на зельях. А то Уизел расстроится от скуки, да и Светлейшему с Темнейшим вы забыли передать свою горячую благодарность. Я саркастично улыбнулся. - Разговаривать с самим собой плохой признак, буду превращать отбивную обратно в «профессора Снейпа». Если не сдохну в процессе. Сбросил ботинки и занял свое место в ритуале – в центре малого круга. Банально сел на свои скрещенные ноги. Передо мной стоял Хранитель Жизни. Надрез ладони. Капля крови в зелье. - Datum meis postulaticiis praeferunt! – и зелье вскипело. Принята добровольность крови! Еще капля. - Egone opibus ultro! - зажглась часть свечей и одна из трех чаш. Источники нашли Связующего! Я ощущал всплеск магии вокруг. Кокон Стазиса поплыл цветными разводами и пал под потоками магии. Хрип Снейпа. Еще капля. - Transfert jus sanguinis! – вспыхнула еще одна чаша, меня резко замутило, моя магия взметнулась и вплелась в общий круговорот. Неприятно не контролировать ее. Еще капля. - Magniloquentia confero iura mortis! – и зелье в третьей чаше запылало ярко-оранжевым пламенем, а у меня было впечатление, что я на пару секунд оказался под ураганом магии, струящейся сквозь меня... легкая боль по всему телу. Передана подпись. Снейп затих, и Хранитель Жизни вспыхнул неярким синим пламенем. У меня есть минута! - Et reduxit umbram per auferetur de ore viventem! Cui ille reversus est magni momenti pro vita! Капля крови. - Tolle eam! Холод поднимался по позвоночнику вверх, немели ноги… Я лег на спину. Последний вздох и тишина. Белый туман и странный звук, я искал его источник. Тело? Разве я не… Резкий толчок в спину и чувство быстрого падения. Бл..дь, как же больно дышать! Перевернувшись, с трудом встал на четвереньки, кашляя и мотая головой. Зря я головой мотал. При каждом движении там вспыхивала пульсирующая боль. Жгло огнем правую руку от запястья до локтя. Нужно Восстанавливающее! С трудом, практически на четвереньках, добрался до тумбочки, зацепившись за нее, поднялся, схватил флакон Восстанавливающего. Меня повело от головокружения, попытавшись крепче ухватиться за тумбочку, свалил ее на пол. Звон разбившихся флаконов с тремя «подарками для Светлейшего». Вдребезги. Осколки и пятно с зельем на полу. Но Восстанавливающее держал крепко, хотя все дрожало внутри. Пара глотков и теплая волна магии чуть привела меня в порядок. Срочно! Срочно! Если в замке есть следящие артефакты, то они сейчас звенят так, что и мертвого поднимут! В палате физически чувствовалась вращающаяся воронка магии, и центром был Снейп. Свечи выгорели полностью, Чаши были оплавлены и пусты. Часть стекол в окнах были разбиты, койки сдвинуты в беспорядке, стопка ширм валялась на полу. Это что тут творилось, пока я был «в отключке»? А по факту дохлым валялся. Надеваю ботинки и подбираю все, что осталось от ритуала – три чаши. В сумку их! Беру швабру и разгоняю разбитое зелье со стеклами по всему рисунку ритуала, стирая линии, превращая все в кашу. Зелье начисто сшибало магические следы, восстановить ритуал после него невозможно. Несколько пробежек по рисунку, на тщательность нет времени. Узловые затереть и этого хватит. Хватаю крышку и плотно закрываю Хранитель Жизни. Зеленое, еле видимое пламя в полупустом Хранителе – это все, что сейчас держит меня на этом свете. И Снейп. Воронка магии сжималась вокруг него, я видел светящиеся линии, пульсирующие в такт с его сердцем. Они пронизывали все тело зельевара, скрепляя плоть, стягивая раны, разгоняя кровь. Я видел, как вместо перерубленного сосуда «заглушкой» стал магический каркас, внутри которого двигалась кровь… Время! Время! Нет времени смотреть! Схватив Хранителя и сумку, накинув невидимку, я прошел через свой лаз, ширму «по привычке» задвинул за собой, как и кусок стены. Бегом! В подземелье скинул чаши и поставил Хранителя в хранилище. Переоделся. На правой руке оказалась татуировка. Рассматривать нет времени, плеснув на руку скрывающее зелье, понесся в башню Гриффиндора. Пять часов утра. А смачно я разнес Больничное крыло.